Внимательные читатели время от времени приносят в редакцию удивившие их образцы печатной продукции. Журнально-газетный рынок Орловщины не так уж мал и скромен, как можно было бы предположить, за всем нам не уследить. В наше, как принято говорить, динамичное время больше уделяют внимания факту, нежели способам его подачи. Но бывает и так, что факт уже не привлекает новизной, и вот тогда на первую роль выходит именно стиль…

Один сильно удивившийся читатель принес нам номер газеты «Город Орел» за 27 февраля 2008 г. Номер начинался так: «Не успела страна «забеременнеть» национальным проектом «Доступное и комфортное жильё», как Орёл, задолго до истечения всех отпущенных государевыми акушерами сроков, разродился первым богатырём-младенцем — румяным пышнотелым микрорайоном между Наугорским шоссе и улицей Картукова. Родители — администрация области и застройщик — уже повесили над «колыбелью» самую привлекательную игрушку — ледовый дворец».

Областное государственное учреждение «Редакция газеты «Город Орел», как следует из его статуса, учреждение серьезное. Поэтому и к информации, которую этот орган сообщает, следует относиться исключительно серьезно. Давайте разберемся в том, что нам сообщили. «Беременную страну» опускаем, переходим к местному колориту.

«…Орел, задолго до истечения всех отпущенных государевыми акушерами сроков, разродился…». Роль «государевых акушеров» — кстати, что за люди? — автором заметки, конечно, сильно преувеличена. Акушеры, как правило, не столько «отпускают сроки» — вдруг забудут отпустить? — сколько принимают у рожениц роды. Но это частности. Ужас сообщенной «Городом Орлом» информации в том, что, если верить автору заметки, у города случился выкидыш, или, хочется надеяться, «румяный пышнотелый» микрорайон, родившийся «задолго до истечения всех отпущенных государевыми акушерами сроков», попросту недоношен. Кстати, «государевы акушеры» про это знают? Кто роды принимал?

«Пышнотелый» применительно к недоношенному, как следует из текста, младенцу, опять-таки представляется образом, вызывающим сомнение в его достоверности. Если, в лучшем случае, недоношенный, то каким образом — «пышнотелый»? Да и сам изобразительный прием… Пышнотелыми бывают женщины, мужчины, наверное, в редких случаях — перезрелые девушки, но чтобы многоэтажные панельные дома?

«Родители — администрация области и застройщик…» Кто папа, кто мама? «Рожал» вроде бы застройщик. Существо мужского рода. Говорят, это бывает. Но администрация (по логике — папа) мало того, что женского рода, так еще и орган коллективный… Стоит ли, в самом деле, после всего этого удивляться, что «румяный» «богатырь-младенец» появился на свет раньше, чем следовало бы?

Насчет «игрушки», повешенной «родителями» «над колыбелью», — «ледового дворца», то тут летописец явно преувеличил. Даже больше, чем в случае с «государевыми акушерами», отпускающими «сроки». «Привлекательную игрушку» несчастному малышу подарил дядя — некоммерческий благотворительный фонд «Новое поколение», не имеющий к Орлу и Орловской области никакого отношения, а не прижимистые папа с мамой. «Родители» только на церемонии вручения присутствовали.

Таким образом, в изложении «Города Орла» судьба недоношенного микрорайона представляется очень, очень печальной. Одна надежда: «А вскоре здесь появятся культурно-развлекательный и торговый комплексы, школы и детские сады».

Газеты специфичны. Иное дело — научные издания. Это совсем другая культура. Ее образчики у нас тоже есть. «Среднерусский вестник общественных наук», № 1 (2) за 2007 год. Каемся — срок с момента выхода прошел немалый, но это вина не наша, а наших читателей, которые журнал нам доставили. Прежде мы «Вестник» в руках не держали.

«Зрелость реформатора (к юбилею Е. С. Строева)» — научная статья почетного работника печати Российской Федерации Алексея Алексеевича Мироненко.

Автор проводит небесспорную параллель между судьбами выдающегося питомца «гнезда Петрова» В. Н. Татищева и губернатора Орловской области Е. С. Строева.

Каково бы ни было отношение разных слоев населения к нашему губернатору, Егор Семенович, вне сомнения, человек выдающийся. Хотя бы по набору формальных характеристик. Вряд ли кто-нибудь дерзнет утверждать, что звание «почетный председатель Совета Федерации» — это проходной эпизод биографии. Жизненный путь губернатора обывателю известен. Какие же дополнительные, научные, аргументы в подтверждение незаурядности Е. С. Строева находит А. А. Мироненко? В его работе есть не только аргументы, но и настоящие открытия.

В частности. Здесь необходима цитата: «В ходе Северной войны со Швецией, в июле 1708 г., отряд драгун во главе с поручиком Василием Татищевым прибыл под Вязьму… Тогдашние драгуны от «худых кормов» сбегали со службы, поручик ловил своих и беглых солдат других полков и одевал в строевое платье, ставил в строевые шеренги. Строевые люди, терпевшие нужду и тем не менее не жалевшие живота своего на государевой службе, ценились особо и выделялись из общей массы непривычных к дисциплине и единоначалию крестьян, из которых тогда и формировались полки русской армии. Строевы, то есть проверенные в бою солдаты, ставились во главе шеренг воинских построений. И, возвращаясь к мирной жизни, эти служивые люди приносили с собой в родные края и свое звание, становившееся, как правило, прозвищем или фамилией».

Таким образом, этимология фамилии Строев ясна окончательно. Принцип научной добросовестности, правда, требует от автора хотя бы оговорки, что существуют и некоторые другие, спорные теории, объясняющие, откуда взялась такая фамилия. Однако А. А. Мироненко склонен придерживаться взгляда, что строили на Руси в 18-м веке преимущественно армию.

Некоторые сомнения вызывает и способ, которым поручик Татищев, в частности, пестовал целую категорию «особо ценившихся» «строевых людей», приносивших затем в родные края «свое звание», становившееся «прозвищем или фамилией». Предки Егора Семеновича «бегали от худых кормов» в отряде поручика Татищева или «сбегали от службы» в других полках, но тоже были пойманы и поставлены в строй? И что это за категория такая, которая отличалась от «общей массы непривычных к дисциплине и единоначалию крестьян», умудрявшихся комплектовать собой «тогда» русскую армию? Интеллигенты сельские, что ли?

Но надо отдать должное Василию Никитичу Татищеву. При жуткой этимологии собственной фамилии: тать — вор, татище — ворище! — он сумел преодолеть родовые предосудительные склонности и порядок во вверенном ему подразделении навел, а также вообще очень много сделал для страны, воспитав в себе инстинкты подлинного государственника.

Разумеется, параллели в судьбе двух исторических личностей, разделенных во времени почти тремя столетиями, прослеживаются только в неблагодарном отношении современников к усилиям, которые оба выказывали в деле государственного строительства, а также в равной преданности исполнению своего долга. В остальном Егор Семенович — фигура, безусловно, гораздо более крупная.

Автор даже задается вопросом: откуда в сельском пареньке, который, в отличие от родовитого В. Н. Татищева, «шел по жизни с самых низов, как говорят — от сохи», «дар научного предвидения» и «государственный склад ума»? А. А. Мироненко находит ответ на этот непростой вопрос. Оказывается, этот дар в Егоре Семеновиче просто был. Но как он развился? Есть ответ и на это. Цитата: «Можно утверждать, что этот дар укрепили еще в мальчонке советские разведчики, нашедшие семью Строевых в землянке под косогором, через который летели снаряды на фашистские позиции, и этот вихрастый несмышленыш смело вызвался показать на местности огневые точки противника.

— Ну, пацан, быть тебе!..

Не найдя слов, разведчик из-под маскировочного халата показал кулак с оттопыренным вверх пальцем:

— Герой! Главное — живым-то останься! А уж мы фашистов…

И они уползли по родной земле, будто в вечность». Конец цитаты.

Печально, конечно, что в этом высокохудожественном тексте отсутствует, как приличествует серьезным научным изданиям, ссылка, позволяющая узнать, перу какого автора текст принадлежит и из какого издания взят. Складывается впечатление, что почетный работник печати Российской Федерации А. А. Мироненко сам наблюдал этот драматический эпизод, но как поверить в его достоверность, если к моменту описываемых событий автор еще не родился? Что это было: не подтвержденный историческими свидетельствами образ или новое слово в системе научных доказательств?

И что это за «Ну, пацан, быть тебе!..»? Трудно, конечно, требовать от разведчика, чтобы он сформулировал на косогоре: «Я вижу в тебе, мальчик, дар научного предвидения и государственный склад ума!», но сказать простое русское «спасибо!» он наверняка сумел бы. В тысячах случаев, когда нашим разведчикам помогало местное население, среди которого встречались и «вихрастые несмышленыши», так и происходило. «Дар научного предвидения» и его художественное оформление появились гораздо позже.

Зачем вообще так подставлять человека в неуемном желании его похвалить? Система научной аргументации строга и не требует искусственных приемов. «Давайте не преуменьшать его значения, — пишет о Е. С. Строеве автор, — поскольку накопленные и сконцентрированные им опыт и знания давно перешагнули границы Орловской области и России».

Ну, давайте не будем. Только сочинять-то зачем?

С. ЗАРУДНЕВ.