Фронтового разведчика, участника парада Победы судьи наказали за дочь

Мы шествуем от победы к победе. Крым, Сирия… А тут уже на подходе главный наш неувядаемый Праздник — 9 мая, с парадами, салютом, телевизором «про войну и немцев» и, конечно же, славословием в честь редких девяностолетних стариков-ветеранов, доживших до очередного светлого дня. Будут и по Орлу ездить «Фольксвагены» с георгиевскими лентами, с наклейками «Спасибо деду за победу!». Пионеры и прочие скауты будут носить портреты своих героических предков, а чиновники лишний раз пообещают ещё живых участников Великой Отечественной обеспечить-таки долгожданным благоустроенным жильем. Только не знает, с каким портретом и куда уже выйти одно большое и некогда почтенное семейство ветерана войны, ныне лишаемое собственности. Самое справедливое и независимое в мире российское правосудие так решило. Тут не поспоришь. А поспоришь — пожалеешь.

Где же вы теперь, друзья-однополчане?

Губернатор Вадим Потомский на майские праздники 2015 года вручал юбилейные медали ветеранам войны. Ветеранов мало, а мероприятие рейтинговое, полезное. Блистали вспышки фотокамер, толпились операторы телекомпаний, журналисты испытанных официальных рупоров торопились рассказать, как глава области вещал «о подвигах, о доблести, о славе»… Прикрепили медаль и на увешанный настоящими боевыми наградами полковничий мундир фронтового разведчика Ивана Мироновича Войтенко. Старик был тронут.

Рисковым бойцом десятки раз высаживался он в тыл врага, ранения, орден «Красной Звезды», легендарные «отважные» медали, в том числе «За город Будапешт», где окончил войну. Потом был в шеренгах парада Победы на Красной площади. Потом десантное училище и еще 45 лет, отданных командиром части безупречной службе в Вооруженных Силах СССР. Как положено по Уставу — терпел «тяготы и лишения службы», благо рядом была жена, не праздная домохозяйка, а грамотный финансист, успевшая в переездах по дальним гарнизонам «дорасти до звания» главного бухгалтера. На пике карьеры в управлении автомобильного транспорта Западной Украины у нее в подчинении состояло до 200 бухгалтеров. Два сына тоже стали офицерами, один — летчик, второй — политработник, оба дослужились до высоких должностей. Радовала школьными успехами и отличница дочь.

В 1974 полковник Иван Войтенко вышел в запас и получил в Орле квартиру. И тут семей­ство не сидело сложа руки. Сам — работал в системе ГО Орловского района, жена — востребованный главбух. Дочь пошла по стопам матери и изучила банковское дело. Долго ли, коротко — к началу 2000-х, когда Ольга Немцова возглавила орловское отделение «Сбербанка», семья была в апогее своего достатка. К середине 2000-х предусмотрительные «личные финансистки» уговорили ветерана-полковника вложиться в недвижимость. К этому времени и были куплены два земельных участка за городом, усадьба, дача, квартира, находящаяся в долевом строительстве. Не бог весть что по меркам нынешних нуворишей, имеющих особняки в Майями и на Лазурном берегу, но для семьи старого десантника — этакий запасной аэродром.
Впрочем, и у этого благополучного семейства были свои «скелеты в шкафу».

Пока дочь на важном посту открывала кредитные линии крупному, среднему и малому бизнесу, пока обслуживала привлекаемые в регион инвестиции, внучка полковника вышла замуж и попала в семью наркозависимых, сама пошла по этой кривой дорожке, которая закончилась Шаховской колонией. Старики забрали к себе правнучку. Растили и воспитывали в строгости, рассчитывая, как «войдет в возраст», передать именно ей все свое домохозяйство.

Беда не приходит одна. «Тяготы и лишения службы», инфаркт и инсульт унесли жизни сыновей, не доживших и до шестидесяти. У жены находят онкологию, и она умирает в 2011 году. Старик сильно «сдает» и понимает, что пора распорядиться «добром». Но как? Правнучке только семнадцать. Юристы до ее совершеннолетия не советуют оформлять никакие сделки, поскольку есть риск, что собственностью «по-своему» могут распорядиться наркозависимые родственники. Тогда и принимается решение, что договоры купли-продажи и дарения ветеранской недвижимости пока оформит на себя дочь. А как только правнучке стукнет 18 — строго переуступит ей все права.

Так и было сделано. И став совершеннолетней, правнучка четко получила все свое «наслед­ство» по договору дарения.

Однако прошло время, и к настоящему моменту многое изменилось в жизни старого разведчика и его родных. Главное — его дочь, банкир Ольга Немцова попала в «жернова» российского правосудия.
Знал ли губернатор Потомский, вручая ветерану медаль, что параллельно прокуратура и следствие уже собирают сведения о недвижимости старика? Как и законным ли образом перешла она его правнучке и нельзя ли это имущество, нажитое горбом, кровью и ратной службой Родине обратить в пользу государ­ства за финансовые «провинности» дочери полковника, некогда всесильной управляющей Орловским отделением «Сбербанка»? Оказалось, можно, если завязать Фемиде глаза!

Падающего — толкни!

Исправлять нравы в нынешнее циничное время — пустое занятие. Наивный моралист зря потратит вдохновение. И все же: откуда в нашем таком «православном», таком «духовном» и патриотичном социуме столько, прости господи, приверженцев естественного отбора? Униженного — унизь, выбившегося из стаи — ошельмуй, а единожды оступившегося — затопчи. Как будто не существовало этого пушкинского: «любезен тем народу, что милость к падшим призывал», зато в цене до сих пор это гулаговское: «умри ты сегодня, а я завтра!».

С дочерью старого полковника Ольгой Немцовой еще обошлись гуманно. Ее чудом не посадили в тюрьму, зато обвинили, будто бы она знала, что некий Вахрушев, владелец некоего ООО «Орлен-Групп» предоставил в банк недостоверные балансы для получения кредита в сумме 105 млн. рублей. Компания оптом торговала высоколиквидным товаром — бензином. Так что ни у кредитных инспекторов, ни у сотрудников финансовой безопасности, ни у бдительного состава кредитного комитета, ни у Воронежского «кустового» начальства «Сбербанка» вопросов не возникало. Как говорится: «банк — это место, где вам с удовольствием одолжат деньги, если вы докажете, что зарабатываете достаточно, чтобы в них не нуждаться…».

Однако в канун финансового кризиса 2008 года Вахрушев, аккуратно выплачивавший проценты, вдруг объявил себя банкротом. Залог, эти сотни декалитров бензина, куда-то исчезли, а занявшееся было заемщиком Следственное управление СКР по Орловской области прекратило уголовное преследование Вахрушева… всего лишь на месяцок. И тот благополучно «смылся» в Словению. Искать дельца, хоть адрес известен, пока никто не собирается. А зачем, когда уже есть «терпила» — Ольга Немцова! Ей-то и присудили возмещение ущерба ОАО «Сбербанк» на сумму более 82 млн. рублей. И теперь примерно 800 лет со своей пенсии она будет отдавать 50%.

Вся эта история случилась после того, как губернатором поставили первого на Орловщине «варяга» Александра Козлова, и окружение этого бывшего казанского финансиста, затаскивая в область татарских банкиров, решило красиво избавиться от прежней «строевской» креатуры «Сбербанка». Только ленивое СМИ в Орле не отписалось о череде прекращений и заведений против Немцовой уголовных дел, о «возбуждениях» прокуратуры и веренице судов, растянувшихся на добрую пятилетку. Одно доморощенное информагент­ство, принадлежащее одной «святой женщине», даже и с каким-то садистским удовольствием порылось в «семейных простынях» фигурантки, распространив дикие фантазии, что мать снабжает дочь в тюрьме наркотиками — будто бы мало горя заслуженному ветерану Великой Отечественной, что его внучка сидит, а на его любимую дочь повесили возмещение неподъемного материального ущерба…

Для нашего повествования важно другое: как орловские правоохранительные и надзорные органы «обрушились» на не повинных ни в чем людей — девяностолетнего фронтовика-разведчика, десантника, за годы боевой молодости и долгие лета службы в Вооруженных Силах совершившего 2 тысячи прыжков с парашютом в тыл реального и условного врага, и его наследницы-правнучки. Как прогнулось перед произволом «людей в синем» орловское правосудие, фактически ограбив ветерана войны и его потомков. Как это «патриотичненько», черт возьми!

Это твоя Родина, батя!

Если россиянин основательно пострадал от отечественных судов — самая подлянка заключается в том, что в глазах невинных еще сограждан скоро он начинает выглядеть смешным. Вокруг него ведь стена из непререкаемых решений, основанных на «безупречных» доказательствах, а он, мятежный, просит бури! Он строчит кассации и апелляции, если побогаче — безнадежно тратится на юристов, если победнее — сам превращается в чудака, в народе именуемого «сутягой». Ходит с кипой жалоб и никому не важных опровержений по присутственным местам, наталкивается на холодное равнодушие и отписки чиновников, обращается к омбудсменам, в «Человек и Закон», в администрацию Президента, да хоть бы и в ООН! Разговаривать с ним ни о чем, кроме его обид и подозрений, — невозможно, другие дела его запущены, личная жизнь расстроена.

Примерно в таком состоянии, надев китель с орденами, добивается сейчас «правды» престарелый, да что там скрывать — с признаками деменции ветеран Великой Отечественной войны полковник Иван Войтенко. Ломится в закрытые двери бывших друзей его дочь, когда-то кредитовавшая, а по справедливости говоря, пестовавшая чуть не весь нынешний областной бизнес. Не понимает, за какую «выморочную» собственность платит дикие налоги, чем теперь располагает в качестве «приданного» собирающаяся замуж правнучка Виктория Орловцева.

Зато областная прокуратура, раздраженная сутяжными жалобами, что прессуют семью, а сбежавшего с миллионами за границу бизнесмена Вахрушева не ищут, в августе прошлого 2015 года инициировала новый иск против Немцовой. Дескать, следует признать незаконными (мнимыми) давние имущественные сделки бывшей банкирши. В частности — по договору дарения от 02.04.2012 года с ее внучкой Орловцевой, дескать «лицо отчуждает имущество, обремененное серьезными долгами!» Но ведь на момент заключения договора дарения никто не «обременял» имущества, оно не было никем арестовано, да к тому же Немцова не обладала способностями Ванги, чтобы знать, что суета с уголовным делом через четыре года перерастет в иск о возмещении ущерба. Да и как по закону можно требовать возмещения, когда прошел трехлетний исковой срок со дня совершения сделки, возражала адвокат на «козни» прокуратуры.

Следователи объездили, так сказать, весь имущественный комплекс, переданный стариком своей правнучке, переговорили с соседями, «шапочными» знакомыми и вахтерами. Усомнились, что у командира части прослужившего 45 лет, вышедшего в отставку с приличными подъемными, и продолжавшего все 90-е работать, у его покойной жены — главбуха департамента республиканского масштаба были средства на покупку недвижимости. Несмотря на то, что обеспеченной семьей было документально подтверждено наличие денежных средств у стариков, каждое «лыко» записали в строку: даже то, что после заключения договора дарения Немцова общалась с внучкой, приходила к ней в гости.

Конечно на некоторые «неувязочки» на этом почти кафкианском процессе федеральному судье Ирине Щербиной пришлось, видимо, «закрыть глаза». Ну, что прокуратура по определению не должна участвовать в гражданском судопроизводстве, а участвует — это еще небольшой абсурд. Например, расторопные следователи предоставили в суд выписки из реестра регуправления. Там черным по белому было написано, что право собственности Немцовой прекращено еще в апреле 2012 года. (Копии этих выписок имеются в редакции). Соответственно владением, распоряжением и пользованием недвижимостью по договору дарения наделена внучка Орловцева. Впоследствии, ссылаясь именно на эти данные реестра регуправления, судебные приставы поступили по закону и не стали арестовывать принадлежащее другому лицу имущество.

Когда эта «нестыковка» была озвучена — прокурор вдруг заявила в суде, что это в регуправлении зарегистрировали сделки задним числом. Тут разразился форменный скандал: сотрудники Федеральной службы государ­ственной регистрации с возмущением заявили, что их голословно подозревают в серьезнейшем должностном преступлении. Случись такое — давно бы «полетели головы» первых руководителей структуры.

Кстати, прокуратура сделала запросы в ЖЭУ, облгаз, электросети с целью получения данных, на кого оформлены лицевые счета, и кто платил по ним с начала 2014 года. Оказалось, платили прадед и правнучка, но никак не Немцова. Однако и это обстоятельство судья не сочла важным, вынося вердикт. Никак не отреагировал суд на то, что Орловцева исправно платила налоги на землю и имущество. Что впрямую подтверждает истинность права владения уже ее собственностью. Зато судья использовала в пользу истцов противоречивые показания свидетелей и сомнительных «друзей-соседей», найденных прокуратурой на экскурсии по недвижимости семьи Ивана Войтенко.

И пожалуйста: «Решением Советского районного суда г. Орла от 17.02.2016 года исковые требования прокуратуры Орловской области в интересах Российской Федерации удовлетворены в полном объеме». В частности же: договор дарения между Нем­цовой и ее внучкой Орловцевой был признан недействительным и применен «возврат сторон в первоначальное положение». Говоря русским, а не юридическим языком, собственность полковника Ивана Войтенко так неуклюже через дочь переданная наследнице-правнучке, теперь числится за Немцовой. А далее, «проданная с молотка», превратится в энную сумму, которая возместит мизерную часть ущерба акционерного общества «Сбербанк». В чем тут интересы Российской Федерации, спросят автора сих строк? Не знаю. Наверное, в том, чтобы в очередной раз продемонстрировать, как Родина благодарит своих патриотов и защитников. Ну, например, орденоносного фронтовика-разведчика, ветерана Великой Отечественной войны, участника парада Победы полковника в отставке Ивана Войтенко. Может в возмещение ущерба государству пожертвовать ему еще и боевыми наградами?

Андрей Иванов.