Марина Франко, депутат Орловского городского Совета, член КПРФ:

— О социальных проблемах можно говорить бесконечно, но я хотела бы выделить тех, кто не способен защитить себя сам. Это дети, особенно — дети-инвалиды.

Существуют государственные программы поддержки семей с детьми до 7 лет. Но семьям, в которых есть дети-школьники, поддержка нужна не меньше, а зачастую и больше, поскольку вместе с детьми растут и затраты на них. Возникает даже феномен социального сиротства — одиночества ребенка при живых родителях. Объяснение простое — в учебном заведении школьник находится не полный день, а остальное время предоставлен сам себе. Родителям нужно или подменять друг друга, чтобы быть со своими детьми, или просить бабушек-дедушек, что стало сложно делать после повышения пенсионного возраста. Позволить же себе не работать могут далеко не в каждой семье.

Если раньше функцию присмотра за несовершеннолетними выполняли комнаты школьника, группы продленного дня, то сегодня продленок почти не осталось, а если есть, то с ограниченным числом мест. Школьники остаются без призора, и в каком направлении они будут развиваться, предугадать сложно — мир сегодня не прост, а зачастую и опасен, государство же, проводя политику «оптимизации» социальных учреждений, по сути, от воспитания подрастающего поколения устраняется.

Учреждений культуры и детского развития не хватает, и они очень слабо финансируются. На моем очень непростом округе, на Выгонке, существует единственный центр детского творчества, который давно нуждается в капитальном ремонте. Здание ветшает, основная его часть уже не эксплуатируется, работает только маленькая пристройка. Если срочно не принять меры, на Выгонке для детей вообще может ничего не остаться. И такая ситуация характерна не для одного этого округа.

Существуют проблемы еще более сложные, специфического свойства. Сегодня рождается достаточно большое количество детей с диагнозом «аутизм». Им дается инвалидность, но если вовремя выявить эту… даже не болезнь, а особенность развития, заниматься с такими детьми под руководством компетентных специалистов, дети-аутисты нормально социализируются. У них нет умственных отклонений, напротив, их способности порой граничат с гениальностью, но с ними нужно работать. Орел в этом смысле отстает — есть проблема с местами в существующих центрах, проблема со специалистами, проблема с дальнейшим поступлением в школу.

Специализированных классов для детей-аутистов в нашей области нет. Мальчишек и девчонок с особенностями развития отправляют либо в школу для умственно отсталых, что вообще недопустимо, либо в школу общеобразовательную с общей программой и общими для всех методами обучения, либо, оберегая от стресса, сажают на домашнее обучение, лишая детей жизненно необходимых контактов. Мы провисаем с решением этой проблемы, хотя положительные примеры ее решения есть.

В Воронеже создан целый центр для детей-аутистов, где они успешно развиваются, привыкая жить в обществе. В нашей же области нет какого-то центра по типу детского сада, куда можно отвести особенного ребенка на день, на полдня. Маленький человек оказывается полностью привязанным к родителям и выбрасывается из общественной жизни.

За своих детей бьются, в основном, инициативные родители. Именно они открыли в Орле после долгой борьбы молодежную организацию инвалидов 18+ «Орловские родники». Там учат жить полноценной жизнью, но помещение маленькое, и всех желающих туда принять не могут. Помимо того, что социальные учреждения у нас не развиты, практически отсутствует информация, куда родителям детей-инвалидов обратиться, что им делать. В результате люди запираются дома, чего как раз делать нельзя, поскольку социализировать ребенка можно только через контакт.

Попытки создать комфортную среду для инвалидов вылились в программу, которая странным образом полностью обошла стороной сферу ЖКХ. Инвалиды воюют с органами власти и управляющими компаниями, чтобы просто получить для себя приемлемые условия проживания. Помните, как женщина-инвалид из Орла обратилась к президенту, и только после этого в ее доме оборудовали пандус для инвалидной коляски. До этого она даже не могла самостоятельно выбраться на улицу.

Каково тогда приходится детям-инвалидам? Даже за деньги родители не знают, куда им податься, где искать помощь. Если берем не город, а область, то там вообще ничего нет, отсутствуют даже элементарные специалисты. Все стараются уехать в город, перспектив развития на селе нет, и семьи, в которых есть дети-инвалиды, остаются там один на один со своей бедой.

Всех проблем, конечно, не решишь. У Юрия Васильевича Кушелева, царство ему небесное, ветерана Великой Отечественной, была золотая мечта — создать центр для развития и реабилитации инвалидов и особенных детей, где они могли бы общаться. У него были встречи с представителями немолодой части орловской бизнес-элиты, которая обещала с реализацией этой идеи помочь. Юрий Васильевич умер, но, хочется верить, что слово, данное ему, еще в силе.

К вопросам детского здоровья можно подходить и прагматично. Если не заниматься особенными детьми, записанными в инвалиды, бросить их, в дальнейшем это ляжет дополнительным бременем на государство как любая пожизненная социальная помощь. А если помочь таким детям адаптироваться в обществе, занять в нем достойное место, они станут прорывом для нашей страны.