Прощальное слово по ФСКН

В апреле были ликвидированы два узкоспециализированных федеральных правоохранительных органа. Формально они ушли «под крышу» МВД России. Но про ФМС России говорить не будем. Да, это бывший так называемый «паспортный стол» МВД. А ФСКН — это не его «ребёнок». В Министерстве внутренних дел есть собственное подразделение по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, а личный состав регулярно сокращается…
Интересно, что при этом ликвидация ФСКН России осталась, по сути, незамеченной в средствах массовой информации. Озаботились лишь некоторые солидные форумы с заграничным финансированием.

Лично мне за годы службы пришлось пережить несколько «ликвидаций» — в начале 80-х годов прошлого века я работал в подразделении «А» Управления уголовного розыска МВД одной из южных республик нашей тогда великой страны. МВД СССР, по решению тогдашнего руководителя, подлежало «реорганизации». Новый министр ликвидировал подразделения «А». И что, кто должен был вести эту работу дальше? «Все!» — так сказал министр. А все — это значит никто. Так и случилось.

В те годы в СССР начался мор. Служители мрачных мест — работники кладбищ (многие, кстати, бывшие сотрудники НКВД — кладбища, как и ЗАГСы, ранее находились в ведении этого наркомата) отмечали, что количество похорон увеличилось в 3—4 раза. Хоронили молодых людей…

В середине девяностых мне пришлось присутствовать на коллегии МВД той же, но теперь уже «независимой» республики. Тогдашний очередной министр (от авиации) при зачитывании текстовки доклада об итогах работы за год чуть не разбил очки — уровень преступлений, связанных с наркотиками, увеличился в 8 раз! Автор этих строк, будучи тогда главным по этой линии, ответил: «Так это же хорошо!». Министру подсказали, что преступления, связанные с наркотиками, выявляются оперативным путём. Тот сразу изменил тон, хотя, судя по всему, так ничего и не понял…

Как не понимают и некоторые современные российские политики. Вот характерный пример. Депутат Государственной Думы Валерий Рашкин в интервью «Совершенно секретно» выступил за ликвидацию ФСКН: «Когда еще в 2003 году рассматривался вопрос о новой структуре, которая возьмется за действенные меры против наркомании и нар­которговли, я был только «за». Но с каждым годом статистика наркопреступлений не уменьшалась, а увеличивалась. За прошедшие годы примерно в 2,3 раза возрос оборот наркотиков, произошел рост наркопотребителей. При этом возникли параллельные обязанности МВД и ФСКН, прокуратуры и ФСКН, СК и ФСКН — получается, ФСКН не справляется?».

По логике депутата, это недочёт проделанной работы — слишком активно выявляли. Так, может, надо было предъявлять нулевые показатели? Закрыть глаза на наркоагрессию?
Ещё немного истории.

Взрыв наркомании, тогда ещё в СССР, произошёл в середине 80-х годов прошлого века. Причин тут несколько. Основная из них — это отмечают все аналитики — Афганистан. Вторая, как это ни странно, но закономерно — благое намерение Михаила Горбачёва ликвидировать пьянство… Да и табачные изделия из магазинов исчезли. А конопля — вот она, на любом пустыре растёт.

Интересно, что сейчас история повторяется. Цена на легальную алкогольную продукцию и табачные изделия — заоблачна. Курильщика, к сожалению, не исправишь. Вот и переходят люди на более дешёвые, а значит низкокачественные сорта табака. Но и они не дёшевы. А конопля растёт повсюду. Та же ситуация с алкоголем. Что дешевле: бутылка водки за 300 рублей (300 рублей за 500 грамм, Карл!) или забить «косячок»?

Депутат Госдумы Шингаркин на днях внёс очередной законопроект об увеличении акциза на табак. Ожидаемая стоимость одной пачки средненьких сигарет составит 180 рублей… Это ли не повод для скатывания большей части народа в потребление нар­котиков (марихуаны)? Создаётся впечатление, что г-н Шингаркин вознамерился облегчить нагрузку на почву — несколько миллионов россиян погибнет от суррогатов и наркотиков — в стране станет попросторнее. Хотелось бы спросить у депутата и у лидера его партии Владимира Вольфовича: а почему вы не выступаете за введение абсолютной государственной монополии на алкоголь?

Но вернемся в прошлое. Республика, где я жил и работал, «славилась» как одна из основных сырьевых «баз» наркотиков в СССР. Тут и гигантские площади, заросшие дикорастущей коноплёй, тут и плантации масличного мака — практически в огородах каждого сельского жителя севера республики. До середины 60-х годов здесь располагались крупные колхозы и совхозы, выращивавшие коноплю, работали пенькозаводы — рядом морские порты, кораблям нужны канаты.

Кстати, последние несколько лет кое-кто активно агитирует за восстановление коноплевод­ства. Изобрели даже специальную коноплю без содержания наркотика. Первые испытания прошли ещё в СССР. Но что удивительно — урожай первого года, действительно, был практически «чист», урожай второго года — так же. На третий год содержание алкалоидов в растениях в два-три раза превышало норму обычной чуйской или манчжурской конопли. Как сказали специалисты-ботаники, природу не обманешь…

Агитаторы за возрождение коноплеводства уверяют, что конопля — это ценное сырьё, из которого можно изготавливать массу полезных вещей, американцы даже свои деньги печатают на конопляной бумаге, так что запрет на коноплеводство был ошибочен. Лукавят. Во-первых, коноплеводство никто не запрещал — например, в нашей области есть несколько частных хозяйств, лицензионно занимающихся этим делом. Во-вторых, коноплеводство «вымерло» в середине пятидесятых годов прошлого века ввиду отсутствия потребности в этом виде сырья — синтетика победила. Со «смертью» коноплеводства практически погибло и льновод­ство. Почему за его возрождение никто не борется?

Так вот, совхозы и колхозы переориентировали свою деятельность, но конопля осталась. К сожалению, это очень живучее растение, уничтожить которое практически невозможно. Достаточно одного маленького кусочка корня — и на следующий год вырастет новый куст. Был у нас тогда случай, когда удалось уничтожить крупную плантацию в одном из сельских районов. За «урожаем» сюда приезжали «заготовители» из соседних регионов и даже из других республик. Начальник местного райотдела предпринимал различные меры — плантацию и запахивали, и сжигали — не помогало. Тогда он договорился с руководством Госагропрома (была такая организация), и «весёлая» поляна была обработана 20 тоннами азотной кислоты. Теперь там нет конопли. Там вообще ничего не растёт.

А масличный мак? Это условное наименование. Это тот же опийный мак, каких-либо отличий нет. Жители республики традиционно употребляли семена мака в различных кондитерских изделиях, и не более того. Высушенные коробочки и стебли (а опий содержится именно в них) использовали для растопки печей. Выращивали несколько кустов — много мака и не нужно.

Но в конце 80-х — в 90-х годах появились гигантские маковые плантации не только в огородах, но и в полях. Поле вроде бы засеяно кукурузой, но посредине 15—20 соток — мак. Сотни сельских жителей переориентировали свои подсобные хозяй­ства исключительно на выращивание мака. Высушенные коробочки бережно хранились на чердаках и в сараях — приедут «заготовители» и закупят «урожай».

В конце 80-х, кстати, в СССР была проведена первая оперативно-профилактическая операция по ликвидации сырьевой базы наркомании, известная сейчас как межведомственная операция «Мак». Почему «Мак», а не «Конопля» или, скажем, «Катран»? Случайно получилось. Мы вошли с предложением в Управление по борьбе с наркоманией тогдашнего ГУУР МВД СССР о необходимости проведения комплекса подобных мероприятий. Возделывание масличного мака уже было запрещено, но его нелегально выращивали в промышленных масштабах: есть спрос — будет и предложение. Если на придомовых огородах обнаружить и уничтожить плантацию легко и просто, то крупные посадки на полях — проблематично.

В воздух была поднята авиация (старенький, с третьим сроком эксплуатации Ка-26). Несколько недель мы летали над полями и населёнными пунктами, а на земле мобильные группы, пользуясь подсказками по радиостанции, ликвидировали плантации мака. Обследовали за это время только два района — мак рос практически в каждом огороде. Обнаружили несколько десятков крупных, замаскированных на кукурузных полях насаждений, в том числе одно — площадью около сорока соток, как оказалось, выращенное депутатом Верховного Совета республики. Взрастил плантацию он на территории принадлежавшей его совхозу гусефермы. На вопрос — зачем ему столько мака — несколько тонн только семян! — народный избранник пояснил, что без булочек с маком жить не может…

Так почему всё-таки «Мак»? Буквально за час до вылета (а надо ещё в аэропорт добраться) — звонок из Москвы. Наша инициатива по проведению мероприятий ликвидации сырьевой базы наркомании рассмотрена и одобрена. Нужно название. Я был удивлён — сами не могут придумать! Говорю: я спешу, уже вертолёт заведён — летим искать и ликвидировать плантации мака, для нас это самая актуальная задача. Вроде, вот так и появилось это название.

Использование вертолёта, конечно же, затратное мероприятие. Тогда один час полёта обходился в пятьсот рублей. По тем деньгам — это стоимость цветного телевизора. Налетали мы достаточно, но затраты стоили того…

Сейчас всё проще. В этом году сотрудники (к сожалению, бывшего) Орловского управления наркоконтроля во Мценском районе с помощью беспилотника обнаружили несколько теплиц, в которых возделывалась конопля.

Так почему же ликвидирована ФСКН? В различных источниках («полистайте» интернет) озвучены самые противоречивые версии, вплоть до абсурдных. Путин опасается усиления влияния Иванова; Путин обижен, что он подполковник, а Иванов — генерал-полковник; всё это — происки Колокольцева; службу «создавали» под Иванова, а теперь ему пора на пенсию; во всём виновато руководство ФСКН — сплошь выходцы из КГБ-ФСБ, а они работать не умеют… Любопытная статья появилась в еженедельнике «Завтра» — «Прощальное слово про ФСКН», автор А. Михайлов.

Но ФСКН (тогда Госнаркоконтроль) создавалась не под Иванова. Основателем и первым директором был (правда, тоже выходец из ФСБ) Виктор Черкесов. Да, руководство службы — только из ФСБ. Но создавалась она на базе ликвидированной к тому времени налоговой полиции, а не за счёт МВД. И задачи, стоявшие перед нею, были отличны от эмвэдэшных — выявление и ликвидация международного и межрегионального наркотрафика, то есть более близкие по характеру к ФСБ-СВР.

Да, Виктор Иванов две трети рабочего времени находился за пределами России (за глаза его звали «Интурист»). Но он делом занимался, не отдыхал же на Мальдивах.

Выполняла ли свою миссию ФСКН? Выполняла (к сожалению, в прошедшем времени) неплохо. Наркодавление на Россию из-за её пределов не ослабевает. Чуть ли не еженедельно в заграничных лабораториях создают новые синтетические наркотики. ФСКН добилась их экстренного включения в соответствующие списки. Но главное — успехи службы в ликвидации большей части международного наркотрафика неоспоримы.

Да, становление службы наркоконтроля было трудным. Но система заработала. Авторы некоторых заметок, посвящённых ликвидации ФСКН, отмечают, что две трети выявленных наркопреступлений приходятся на долю МВД. Это правда. Но их качественный «состав» серьёзно отличается. Сколько организованных преступных групп и сообществ, специализировавшихся на наркотиках, было ликвидировано ФСКН за последние годы? Десятки, если не сотни. И это несмотря на то, что в ней служило всего лишь около 30 тысяч человек, то есть по сравнению с другими силовыми и правоохранительными структурами — небольшой «отряд». Но этот «отряд» показывал неплохие результаты.

МВД, конечно же, справится с задачами, которыми занималась ФСКН. Жаль только опытных сотрудников, оперативников, следователей, аналитиков — далеко не все их наработки перейдут в МВД. Да и штатная численность там строго регламентирована.

А подоплёка решения о ликвидации ФСКН, думаю, очевидна: тут не чьи-то козни, не противоречия, не «разборки» силовиков. Тут виноваты деньги, вернее, их нехватка в бюджете страны. Боюсь только, что такая экономия в очень скором времени очень тяжко скажется на наркоситуации в России.

Игорь Шмелёв,
подполковник полиции.