245 лет генералу А. П. Ермолову

Часть 1

Алексей Петрович Ермолов (1777–1861) известен в истории как талантливый русский полководец, генерал от инфантерии (так назывались пехотные войска) и артиллерии, герой Отечественной войны 1812 года, участник Бородинской битвы, главнокомандующий Кавказским корпусом, выдающийся военный и государственный деятель.

Совершённые им подвиги, неординарная личность генерала уже при его жизни привлекали внимание многих известных людей того времени, общественных деятелей, писателей. Так, А. С. Пушкин (1799–1837) воплотил своё давнее желание лично познакомиться с Ермоловым. Встреча с ним запечатлена в пушкинском «Путешествии в Арзрум во время похода 1829 года» (1829–1830).

Задумав в 1829 году отправиться в Закавказье, где проходили сражения России и Турции, великий русский поэт по дороге на юг специально, сделав большой крюк, заехал в Орёл, где жил тогда прославленный генерал: «Из Москвы поехал я на Калугу, Белёв и Орёл, и сделал таким образом 200 вёрст лишних; зато увидел Ермолова. Он живёт в Орле, близ коего находится его деревня»1. В 1827 году генерал был уволен Николаем I в отставку и жил по большей части в своём орловском имении.
Пушкин не ставил своей задачей детально обрисовать внешность и психологический портрет генерала.

Однако некоторые подробности встречи, описанные в первой главе «Путешествия в Арзрум», позволяют представить и внешний облик, и черты характера, а также склонности и предпочтения Ермолова — к тому времени отставного генерала, чей бесценный военный опыт оказался не нужен властям. Отсюда — саркастическое, нетерпимое отношение Ермолова к чиновникам разных мастей, обрекших его на вынужденное бездействие. Пушкин пишет: «Я приехал к нему в восемь часов утра и не застал его дома. Извозчик мой сказал мне, что Ермолов ни у кого не бывает, кроме как у отца своего, простого, набожного старика, что он не принимает одних только городских чиновников, а что всякому другому доступ свободен. Через час я снова к нему приехал. Ермолов принял меня с обыкновенной своей любезностию» (5, 415).

Относительно незаурядной внешности Ермолова Пушкин оставил несколько ценных замечаний, позволяющих представить облик боевого генерала более объёмно, не только в профиль, как он был и остаётся известен по знаменитому портрету Джорджа Доу (Geo Dow) из Военной галереи 1812 года в Зимнем дворце. Это одна из лучших работ портретиста в его военном цикле портретов. Художник создал сильный, мужественный, героически и романтически приподнятый образ русского генерал-лейтенанта на фоне грозного горного пейзажа. «Голова тигра на Геркулесовом торсе», как отозвался Пушкин, называя этот портрет «поэтическим». Но при личном знакомстве с Ермоловым Пушкин поначалу не увидел в нём этой поэтизации. Однако, вглядываясь в своего собеседника, он разглядел те же черты, что проступают на портрете Доу: «С первого взгляда я не нашёл в нём ни малейшего сходства с его портретами, писанными обыкновенно профилем. Лицо круглое, огненные, серые глаза, седые волосы дыбом. Голова тигра на Геркулесовом торсе. Улыбка неприятная, потому что не естественна. Когда же он задумывается и хмурится, то он становится прекрасен и разительно напоминает поэтический портрет, писанный Довом» (5, 415).

Интересны и детали интерьера, и костюм генерала, который до своей отставки был главнокомандующим на Кавказе: «Он был в зелёном черкесском чекмене. На стенах его кабинета висели шашки и кинжалы, памятники его владычества на Кавказе» (5, 415). Уже на Кавказе, по дороге в Тифлис, увидел Пушкин следы пребывания здесь генерала Ермолова: «Мы достигли самой вершины горы. Здесь поставлен гранитный крест, старый памятник, обновлённый Ермоловым» (5, 426).

«Думаю, что он пишет или хочет писать свои записки», — заметил Пушкин при встрече с Ермоловым. Впоследствии поэт обратился к «проконсулу Кавказа»: «Собирая памятники отечественной истории, напрасно ожидал я, чтобы вышло, наконец, описание Ваших закавказских подвигов. До сих пор поход Наполеона затемняет и заглушает всё — и только некоторые военные люди знают, что в то же самое время происходило на Востоке» (10, 123). Пушкину хотелось издать «Записки» (или «Воспоминания») Ермолова. В письме к нему в начале апреля 1833 года поэт изложил свою просьбу: «Обращаюсь к Вашему высокопревосходительству с просьбою о деле для меня важном. Знаю, что Вы неохотно решитесь её исполнить. Но Ваша слава принадлежит России и Вы не вправе её утаивать. Если в праздные часы занялись Вы славными воспоминаниями и составили записки о своих войнах, то прошу Вас удостоить меня чести быть Вашим издателем. Если ж Ваше равнодушие не допустило Вас сие исполнить, то я прошу Вас дозволить мне быть Вашим историком, даровать мне краткие необходимейшие сведения, и etc.» (10, 123–124). «Записки А. П. Ермолова. 1798–1826» были изданы только в 1863 году.

Отстранённый от военной службы 50-летний генерал в полном расцвете жизненных сил, энергии, опыта, вынужденно запертый в своём орловском имении, Ермолов живо интересовался военными событиями, деятельностью командования, отмечал все его просчёты и промахи: «Он, по-видимому, нетерпеливо сносит своё бездействие. Несколько раз принимался он говорить о Паскевиче и всегда язвительно; говоря о лёгкости его побед, он сравнивал его с Навином, перед которым стены падали от трубного звука <…> “Можно было бы сберечь людей и издержки”, — сказал он» (5, 416).

То, что Ермолов в своих стратегических и тактических решениях во время военных действий заботился о сохранении жизней солдат и офицеров, подтверждается многочисленными воспоминаниями соратников генерала. Об этом пишет и его земляк — знаменитый писатель-орловец Н. С. Лесков (1831–1895) в биографическом очерке «Алексей Петрович Ермолов» (1869) в составе дилогии «Популярные русские люди»: «Ермолов <…> отличался необыкновенною храбростью, добротою, простотою и ласковостью в обращении с подчинёнными и был таким же кумиром солдат и любимым народным героем»2.

Одной из причин, побудившей Лескова написать очерк, стал огромный интерес в русском обществе к личностям полководцев Отечественной войны 1812 года, вызванный триумфальным успехом романа-эпопеи Л. Н. Толстого (1828–1910) «Война и мир» (1863–1869), в котором также был изображён генерал Ермолов. Очерк Лескова явился продолжением его отклика на выход очередного тома «Войны и мира» — статьи «Герои Отечественной войны по гр. Л. Н. Толстому» (1869).

Лесковский очерк «известнейшего и популярнейшего лица, генерала Алексея Петровича Ермолова» (Х, 157) представил его как полнокровную личность, живой и цельный характер со всеми присущими ему особенностями. Выполняя творческую задачу «воспроизвести некоторые черты из жизни недавно почившего истинного народного русского героя» (X, 166), писатель проследил основные этапы воспитания, образования, становления личности будущего великого полководца, воздав должное его «уму, способностям и развитию», глубине и серьёзности, объяснив «симпатии, возбуждаемые его характером» (Х, 158).

Ермолов — сын небогатого орловского помещика. Примечательно, что по линии матери Марии Денисовны — в девичестве Давыдовой, которая была родной тётей известного героя Отечественной войны 1812 года Дениса Давыдова, Ермолов был двоюродным братом отважного партизана и поэта. Мария Денисовна обладала характером сильным, прямым и честным. Буквально с молоком матери будущий полководец впитал в себя «способность не мириться ни с чем низменным по натуре. Мать Алексея Петровича, по выражению одного близкого её знакомого, “до глубокой старости была бичом всех гордецов, взяточников, пролазов и дураков всякого рода, занимавших почётные места в служебном мире” <…> Отеческие же заботы о воспитании сына ограничивались тем, что он с малолетства твердил ему о необходимости усердной и ревностной службы» (Х, 160).

По окончании курса в университетском благородном пансионе в Москве 15-летний Алексей Ермолов явился в Петербург в чине сержанта Преображенского полка. Поступив на действительную службу, «он по недостатку денег не в силах был тянуться за прочими гвардейскими офицерами, державшими и экипажи, и огромное число прислуги, а потому стал искать для себя другого рода службы» (Х, 160).

Он отправился в Молдавию в чине капитана Нижегородского драгунского полка. Здесь он изучал артиллерийское дело. Затем снова был вызван в столицу в качестве адъютанта графа Самойлова.
Лесков пишет: «В Петербурге молодой и красивый адъютант встретил радушный приём. Наружность Алексея Петровича, прекрасная, одухотворенная, внушительная и до самых преклонных дней его старости удерживавшая на себе внимание мужчин и женщин, тогда, в пору его расцвета, привлекала на него всеобщее внимание: он был высокого роста и отличался необыкновенною физическою силою и крепким здоровьем. Его большая голова, с лежащими в красивом беспорядке волосами, маленькие, но проницательные и быстрые глаза делали его похожим на льва. Взгляд его, в особенности во время гнева, был просто страшен: из глаз его буквально сверкали молнии. Горцы говорили впоследствии о Ермолове: “Горы дрожат от его гнева, а взор его поражает на месте, как молния”» (Х, 161).

Алла Анатольевна
Новикова-Строганова —
доктор филологических наук, профессор,
член Союза писателей России (Москва),
историк литературы.

1 Пушкин А. С. Собр. соч.: В 10 т. — М.: ГИХЛ, 1959–1962. — Т. 5. — С. 415. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с обозначением тома и страницы арабскими цифрами.

2 Лесков Н. С. Собр. соч.: В 11 т. — М.: ГИХЛ, 1956–1958. — Т. 10. — С. 158. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с обозначением тома римской цифрой, страницы — арабской.