С политикой всё понятно — болельщики со всего света побывают в России, вдохновятся радушием местных жителей (что правда), вернутся в свои страны и расскажут, что Россия — вовсе на так плоха, как о ней принято думать. Наоборот — она прекрасна, а американские, британские и прочие журналисты нагло и беспардонно врут. Таким образом убивается сразу два зайца — вруны получают по носу, а народная дипломатия побеждает, поскольку при современных средствах коммуникации каждый обладатель телефона — как маленькое, но мощное информагентство — шлёшь информацию, её подхватят, размножат и донесут до масс. Этот вал не остановить.

Теперь о футболе. Игра на редкость примитивная, чем и подкупает. В фанзону на Конюшенной площади Санкт-Петербурга я попал случайно, оказавшись в городе на Неве совершенно по другим делам. Но как не зайти туда, где за два часа до начала матча Россия — Саудовская Аравия орут зазывалы-диджеи, гремит музыка, куда течёт река народа с совершенно экзотическими островками в ней. Марокканцы — особая тема. Мне их даже жалко. Ведут себя совершенно безумно — как дети в песочнице, которым подарили суперигрушку. Один бежал навстречу людскому потоку, испытывая такие эмоции, что сдержанные питерцы сгибались от смеха пополам — человека просто распирало, и он от избытка энергии ошибся с направлением, но был так счастлив, что движение в другую сторону не имело для него никакого значения. До точки назначения он всё равно доберётся.

Один — черноволосый и стройный — нормальной, судя по роже, ориентации, напялил себе на голову красный пластиковый кокошник — рассказали, наверное, что это «русское национальное», и в таком виде по фанзоне и гулял. О ней — отдельно, а марокканцев, резвившихся 14 июня на Невском и в его окрестностях, мне жалко потому, что вечером следующего дня их команда пропустила нелепый гол от иранцев (точнее, забила самим себе) на стадионе на Крестовском, и её болельщики сидели в питерских кафешках с таким убитым видом, что хотелось официально и неофициально выражать им соболезнование.
Англосакс в чёрной майке на широкой, накаченной спине рассмешил по-другому. В Россию, на карнавал футбола он приехал с мрачным лицом, а на спине его по-английски (в русском переводе) было написано: «Не верьте счастливым людям. Все они — психи».

Марокканцы шли так — пройдут десять метров, остановятся, сгрудятся в кучу и начинают вопить свои марокканские кричалки с таким чувством, будто это последний день в человеческой истории — завтра наступит пустота, поэтому «отрываться нужно по полной», сообщив миру что-то, чего он ещё не знал. Египтяне им, впрочем, мало в чём проигрывают. Иранцы — тоже молодцы.

Дети на этом празднике спорта — самые озадаченные существа. Они даже будто устали и выглядят как взрослые, которые перестают понимать происходящее и теряют последние силы. Папы, мамы, дяди и тети сошли, по всей видимости, с ума, бегают, бестолково смеются, что-то кричат, и за ними хорошо было бы присматривать, но кто это будет делать? Возраста поменялись ролями — дети слегка встревожены и напряжены, а те, кто обязан их опекать — будто с цепи сорвались, как школьники на перемене. Дети с такой ситуацией сталкиваются не часто, поэтому в фанзоне, за исключением влюблённых в футбол мальчишек, они, скорее, изображали веселье, радовались со своими родичами за компанию, чтобы от коллектива не отрываться. Но в глазах оставалась тень серьёзной укоризны — что происходит-то?

За час до начала матча в зону со стороны канала Грибоедова было почти не пройти — люди стали у турникетов стеной. Мы просочились без усилий с другой, «запасной» стороны — Большой Конюшенной улицы. Когда, поорав, попив пива, посмеявшись и поев жуткого поп-корна (нужно же что-то есть, коротая время), мы выходили вон, насладившись забитым нашей выдающейся командой голом, к счастью, уже на 12-й минуте, в самом начале матча, стена стояла и у «запасного» входа. Выйти было почти нереально, в прямом смысле пришлось оттаптывать сумасшедшим болельщикам ноги. Но люди будто вросли в асфальт и не оставалось никакого сомнения, что в зону они прорвутся, войдут туда.

О ценах. Они запредельные. Мягко скажем — ресторанные. Ассортимент — простейший (демократичный). О впечатлениях, которые удивили — сто лет не стоял в очереди за разливным пивом. Пиво выпил. Было очень жарко. Это счастье — приехать в Питер, когда там светит солнце. Нам повезло. Во время второй игры сборной России в Питере шёл дождь. Питерский дождь — это несчастье. При нём не посидишь, как 15-го туристы из экзотических стран, явно с небогатым бюджетом, «на полу», закусывая чуть ли не сырком «Дружба». Люди на чемпионат приезжают очень разного достатка.

Задник фанзоны на Конюшенной площади (центр Санкт-Петербурга) — храм Спаса-на-Крови, правильно называющийся собором Воскресения Христова-на-крови, но известный больше в первом варианте. В фанзоне он воспринимается как декорация. Петербург — вообще безрелигиозный, на мой взгляд, город.
Город очень высокой светской культуры, где религия — её малая, почти незаметная составная часть.

Вы, кстати, в курсе, что сейчас Петров пост? В Петербурге, названном именем апостола — ни намёка. Карнавал — да. Пост… Какой пост? Может, тут и нет никакого противоречия, было бы странно вообще делить веру на строгое и нестрогое соблюдение правил. Веруешь — так и делай это всю свою жизнь, не сверяясь с календарём, избегай закваски фарисейской. Но в Питере даже во время Пасхи ощущение такое, что происходит маленькое событие в жизни огромного мегаполиса, слишком большого и самодостаточного, чтобы реагировать на одно из событий…

При этом Петербург — очень приятный город, в который хочется возвращаться. Противоречие? Христианство растворило в себе всё или само уже растворилось во всём без остатка? Трудно сказать. Но в поведении больных, болеющих (болельщиков то есть) в зоне для больных (фанатов) даже при моём убеждённом насмешливом и скептическом отношении к ножному мячу и его поклонникам, как вообще к любой подобной массовой затее, напоминающей бои гладиаторов или забеги на ипподроме, — не было ничего отталкивающего, ничего, чего нельзя было бы принять в принципе.

Народ превратился в детей, наблюдая, как одни мужики пытаются, бегая по зеленой лужайке, переиграть в мяч других потных счастливых или несчастных (если уступают в счете) мужиков.
Феномен футбола понятен. Мужской части населения с избытком тестостерона он заменяет войну — цель ясна, вот наши, вот чужие, «Россия, вперёд!!!» Большинству он дает ощущение праздника, когда все вместе, идеология проста, событие воспринимается единомоментно всей страной, нацией, фанзоной, стадионом. А обнимаются или переживают, утирая друг другу слезы, даже незнакомые люди.

Но смотреть на это, конечно, смешно. Вот что было бы, если б наши проиграли? И Египту, и Саудовской Аравии? Хлоп — и нет праздника. Бум мяч в наши ворота, бум еще один — и сдулась «национальная идея». А ведь в футболе обязательно кто-то проиграет. Победитель будет один! Чего же вы хнычете (это я марокканцам, закутанным в свои флаги и мрачно, потерянно, молча (!) чудным питерским вечером жующим какую-то снедь и пьющим молча (!) пиво в уютных кафешках на Невском в атмосфере нескончаемого праздника, поскольку Невский всегда такой — выиграло Марокко или нет)?

Эта скорбь — выше моего понимания. Поэтому и к футболу в Питере относишься так легко — посмотрел на циркачей, улыбнулся и дальше пошёл. Всего лишь одна из граней красивого города.

Да, об атмосфере чисто футбольного праздника. Она действительно есть. Когда, перебивая, останавливая и прекращая многоязычный гомон на Конюшенной площади, наши болельщики запели гимн — гимн России, причём запели хорошо — красиво и мощно (мелодия располагает), в тысячи патриотичных глоток, надо было видеть, как повели себя иностранные гости. Над головами — мобильные телефоны. У наших (большинства) — руки по швам, у иностранцев — камеры над головами. Народу нужно что-то, что его объединяет. Хоть иногда. Сегодня это футбол. Пусть хоть так. А спели, да, на самом деле хорошо. Гости ещё некоторое время после молчали. Есть такая замечательная русская «пословица», в полной мере отражающая наш национальный характер: «Чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях». Фанаты из разных стран, мне кажется, это почувствовали. На минутку…

Так что сегодня самое главное? Самое главное сегодня — это деньги. Для тех, кто не обратил внимания на одну странную и смешную (лично для меня) особенность. В Питере, где к футболу («Зенит» не в счет), нельзя относиться серьёзно, в двух матчах с участием африканских стран произошли два курьёзных случая — по случаю на каждый матч. И марокканцы в игре с Ираном, и египтяне в игре с нашей командой забили себе по голу сами. В этом, мне кажется, сказывается влияние города, в котором Пушкин и культура 18—19 веков всё-таки выше умения правильно бить по воротам. Питер как бы смеётся по-доброму над нашими братьями, приехавшими из Северной Африки в Северную Пальмиру попинать мяч.

Ставки сегодня можно делать любые. Не упустите свой шанс! В следующем мачте на Крестовском острове, где будет играть африканская или какая-то другая экзотическая (южно-американская, например) команда, обязательно случится что-нибудь смешное-конфузное. Выйдет какой-нибудь радостный для одних и «горестный» для других курьёз. 22-го играют Бразилия с Коста-Рикой, 26-го — Аргентина с Нигерией. Спешите в ближайшую букмекерскую контору, веселье гарантировано. Питер умеет тонко пошутить.

Вот, например, на фото — горестный египетский болельщик. Снимок сделал мой питерский друг 15 июня — египтяне уже проиграли в Екатеринбурге Уругваю, а впереди — разгромная для Египта встреча со сборной России. Болельщик, разумеется, не знает, что его и его соотечественников ждёт такое горе. Он только догадывается. И догадки повергают его в глубокую печаль.

Но как же эта печаль красива на улицах Санкт-Петербурга!

Сергей Заруднев.