Заслуженный летчик-испытатель СССР — этим высшим званием в нашей стране отмечено около четырехсот человек в период с 1959-го по 1991 год. Но первый Знак и Грамоту заслуженного летчика-испытателя получил Сергей Николаевич Анохин. И до нашего времени его считают летчиком-испытателем номер один, то есть самым лучшим. Признавали это великие испытатели, коллеги Сергея Николаевича — Михаил Михайлович Громов, Марк Лазаревич Галлай, Игорь Иванович Шелест, Владимир Серге-евич Ильюшин. С благоговением произносят это имя и в наше время молодые летчики-испытатели.

Родился Сергей Николаевич в городе Москве 1 апреля 1910 года. В 1930 году окончил высшую планерную школу, летал в Москве, в Крыму на горе Узун-Сырт, где собирались планеристы со всего Советского Союза. Смелость и стремление к совершенствованию выделяли его и как летчика, и как одного из лучших инструкторов-планеристов.

Благодаря исследовательскому складу ума он в полетах применял свою методику определения летных характеристик различных планеров, выполнял особо сложные испытания. Единственный в мире эксперимент по определению максимальной скорости в полете, при которой разрушится планер, был выполнен Анохиным в 1933 году. Накануне произошел спор о критической скорости разрушения между ученым-аэродинамиком Ветчинкиным и конструктором планера Антоновым. По расчетам ученого скорость должна была быть 220—230 км/час, а по расчетам конструктора — 310 км/час.

На скорости 230 км/час планер вошел в резонансные колебания — флаттер и разрушился. Анохин, имея большой опыт прыжков с парашютом, покинул планер и приземлился поблизости от упавших обломков. Это был первый полет, в котором пришлось приземляться на парашюте. Впереди будут пять прерванных полетов на истребителях — поршневых, реактивных, реактивном бомбардировщике…

Во время Великой Оте-чественной войны была поставлена задача доставки танков к месту предстоящих боев по воздуху. Авиаконструкторы не верили в реальность создания фантастического летательного аппарата и под различными предлогами отказывались от этой задачи. Но О. К. Антонов, конструктор планеров, увидел правильное решение и возможность ее выполнения. Он рассчитал крылья, хвостовое оперение, их изготовили на одном авиазаводе и прикрепили к танку. По кандидатуре летчика-испытателя у Антонова сомнений не было — конечно, Анохин. Они часто встречались в Коктебеле на планерных слетах, Сергей Николаевич не раз летал на планерах Олега Константиновича. Но на танке?! При пилотировании любого летательного аппарата летчику необходимо видеть, что делается выше, ниже, справа и слева, а тут была лишь узкая щель меньше диаметра пули.

Летные испытания выполнялись с самолетом-буксировщиком ТБ-3. В первом полете после взлета у буксировщика перегрелся мотор, и танкисту-планеристу пришлось отцепиться от самолета и приземлиться на неподготовленную для этого площадку. Кто летал на чем-нибудь, тот хорошо понимает, как это трудно сделать с обзором через узкую щель в броне. Тем не менее, эта программа летных испытаний была выполнена блестяще.

В 30-е годы прошлого века на планерах летали без парашютов, и при аварийных ситуациях летчики часто погибали. Но появились спасательные парашюты, и летчики, вначале с неохотой, надевали их и летали. Применять парашют на малых высотах было бессмысленно, так как для его раскрытия требовалась большая высота, и в таких случаях летчик падал вместе с отказавшим самолетом или планером. Сергей Николаевич решил применить спасательный парашют на малой высоте — 75—100 метров. Полет выполнялся на двухместном планере. На высоте 100 метров он вставал в кабине, дергал вытяжное кольцо спасательного парашюта. Раскрывающийся в горизонте, без потери высоты, парашют вырывал летчика из планера и благополучно доставлял на землю. Так был рожден новый метод применения спасательного парашюта — метод срыва, спасший впоследствии тысячи жизней пилотов.

…17 мая 1945 года. Испытания самолета ЯК-3 на максимальные перегрузки. На одном из режимов самолет разрушился. Сергей Николаевич так описывал происходившее в воздухе: «…Сначала вырвало крыло. Да, думаю, плохо дело… А тут страшный удар лицом о приборную доску. Я не увидел, а скорее почувствовал, что все вокруг меня разлетается во все стороны. Это не я покинул самолет, а самолет покинул меня… Не помню, как я вывалился из кабины. Помню только, что какое-то время мы летели вместе. Все лицо заливала кровь. Шарил и все не находил кольцо парашюта. Говорят, что в такие мгновения люди вспоминают всю жизнь. Я не вспоминал. Только подумал: «Они на земле так и не узнают, как все было…» А потом еще вдруг стало жалко себя. Я представлял, как ударюсь сейчас о землю, и даже сжался как-то, чтобы не было больно. Но в последний момент нашел кольцо и дернул… Я упал в озеро. Понял, что левый глаз выбит, и тут вспомнил свою маму. Мне вдруг очень захотелось к маме, будто я стал совсем маленьким…».

После этой аварии Анохина списывают с летной работы, ведь с одним глазом еще ни один летчик в мире не летал, и немыслимо об этом даже мечтать. Но огромное желание летать, огромная сила воли и ежедневные утомительные тренировки оставшегося глаза в определении расстояния между предметами и от глаза до разных объектов сделали свое дело. После проверочных тестов на земле, после контрольного полета на двухмоторном самолете комиссия допустила Сергея Николаевича к испытательным полетам без ограничения. Ему доверяли самые опасные эксперименты в воздухе, он летал на всех типах самолетов того времени, на самолете-снаряде, взлетал на самолетах с катапульт. Сергей Николаевич Анохин является основоположником исследования штопора реактивных самолетов. Он провел летные испытания на штопор самолетов МиГ-15, МиГ-17, МиГ-21, МиГ-19.

В 50-е годы прошлого века в нашей стране на трассах Аэрофлота начали летать реактивные пассажирские самолеты ТУ-104.Случались катастрофы по причине сваливания в штопор. После конструктивных доработок Анохин выполнил программу полетов на сваливание в штопор на самолетах ТУ-104 и бомбардировщике ТУ-16, после чего регулярные рейсы на ТУ-104 возобновились.

В 1962 году Анохина списывают с летной работы. Он продолжает работу в летно-исследовательском институте председателем методического совета. Однажды на встрече ветеранов планерного спорта С. П. Королев предложил Сергею Николаевичу работать в отряде космонавтов. После недолгих сомнений Анохин согласился. Дальнейшая жизнь и работа были связаны с подготовкой космонавтов к космическим полетам. Учениками Анохина стали космонавты Валерий Кубасов, Виталий Севастьянов, Николай Рукавишников, Георгий Гречко и др. К полету в космос готов был и сам Анохин. Пройдя полный курс подготовки, Сергей Николаевич по плану должен был быть командиром экипажа в очередном полете, но внезапная смерть Королева изменила планы, и ожидаемый полет не состоялся.

При его бесспорном превосходстве в среде летчиков-испытателей Сергей Николаевич был очень скромным, доступным в общении, по-человечески обаятельным. В Орле Сергей Николаевич часто бывал в качестве главного судьи на соревнованиях по планерному спорту. И наш аэроклуб носит имя Героя Советского Союза, заслуженного летчика-испытателя СССР Анохина Сергея Николаевича.

Все, кто когда-либо встречался с Сергеем Николаевичем, вспоминают с теплотой и гордостью: «Мы знали его, видели его, жили в одно с ним время». Себя я отношу к тем летчикам-испытателям, которые влюблены в этого человека, которые считают Анохина эталоном летчика-испытателя и человека. Судьба так распорядилась, что я получил звание «Заслуженный летчик-испытатель СССР» последним в Советском Союзе.

В детстве я очень много читал книг о летчиках, но больше всего любил читать об Анохине. С него я брал пример во всем, хотел быть похожим на него. С 6- го класса я занимался в парашютном кружке аэроклуба, прошел наземную подготовку прыжков с самолета ПО-2, но прыгать мне тогда не разрешили. В 13 лет я начал заниматься в планерном кружке, прибавив к своему возрасту год. Позже я продолжал заниматься и в парашютном, и в планерном кружках. В то время для нас, молодых, кумиром был Юрий Иванович Малютин. Он летал на всем, что летало в нашем аэроклубе, был мастером спорта по парашютному, планерному спорту, имел 1-й разряд по самолетному. Мы всегда с восхищением смотрели на пилотаж, выполняемый им на планере А-13, с ревом проносившемся над самой землей в перевернутом полете. Конечно, в эти мгновения Юрий Иванович мысленно сравнивал себя с Анохиным. Мне кажется, что все летчики в какие-то моменты сравнивают себя с Анохиным.

30-е годы — период расцвета отечественной авиации, в то время, как на плодородной почве, выросли гениальные авиаконструкторы, инженеры-производственники, летчики-испытатели. Это было время безбрежного моря творческих идей, исканий и реализации талантов. Яркие примеры тому — Туполев, Поликарпов, Петляков, Ильюшин, Яковлев, Миль, Камов. Летчики-испытатели — Анохин, Громов, Чкалов, Галлай, Шелест и другие. В наше время тоже есть талантливые летчики-испытатели — Волк Игорь Петрович, Пугачев Виктор Георгиевич, Садовников Николай Федорович, Ващук Юрий, Остапенко Петр Максимович, Федотов Александр Васильевич. Для всех них Сергей Николаевич Анохин был и остается первым и лучшим летчиком-испытателем.

Е. Г. Ревунов,
заслуженный
летчик-испытатель СССР.