Президент учит нас общаться с народом, быть ближе к народу. Тому же учит нас председатель правительства, но не так убедительно. Общение переместилось в социальные сети. Там идут дискуссии, там обмениваются информацией, там разгораются и полыхают идеологические войны. Технологии определяют уже не только стиль жизни, но и ее содержание. Если о событии не рассказали, оно не случилось…

Недавно в Центре политической учёбы ЦК КПРФ собирали коммунистов, воюющих в социальных сетях. Орловскую область представлял секретарь обкома, депутат Орловского горсовета Иван Сергеевич Дынкович. Мы писали об этом, но не рассказывали о вещах более глубоких и фундаментальных. Что определяет идеологический выбор человека? Как он выбирает сторону, на которой будет сражаться? Как совместить убеждения с требованиями повседневности? Все это интересно исследовать на примере человека, которому 29 лет — достаточно молодого, чтобы не успеть зарасти стереотипами, и достаточно зрелого, чтобы уметь аргументировано отстаивать свою позицию. С каким багажом Иван Дынкович отправился в социальные сети и как он туда попал?

— Иван Сергеевич, позвольте на «вы», как к депутату. Вы родились в 1990-м. Ваше сознание не искажено «страшным советским прошлым», и при этом вы критически относитесь к нынешней политической системе и являетесь сторонником социализма, от которого были освобождены фактом своего рождения. Как такое возможно?

— Да как… Это не генетический код, но во мне всегда был протест против антисоветской пропаганды. Возмущало, когда постоянно говорили, что Советский Союз — это только ГУЛаг, очереди или притеснение элитарных мыслителей типа Солженицына.

— А кто вам сказал, что Солженицын — это элитарный мыслитель?

— Постоянно говорили. В телепередачах времен детства и юности. Включишь телевизор — сидят Радзинский, Сванидзе и говорят.

— Я тоже полагал, что этим пропагандистам, как и Новодворской, когда она была жива, надо приплачивать за антисоветизм. С ними и контрпропаганда не нужна. Система, которую критикуют такие личности, точно не может быть плохой. То есть ваше увлечение советской идеологией началось от противного?

— Знакомство, безусловно, началось от противного. Когда талдычат, что в Советском Союзе все было ужасно, Ленин — агент, а Сталин — диктатор, даже на подсознательном уровне рождается протест. Спрашиваю родителей, окружавших меня взрослых — действительно всё было так плохо? Смеются.

— Переходим к социальным сетям.

— На втором курсе ОГУ стало скучно, хотя учился хорошо и вуз окончил с красным дипломом. Но стало не хватать нагрузки. Подключился к общественной работе. Не понравилось, всё было не живое, по указке сверху. К тому же на первых курсах нас постоянно снимали с занятий, чтобы задействовать в каких-то политических мероприятиях в качестве массовки. Меня это просто возмущало, даже конфликт был с деканом. Я ему говорю, что пришел учиться, получать знания, а если занятий нет, займусь чем-то другим.

— Вы просто диссидент какой-то…

— Учебники, в которых обходили победы Советской власти и говорили только о недостатках, — это тоже рождало протест. Совершенно же очевидно, что русская социальная революция — это величайшее событие 20-го века. А в учебниках — «нож в спину воюющей стране», «заговор», «переворот»! Ложь естественно рождает протест. Кстати, 14 июня, недавно, был день рождения Че Гевары. Он сказал: «Если у вас начинается дрожь негодования при виде несправедливости, то вы мой товарищ». Мне очень близка эта фраза. В общем, начал искать единомышленников в социальных сетях. Познакомился с ребятами, встречались, обсуждали разные исторические события. Это было десять лет назад. Тогда же вышел на свой первый одиночный пикет. Тогда же вступил в партию. Хотел вступить в 18 лет, но… долго думал. Для меня это было серьезное решение. Меня никогда не удовлетворяла официальная государственная пропаганда, хотя как вузовский активист я даже побывал два раза на молодежном проправительственном форуме на Селигере.

— К этому еще вернемся. Всякий читающий, думающий человек, познакомившись с биографиями выдающихся революционеров, того же Эрнесто Гевары, который, прежде чем заняться революцией, был врачом-бессребреником, пришедшим к выводу, что лечить нищих бессмысленно, поскольку они все равно умрут от нищеты, поэтому менять нужно политическую систему, причем менять радикально, — всегда держит в уме результаты этой революционной активности. Как правило, революционеры заканчивают трагически, даже если им что-то удается, как Че Геваре на Кубе. В большинстве случаев революционеры погибают. Вас — без патетики — ориентация на таких героев не смущает? Ведь во все времена хорошо живется конъюнктурщикам (в хорошем смысле этого слова) — людям, которые умеют приспосабливаться. От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича, как говорили про одного такого видного советского товарища. Или посмотрите на так называемую орловскую «элиту», которая пережила всех орловских губернаторов, сменявших друг друга зачастую с противоположными знаками — «Единая Россия», затем КПРФ. Сначала поддакивают и подтявкивают, затем ругают ушедшего, чтобы понравиться пришедшему, и всегда прекрасно себя чувствуют. Вы не задумывались — может, так и надо жить? Они дают образование своим детям, получают отличную зарплату, обеспечили себе огромную пенсию. И дети их уже идут по этому пути и, скорее всего, успешно его пройдут. А вы, рожденный в «новой России» и никогда не живший в СССР, вместо того, чтобы встраиваться в систему, то есть не иметь своего мнения, угождать, колебаться вместе с линией партии, как бы она ни называлась, вы вместо этого с деканом спорите, заступаетесь за социализм, ищите какой-то правды. Вы, что, не понимаете, что много денег на этом пути не заработаешь, если заработаешь вообще? Или вы об этом ещё не думали?

— Почему? Думал. Да, в сегодняшней России Молчалины правят, я знаю. А что в этом хорошего?

— Я же уже сказал, что. Некоторое время назад чуть ли не на уровне Министерства образования возникла идея иначе прочитывать «Горе от ума». Настоящие-то герои — Молчалин и Фамусов, они умеют жить. А Чацкий, действительно, больной, что называется, на всю голову, дурак-дураком! С такими данными, а чего достиг? «Карету мне, карету…». Лузер, как пишут в соцсетях.

— Я понимаю, что все перевернуто с ног на голову. Все же видят, главное сегодня — устроиться, даже на уровне какого-нибудь района. Устроить своих детей, родственников, знакомых. Это такой клубок, распутать или разрубить который, чтобы повысить профессиональный уровень орловских чиновников, очень трудно. Но карьера, деньги никогда не были для меня на первом месте. Главное, мне кажется, это справедливость. Если иначе, то мы окажемся не в обществе, а в социальных джунглях.

Это к вопросу об орловской «элите». Скоро в нашем городе останутся одни пенсионеры, продавцы и чиновники. Я вообще не понимаю, что такое орловская «элита». Что она создала? Приватизировала за гроши или получила собственность в результате каких-то схем и теперь ею распоряжается. Понимают, что рыльце в пушку и идут во власть, чтобы защитить «свое». А когда их уличают, кричат о политическом заказе. Ставят между собой и властью знак равенства, но настоящей властью не являются, потому что не выражают интересы народа. Так называемую «элиту» интересует собственная корысть.

— Выступая в горсовете и воюя в социальных сетях, вы не ощущаете себя марксистом России конца 19-го века, когда в полуфеодальной стране реально изменить ничего было нельзя и оставалось заниматься пропагандой?

— А пропаганда — это тоже немало, идеи обладают материальной силой. Я верю в людей. Как у Беранже: «Если к правде святой Мир дороги найти не умеет — Честь безумцу, который навеет Человечеству сон золотой!». Я, конечно, не сон золотой хочу навеять, я хочу сказать, что власть — и по Конституции, и по тому, что говорят с высоких трибун, — принадлежит народу. Поэтому я пытаюсь, как могу, убедить людей в том, что они способны изменить ситуацию. Я верю, что это возможно.

— И как? Массовые акции запрещены, одиночный пикет — насмешка над гражданскими правами, профсоюзы уничтожены. Завоевания западного капитализма по сравнению с ситуацией в сегодняшней России — это развитой социализм. Единственный плюс — у нас не изжита память о советском прошлом, когда существовало государство, заботившееся о человеке. Ситуацию можно изменить, национализировав природные богатства, введя хорошую прогрессивную шкалу налогообложения, новое трудовое законодательство. Но сделать так — значить покуситься на карманы хозяев жизни. Кто ж на это пойдет? Что по этому поводу пишут в социальных сетях близкие вам по духу пользователи?

— То, что карманы так называемых хозяев жизни наполнены несправедливо, а содержимое этих карманов принадлежит народу, гражданам Орловщины в том числе; что прогрессивную шкалу налогов, безусловно, нужно вводить, а малоимущих освобождать от налогов вообще; что необходимо посчитать, сколько нас еще вынуждают платить скрытых налогов. В России и медицина, и образование, и многое другое должно быть бесплатно, но мы-то знаем реалии. Общее мнение — изменения будут происходить не в тиши кабинетов. Я тоже ничего плохого в митингах и мирных шествиях я не вижу, они разрешены Конституцией. Люди должны сказать свое слово. Если в Орле еще существует минимальная возможность устроить свою жизнь, то на селе, если твои убеждения, твоя гражданская позиция не устраивают местную власть, работу ты просто не найдешь. Ролик, где выступает глава Покровского района Романов, пытающийся закрыть школы, невзирая на протест населения, по меркам нашей маленькой области, взорвал интернет. Сегодняшнюю власть человек интересует только с точки зрения пользы, которую он может принести даже не стране, а «корпорации». Если человек прибыль не приносит, он власти неинтересен. Это уже аксиома.

Власть спрашивает с общества все, что ей нужно. А общество не может спросить с власти вообще ничего. Ведь до смешного доходит! Депутат горсовета без пропуска не может зайти в здание областной администрации. Между прочим, за депутата горсовета голосует население, а реализация его права, получается, зависит от клерка. Он решает — пустить, не пустить…

— А что на Селигере не пон­равилось?

— С точки зрения молодежной тусовки — всё прекрасно: шоумены, знаменитости, Сурков на вертолете приземляется. Тусовка хорошая, но идеологическое наполнение фальшивое. От некоторых лекций было противно физически. Жириновский появился, «правильные» плакаты на каждом углу. Я посмотрел, послушал — это не образовательный процесс, а оболванивание, накачка информацией, которую, разъехавшись, нужно тупо транслировать.

— Как же вы туда во второй раз загремели?

— Это была политическая смена. Когда меня на нее вновь пригласили, я отказался и поехал на экологическую. Для мозга было терпимо. Обсуждали экологию. Такой отдых.

— Я вижу, вы умели извлекать выгоду из общественной активности. Сегодня московские отбросы выгружают уже в Архангельской области без всякого обсуждения, а мусороперерабатывающий завод в современной России с ее Сколковым и непревзойденными нанотехнологиями — почему-то до сих пор диковинка. Что про это пишут в социальных сетях?

— Если люди уже становятся живым щитом перед полигонами, требуя у власти ответа, сколько еще она намерена травить население, лишая нас всех будущего, то совершенно очевидно — при сохранении нынешней социально-политической системы новое поколение будет жить хуже предыдущего. И это нужно совершенно четко уяснить.

— Селигер… С таким стартом, если бы не ваши убеждения, вы бы уже в областной администрации сидели, руководили молодежной политикой. Давайте поговорим вот о чем. С точки зрения недалеких противников социалистической идеи, самое сильное место в их пропаганде — это уравнивание коммунистической идеологии и ее носителей с архаикой. Дескать, что с них взять, с коммунистов, в современность вписаться не могут, вот и хватаются за дедушку Ленина, за бороду Маркса и своего любимого Сталина. (Как будто, чудаки, капитализм, который им так дорог, сегодня родился). И вдруг бац — социальные сети, человек, рожденный в новом времени, побывавший, к тому же, на Селигере (дважды), активист, общественник, краснодипломник…

— Международный наблюдатель на выборах…

— Где?

— На Украине при Януковиче.

— Так вот как-то всё это с архаикой не сочетается.

— По активности в социальных сетях, количеству индивидуального контента КПРФ опережает все парламентские партии, включая «Единую Россию».

— А зачем им с вами тягаться? У них и так все есть.

— У них всё есть, и в результате они потеряли молодое поколение. Почитайте, что пишут студенты в тех же соцсетях. Диплом ничего не гарантирует, работы нет. Студенты — кормовая база для преподавателей, озабоченных тем, чтобы кормить свою семью. Образование в огромном количестве случаев — профанация. Напрягаться не обязательно, всё равно не отчислят. Молодежь брошена и власти не верит. Для нормальной страны это трагедия. А для нашей? Молодежь не идет на выборы — прекрасно! Выборы удобнее делать теми, кто от тебя зависит — бюджетниками, военными, чиновниками. Молодежь не нужна ни в экономическом плане (требуются продавцы и грузчики) ни в политическом — «лишние» люди настроены оппозиционно.

— Тема «депутат и социальные сети».

— Постоянно озвучиваю пусть небольшие, но конкретные проблемы орловчан. Может быть, не глобальная проблема, но просто вал был обращений по поводу пивных, расположенных на первых этажах жилых зданий. В Орле нельзя найти бесплатный спортивный клуб для молодежи, а пивнушек — огромное количество. И в большинстве своем они были открыты с нарушениями.

— И на каждом разрешении есть подпись чиновника.

— Конечно! Спрашиваем — как же так? Объясняют — ну вы же понимаете, они платят деньги в бюджет. Закон одинаков для всех, если вы за каждую копейку, каждый неправильный шаг штрафуете население, почему не штрафуете пивной бизнес и тех, кто за ним стоит? Мы добились, чтобы административные комиссии начали штрафовать пивнушки. По тем адресам, по которым ко мне обращались, стали выполнять закон — по тишине, санитарному состоянию.

— Депутат Дынкович не может сломать капитализм, поэтому пытается заставить его хотя бы работать в цивилизованных рамках.

— В рамках законов Российской Федерации.

— Что было на Украине? Каким политическим или другим опытом обогатились?

— Я был в составе международных наблюдателей по линии КПУ — Коммунистической партии Украины в Днепропетровске, в одной из территориальных комиссий. Уже тогда, задолго до Майдана, дружественные нам украинцы высказывали в общении претензии — Россия не помогает, России всё равно, а благодаря западной помощи украинская молодежь может свободно съездить на учебу в Польшу, Литву, кто посильнее — в западноевропейские страны. Уже тогда было понятно, что нашей власти, по большому счету, наплевать на будущее «братских народов», и интересуют ее только деньги.

— Всякий человек, поработавший в представительной власти с желанием помочь людям, становится в значительной степени мизантропом, поскольку понимает, что решить серьезные проблемы сегодня почти невозможно, а если удастся что-то сделать, то не благодаря, а вопреки системе, и с тратой огромного количества нервов и времени, наживая не друзей, а врагов. Вы в Орловском горсовете с 2015 года, активны, в социальных сетях недоброжелатели вас пинают, коллеги из недружественного лагеря даже орут, как на комитете, где была битва по поводу проездных и увеличения тарифа. А вы — ничего, мизантропом не становитесь. Значит, обладаете стойким душевным здоровьем. Или вера в людей настолько велика? Как вы вообще совмещаете с действительностью свои коммунистические убеждения?

— Бытие определяет сознание.

— Вы родились в «демократической России», а пришли к коммунистической идеологии. Значит, ваше сознание определило бытие.

— Оно определилось под влиянием бытия, которое мне активно не нравилось. В Орловском горсовете всего три коммуниста, но я чувствую себя хорошо, поскольку свободно высказываюсь по проблемам, которые волнуют горожан и меня лично. Это господа, сидящие в креслах по десять и более лет и помнящие нескольких мэров и губернаторов, скорее, мизантропы. Ткнешься а ним, чтобы решить какую-то проблему — вальяжно запускают на долгий круг — напишите обращение, рассмотрим. Может быть… Мое убеждение — больше двух сроков депутату и чиновнику находиться при должности нельзя. Иначе меняется восприятие действительности — «это кресло моё», и все! Что за этим креслом, уже неважно. Алгоритм этой жизни такой — четыре года я сижу, решаю свои дела, а в последний год провожу концерты на округе с песнями и плясками и раздачей шоколадок и мороженого детям. Такой вот заход на новый срок через детей. Не понимаю, какая задача ставилась четыре года назад, когда полностью было выжжено политическое поле в Орле. В Орловском горсовете три депутата КПРФ по списку… Все в руках «Единой России». Всё что хотите делайте, за пятилетку город можно было перестроить, сопротивляться некому. Ставьте задачу поквартально и действуйте. Но мы видим, что стало только хуже, какую сферу ни возьми. То, что делается сегодня по благоустройству — скверы, фонтаны — заслуга, давайте откровенно скажем, губернатора.

— Иван Сергеевич, вы производите впечатление интеллигентного человека, что является вашей сильной стороной и в то же время позволяет заниматься политикой в хорошем смысле этого слова. Интеллигентный человек не отвечает на провокации, не втягивается в них, поэтому он долгожитель в политике — его не подставишь и не сольешь, поскольку на самые грязные и злобные выпады он будет отвечать спокойно. Мне кажется, это очень сильно раздражает ваших оппонентов в социальных сетях. Даже что-то садистское присутствует в вашей интеллигентности — вы вбрасываете какую-то идею, публикуете какой-то «пост», вас «поливают», пытаются топать ногами, какие только провокации ни пытаются организовать, а вы отмалчиваетесь или даете вежливый ответ, что приводит ваших противников в еще большее бешенство. Вы всё это намеренно делаете?

— Я просто пытаюсь до каждого аргументировано донести свое мнение. С любым критиком, который мне что-то пишет, я работаю.

— Помогает?

— Очень редко помогает. Тех, кто переходит границы оскорблений, я вычеркиваю из «друзей», удаляю из списка, «баню» — и все. Есть категория комнатных интернет-бойцов, особенно много их возбудилось по поводу бюста Сталина, который мы хотим установить. Они, как правило, жидки на расправу. Никто из них не пришел ни на открытое обсуждение в обком, ни на заседание комиссии по наименованиям.

— А вы приглашали?

— Конечно! Я писал — приходите все, всем дадим слово, более демократичной атмосферы, чем в КПРФ, не найдете. Но никто не пришел — ни на слушания, ни на пикет. Но я могу и жестко ответить, особенно, если оскорбляют идеологию, советский период истории. Кто-то, возможно, эти ответы заскринил, ждет теперь повода показать.

— Что для вас самое ценное в советской идеологии, которую вы так защищаете?

— Самое ценное для меня — это справедливость, которая была. Советская идеология… она развивала человека. Советская идеология для всех, кто честно жил и трудился, создавала условия, которых нет и не будет в современной России. С каждым годом жизнь для таких людей становилась в чем-то лучше. Была, конечно, и переродившаяся партноменклатура последних лет, мы это не замалчиваем. Но с точки зрения развития человека, развития будущих поколений Советская власть давала перспективу. Сегодняшняя власть не то что не дает перспективу, она забирает все даже минимальные достижения, которые остались от Советской власти. Она их вырывает с корнем. Для меня Советская идеология — это перспектива и уверенность в завтрашнем дне. У сегодняшнего молодого поколения ничего этого нет.

— Ну а Сталин чем вам дорог?

— Я достаточно много читал литературы о Сталине — и апологетику, и антисталинские сочинения. Мое мнение — Сталин, возможно, величайший правитель в истории России, сделавший для нее больше, чем кто бы то ни было. Проблемы, которые он успешно решил в свое время, вновь встают перед Россией, сделавшей антисталинизм едва ли не официальной идеологией.

— Прогрессирующее отставание от развитых стран…

— Экономическое отставание, классовое расслоение. Наше общество разделено на классы. Классы чиновничества, предпринимателей, латифундистов. Эти просто скупили всю землю, которая зачастую даже не используется. А население со своих жалких огородов еще должно платить налоги. Семьдесят процентов населения, по статистике, относится к Сталину положительно. Это говорит о том, что ментально, исторически народ воспринимает Советскую власть как свою. А нынешнюю власть — как чужую. Люди понимают, что эта власть не является их властью. Она является властью над ними. Платите нам, мы вас используем — вот и вся идеология. Сталин — это справедливость и порядок. В современной России нет ни того, ни другого.

— Что по этому поводу говорят в социальных сетях?

— В социальных сетях обсуждают закон о «суверенном рунете». Поскольку перспектив в реальной жизни у молодежи нет (она даже телевизор уже не смотрит, от пропаганды тошнит), все погрузились в реальность виртуальную, в интернет. Но власть и там ничего не может предложить молодежи. Остается только «повязать», ограничить, лишить перспектив и на этом пространстве.

— Виртуальная реальность не всегда полезна…

— Она зачастую здоровей действительности, в которой мурманскому аэровокзалу присваивают имя Николая II. Это уже какой-то сюр, что-то за гранью реального. Власть уже не знает, как разукрасить действительность, которую не способна изменить. Из страны выкачиваются миллиарды за границу в надежде скоротать там старость, а нас развлекают псевдопатриотическим «креативом».

— Иван Сергеевич, заканчивая разговор о социальных сетях, я желаю вам сохранить душевное равновесие, веру в возможность установления в нашем архаичном обществе социальной справедливости, а всем нам дождаться того времени, когда дикий социальный эксперимент, длящийся уже тридцать лет, наконец закончится, и страна, протрезвев, наигравшись во вседозволенность и придуманный капитализм с человеческим лицом, вернется к фундаментальным ценностям, о которых говорил выпускник духовной семинарии, коммунист товарищ Сталин. Современная Россия существует благодаря заделу, созданному Советской властью. Ничего нового с тех пор в стране не появилось.

— Кроме социальных сетей…

С их активным участником,
депутатом Орловского горсовета Иваном Дынковичем беседовал
Сергей Заруднев.