Война — проверка на проч­ность и страны, и людей. Живы, целы относительно — значит проверку прошли. Есть войны Великие, заслуживающие название Отечественных; есть менее знаменитые или не знаменитые вовсе. У каждого или почти каждого поколения — своя. Солдат лишен возможности выбирать. Какой бы ни была страна, какой бы ни была власть, Родина одна, за нее и умирают. И уже не имеет значения, велика ли была война. Жизнь приходится отдавать одну-единственную, другой нет. Это значит, что отдавать приходится всё или всем этим рисковать. Кто делал это достойно, кто прошел проверку, тот, по большому счету, и спасал страну в самые разные периоды ее истории.

Одному из таких периодов посвящена выставка «Опаленные Афганистаном», открывшаяся в Орловском военно-историческом музее трудами его директора С. В. Широкова.

Время проходит быстро. Вчерашние школьники, попавшие на «Афганскую», сегодня, кто жив, — солидные мужики, главы семейств и даже любимые дедушки. Рассказы про «интернациональную помощь», перевал Саланг, первую нашу жертву на той войне, первого орловца, погибшего в «Афгане» (ст. лейтенант Сергей Валкин, задохнулся от выхлопных газов в скоплении техники в тоннеле на перевале Саланг 23 февраля 1980 г.), воспринимаются юным поколением как далекая, не всегда понятная и страшная экзотика.

— Как, и мы там были? — интересуются не самые осведомленные. — А мы думали, что только американцы.

И смерть тоже нельзя выбрать. Саша Стебаков из Орловского района свою первую медаль получил в 16 лет — отличился, подменяя заболевшего отца на уборочной. Работал юный комбайнер, как взрослый. А погиб, преследуя отряд моджахедов. Погребен был старший стрелок мотоманевренной группы под обломками скал, взорванных хорошо подготовленным противником.

Воевавшие и члены их семей образуют касту людей, которые по-настоящему могут быть поняты только теми, кто входит в их круг — такими же, как они сами: или видевшими смерть, можно сказать, в лицо, или молившимися, как умеют, чтобы она обошла их любимого сына, мужа, отца стороной; месяцами и годами жившими в страшном ожидании и отчаянной надежде.

Для кого-то полет Александра Сидельникова — кавалера ордена Красного знамени — в расположение банды, отряда, пожелавшего сдаться «шурави», но требующего гарантий, то бишь заложников, — покажется приключением вроде эпизода из «Индианы Джонса», а для «афганцев» — воевавших и ждавших — это несколько седых волос, появившихся раньше положенного, или такие переживания, которые даже по прошествии нескольких десятков лет вынуждают сердце сбиваться с ритма. Пилот вел свою «вертушку» без карты, с целеуказателями, в качестве которых выступали моджахеды на склонах гор; вел почти с абсолютной уверенностью, что это полет в один конец.

Повидавшие и испытавшие много, как правило, немногословны. Некоторых ветеранов-«афганцев» С. В. Широков затаскивает в Военно-исторический музей на разные мероприятия едва ли не силой, то есть силой убеждения.

— Историю должны знать! — повторяет в разных вариациях и с разной интонацией. Большинство откликается, а кто-то все равно никогда не приходит. Есть боль, напоминание о которой ранит даже через много-много лет.

Но многие приходят и даже приносят будущие экспонаты — фотографии, личные вещи. В музее, на выставке, можно получить представление об Афганской войне и людях, которые прошли через это испытание. Через два десятка лет и это событие станет очень далекой, по современным меркам, историей.

Так, может, не надо бередить то, что сейчас болит? Тогда как объяснить, что в орловскую общественную организацию членов семей погибших защитников Отечества стали приходить родные и близкие не погибших, а умерших солдат Отечества, умерших уже в мирной жизни? Стало быть, война — это больше, чем страшная страница чьей-то биографии, страница, о которой хотелось бы поскорее забыть, думать: «Лучше б ее не было…»? Она была.

Возможно, самые трудные испытания по-настоящему и объединяют людей, заставляя по-иному смотреть на мир и самих себя. Испытания заставляют быть честнее и требовательнее. Поэтому когда школьница на экскурсии в Военно-историческом музее подошла к С. В. Широкову и сказала: «Сергей Владимирович, там, на стеллаже, военный билет моего папы (орловца, погибшего на «Чеченской» войне), и в «семейном положении» карандашом написано, что папа холост. Но ведь это не так, у него была мама и я…», директор Военно-исторического, не задумываясь, достал ластик и стер надпись, исправив оплошность кого-то из военкоматских. И сделал это не только для того, чтобы восстановить справедливость, но и из уважения к девочке, которой известно о войне больше, чем многим взрослым. И эта девчушка, а вместе с ней и ее вдумчивые друзья и подруги, знающие, где погиб отец их одноклассницы, никогда не будут относиться к так называемым «локальным» войнам как к экзотике. И Великая Отечественная уже никогда не будет для них отвлеченной историей. И кто-то из этих ребят, я уверен, увидев на какой-нибудь военно-исторической выставке фотографию нашего земляка — ражего, улыбающегося мужика, ветерана Великой Отечественной Н. К. Филимонова, которому посчастливилось выжить, гвардейского минометчика с пятью медалями «За отвагу» на груди, — замрет перед этой фотографией по стойке «смирно», потому что будет знать, сколько пота и крови стоила каждая из этих наград.

У таких ребят к войне, а значит и к истории своей страны, своего народа будет — уже есть! — личное отношение.

13 февраля, в канун очередной даты выводы наших войск из Афганистана, в Военно-историческом собрались ветераны, родные и близкие погибших не только на Афганской войне. М. Дьяконова — мать не вернувшегося с «Чеченской», женщина, не теряющая бодрости духа, руководитель уже упомянутой общественной организации членов семей погибших защитников Отечества, как смогла, поддержала тех, кто и сейчас переживает боль утраты, порадовалась за дождавшихся отцов, мужей и сыновей, сказав про огромное количество таких же, как она, женщин: «Ну, а нам остается только память».

Цветы этим женщинам вручали представители местной афганской диаспоры. Некоторым чиновным штатным пат­риотам следовало бы поучиться искренности не только слов, но и дел этих новоиспеченных россиян. Удивительная все-таки штука — история. Дети некоторых из этих орловских афганцев уже отслужили в Российской армии, которая когда-то называлась Советской.

Сергей Заруднев.