12 мая студенты и преподаватели музыкального колледжа провели в зале Орловского областного центра народного творчества концерт, посвящённый творчеству Муслима Магомаева. Песни из репертуара знаменитого советского баритона уже звучали в этом году — в стенах Орловского музыкального колледжа. Тогда выступление произвело на зрителей такое сильное впечатление, что многие просили повторить концерт. Повторили в большом зале бывшего ДК «Завода шестерен» — и опять с успехом.

Вся эта история сама по себе не может не радовать: выбранный репертуар, реакция публики, готовность ребят выходить на сцену… Но самое удивительное в том, что концерт этот не планировался «сверху» — он не был приурочен ни к какой официальной дате и не стоял в сетке отчетных концертов. Идея и инициатива принадлежали студенту музыкального колледжа и двум молодым преподавателям.

Нам удалось побеседовать с организаторами вечера и узнать многое не только у них, но и о них. И хотя сотворённое говорит о творце очень много, убедиться воочию в таланте молодых людей, их любви к музыке, к своему делу было очень радостно. Эту радость знакомства с Александром Пиптевым — идейным вдохновителем, Анастасией Александровной Черкасской — ведущей концерта и Александром Александровичем Рогожиным — мастером по визуальным эффектам на концерте — могут разделить с нами и читатели «Красной строки».

— Саша, именно благодаря тебе возникла идея провести концерт. Расскажи немного о себе.

А. Пиптев:
— Я из Железногорска, учился там в общеобразовательной школе с музыкальным уклоном. Сейчас — студент Орловского музыкального колледжа, на третьем курсе академического вокального отделения.

— Анастасия Александровна, вы филолог по образованию. Как попали в музыкальный колледж и стали вести такие замечательные концерты?

А. Черкасская:
— Меня взяли преподавателем сначала временно, а потом это время растянулось. И надеюсь, оно не закончится никогда. Мы с Александром частенько смеемся: Саша поступил сюда учиться, а всё время работает — то концерты устраивает, то билеты продает; а я пришла сюда работать, а постоянно учусь — у них, у музыки… У нас здесь свой мир. Скажем, тут нет понятия «каникулы» или «воскресенье». Вот вчера был выходной, а я открывала и закрывала третий международный конкурс пианистов. И Саша тут творил где-то в классах тоже.

А. Пиптев:
— И как приятно ехать потом домой в пустом вечернем трамвае! В Железногорске, кстати, нет трамваев. Трамвай и ночь — это здорово!

— Уж не в орловском ли трамвайчике родилась идея концерта?

А. Пиптев:
— Ну, почти. Я вообще и петь-то серьезно начал из-за Магомаева. Пел, конечно, в хоре, и сольно. Но никак не мог определить, куда идти: эстрада или академический вокал. А Магомаев пел и то, и то. Он же, вы знаете, в опере работал! В «Ла Скала» выступал… «Значит, все возможно!» — думаю. И вот — колледж. Тут у меня есть ударная команда: Анастасия Александровна, Александр Рогожин — учителя и друзья. Мы сидели как-то втроем, и я говорю: «Как было бы здорово сделать концерт!». А они: «Давай». Мы пошли к директору А. Егоровой. Она нас спросила только: «Получится?». Мы: «Да. У нас все получится».

— Значит, вы втроем — душа и сердце этого предприятия! Расскажите тогда про Александра Александровича Рогожина, который пока, к сожалению, не может к нам присоединиться.

А. Черкасская:
— Если мы — душа и сердце, то Александр, наверное, разум. Александр Александрович пришел в колледж чуть раньше, чем мы, года на два. Мы с ним, кстати, делим классное руководство как раз над академическим вокалом. Если бы не он, всё дело могло бы провалиться. Он помогал нам верить в то, что всё получится, и не опускать руки. Я уж не говорю о мастерски сделанном им визуальном сопровождении концерта.

— С мозгом, сердцем и душой разобрались. А как же плоть и кровь концерта — артисты? Как проходил отбор?

А. Пиптев:
— Прослушивания, конечно, не было. Знали просто, кто может заинтересоваться. Преподавателей, разумеется, приглашали. А они с радостью согласились. Из студентов желающих было много, но кому-то не хватило усердия дорепетировать до конца, кто–то ушел по другим причинам.

— Давайте озвучим имена исполнителей, так порадовавших зрителей. Дадим это право ведущей.

А. Черкасская:
— Алена Кузнечикова — 2 курс, Софья Балдина, Дарья Лазарина, Алексей Самойлов, Александр Пиптев — все с 3-го курса, Павел Поляков и Юрий Бруевич — преподаватели.

— Кстати, Софья Балдина очень проникновенно прочитала стихотворение! Кому пришла идея использовать на концерте стихотворные тексты?

А. Черкасская:
— Мы просто решили, что нужно продемонстрировать все таланты. Софья очень одарена в области художественного чтения. Мы на многие конкурсы с ней ездили, когда я преподавала у них литературу. А на втором концерте и Саша решил не отставать, тоже читал.

— Как выбирали песни из огромного репертуара Магомаева?

А. Пиптев:
— Отбором занимался я. Конечно, «Ноктюрн» шел «вне конкурса». В основном старались брать те песни, которые всем знакомы. Исполнители либо сами выбирали из этого списка, как Соня, например; либо я советовал взять то или иное, зная особенности голоса.

— Почему вы решили повторить концерт?

А. Пиптев:
— Можете себе представить наши эмоции, когда зал на последней песне встал и пел вместе с нами? Мы хотели порадовать ещё большую аудиторию, ведь первыми зрителями в основном были родственники и друзья выступавших. К тому же директор Алла Юрьевна сказала, что это должна увидеть широкая аудитория. У нас была возможность выйти на крупную площадку, зал, рассчитанный примерно на 230 человек. И выйти по льготной цене. Нас пугали, что пора весенняя, люди на дачах или отходят от майских мероприятий. Вообще, много кто отговаривал от концерта: говорили, что не потянем такой репертуар, пугали, что не соберем зал… Преодолели благодаря оптимизму Анастасии Александровны и Александра Александровича. Итог: зал примерно в 230 мест был заполнен.

А. Черкасская:
— К тому же, для Саши это не первый подобный опыт. Мы почти тем же составом дерзнули дать концерт (академический по репертуару) год назад в его родном городе. Так что нас с пути было уже не свернуть.

— Как вы организовали рекламу для второго концерта? Ведь зал ожидал вас немаленький, нужно было распространять билеты.

А. Пиптев:
— Ко второму концерту была реклама на «плазмах», которую организовал Степан Романов. Такая прекрасная история случилось: однажды на одном из «плановых» выступлений в колледже к нам подошла Нина Валентиновна, постоянный гость наших концертов, и сказала, что у нее сын занимается рекламой и будет рад помочь в случае необходимости. Мы поняли, что это — тот самый случай. И совершенно безвозмездно Степан сотворил для нас такое вот рекламное чудо: в маршуртках, в торговых центрах…

— Анастасия Александровна, а как рождался ваш текст конферансье, который явно не был просто набором штампов-связок между номерами, а впечатлял информативностью и эмоциональной силой?

А. Черкасская:
— Рождался он не в муках, как-то за один раз, очень цельно. Очень хотелось, чтобы аудитория прониклась тем ощущением, которое испытывала я сама и которое испытываю вообще перманентно, находясь в колледже — не проходящее ощущение восторга от того, что есть такие талантливые люди, творящие такие потрясающие вещи. Поэтому очень хотелось дать достойную огранку этим вокальным бриллиантам. К тому же, хотя все, кто пришел на концерт, знали очень много о Магомаеве, хотелось рассказать что-то интересное. Пробудить, так сказать, информационный голод. Может, наш концерт, сподвигнет не только слушать Магомаева, но и узнавать новое о его жизни, эпохе, других талантливых людях того времени.

А. Пиптев:
— Не знаю, как рождалось, но родилось гениальным. Перед тем как выходить петь «Ноктюрн», я вслушивался в то, что Анастасия Александровна говорила зрителям, в историю создания этого произведения. Слушал, слушал… И в определенный момент мне стало страшно выходить на сцену. Я понимал, насколько мне нужно хорошо спеть, чтобы оправдать то, что она только что сказала людям! Я же должен это как-то донести!..
Кстати, о воздействии. После первого концерта к нам подходили люди, рассказывали разные истории. Например, одна женщина благодарила. Говорила, что ее ребенок слушал исключительно рок, ну, и поп-музыку. После концерта он ходил под впечатлением и, наконец, сказал: «Мама, а ведь это можно слушать, это так круто!».

А. Черкасская:
— А я столкнулась с тем, что молодые люди, приглашенные мной студенты первого курса ОГУ, вполне искренне спрашивали, видя афишу, кто это, мол, такой вообще? А песни узнавали. Мне кажется, это говорит о том, что Магомаев стал той частью нашей культуры, которая вроде бы есть, но будто и не живет. А хотелось, чтобы жила. Наш концерт, получается, приоткрыл для некоторых завесу тайны. Они узнали, кто же поет песни, которые знакомы с детства.

— Как у вас получилось так органично держаться на сцене? Кто-то ставил вам «номера»? Отрабатывались жесты, движение по сцене?

А. Пиптев:
— Нет, на репетициях мы больше думали о вокале. Хотя, разумеется, у нас в колледже есть уроки сценического мастерства, и это очень нам помогло. А еще, выходя на сцену, каждый из нас знал: самое главное — понимать, о чем ты поешь! И только если честно это делать, можно достучаться до сидящего в зале. Тогда ты раскрываешься полностью и рассказываешь уже свою историю людям.

— Какие чувства переполняли на сцене?

А. Пиптев:
— Счастье, что получилось исполнить мечту — сделать концерт, посвященный именно этому человеку. Честно скажу, это был мой кумир. По секрету: я даже курить из-за него хотел начать, потому что он скуривал по четыре пачки в день! Но одумался.

А. Черкасская:
— Из-за Муслима Магомаева Саша хотел начать курить, а в результате стал делать концерты! Меня переполняла гордость на сцене. Как у Саши есть чувство сопричастности творчеству Магомаева, дарящее радость, так и у меня — сопричастности творчеству наших студентов! До исполнения ребят у меня не было никакого личного переживания песен Магомаева. Теперь начала его слушать глубже и «чутче».

— Будете продолжать такие концерты?

А. Пиптев:
— О да! Примерно в сентябре хотим сделать концерт советской эстрады: Хиль, Мулерман, Герман, Пугачева, Лещенко… Может быть, попробуем и под живую музыку…
Александра Александровича Рогожина, «мозг предприятия», мы поймали уже почти на лестнице, закрывающего классный журнал на странице «История».

— Что вас, историка, привело в этот проект под названием «концерт»?

А. Рогожин:
— Меня привело к этим энтузиастам чувство зависти! Да, да, я тоже хотел искупаться в лучах славы! А если серьезно, ощущения необычные, потому что я не музыкант, к творческому процессу отношения не имею. История — не творчество. Это сухая наука, поэтому было интересно попробовать себя в новом качестве. Хотя я и не пел со сцены, если не считать последнего номера хорового исполнения, тем не менее, я был поражен талантом остальных участников! Когда учишь детей, не всегда это замечаешь, видишь только, например, что они плохо отвечают по истории… Немножко глаз замыливается. А оказывается, вот какие они… И я рад, что всё удалось.

А. Пиптев:
— Ваша роль сама сложная — добиться, чтобы мы не дрогнули, не остановились на полпути. Кто справится, кроме вас?

А. Рогожин:
— Да, было дело. Они люди творческие, подвержены перепадам настроения: «Я ужасно пою, я ухожу из музыки…». Задача какая была? Чтобы всё это довести до конца. А на сцене они преображаются. Поэтому обязательно сделаем еще один концерт!

Ксения Грядунова.