Как корреспондент «НИ» считала возраст умерших

По данным Минздрава, в 2017 году продолжительность жизни россиян увеличилась до 72,6 года, и это стало рекордным показателем за всю историю измерений. Однако оптимизм властей испаряется, когда смотришь на свежие могилы в одном из самых «умирающих» городов страны — Орле.

Наугорское кладбище Орла было образовано в семидесятые годы прошлого века рядом с поселком Некрасовка, на съезде с Наугорского шоссе. Территория несколько раз расширялась (в 1999 и 2003 гг.), после чего площадь погоста составила более 36 га. В 2009 г. открылась новая часть кладбища площадью 17 га, и теперь надо опять расширяться (в конце 80-х в области было 900 000 жителей, теперь осталось 747 000).

200 орловцев, умерших в январе 2018 года, не успели воспользоваться ни одним из проектов для продления своей жизни. В новой части Наугорского кладбища в Орле уже утром 1 января заложили новую аллею и приняли трёх покойников — 1972, 1969 и 1983 годов рождения. А потом пошло и пошло, уже 12-я аллея на исходе.

— Январь вообще плохой месяц в нашем деле, — рассказал «НИ» могильщик Николай, выделенный для сопровождения корреспондента по погосту. — Мрут страшно. Кто-то, может быть, и пожил бы ещё, но праздники длинные, организм перегружен, не справляется с перепоем. Хроники отходят быстрее — из больницы выписали, скорая не едет… Да мало ли причин — поножовщина, драки, самоубийства…

Точных диагнозов Николай, конечно, не знает — так, составляет представление из разговоров родственников при захоронении. А вот в каком возрасте орловцы мрут — всё на табличках.

— Так положено: год рождения, год смерти, между ними тире, — рассказывает он. — Я иногда сам их пишу, приноровился уже: длинная жизнь — длинное тире, а если мужик всего-то прожил 25—30 лет — что он успел? — ставлю маленький промежуток. Потом уж родственники распорядятся, чего он заслужил — памятник хороший или крест простой.

На аллеях 2018 года памятников ещё нет, в основном простые накренившиеся из-за осевшей земли кресты с датами. Оградок мало, препятствий почти нет. Ходим свободно, фиксируем, кто сколько прожил. «Зачем это?» — подозрительно спрашивает Николай. Честно отвечаю, что хочу узнать, сколько покойников не дожили до выхода на пенсию по новым правилам 63 и 65 лет.

— О, да я тебе и так скажу! — обрадованно говорит провожатый. — У нас и по старым правилам редко какой мужик до шестидесяти доживал, а до 65-ти тянуть — это, я не знаю, кем надо быть! Вот мне 49, и то иной раз копаю могилу и не знаю, вылезу из неё или нет. Разве ж я протяну ещё 16 лет на этом фронте? Наш шеф правильно говорит: «При такой жизни вы ещё мертвым завидовать будете».

Отставили философию. Считаем. Первая аллея. 40 могил. До глубокой старости дожили две бабушки Фаустовы, побив «среднюю» орловскую продолжительность жизни в 72,4 года на целых 16 лет (умерли с разницей в два дня). Ещё три женщины скончались в возрасте 62 лет, 71 года и 68. Пенсию «по-старому», надо полагать, получали все, две дотянули бы и до «новой». Продолжительность жизни орловских женщин облстат определяет в 76,83 года. На этой аллее женскую статистику явно улучшили только сестры Фаустовы, в «норму» вложились 13 человек.

Продолжительность жизни орловских мужчин в 2018 году, согласно последним данным облстата, — 63,96 года. Из семнадцати могил на 1 и 2 аллеях, принадлежащих покойникам мужского пола, до этого рубежа не дожил никто. Записи на табличках: 1960 г. р., 1973, 1982, 1964, 1979, 1965, 1967, 1961, 1965, 1980, 1959, опять 1959…

Обошли ещё четыре аллеи. В глаза лезли всё те же даты. Орловские мужчины, как сговорившись, умирали в возрасте от 40 до 60, хотя облстат прогнозировал, что в 2018 году они доживут аж до 65,64 года. Ну как так можно считать? В 2017 году обещанная продолжительность жизни была 64,85 лет, а с января этого года в Орле её подкинули сразу на год.

«Вот что указ животворящий делает! — прокомментировал мой сопровождающий эту нескладуху, не умея объяснить по-другому, почему как только президент прикажет что-нибудь повысить, так оно сразу растёт.

Наша «ревизия» на кладбище опровергала и эту теорию. Из 160 обследованных могил женщинам принадлежали 98. Суммировав даты рождения и разделив на число покойниц, мы с Николаем пришли к выводу, что эти люди в среднем прожили 76,6 года — почти столько же, сколько им отводил облстат (76,83). А вот с мужчинами… Большинство из тех, кто лежал в 62 могилках, не просто не дотягивали до средней для них продолжительности жизни в 63,96 года, а даже не приближались к нынешнему пенсионному возрасту. Если вынести за скобки 11 стариков, умудрившихся прожить от 70 до 78 лет и улучшить статистику, то в этом году орловец мужского пола прожил всего 56 лет. Не научно. Но мы с могильщиком и не претендовали на методику профессионалов, просто фиксировали то, что у всех перед глазами.

Кстати, в своём новом майском указе президент Владимир Путин поставил задачу повысить показатель продолжительности жизни в России до 78 лет к 2024 году, а к 2030 году — до 80 лет. При всем уважении, боюсь, что Орловская область с задачей не справится. Смертность в регионе в 1,7 раза превышает рождаемость. В прошлом году в области родились 7143 ребёнка, умерли 11839 человек, нынешний год ещё в разгаре, а количество смертей уже зашкаливает. По естественным причинам — просто потому, что подошла к концу жизнь — умирает не более трёх тысяч человек в год. Основные причины смерти статистика упоминает вскользь, но, по словам орловских врачей, самые основные — это болезни системы кровообращения (58,2 %) и новообразования (16,3 %).

— Народ «валится» от онкологии, — рассказывал «НИ» врач областной больницы Виктор. — И никому до этого нет дела. Депутаты отвечают, что это «не их дело», что они всего лишь «законотворцы», а главврач ответствует, что онкология сейчас ВЕЗДЕ празднует жатву. И только Росздравнадзор дал ответ, что с 1995 года по 2015 год заболеваемость онкологией в регионе выросла в три раза. Но у нас даже онкоцетра нет. Да что там, — томографа нормально работающего не добьёмся.

Высокую мужскую смертность в возрасте от 40 до 60 он объясняет тем, что сейчас на людях сказываются последствия аварии на Чернобыльской АЭС. Радиоактивное облако долго висело над областью, народ не уберёгся… А вот почему женщины — и по официальной статистике, и по нашим «кладбищенским» подсчётам — живут на 10-12 лет дольше, даже несмотря на Чернобыль, он объяснить не взялся. Ну разве что шуткой, что они спасают планы правительства по повышению пенсионного возраста.

Средняя разница в продолжительности жизни между женщинами и мужчинами по стране составляет 10,79 лет. То есть, женщины в среднем на 10 лет живут дольше мужчин. Самая низкая разница в Чеченской Республике (6,09 лет), в Республике Ингушетия — 6,51 год и Республике Дагестан 6,51 год. Самая большая «вилка» отмечена в Орловской области — 12,87 лет. Орловщина всё больше становится регионом одиноких и престарелых женщин, к тому же, скажем прямо, малоинтересных для региональной экономики, но вполне способных сэкономить федеральному бюджету по полтора миллиона рублей с носа, пока будут тянуть лямку до пенсии лишние восемь лет.
Специалисты смотрят на эти потуги с сомнением.

— Следует понимать, продолжительность жизни у нас растёт не потому, что она растёт, а потому что она объясняет необходимость увеличения возраста выхода на пенсию, — говорит кандидат педагогических наук, социолог Среднерусского института управления Наталья Самошина. — На самом деле продолжительность жизни во многом зависит от условий, в которых находится человек, от состояния медицины, питания, наличия чистой воды. Орловская область, как и Россия в целом, в этом плане не имеют выдающихся результатов. Добавьте сюда плохие эмоции, нестабильное положение, психологические стрессы от непонятных реформ, постоянное ощущение незащищенности, особенно в таких «женских» областях, как Орловская, и планы правительства сэкономить на пенсионерах, увеличив им на бумаге продолжительность жизни, дадут прямо противоположный результат — рост сердечно-сосудистых проблем, повышенную смертность среди женского населения, за счёт которого, собственно, до сих пор и держалась приемлемая цифра средней продолжительности жизни. Косить начнёт не пенсионерок со стажем, а вот это, самое уязвимое поколение 40—50-летних, которые и так существуют на последнем нерве из-за хронического безденежья, отсутствия работы и каких-либо позитивных перемен.

Работать женщинам в самом деле негде. В Орле единственное стабильно действующее предприятие — МУП «РОУ» (похоронные услуги). Несколько лет назад Минрегионразвития признал его даже одним из лучших в стране по ЖКХ. Газета «Орловский вестник» тогда писала: «Судя по тому, кому вручили дипломы высшей степени, в других регионах лучшие из лучших строят и убирают дороги, ремонтируют и обслуживают дома, вырабатывают и поставляют газ, воду и свет. А в Орле лучшие коммунальщики роют могилы и таскают гробы».

Сейчас и вовсе можно сказать, что слухи о падении экономики Орловской области сильно преувеличены — годовой объём продаж комплекса услуг МУП «РОУ» стабильно растёт и приближается к 40 млн. рублей, клиентов больше, чем до кризиса. Да, корреспондент «НИ» своими глазами видела — не успевают подвозить и закапывать.

И если большинство покойников, особенно мужчин, так и не дожили до пенсии, но всю жизнь худо-бедно платили взносы в Пенсионный фонд, то возникает совсем уж недоуменный вопрос: откуда возникает финансовая дыра в ПФ, если минимум полстраны так и не стали пенсионерами?

Людмила Бутузова.
«Новые Известия».