У него ещё нет длинной биографии, но есть желание найти истину. Он пишет стихи, выстраивая сложный ряд образов, и признаётся, что «воспитывался на Лермонтове» и «без ума от Эдгара По». Он «обожает историю» и потому учится на историческом факультете ОГУ. А недавно он вступил в комсомол, хотя до этого своего шага «думал, что комсомол ушел вместе с коммунизмом».

— Но если выбирать между «Единой Россией» и коммунизмом, то я выбираю коммунизм! — говорит этот рассудительный молодой человек 19 лет от роду.

Итак, знакомьтесь: Никита Зай­цев, студент второго курса ОГУ, уроженец Ливенского района (с. Коротыш), из рабочей семьи.

— Почему я в комсомоле? Наверное потому, что надо что-то менять в нашей жизни. И если я могу помочь, то почему бы нет? У коммунистической партии есть история, компартия творила эту историю, и её лидеры, уверен, сумеют избежать ошибок прошлого. Но эта же партия строила города и давала надежду людям. Я не вижу других политических сил с таким колоссальным историческим опытом, в котором были не только ошибки, но и выдающиеся достижения.

И добавляет:

— Как историк могу сказать: при Сталине жилось поувереннее…

Молодой «историк» в нем пытается ужиться со столь же юным «философом»:

— Свобода человеку не нужна, — режет он. — Наше общество не готово к свободе… Люди всегда стремились себя закрепостить, чтобы чувствовать себя спокойнее и счастливее. Разве однажды человечество не закрепостило себя Богом?

Так он пытается обосновать проблему социализма как наиболее оптимального общества, жёстко структурированного в интересах большинства.

— Людям, которые там, за окном, им все равно, кто у власти, лишь бы был хлеб на столе и не было войны.

Кажется, ему не хватает лишь чеканных формулировок Достоевского: «Превратить камни в хлебы — вот великая мысль!» «Нет ничего обольстительнее для человека, чем свобода его совести, но нет ничего и мучительнее». Никита, похоже пытается пройти в поисках истины тот же путь, но самостоятельно, не оглядываясь на авторитеты и не боясь ошибиться.

Пусть, века минуя, из объедков
выйдет робко жизни новой вид,
что не будет знать
названье предка,
но его поступки повторит!

Он убеждён, что «всё начало развинчиваться после Сталина». И с юношеским максимализмом приходит к выводу, что социализм может быть только «сталинским», и никаким другим.

— Хрущёв плюнул в лицо поколениям, — так Никита Зай­цев определил для себя проблему преемственности власти и истории.

Есть у него и свой взгляд на революцию:

— Социализм придёт так же, как и в прошлом веке. Но «хаос — это лестница», — цитирует он. Это цитата не из классической литературы, а из популярного романа в жанре фэнтези американского писателя Джорд­жа Мартина «Игра престолов» (1996 г.).

— В 1917 году, — развивает мысль Никтита, — тоже была такая лестница и многие сумели по ней подняться.

Он рассуждает почти без эмоций. Но это не «тяжёлая поступь командора». Просто русским мальчикам с чистым сердцем опять приходится испытывать «искушение злом». Они бы и хотели поверить в мирное и благополучное развитие событий, но окружающая действительность не даёт повода для розовых надежд. Поэтому о возможности эволюционного развития страны в результате реформ он говорит так:

— Если я увижу, что жизнь действительно становится лучше, то я, пожалуй, с вами соглашусь. Но только если это ожидание не затянется.

И будет здесь
мучительное слово
вселять надежду
на грядущий день,
и будешь ты встречать
рассвет суровый,
как прочие, отбрасывая тень.
И только здесь,
превозмогая страх,
Любовь живёт
в измученных сердцах.

Это своё стихотворение Никита назвал «Надпись над воротами в жизнь». Откуда у хлопца подобная грусть?

Вот уже скоро минет два столетия, как русский философ В. Соловьев написал: «Не искушаться видимым господством зла и не отказываться ради него от невидимого добра есть подвиг веры. В нём вся сила человека. Кто не способен на этот подвиг, тот ничего не сделает и не скажет человечеству». Выросшим под кроной «дерева социализма» (метафора Никиты Зайцева) трудно понять весь пафос этой мысли. Мы, советские, если и подвергались искушению злом, то легко могли преодолеть его, потому что достаточно было и видимого добра. Потому и не было для нас такого уж мучительного выбора между тем и другим. Но каково нынешним 19-летним, кому суждено было взрослеть в эпоху не лучших перемен, в эпоху безвременья? Свобода в такие моменты истории становится действительно тяжким бременем. И сделать правильный выбор, не принять видимое господство зла за единственно возможную норму существования, остаться верным добру, не смотря ни на какие «наглядные доказательства» обратного, действительно очень трудно. Это, наверное, и впрямь, как подвиг совершить. Тем более, что даже те, кто пытается противостоять искушению злом, всё равно не могут избежать в известной степени и разочарования в людях, и в смыслах самой жизни.

Одним помогает вера в Бога. Но и «дерево социализма» манит, зовёт молодёжь 21 века. Она ещё толком не рассмотрела его, потому что видит издалека. Но оно становится тем ориентиром, который помогает выбрать направление движения. Если действительно «любовь живет в измученных сердцах», то ещё не все потеряно. И как знать, может в отличие от нас, представителей старшего поколения, кому суждено было родиться под кроной этого дерева и потерять её, убеждения русских мальчиков 21 века будут в полной мере свободными, выстраданными, а значит, и более осмысленными. И пройдя все искушения, они со временем действительно поймут, какой должна быть новая Россия, чтобы, как говорит Никита Зайцев, она не исчезла с карты мира и был достойна своей великой истории.

Андрей Грядунов.