По своей оперативной подготовке Валериан Яковлевич Сапожников — разведчик, причем в самом прямом смысле этого слова. Согласитесь, это уже само по себе вызывает интерес. А с учётом того, что 31 мая 2019 года подполковнику ФСБ в отставке В. Я. Сапожникову исполнилось 90 лет, обстоятельства и события его долгой и насыщенной жизни сами собой приобретают некоторый налёт не то мифологичности, не то советской легендарности, что ли. Шутка ли — без малого век, практически — эпоха, да ещё какая!.. И поэтому неудивительно, что в подобные биографии естественным образом вплетаются такие имена, географические названия и исторические факты, которых многим из нас, так сказать, обычных людей, хватило бы на две, а то и три жизни.

Ну вот, к примеру: Василий Сталин руководил воздушным парадом на Тушинском аэродроме 27 июля 1952 года. Газета «Красный сокол» № 91 писала тогда об этом событии: «Полковник Лукин провёл армаду тяжёлых воздушных кораблей». В составе этой армады дальних бомбардировщиков Ту-4, на тот момент — самого большого в мире самолёта, была и машина, которой управлял экипаж из двенадцати человек, включая командира стрелковых установок старшего сержанта В. Сапожникова. С трибуны за парадом наблюдал руководитель советского государства И. В. Сталин.

К слову, Ту-4 — это, можно сказать, советская копия американского бомбардировщика В-29, который сбрасывал атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки…

А ещё Валериану Сапожникову случалось ездить в одном лифте с Фиделем Кастро на Кубе и слушать лекции по подрывному делу, которые лично проводил «дед российского спецназа» И. Г. Старинов. Удостоверение к наградному знаку ДОСААФ «За активную работу» ему подписывал лично С. М. Будённый, который тогда был председателем Центральной наградной комиссии ДОСААФ. А курсы КУОС, на которых готовились спецподразделения КГБ, возглавлял Г. И. Бояринов, позже погибший при штурме аминовского дворца Тадж-Бек в Афганистане и удостоенный звания Героя Советского Союза посмертно. Из этих курсов выросли знаменитые «Альфа» и «Вымпел». Капитан Сапожников, проходя там семимесячную подготовку, был помощником Г. И. Бояринова…

20 сентября 1971 года сотрудник резидентуры ПГУ КГБ (то есть, по-нынешнему, внешней разведки) Олег Лялин сбежал к англичанам и выдал более сотни советских разведчиков, работавших в СССР и за рубежом. Сдал всех, кого только мог. А те, кого он хотя бы предположительно мог знать, стали «невыездными». Об этой истории много позже рассказал в одном из своих интервью известный журналист и разведчик Л. С. Колосов, который в своё время учился одновременно с Лялиным в так называемой разведшколе № 101 в подмосковной Балашихе. Вместе с Колосовым эту же разведшколу заканчивал и В. Я. Сапожников…

Словом, в жизни Валериана Яковлевича всего хватало. Но сегодня он в первую очередь вспоминает своё военное детство. Точнее сказать, детство его продолжалось до двенадцати лет, а потом началась война.

Валериан родился в Кировской области, восьмым ребёнком в семье колхозников. Двое умерли в детстве, шестеро — выжили. Отец, участник Первой мировой и гражданской войн, застудился на фронтах, получил ревматизм. Да и к началу Великой Отечественной он был уже не призывной по возрасту, болел и в 1943 году умер. Старшего брата призвали в Красную Армию ещё в 1940 году. Три старшие сестры были уже замужем.

К слову, в те самые выходные, когда напали фашисты, Валериан был в гостях как раз у одной из своих сестёр. Она жила вместе с мужем в общем бараке, в отгороженном «семейном» углу. В воскресенье мальчишка пошёл в кино — показывали фильм «Пётр Первый». А тут уже по радио передают выступление Молотова…

Так паренёк, по сути, и стал взрослым. Начал во время каникул работать в колхозе: пахал, бороновал, сеял, жал, помогал и плотникам, и на кузнице… Поехали эвакуированные. В школе, где учился Валериан, а он к тому времени окончил четыре класса, разместили детский дом из Ленинграда.

В память ему врезалась картина, как на станцию прибыл санитарный поезд: стоны раненых, беготня медперсонала…

В 1943 году Сапожников окончил семилетку и стал уже полноправным колхозником. О том, как он трудился, говорит такой факт: в 1946 году его наградили медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—45 гг.». Таких награждённых в колхозе было всего двое. А передовику только исполнилось 17 лет.

Потом он был бригадиром в колхозе, учился в автомотоклубе, водил трехтонный грузовик на кожевенно-обувном комбинате им. Коминтерна, снова вернулся в колхоз… И так — до 1949 года, когда его призвали в ряды Советской Армии, в дальнюю авиацию.

Сначала были годичные курсы воздушных стрелков в Рязанской высшей авиационной офицерской школе. Стреляли, в том числе — в полётах, прыгали с парашютом… Летал сначала на Ил‑4, потом на Ту-4. Лётная книжка беспристрастно зафиксировала армейские дороги за четыре года службы — от Рязани до Челябинска и от Чернигова до Барановичей. Свидетельство парашютиста дальней авиации ВВС СССР удостоверяет обстоятельства десяти прыжков. Похвальный лист старшему сержанту Сапожникову от командира части — за отличные показатели в боевой подготовке и безупречную службу — говорит, пожалуй, сам за себя.

Пока Сапожников служил в армии, мать умерла. Приехал уже на могилу. В деревне никого родных не осталось, стоял только пустой дом. Вот и поехал двадцатичетырёхлетний Валериан Сапожников в Киров, на завод — абонентский ящик № 56.

Взяли его заместителем начальника штаба МПВО — местной противовоздушной обороны, это была такая предшественница ГОЧС. Еще в армии Валериан вступил кандидатом в члены компартии. И уже на «гражданке» активно занялся общественной работой, в том числе — по линии ДОСААФ, за что, кстати, и был награждён тем самым знаком — от имени Будённого. Одновременно поступил в школу рабочей молодёжи, чтобы окончить десятилетку. Активного парня заметили, повысили до начальника складского хозяйства всего завода, а коммерческий директор прочил ему даже карьеру по этой линии.

Но коммерческого директора из Сапожникова не получилось: органы КГБ направили его на четыре года на учёбу в Ленинградский институт иностранных языков, а затем ещё на год — в ту самую разведшколу № 101.

За эти годы в судьбе Валериана Яковлевича произошло ещё одно важное событие, которое во многом определяет жизнь каждого человека, — он женился. Любопытно, что его будущая супруга, Галина Николаевна, чуть ли не до самой свадьбы не знала, что её избранник — сотрудник органов государственной безопасности. Она была уверена, что он курсант лётного училища.

Чуть забегая вперёд, надо сказать, что Сапожниковы счастливо прожили вместе 56 лет. В годы войны маленькую Галю вместе с детским садом эвакуировали на Урал, потом она вернулась в Ленинград, стала учительницей начальных классов. А уже после командировки на Кубу окончила в Орле пединститут и тридцать лет преподавала русский язык и литературу в орловской средней школе № 21. Отличник народного просвещения, ветеран труда, секретарь парторганизации школы, она пользовалась таким уважением, что многие выпускники писали ей письма с благодарностью…

У Валериана Яковлевича и Галины Николаевны выросли две дочери — Ольга и Галина, которые, в свою очередь растят шесть внуков и шесть правнуков. Так что и в этом отношении Сапожниковы были счастливой семьёй.

И сегодня, показывая альбомы с «кубинскими» фотографиями, Валериан Яковлевич чуть дольше задерживается на странице, где на снимке изображена молодая женщина в голубом платье, с обаятельным веснушчатым лицом, сидящая на парапете набережной в Гаване. Прибой вздымает брызги, а океанский ветер треплет её русые волосы…

…Итак, Куба. В эту командировку, в общей сложности — на три года, Сапожникова вместе с семьёй направили в 1964 году уже из Орла, куда он попал, выражаясь гражданским языком, «по распределению». В институте иностранных языков Валериан Яковлевич овладел испанским и французским. И к тому времени у него уже была двухлетняя дочь, а супруга ожидала второго ребёнка.

В 60-е годы дипломатические отношения между СССР и Кубой были восстановлены и динамично развивались. Резидентура при советском посольстве была преобразована в представительство КГБ СССР в Республике Куба, и возглавил его генерал-майор Алексей Бесчастный. А Сапожников служил там оперативным переводчиком.

Обстановка на самом–то деле была очень непростая. Американцы никак не могли смириться с появлением под самым своим боком революционного государства. В ход шли террор, диверсии, попытки угона кораблей, самолетов и «обычный» шпионаж, конечно. Об этом, впрочем, много написано.
Так вот, Сапожников сначала был переводчиком при советском специалисте радиоконтр­разведки, который обучал кубинцев вылавливать американских агентов-радистов. Потом переводил лекции в школе контрразведчиков Революционных вооруженных сил…

Вот тогда в самых разных обстоятельствах ему и приходилось видеть лидера революционной Кубы Фиделя Кастро. На память о тех ярких годах у Валериана Яковлевича и остались десятки цветных фотографий, отпечатанных со слайдов: цветущие розовые деревья, пионеры в сине-белых галстуках, коллеги, семья. Если не знать, чем занимался их автор, то всё выглядит как мирная идиллия на берегу тёплого океана…

Но есть в архиве у Сапожникова и другой фотоальбом. К сожалению, из скромности или привычки к конспирации Валериан Яковлевич не стал делиться именно этими снимками, а жаль, потому что на них сорокалетний капитан КГБ СССР Сапожников предстаёт совсем в другом облике. В 1969—70 годах на курсах усовершенствования оперативного состава он проходил подготовку в качестве командира разведывательно-диверсионной группы.

Все происходило в полевых условиях — скрытное передвижение по местности, марш-броски до 20 километров с полной выкладкой и преодолением водных рубежей, оборудование места стоянки и маскировка, стрелковая подготовка, подрывное дело, работа на радиостанции, прыжки с парашютом…
Занятия с курсантами вёл и знаменитый Илья Григорьевич Старинов, которому тогда было около 70 лет. Он объяснял, как изготавливать самодельные мины, различные взрыватели замедленного действия, показывал способы их применения. Приводил примеры из своего богатейшего опыта — скажем, рассказывал о подрыве поезда со штабом итальянской авиадивизии под испанским городом Кордобой. Слушатели замечали, что, даже переходя, например, мост, Илья Григорьевич не обращал внимания на архитектуру, а прикидывал, сколько взрывчатки потребовалось бы для такого сооружения…

Старинов общался и с Сапожниковым. Узнав, что тот приехал из Орла, Илья Григорьевич расспрашивал о жизни в области, с которой его тоже связывала военная судьба. А однажды Валериан Яковлевич даже перевёл для Старинова статью из какого-то журнала с описанием устройства М-16, которая в те годы поступила на вооружение в США.

Впрочем, навыки КУОС Сапожникову использовать на службе не пришлось. «Может быть, и слава Богу», — замечает вскользь Валериан Яковлевич.

В 1967 году в структуре КГБ СССР было сформировано так называемое Пятое управление, а на местах — пятые отделы, которые занимались, как сейчас бы сказали, защитой советского конституционного строя. Вот в этом подразделении Сапожников и прослужил до самого выхода на пенсию в звании подполковника.

Бывший заместитель начальника Орловского управления, полковник в отставке Ю. Н. Балакин, хорошо знавший Сапожникова по службе, уверенно свидетельствует, что он всегда был безупречным сотрудником и настоящим профессионалом. Это подтверждается поощрениями и благодарностями лично председателя КГБ СССР и целым перечнем наград, включая медали «За боевые заслуги» и «За воинскую доблесть», не говоря уже о юбилейных и «За безупречную службу» трёх степеней.

В свои девяносто Валериан Яковлевич подвижен, внимателен, аккуратен, умён, с крепким рукопожатием и отличной памятью — настоящий чекист в самом лучшем смысле этого слова.

В домашнем архиве он сохранил и свою учетную карточку члена КПСС, а значит, и память о советском прошлом для него — не пустые слова. К слову, в партии Сапожников состоял около 40 лет и даже был секретарём парторганизации отдела.

С пианино в его квартире глядят фотографии целой толпы симпатичных мальчишек и девчонок — внуки и правнуки. А в центре галереи снимков — фотография той самой, единственной — с обаятельным лицом и всё понимающим взглядом. Это и есть жизнь.

С юбилеем, Валериан Яковлевич!

Юрий Лебёдкин.

Уважаемый Валериан Яковлевич!