Итак, в условиях пока нарастающей заболеваемости коронавирусом, несмотря на то, что Россия еще не добралась до пика эпидемии, Президент страны 11 мая объявил о завершении «нерабочих дней» и поэтапном выходе из режима самоизоляции.

Чем было вызвано такое решение, и какими могут оказаться его последствия? Эти главные вопросы дня обсудили на «круглом столе» в онлайн-режиме сенатор от Орловской области, член комитета Совета Федерации по бюджету и финансовым рынкам, кандидат экономических наук Василий Иконников, депутат Государственной Думы от Ульяновской области, член комитета ГД по охране здоровья, кандидат медицинских наук Алексей Куринный и руководитель орловского агентства печати «Красная строка» Юрий Лебёдкин.

В. Иконников: 11 мая Президент объявил поэтапный выход из режима самоизоляции. Регионы должны определиться, какие сегменты экономики и в какой последовательности будут открывать. Во-вторых, был объявлен ещё ряд мер по поддержке граждан и экономики. И это, пожалуй, самое главное. До 1 июня правительство должно будет подготовить и представить соответствующий документ – общенациональный план действий. Полагаю, что в этот новый пакет мер нужно было бы включить предложения компартии, которые выработали на II Орловском экономическом форуме.

Перспективы для экономики не радужные. В Европе к концу года прогнозируют спад ВВП на 3%. Следовательно, мы будем падать, как минимум, на 5%. Самый большой провал мы сейчас видим в малом бизнесе. По предварительным данным, могут закрыться более 65% малых и средних предприятий и фирм. Примерно 3,4 миллиона станут безработными. Следует согласиться с оценкой президента о том, что безработица уже выросла, но цифры будут гораздо больше. Возможно, к концу года безработица уйдёт на уровень 8-10% от уровня экономически активного населения, эти цифры будут колебаться от 5 до 7 миллионов – в зависимости от мер, которые будет предпринимать правительство. Посмотрим, как будет сформирован общенациональный план действий по восстановлению занятости и экономики на фоне коронавируса – вот это самое главное.

А пока, поскольку президент открывает экономику и люди начинают работать, главной задачей сейчас будет защита людей от этой эпидемии на рабочих местах, не дать ей разрастаться.

Создать условия для стабильной работы предприятий и организаций – это задача общефедеральная. Пока в новый пакет поддержки вошли выплаты семьям с детьми и меры по противодействию безработице, поддержке ИП, малого и среднего бизнеса из пострадавших отраслей. Сейчас давать оценку рано, но либеральный подход ощущается и здесь: кредиты на поддержку занятости на 6 мес. под 2% годовых. Да, ставка низкая, но и срок не велик. К осени экономика просядет, многие будут на грани банкротства, а здесь еще и кредиты нужно вернуть… Или, например, списать все платежи по налогам за апрель, май, июнь – это вроде бы и правильно, особенно в части страховых выплат. Но по остальным налогам — не эффективно. Думаю, что за этот период и налоги будет не с чего брать, у бизнеса там окажутся сплошные убытки, поэтому финансовый блок правительства на такую меру и согласился. Однако НДС при этом оставили. А если бы от этого налога освободили, тогда была бы совсем другая картина.

А. Куринный: Если говорить с медицинской точки зрения, то, мне кажется, правительство до сих пор не уверено, правильные оно предпринимает шаги или неправильные. И во многом объявленные послабления – результат давления со стороны экономики. «Просаживать» её дальше — это непозволительная роскошь. Поэтому, как и многие другие страны, решили выходить из карантинного режима, не имея, собственно говоря, пока на это объективных медицинских оснований. Когда будем готовы, сегодня никто из специалистов сказать не может. Про плато все говорят через две-три недели, про снижение, которое является необходимой предпосылкой для снятия соответствующих ограничений, — в лучшем случае – конец июля, в худшем случае – начало августа. Понятно, что эти сроки никого удовлетворить не могут, поэтому решили выходить пораньше. Ну, естественно, ответственность переложена на губернаторов.

Что будет с инфекцией? Пока не появится вакцина, инфекция будет распространяться в любом случае, и всё будет зависеть от наших действий. Летом, по данным специалистов, ситуация должна несколько стабилизироваться вследствие благоприятного действия пока неизученных климатических факторов. Что будет осенью, ещё никто не знает. Для того чтобы сформировать групповой иммунитет, надо минимум год. Белоруссия и Швеция, ну и Голландия частично, считают, что в середине июня – к концу июля они сформируют необходимый пул переболевших, где-то порядка 50-60%, а дальше уже инфекция в части широкого распространения им не страшна, и они могут спокойно работать в том же режиме, в котором работали до этого.

Что касается наших условий, то в России принято решение выходить из жесткого режима самоизоляции достаточно странным образом. Например, в той же Москве самоизоляция будет продолжена до 30 мая – то есть на улицу выходить нельзя, гулять нельзя, спортом заниматься нельзя, но 5 миллионов рабочих промышленных предприятий и строителей на работу отправляются. Я очень сильно сомневаюсь, что на каждом из этих больших предприятий, а тем более – на строительных площадках, будут соблюдаться все необходимые санитарно-эпидемиологические нормы. Особенно в условиях скученности иностранных мигрантов, которых в Москве и ближайшем Подмосковье сегодня почти два миллиона. С учетом того, в каких условиях они живут и работают, можно предположить, что там никаких норм никто не соблюдал и соблюдать и не собирается. Поэтому я не исключаю, что распространение инфекции продолжится в таком случае.

Ну а если говорить стратегически, то, безусловно, общие требования к выходу на работу должны формировать не региональные правительства, а федеральное. А это опять переложено на губернаторов. Вот и получается, что кто-то всех заставляет ходить в масках, кто-то — в перчатках, кто-то — ничего не заставляет…

В. Иконников: Здесь требования и нормы должны быть федеральными.

А. Куринный: Безусловно, для всех предприятий, причем, надо разбить их по ранжиру – для малых, для средних, для крупных предприятий. При нормальной организации процесса риск заражения можно свести к минимуму, но это по щелчку пальцев не делается. Это надо выстраивать, получать соответствующий опыт, надо наказывать нерадивых, налаживать обратную связь… Разные регионы — разные ситуации. Кто-то на подъеме находится, кто-то вроде как собирается перевалить уже плато… Большой вопрос, какая будет политика в части межрегиональных взаимоотношений при перевозках людей. Это тоже вопрос федеральный, а не региональный. Конечно, было ошибкой распустить всех из Москвы в конце марта на эти самые «большие выходные», инфекцию развезли по всей стране.

Поэтому, на мой взгляд, это совершенно неправильно – полностью передать полномочия на региональный уровень: мол, вы, ребята, занимайтесь, как хотите, за всё отвечаете, а мы будем наблюдать за вами и смотреть. Нет, вы сформируйте условия, сформируйте внятные, понятные механизмы, как это должно соблюдаться на тех же промышленных предприятиях, на тех же стройплощадках, запустите этот механизм, а дальше будет видно. Вакцины нам минимум еще полгода ждать. И вторая волна возможна.

В. Иконников: Ну, хорошо, Москву сейчас откроют, и из Орловской области опять уедут вахтовики, которые в свое время приехали и привезли в Орел коронавирус.

Ю. Лебёдкин: Так основной источник заражения в Орловской области – это люди, приехавшие из Москвы.

А. Куренный: Такая ситуация не только в Орловской области. Практически все регионы вокруг Москвы – чуть дальше, чуть ближе – в таком же положении. Действительно пойдёт обмен. Мы это тоже прекрасно понимаем. Вот почему задача сегодня — минимизировать риск распространения, приоткрывая эту саму экономику. Ведь получается, что при единичных заболевших мы сидели в жесточайшем карантине – не выходить, бояться, ничего не делать – а сейчас, когда ситуация в принципе далеко не стабильная, нам предлагают наоборот: давайте работать, давайте выходить, а за все это будут отвечать губернаторы.

В. Иконников: С другой стороны, они где-то и правы, поскольку не будет экономики – не будет ничего. Фонд национального благосостояния мы быстро съедим… Значит, надо работать, надо экономику запускать. Но тогда нужно четко на федеральном уровне высказывать требования к тем предприятиям, на которых будут работать люди, — по защите, по социальному обеспечению, по соблюдению санитарных норм… Маски выдавать, ставить дополнительные ионные излучатели… Это все должно быть прописано, это должно быть федеральными нормативами закреплено. И здравоохранение должно тоже обеспечить этот экономический цикл. Готово сегодня здравоохранение или не готово – не знаю. Думаю, что не совсем готово.

Ю. Лебёдкин: При всём уважении к личным усилиям каждого врача, концепции-то нет. Никто не понимает, что делать с этой эпидемией.

А. Куринный: Понимают в самом таком грубом, «военном» варианте: мы создали 130 тысяч коек, у нас есть резерв, отчитались, что все аппараты есть – но достаточного количества современных аппаратов нет. Для понимания скажу, что если там чего и насобирали, то это старые приборы, собранные отовсюду… Так что если пойдёт настоящий «завал», то они не справятся. Были у нас деревни потёмкинские, а сейчас больницы понасоздавали такие же потемкинские – побыстрей, побыстрей, чего-то там подмазали, подкрасили, привезли, отчитались… А на самом деле я сильно сомневаюсь, что они заработают, если на них ляжет большая нагрузка. Но пока по отчётам вроде всё есть.

По выплатам медперсоналу — то же самое. Президент поставил задачу выплатить все до 15 мая, но он, видимо, совершенно не знает, что выплаты сегодня идут только тем медикам, которые прямо столкнулись с больными коронавирусом. Всем остальным, которые ожидали долгое время и говорили, что мы тоже рискуем, мы работаем на «скорой помощи», в поликлинике, приемных отделениях больниц и других местах, но не столкнулись с «подтвержденными» больными, — ничего не будет. Они ничего не получат. Это самое большое разочарование, которое, я думаю, медицинские работники сейчас ощутят.

В. Иконников: Мы только что отпраздновали 9 Мая и давайте проведём параллели. Великая Отечественная война, экономика разбита, разруха, болезни, но тогда все понимали, что экономика – главное, без неё войну не выиграть. Лозунг, который присутствовал на всех предприятиях: «Все для фронта, все для Победы» — знали каждый рабочий и инженер. Но тогда вся система здравоохранения и санитарно-противоэпидемических служб была заточена на организацию безопасности людей, и в первую очередь — работающего населения. Тогда могли, а сейчас обязаны.

А. Куринный: Другое руководство было, другие цели.

Ю. Лебёдкин: Ну разве можно сравнивать две эти системы? Сегодня олигархический, ростовщический строй, который первое, что делает, — это спасает банки, накачивает их…

В. Иконников: Да, три триллиона они получили в конце марта на поддержание ликвидности.

Ю. Лебёдкин: Совершенно верно. Вся помощь экономике, декларируемая президентом и правительством, на самом деле сводится к кредитам. Но кредиты всё равно отдавать надо. Отсрочка по налогам? Но их тоже всё равно надо будет отдавать. Пусть даже через полгода. А деньги-то откуда возьмутся? Ну, наберут они еще кредитов под выплату зарплаты, а отдавать-то они что будут? То есть из этой либеральной парадигмы Путин даже не думает выйти хотя бы на одну ступню. Это никак не поможет экономике.

В. Иконников: В сегодняшних условиях надо особое внимание обратить на меры безопасности в отношении людей, дома они или на производстве. На этом акцентировать внимание.

А. Куринный: Остаётся надеяться, что крупному бизнесу выгоднее, чтобы люди были здоровы и работали, чем болели коронавирусом, и он будет создавать для этого условия. Врачи-эпидемиологи должны сформулировать условия, которые необходимо в обязательном порядке соблюдать: как люди должны проходить на рабочие места, как они должны обедать, пересменку проводить и так далее. Другого варианта нет.

Ю. Лебёдкин: Всё это попытка сделать хорошую мину при очень неважной игре. Давайте мы выйдем из самоизоляции, потому что всё провалилось на самом деле. Эпидемиологическая ситуация лучше не стала, экономика валится в яму. И теперь между Сциллой и Харибдой надо как-то протискиваться. Вот поэтому и решили: давайте выйдем и всё свалим на губернаторов. А если что-то случится, то значит, конкретный губернатор и не досмотрел, он и виноват. А что он мог «досмотреть»? Вот такова реальность, к сожалению. Это вынужденная мера со стороны Путина – он не знает, что делать. Давайте откроем, потому что бунт начнётся. Это не от хорошей жизни. Это просто уже крайний случай. Если еще на три или четыре недели оставить народ сидеть взаперти, не давая ему денег, то точно будет бунт. А денег не хотят давать ни в какую, ни под каким предлогом.

В. Иконников: А я согласен, что экономику надо открывать, потому что остаться на задворках мировой экономики и угробить всю страну – нельзя.

А. Куринный: Мы все это понимаем. Но сегодняшние меры, которые озвучены, – это не от того, что мы чего-то добились и что-то превзошли. Это абсолютно вынужденные меры, потому что дальше закрываться невозможно. Резервы сейчас будут заканчиваться, люди начнут бузить, бастовать, и поэтому надо их отправить на работу. Желательно, чтобы они на этой работе имели поменьше шансов заболеть. Как это сделать – пока никто не знает. Многие меры, которые сегодня применяются в качестве страховочных, они абсолютно имитационные. Ну, надел ты эту какую-нибудь старую маску на лицо, ну прыснул ты себе на руки…

В. Иконников: Но ведь работает?

А. Куринный: Работает, но это надо отслеживать. А как это отслеживать? По полицейскому не поставишь везде. То есть это вопрос об эффективности государственной власти: насколько вы способны отследить те меры, которые должны свести к минимуму распространение инфекции в условиях, когда надо открываться.

В. Иконников: В этой связи многие граждане задают вопрос, можно ли было не вводить строгую изоляцию населения и закрытие экономики страны в период пандемии? Поддерживаю точку зрения многих, что да, можно было бы и не вводить жесткие ограничения — при условии, если бы была сохранена система здравоохранения, оставшаяся нам по наследству от СССР. К сожалению, результатом проводимых в последние десятилетия реформ по оптимизации здравоохранения стала её неготовность к современным вызовам и, как следствие, изоляция граждан и приостановка экономической жизни.

Ю. Лебедкин: И практика мировая – США, Европа – подтверждает, что они все реформировали национальные системы здравоохранения не по тому пути. А наши смотрели, как на Западе, и слепо копировали его практику. А сейчас начинаем наращивать койки, которые сокращали. Но персонала не хватает. Не хватает оборудования медицинского. И мы сейчас пожинаем «плоды» реформ здравоохранения.

В. Иконников: Однако, при любых обстоятельствах – эпидемия, не эпидемия – экономика должна работать. А всё остальное – это эпидемиологические службы и система здравоохранения. Они должны обеспечивать бесперебойную работу экономики. Германия, например, сейчас выходит с наименьшим снижением экономики. Видимо, их сильное здравоохранение здесь сыграло свою роль…

А. Куренный: Если по показателям летальности судить, то самая сильная медицина якобы оказалась у нас. У нас летальность 0,8%… «Считать» у нас научились, прятать научились… Другого варианта не нахожу – когда в Германии – 2% при мощной, развитой, современной медицине, а у нас… Ну что там говорить!

Но уходить на пике из режима самоизоляции – это совершенно неправильно. У нас с Европой лаг – месяц. И они сегодня выходят из режима самоизоляции на снижении заболеваемости. А мы – потому что больше не можем терпеть. Вот этот месяц мы не выдержали, мы рискуем. Точнее, губернаторы, которые будут за все отвечать.

В. Иконников: Президент дал отмашку поэтапному выходу из режима самоизоляции. Вопрос, смогут ли на местах – на предприятиях, в органах власти — организовать нормальную защиту работающих людей, начиная от общественного транспорта и заканчивая самими предприятиями…

А. Куринный: Вопрос, что будет с этим вирусом дальше? Он может остаться и циркулировать впредь. Мы можем опять получить его этой осенью. А если мутации произойдут, то и следующей весной, и так далее. То есть абсолютно точно надо научиться жить в этих условиях.

Агентство печати «Красная строка».