От этого выступления Владимира Путина ожидали многого. Или значительного смягчения пенсионной реформы, или какого-то неожиданного хода, который помог бы решить, кажется, неразрешимую проблему повышения пенсионного возраста. Ведь Путин — не просто президент, а почти легендарная фигура, от такой ждут чуда. В интернете шутили, что президент объявит: в недрах России был обнаружен алмаз невероятных размеров, и если его продать, пенсионный возраст можно не повышать никогда. В этой шутке чувствовалось наивная надежда, что «он придет и молча поправит все» — но не поправил, а если и попытался, то уж точно не молча.

Как замечают эксперты-политологи, обращение Владимира Путина к нации на социально-экономическую тему — вообще уникальное явление. Об экономике, особенно если с ней все плохо, говорить неинтересно, и раньше Путин предпочитал более выигрышные темы: внешнюю политику, борьбу с терроризмом, торжественные праздники и даты. Сегодня мы увидели редкого Владимира Путина — Путина оправдывающегося, Путина извиняющегося, Путина, который предлагает выбрать нам меньшее из нескольких зол. Но хочется спросить: как же так, мы восемнадцать лет шли к светлому будущему, чтобы теперь оказаться перед таким плохим выбором?

Обращение Владимира Путина можно было бы назвать честным поступком. Действительно, президент наконец открыто выступил по телевизору и взял на себя ответственность за непопулярное решение. А мог бы, наверное, возложить эту ношу на гипотетического преемника. Так что, это было честно?

Ответственно? Ответить утвердительно мешают и аргументированная критика пенсионной реформы, которой мы слышали достаточно, и мелкие штрихи этого обращения. Заявляли, что Путин будет выступать в прямом эфире, а текст выступления выложили на сайте Кремля уже через несколько минут после начала трансляции. Опубликовали заранее написанную речь? Наверное, но почему тогда у президента время на наручных часах не соответствует эфирному? Мелочи? Но из мелочей и складывается — или не складывается — доверие.

Да и с некоторыми аргументами хочется поспорить. Вот Владимир Путин говорит: «Другой вариант — продать часть госсобствености, например, как некоторые предлагают, все здания Пенсионного фонда, включая его региональные отделения. Конечно, согласен, они слишком размахнулись со своими апартаментами. Людей это раздражает. И я это также поддерживаю. По оценкам, общая стоимость этих объектов — 120 миллиардов рублей. Но даже если мы все их продадим, а деньги направим на пенсии, сможем выплачивать их также порядка шести дней. Это тоже не выход».

Но это подмена тезиса. Действительно, в интернете часто публикуют фотографии шикарных отделений Пенсионного фонда. Но речь не о том, что их продажа позволит решить финансовые проблемы государства. Дворцы Пенсионного фонда — это лишь символ того, как неэффективно государство расходует ресурсы, как непропорционально распределены блага в России. Дворцы есть не только у Пенсионного фонда: практически любое российское ведомство может похвастать шикарными офисами, большим штатом, дорогими автомобилями, красивыми секретаршами. Государственные менеджеры получают баснословные зарплаты, руководители гос­компаний летают на частных самолетах и владеют собственными яхтами. В тысячах административных зданий по всей России работают сотни тысяч лишних людей, сжирающих сотни миллиардов рублей бюджетных денег. Шикарные дворцы Пенсионного фонда — только маленькая деталь этой мозаики роскоши. И когда люди публикуют фотографии этих дворцов Пенсионного фонда, они не хотят сказать «давайте их продадим». Они хотят сказать: «Давайте жить по средствам».

Перекормленный и при том низкоэффективный госаппарат — это только часть беды. Российский бюджет опустошают огромные военные расходы, начавшаяся «гонка вооружений», поддержка «дружественных» режимов в странах третьего мира, содержание огромного, по меркам развитых стран, аппарата силовиков. Притом силовики заняты не столько отражением реальных угроз, сколько посадкой «интернет-экстремистов», охотой за мемами и провокациями в молодежной среде. Полицейский штат все больше, а новости о перестрелках, зверских убийствах, разборках в духе 90-х продолжают поступать каждый день. Так кому и за что мы платим деньги?

Еще одна статья расходов, на которую всегда находятся деньги, — мегапроекты. Мы собираемся строить мост на Сахалин за 540 миллиардов рублей, дорогу «Краснодар — Грозный» за 1,2 трлн. и недавно провели чемпионат мира по футболу примерно за 1 трлн. Да, чемпионат был классным, всем понравился, но теперь нельзя не спросить: было ли у страны право тратить деньги на футбольные мероприятия, если она не может выполнить пенсионные обязательства перед гражданами?

Если уж президент, сделав печальные глаза, признается, что в стране не хватает денег кормить пенсионеров, то давайте жить скромнее начнут не только будущие пенсионеры. Пусть хотя бы немного скромнее станут все: от депутатов Госдумы, получающих нереальные по российским меркам зарплаты, до региональных чиновников, нанимающих специальных людей для выравнивания ковровых дорожек в своих резиденциях.

Да, наверное, даже если власть откажется от большинства своих излишеств, это все равно не отменит необходимость проводить пенсионную реформу. Но, во-первых, это могло бы сэкономить часть средств и позволить ее смягчить. Во-вторых, что еще важнее, в таком случае общество будет воспринимать ее как более справедливую. Если хуже стало всем, это может быть понято. Сейчас же ситуация выглядит так: «Гражданам придется стать беднее, чтобы власть сохранила высокий уровень жизни».

Есть ощущение, что пока Владимир Путин не убедил российских граждан. Точнее узнаем после публикации новых рейтингов президента и «Единой России».

Дмитрий Колезев.
Интернет-газета «Znak».
29 августа 2018 г.