Каждый из нас имеет какое-то представление о себе и об окружающих людях. В моём личном представлении Георгий Саркисян был человеком, в котором жила ностальгия по советскому прошлому, и это нас сближало.
Он терпеть не мог нынешний режим, и поэтому оказался среди либеральной оппозиции, на которую наши взгляды расходились. Но мы не вели теоретически-концептуальных дискуссий. Просто в повседневной жизни Георгий Степанович не принимал то же, что и наша «Красная строка»: засилье корыстного и некомпетентного чиновничества, коррупцию, политическое лицедейство… И тут мы вполне находили общий язык.

Мне был интересен его блог «Записки экстремиста»: Саркисян умел находить злободневные и острые темы, добывать документы и так называемую инсайдерскую информацию, не боялся идти на конфликт, когда того требовали общественные интересы, как он их понимал. Именно поэтому Георгий Степанович не раз печатался в нашей газете.

Иногда — правда, нечасто — приходил он и на редакционные посиделки. В былые времена немало пишущей братии стекалось на вечерний огонёк в «Красную строку»… На таких вечеринках народ обсуждал новости, делился слухами, перемывал (чего греха таить!) косточки самым разным персонажам, пел под гитару — всяко бывало. А с Георгием Степановичем мы говорили о Советском Союзе, об Армении, о Великой Отечественной войне, к памяти о которой он относился прямо-таки трепетно.

Могу точно сказать, что разрушение СССР оставило глубокий след в его душе. А кто возьмётся достоверно утверждать, где кроются корни тех наших недугов, происхождение которых медицина не может объяснить — не в духовно ли эмоциональной сфере?

Мы не лезли друг к другу в душу. Однако иной раз разговор касался самых серьёзных тем. Однажды, ожидая какого-то заседания территориальной избирательной комиссии, на котором предстояло противоправное снятие неугодных властям кандидатов в депутаты, журналисты и блогеры почему-то затронули проблему веры.

Георгий Степанович вполне в либеральном духе высказался о «попах», «часах патриарха» и так далее. Ему резонно ответили, что вера и практика конкретных людей в рясах — это всё-таки разные вещи. Он не стал спорить и, видимо, остался при своём мнении, но, как мне показалось, какую-то если не зарубку, то, по крайней мере, царапинку это ставило на его убеждениях.

Как бы там ни было, 13 сентября 2017 года в зале прощаний на Наугорском шоссе его отпевал православный батюшка. И это, опять-таки на мой личный взгляд, было правильно.

Проводить Георгия Степановича и почтить память о нем пришло довольно много народу: коллеги-журналисты, общественные активисты и другие, как сейчас принято говорить, неравнодушные люди. Были, в том числе, и представители власти. Но ведь не это главное, правда? Он прошел свой жизненный путь, как сумел, старясь быть честным. И это само по себе уже заслуживает человеческого уважения. На всё же остальное — воля Божия, понимаем мы это при жизни или нет.

Юрий Лебёдкин.