Продолжение. Начало в №№ 42—46.

Проверка войной

Результаты сталинской трансформации в значительной мере «измеряются» Великой Отечественной войной. Не успей страна осуществить в 1930‑е гг. индустриальный переход — само её существование было бы под большим вопросом.

Не была бы проведена элитаристская кадровая ротация, и плеяда советских маршалов и генералов жуковского призыва оказалась бы на третьих ролях, а руководство вооружёнными силами осуществлялось бы по опыту Гражданской войны.

Не будь реализована идеологическая инверсия национал-большевистского типа, и вместо сталинского обращения в 1941 г. к историческим ценностным накоплениям России имели бы место призывы к классовому революционному сознанию трудящихся.

Сам Сталин, признавая жертвы, связанные с осуществлением индустриального рывка, объяснял их объективную необходимость следующим образом:
«У нас не было бы тогда ни тракторной, ни автомобильной промышленности, не было бы сколько‑нибудь серьёзной чёрной металлургии, не было бы металла для производства машин — и мы были бы безоружны перед лицом вооружённого новой техникой капиталистического окружения…

Мы не имели бы тогда всех тех современных средств обороны, без которых невозможна государственная независимость страны, без которых страна превращается в объект военных операций внешних врагов. Наше положение было бы тогда более или менее аналогично положению нынешнего Китая, который не имеет своей тяжёлой промышленности, не имеет своей военной промышленности и который клюют теперь все, кому не лень.

Одним словом, мы имели бы в таком случае военную интервенцию, не пакты о ненападении, а войну, войну опасную и смертельную, войну кровавую и неравную, ибо в этой войне мы были бы почти что безоружны перед врагами, имеющими в своём распоряжении все современные средства нападения… Ясно, что уважающая себя государственная власть, уважающая себя партия не могла стать на такую гибельную точку зрения».

Именно в этот период создаётся исторически уникальный феномен советского государственного планирования. На фоне мирового экономического кризиса советские пятилетние планы стали принципиальным управленческим прорывом.

Был осуществлён переход к новому — четвёртому — технологическому укладу. Советский Союз достиг положения одного из мировых лидеров по внедрению новых технологий. О сложности такого перехода говорит и то, что и 80 лет спустя Россия находится в парадигме того уклада, который был утверждён в 1930‑е гг. Созданные в сталинские годы материальные фонды по сей день составляют основу функционирования российской экономики.

Осуществлённый в 1930‑е гг. идеологический поворот, затормозив период русофобского наступления, по сути, реабилитировал само существование русской цивилизации. Реабилитируются национальные герои дореволюционного прошлого. Русскость становится ядром советской идентичности.

При государственном мегавременном масштабе цивилизационного существования России достижения эпохи очевидны. В гуманитарных рамках человеческой жизни оценки эпохи могут быть и принципиально иными. Массовые жертвы, принесённые на алтарь решения государственных задач, с точки зрения бытия отдельного человека, его семьи есть трагедия. Но каковы были бы оценки с этой же позиции, если бы победил Гитлер?

Преемники не удержали империю

«Вы слепые котята, что же будет без меня — погибнет страна, потому что вы не можете распознать врагов» — эта фраза была адресована И. В. Сталиным своему ближайшему окружению.

В значительной степени она оказалась пророческой. Эпигоны не обладали глубиной сталинского стратегического и геополитического мышления. Ими был совершён ряд принципиальных ошибок, имевших роковые последствия для советского проекта. Во многих случаях руководство СССР попадало в расставленные противником «стратегические ловушки». Сказывалось то, о чём предупреждал Сталин, — неумение идентифицировать врагов и реконструировать домыслы противников. В большой стратегической игре СССР потерпел поражение.

Известный американский политолог Збигнев Бжезинский проводил в своё время параллели между политикой и шахматной партией. Сталин переигрывал в этой игре своих западных оппонентов. Не обладавшие сталинским стратегическим мышлением последующие поколения советского государственного руководства, напротив, тур за туром проигрывали в большой геополитической игре Западу.

Десталинизация как новое децивилизование

Н. С. Хрущёва принято считать инициатором процесса, который определяется в качестве десталинизации. В развенчании Сталина сторонники либеральной мысли видят главную заслугу Хрущёва, прощая ему все прегрешения.

С очевидностью можно утверждать, что в разоблачении Хрущёвым «культа личности» содержалась тривиальная борьба за политическую власть. Образ инициатора десталинизации был нужен Хрущёву для низвержения конкурентов, на которых он навешивал маркер сталинистов.
Но эта политическая кампания дорого обошлась государству и обществу.

Сталинская система была исторически выстрадана, прошла проверку войной, и её ломка не могла не иметь негативных и даже катастрофических последствий. И эти последствия дали о себе знать фактически во всех сферах, начиная от демографии и заканчивая геополитикой.

Именно с Хрущёва началось устойчивое падение показателей рождаемости. Именно при Хрущёве оказался разрушен альянс СССР — КНР, существование которого принципиально меняло расклад сил в мире.
«Хрущёвскую оттепель», по образному выражению историка Евгения Спицына, правильно было бы называть «хрущёвской слякотью».

«Преступные действия Хрущёва и его подручных будут иметь долговременные последствия, они приведут к перерождению, а затем к разрушению СССР и КПСС…» — давал прогноз лидер Коммунистической партии Китая Мао Цзедун. И этот прогноз, как известно, сбылся.

Преклонявшийся перед сталинским гением В. М. Молотов считал главной ошибкой Сталина то, что тот не подготовил преемника. Очевидного кандидата на эту роль не существовало. После смерти вождя началась жесточайшая борьба в его бывшем ближайшем окружении за «сталинское наследство».
Н. С. Хрущёв включился в эту борьбу в череде многих.

При этом его шансы на успех, если исходить из оценки политического веса вероятных конкурентов, были минимальны. Занимаемые им на момент смерти Сталина посты первого секретаря Московского областного и городского комитетов партии и одного из десяти секретарей ЦК КПСС не давали серьёзных оснований для претензий на власть. В иерархических перечнях лидеров советского государства по случаю официальных приемов на начало 1953 г. фамилии Хрущёва отводилась только восьмая строчка. Летом 1953 г. — уже пятая, но всё же не первая.

Разоблачение «культа личности» вписывалось в план хрущёвских властных устремлений. Пафос осуждения сталинизма соединялся с продвижением идеи о «негативных последствиях утраты партийного контроля». Резонансное разоблачение нужно было также для демонстрации Хрущёвым своего лидерства, захвата идеологической инициативы.

Проводимая в сталинские годы борьба с «правым» и «левым уклоном» отнюдь не являлась, как это представляли десталинизаторы, войной со сфабрикованными конспирологическими фантомами. Внутри партии действительно сформировались группы, выдвигавшие альтернативные подходы к дальнейшему развитию страны. И победа над условно левой оппозицией в лице Л. Д. Троцкого и правой — в лице Н. И. Бухарина не означала полного искоренения связываемых с ними концептов.

Под их влиянием оказался определённый круг лиц в ближайшем сталинском окружении. После смерти И. В. Сталина левая и правая альтернативы вновь заявили о себе. Бухаринское направление («правый уклон») было представлено Г. М. Маленковым. Маленковская программа, предполагавшая возрождение нэповских принципов управления экономикой, была ориентирована на преимущественное развитие лёгкой промышленности и сферы обслуживания населения.

Хрущёвская модель развития основывалась на троцкистских (если называть вещи своими именами) идеологических принципах. Сам Хрущёв выступал одно время в начале своей партийной карьеры как убеждённый и активный троцкист. Троцкистское прошлое ставилось ему в вину Л. М. Кагановичем во время заговора антипартийной группы в 1957 г. Хрущёв говорил, что это было ошибкой молодости (если тридцатилетний возраст можно считать молодостью). Но, по‑видимому, он по своим воззрениям так и остался в рамках троцкистской идеологической платформы.

Все реформаторские шаги Хрущёва целиком вписываются в схему хрестоматийного троцкизма. Ещё при жизни И. В. Сталина он выступает с программой создания агрогородов, за что подвергся сталинской отповеди.

Наступление на приусадебные хозяйства, ликвидация частной промысловой кооперации, укрупнение колхозов и ликвидация «неперспективных» малонаселённых деревень, возрождение воинствующего безбожия, «дебюрократизация», осуществляемая путём демонтажа государственно-управленческих структур, дерусификация в национальных республиках, леворадикальная риторика во внешнеполитических апелляциях — все эти составляющие хрущёвской политики были как будто списаны с заветов Троцкого.

Характерен в этом отношении вывод, сделанный видным биографом Троцкого Исааком Дойчером, который в 1963 г. констатировал: «Эпигоны Сталина начали ликвидацию сталинизма и тем самым выполнили… часть политического завещания Троцкого».

О троцкистских взглядах Хрущёва свидетельствовали многие посвящённые в расклад сил в советском политическом истэблишменте. Л. М. Каганович свидетельствовал, что троцкизм Хрущёва был хорошо известен: «Я его выдвигал. Я считал его способным. Но он был троцкист. И я доложил Сталину, что он был троцкистом. Я говорил, когда выбирали его в МК. Сталин спрашивает: «А сейчас как?» Я говорю: «Он борется с троцкистами. Активно выступает. Искренно борется». Сталин тогда: «Вы выступите на конференции от имени ЦК, что ЦК ему доверяет». Так и было.

Как троцкиста клеймил Хрущёва лидер албанских коммунистов Энвер Ходжа. Он писал о троцкистской ревизии, осуществлённой в СССР при Хрущёве. По оценке Ходжа, широкая троцкистская группа существовала и в Советском Союзе, и в мировом коммунистическом движении.

А вот уже фрагмент воспоминаний ещё одного посвящённого человека, начальника 5‑го управления и первого заместителя председателя КГБ Ф. Д. Бобкова: «Моё представление о Хрущёве… У меня был один очень хороший знакомый. Он был пожилой уже человек, был постарше меня лет на 20, заведовал кафедрой философии в одном из московских институтов. Старый большевик. И вот был у нас с ним такой разговор.

Хрущёва брали первым секретарем Московского горкома партии с Украины. Это 1951 год. Именно в это время шёл у нас с ним разговор. Он мне говорит: «Что происходит? Ведь я с Хрущёвым вместе голосовал за троцкистскую резолюцию в 1921 году. Меня тогда исключили из партии. И до сих пор не восстановили. Хрущёв после меня ещё трижды голосовал за троцкистскую резолюцию. А сейчас он член Политбюро. Как это возможно?» Почему Хрущёв сохранился?

Я думаю, потому, что Хрущёв вместе с женой Сталина Надеждой Аллилуевой учился в Промышленной академии. Они дружили с ней. Хрущёв бывал на обедах у Сталина. Надежда приглашала. Когда она застрелилась, то у Сталина, возможно, осталось в памяти чувство к Хрущёву как к близкому для Надежды человеку.

И Хрущёв не был тронут во всех этих троцкистских делах. Вот такое у меня ощущение. Я почему об этом говорю? Потому что, если вникнуть в то, что делал Хрущёв, когда он пришел к власти, то это в общем‑то троцкистский вариант.

Первое. Это очень активная работа по ликвидации колхозов. Укрупнение колхозов. Превращение колхозов в совхозы. Это то, что было у троцкистов: сельские жители должны пройти через «рабочий котёл». Хрущёв очень активно начал этим заниматься.

В результате индивидуальный скот был весь вырезан. Приусадебные участки все были отобраны. И люди остались ни с чем. Если раньше колхознику трудно было жить на трудодень, то ему помогала хотя бы своя картошка и овощи. А в данном случае он и этого лишился. Ему стали давать какие‑то 20 рублей в месяц.

Теперь возьмите партию. Он разделил её на рабочую и сельскую. Фактически это была ликвидация единой компартии: партия промышленная и партия сельская. Две партии. Это сразу столкнуло людей.
Как повёл себя Хрущёв в международной политике? Ведь столкновение Сталина с троцкизмом произошло на какой почве? Когда Сталин встал во главе партии (а перед этим он не раз просил убрать его, освободить от должности генерального секретаря, но его не освобождали), когда он увидел, что на него возложена такая ответственность, он какой вопрос выдвинул? Вопрос о строительстве социализма в одной отдельно взятой стране. А что это значило? Это был отказ от троцкистской идеи о мировой, перманентной революции. Первое столкновение с троцкизмом произошло на этой почве.

А когда пришёл Хрущёв, то в своей внешней политике он, по сути дела, стал реализовывать идею мировой революции. Соцстраны — это одно дело. Но он стал брать шире. Африка, Азия, Латинская Америка. Колбасы не хватало, а мы строили стадионы в Индонезии, вооружали бесплатно разные страны. Зачем? Если бы эти деньги вкладывались в нужды нашего народа, нам жилось бы значительно лучше. Мы много раз об этом ставили вопрос. Особенно сложная ситуация сложилась, когда Хрущёв разорвал отношения с Китаем в 1956 году. Это была стратегическая, тяжёлая ошибка. Это — троцкизм».

Троцкизм в цивилизационном плане подразумевал борьбу с российскими цивилизационно-ценностными накоплениями, а соответственно, и демонтаж выстраиваемой на этом фундаменте имперской государственности.

Латентный конфликт возник и по линии противопоставления русско-ориентированной и автохтонной группировками в союзных и автономных республиках. Первая была связана с центростремительными устремлениями, вторая — с плохо скрываемым этническим сепаратизмом.

При И. В. Сталине начиная с середины 1930‑х гг. возобладал идеологический крен, связанный с восстановлением русских цивилизационноценностных накоплений (в частности, православия) и государствообразующей роли русского народа. Сразу же после его смерти тенденция изменилась. Был инициирован курс «коренизации» состава высших управленческих органов в союзных и автономных республиках.

Вновь первостепенное значение приобрело понятие «пролетарский интернационализм», тогда как понятие «русский» вновь фактически исчезает из официального лексикона.
По инициативе Хрущева отменяется обязательность обучения школьников русскому языку, отнесённому к разряду факультативных предметов. Ряд населённых преимущественно русскими территорий передаются союзным и автономным республикам: Крым — Украине, несколько районов — новообразованным Чечено-Ингушской и Калмыцкой АССР. С помощью таких подарков Н. С. Хрущёв заручался поддержкой национальных элит.

Ободрённое происходящими изменениями поднимает голос и открыто заявляет о себе националистическое подполье. В 1959 г. в Прибалтике дело дошло до демонстраций с призывом выхода из СССР и изгнания «русских оккупантов».

Погрому подверглась восстановившаяся было за предшествующие два десятилетия Русская православная церковь. На уровне высшей власти формируются региональные и этнические группировки. В ЦК представительство работавших на Украине достигает небывалой цифры — 33,9% — исторический максимум коэффициента клановости.

Нельзя говорить, что Хрущёв не имел никакой социальной опоры. Опору его составляла партийная элита, не желавшая более жить в состоянии мобилизации. Поддерживала Хрущёва и часть интеллигенции, получившая свободу слова (главным образом, свободу критики сталинизма).

Вардан Багдасарян,
«Завтра».
Окончание следует.