Было бы несправедливо упрекнуть городские власти в «ничегонеделании». Но преодоление проблем областного центра похоже на бег по кругу. Точнее на аттракцион, когда желающим предлагается пройтись по вращающемуся диску без перил.

Судите сами. Региональный оператор «Зеленая роща» в лице своего нового руководителя просит у властей месяц для сосредоточения, чтобы наметить пути решения так и не решенных за время существования «ЗР» проблем с вывозом мусора. Администрация города вроде бы уже ясно осознает, где они, болевые точки. Не хватает контейнеров — раз. Недостает площадок для них, прежде всего, в частном секторе — два. Стихийные свалки — три.

Но каждый из пунктов сразу упирается в проблему ответственности. Кто должен закупать контейнеры? Прокуратура, например, отвечает, что регоператор, но тот, в свою очередь, называя номера и даты нормативных правительственных документов, возражает — нет, это забота муниципалитета, как, впрочем, и оборудование контейнерных площадок. Есть санитарные правила 1988 года, которые вроде бы никто и не отменял. Согласно им уборка разлета, то есть мусора, разлетевшегося или не вместившегося по каким-то причинам в контейнеры — это забота тех, кто его, этот мусор, подрядился вывозить. Но более свежие правила всю ответственность перекладывают на собственников площадок, то есть — муниципалитет или, как вариант — управляющие компании. И получается, как в оперетте: собака по кличке Эмма думает, что хозяин зовет жену Эмму, а та, в свою очередь, думает, что муж зовет собаку, и обе не двигаются с места.

Как в капле воды, нынешняя ситуация, сложившаяся в городском хозяйстве, отразилась и в таком, казалось бы, сугубо ведомственном вопросе, как взаимоотношения Трамвайно-троллейбусного предприятия с АО «Расчетно-информационный центр» Орловской области, сокращенно РИЦ. ТТП хочет «развода» с ним, потому что использование электронных проездных билетов, как утверждают в ТТП, лишает предприятие немалой доли доходов по сравнению с тем, что было до введения расчетов с пассажирами через валидаторы. Потери составляют от 3 до 4 миллионов рублей в месяц, говорят специалисты ТТП. Доля доходов предприятия при расчетах, например, посредством единого социального проездного билета упала с 60 процентов до 18, утверждают в ТТП.

Но дело даже не в том, насколько обоснованы эти претензии муниципальных перевозчиков. Да лишись они хоть всех доходов, развод с РИЦ теперь невозможен, потому что ТТП и это АО, которое в 2013 году носило экзотическое и пугающее провинциальные умы название «Единый центр процессинга и биллинга», заключили шесть лет назад коммерческий договор, как бы добровольно и на взаимовыгодных условиях. О том, как областная власть (не муниципальная!) «выкручивала руки» директору ТТП, уже никто не вспоминает, потому что такого рода «операции» не фиксируются в официальных документах. За скобками остаются и те далеко не региональные и не муниципальные могущественные структуры, которые выдвинули «Центр процессинга и биллинга» в качестве своего авангарда в борьбе за так называемый «цифровой рынок», то есть за комиссионный сбор с общей суммы платежей по проездным билетам.

Вдумайтесь: в апреле 2015 года на открытом конкурсе, который должен был определить уполномоченную организацию по обслуживанию системы оплаты проезда в городе Орле, была рассмотрена всего одна заявка. Рассмотрена и принята с последующим заключением договора и всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями. Городская власть сегодня не может помочь своему муниципальному предприятию «развестись» с АО «РИЦ» просто потому, что правоотношения ТТП с администрацией Орла основаны в том числе и на обязательствах перевозчика обеспечивать прием муниципальных проездных билетов — и ЕСПБ, и так называемых единых транспортных карт, предоставляемых городу и обслуживаемых ОА «РИЦ». Замкнутый круг.

Еще одной попыткой устоять при движении, когда пол уходит из под ног, можно назвать стремление властей спасти от банкротства единственное муниципальное предприятие, выполняющее функции управляющей компании. В его зоне ответственности — более 170 многоквартирных домов, в том числе более полусотни нерентабельных (то есть таких, которые «не интересны» коммерческим УК, но где тоже люди живут), а также муниципальная аварийная служба ЖКХ.

Лихорадит МУП ЖРЭП (заказчик) давно. Менялись руководители самого МУПа, менялась власть в городе. И вот итог — более 30 миллионов должно Жилищное ремонтно-эксплуатационное предприятие различным кредиторам. Администрация города пока не видит другого выхода, кроме как продать часть муниципальных помещений, находящихся в ведении МУП ЖРЭП, и выдать должнику субсидию, чтобы в сумме получилось достаточно средств на погашение самой крупной части долга. С остальными своими кредиторами МУП ЖРЭП обещает договориться и избежать таким образом процедуры банкротства и полной распродажи имущества. Заметим — муниципального имущества! Но у города нет лишних денег, и депутаты горсовета (от них зависит принятие окончательного решения) скептически оценивают соотношение цифр: если общий долг составляет более 30 миллионов, то сделают ли погоду 13, вырученные от продажи помещений, плюс субсидия? Скепсиса добавляет и контрольно-счетная палата, которая в свое время уже информировала администрацию о нарушениях в деятельности самого МУП ЖРЭП. Но очаг возгорания вовремя не погасили. Теперь приходится реагировать в «пожарном порядке».

Капитальный ремонт моста «Дружбы народов» — еще один водоворот, который мешает поступательному движению вперед. В 2013 году на основании выводов специалистов из некой воронежской специализированной проектной организации было принято решение о капитальном ремонте моста через Оку 1965-го года постройки, расположенного в створе улиц 5-го Августа и Розы Люксембург. Была разработана соответствующая проект­но-сметная документация, которая прошла государственную экспертизу в Орле. Специалисты «Орелгосэкспертизы» дали положительное заключение. И мост начали разбирать, чтобы потом собрать заново в обновленном виде. Сметная стоимость работ в нынешних ценах — без малого 300 миллионов рублей.

И вот шесть лет спустя другие воронежские эксперты, но по странному стечению обстоятельств — из одноименной организации, по запросу одного из активных депутатов Орловского городского Совета осматривают ремонтируемый мост и делают просто убийственные выводы: прогиб основных продольных балок весьма незначительный. Но зато есть крен поперечных, на которых, собственно, и лежит полотно моста, — в ту строну, по которой продолжается движение автотранспорта. Более того, что-то не так с устоем моста на правом берегу Оки. Он якобы даже наклонился в сторону реки. Авторы заключения предполагают, что эти деформации возникли в ходе строительных работ, и рекомендуют приостановить их, чтобы подумать, как действовать дальше.

Получается, что старый советский мост и трогать не стоило: достаточно крепок был. Но тогда начинают терзать смутные сомнения по поводу миллионов, которые должны быть выплачены за ремонт: уж не тот ли это случай, про который все думают?

Ситуация осложняется тем, что сразу опровергнуть независимых экспертов и успокоить общественность оказалось некому. Из-за перебоев с финансированием (а деньги на мост приходится просить у Москвы) разработчик проекта — один из московских институтов прервал авторский контроль за объектом. Технический ведется. Его осуществляют специалисты Управления коммунальным хозяйством. Но это лишь отслеживание правильности и последовательности действий мостостроителей, работающих по утвержденному плану. Отвечать на вызовы вроде упомянутого заключения воронежских экспертов технадзор не уполномочен. Администрация города при посредничестве областных властей теперь в спешном порядке «наводит мосты», чтобы возобновить тесное общение с проектировщиками и получить у них ответ на вопрос: так действительно ли положение угрожающее или это ложная тревога?

Власть придерживается той позиции, что технический спор по поводу моста может быть разрешен только инженерами, и прежде всего теми, кто имеет с городом контрактные обязательства. И пока эти люди не сказали своего слова, работы на мосту будут продолжаться. Прямо скажем, рискованная позиция. Но если есть контракт, то возможен ли антракт? Диск уже раскручен, и не нынешней властью. Приходится удерживать равновесие, чтобы не потерять лицо.

Но остановить работы на мосту могут потребовать депутаты городского Совета. И тогда придется подчиниться. В администрации города надеются, что проектировщик поставит точку в спорном вопросе уже до начала июня. Однако, ситуацию подогревает слухи, что некий специалист из Москвы в Орле на мосту уже побывал, а официального заключения так и не прислал. Успокоился? Или утешить нечем?

Как ни парадоксально звучит, но развязка истории с разрушающимся домом по адресу Калинина, 2 (сугубо местной, городской проблемы) тоже во многом зависит от Москвы и федеральных денег. Если дадут, жильцы злосчастного, остававшегося долгие годы без технического обслуживания дома получат благоустроенные квартиры. Если нет… Тут опять начинается балансирование на уходящей из-под ног поверхности: то ли аварийный дом будут пытаться реанимировать, чтобы вернуть туда расселенных жителей, то ли неизвестно что будет. Такая вот карусель получается.

Андрей Грядунов.