Интервью с мэром г. Орла Ю. Н. Парахиным

Раньше главной темой был ковид. Теперь к ней добавился Красный мост. Занимается им мэр Ю. Н. Парахин, недавно переболевший ковидом. Поневоле поинтересуешься, как у такого человека дела.

— Прежде вы были бодрее, Юрий Николаевич. Последствия болезни или трудностей больше, чем ожидалось?

— Видели бы вы меня в первый день после выписки — из стороны в сторону шатало. Всё нормально, не выспался просто.

— Слушали бы умных людей в горсовете — спали бы крепче.

— Вы про понтон?

— Про понтон тоже.

— Строительство любого крупного инфраструктурного объекта — испытание и для населения, и для власти. Красный мост — сложный объект. Большинство орловцев это понимает и готово потерпеть. Неудобства будут, но крупных заторов нам удалось избежать. В течение двух-трех недель движение нормализуется. Сегодня в шесть утра посмотрел, как чистятся объездные дороги. Пока на четверку. Не справляемся с тротуарами, нареканий очень много, особенно по остановкам, будем закупать новую технику. Что касается понтонной переправы, по которой якобы можно пустить транспорт параллельно Красному мосту, то скажу о главном — ГИБДД никогда не даст на это разрешения. Задачу форсировать реку во что бы то ни стало, ставят на войне, а не в мирной жизни. А мы строим гражданский объект. Красный мост давно эксплуатируется, сильно изношен, не исключено, что столкнемся с неожиданностями, но в срок в 20—22 месяца нужно уложиться. Постараемся это сделать.

— А я на горсовете слышал, что можно и быстрее, и дешевле.

— Даже подрядчика было найти нелегко. На аукцион, кроме победителя, выходила только одна московская фирма, но почему-то всегда с ошибками. Мы вели переговоры с крупными компаниями-мостовиками, но нам открыто сказали, что на этом контракте хотели бы заработать больше. Нынешний подрядчик взялся за дело. 20—25 человек постоянно на объекте, работают два крана. О ходе работ буду информировать.

— Остановки почему плохо чистятся? С дворами многоэтажек понятно — управляющие компании экономят.

— В подчинении мэрии — 90 человек, которые убирают снег лопатами, «ручники» — на профессиональном жаргоне. Они равномерно распределяются по четырем районам и работают там, где не развернуться технике. А теперь разделите их на все остановки, узкие тротуары и проч.

— А где активная молодежь, волонтеры, о которых трубят на каждом углу?

— Через социальную сеть я обратился — ребята, приходите восстанавливать горку на площади Ленина, которую вы разрушили! Педагоги учреждений дополнительного образования и культуры слепили из снега фигурки богатырей, а вы их разрушили. Приходите, восстанавливайте! Как же на меня в тех же социальных сетях набросились…

— А чего удивляться? ГУЛАГом пахнет.

— Один молодой человек сообщил, что хочет «посмотреть Парахину в глаза». Я написал: «Приезжайте». Мы с ним минут сорок здесь, в моем кабинете общались.

— Креативные предложения прозвучали?

— К сожалению, нет.

— Я серьезно говорю — снабдите волонтеров лопатами, у нас великий студенческий город!

— У меня есть личный опыт — школьный, ну, в армии — само собой. В 2016-м — 2017-м, когда районом руководил, были сильные снегопады. К сельской школе подхожу — завалена! Как же так, это же школа! Дал поручение директору, она вывела старшие классы на расчистку. Вы не представляете, сколько было жалоб от родителей — жутко просто! «Моего ребенка!.. Да как вы смели!» А то, что снег валит и дворник всего один… Словом, влетело мне тогда. Так что пусть волонтеры сами организуются, взрослые уже.

— Когда-то вопрос решался просто — домовладелец приводил в порядок свой участок и территорию перед ним. Нынешнее законодательство что говорит?

— По правилам благоустройства, пожалуйста, условно пять метров от забора — твоя территория, ухаживай. Но штрафовать за отсутствие уборки мы не можем.

— Почему?

— Изменился региональный закон. Года два назад санкции еще были, год спустя, после представления прокуратуры, они исчезли, а новые так и не внесли.

— Многоквартирный жилой дом тоже не напрячь?

— Напрячь можно только управляющую компанию через жилищную инспекцию.

— Штрафы такие же мизерные, как для нерадивых маршрутчиков?

— Да, штрафы невелики, но на маршрутчиков можно воздействовать расторжением контракта. Один мы уже расторгли. Если хозяева маршруток не повернутся к жителям города лицом, будем расторгать и впредь.

— Почему так же не воздействовать на УК?

— Там законодательство другое. Транспортный аукцион проводит мэрия, а управляющую компанию выбирают жильцы на своем общем собрании. И только они большинством голосов, через очень сложную процедуру могут расторгнуть контракт. Это долго и, как показывает практика, почти нереально.

— Транспортные пробки не оправдали ожиданий ваших недоброжелателей, но всё же они были. Не в качестве критики руководителя региона, но тем не менее: в инвестиционном послании губернатор сообщил, что прорывные разработки орловских айтишников позволяют пустить по орловским дорогам суперзеленую волну. Где она?

— Это информационно-транспортная система. Пока мы установили в администрации только ее серверы, «железо». В перспективе, после закупки дополнительного оборудования, у нас появится возможность объединить в нее все городские светофоры. Эта система реально, не без помощи человека, правда, будет следить за ситуацией на дорогах, оптимизируя потоки. Окончательно она заработает к концу года. Это очень масштабный проект. По федеральной программе мы будем получать на него по 80 млн. рублей в год в течение четырех лет.
Пока же светофоры настраиваем вручную. Мы уже сменили режим работы двух светофоров на пересечении ул. 5 Августа и 3-й Курской, Розы Люксембург и Комсомольской. Обстановка на дорогах меняется ежечасно, мы внимательно за ней следим, особенно на путях объезда моста. Когда заработает информационно-тран­спортная система, думаю, попробуем и Орловский район к ней привязать.

— Грядет объединение Орла с Орловским районом?

— Об этом рано пока говорить. Сначала в Орловском районе должен быть создан муниципальный округ. Соответствующие документы подготовлены, через неделю-две они уйдут в областной Совет. В феврале, возможно, их рассмотрят в первом чтении.

— Все в итоге упирается в людей. По каким соображениям вы вернули в администрацию города В. Ничипорова?

— Это один из самых сильных профессионалов в транспортной отрасли.

— Да, на горсовете он говорил с чистого листа, но складывалось ощущение, что звучит подготовленный доклад — все было по делу. К слову, пока не видно, чтобы в мэрии появились чьи-то дети, племянники…

— И не появятся.

— То есть орловцы могут рассчитывать, что их будут оценивать по профессиональным качествам?

— Да. И многие сотрудники администрации уже знают, что пойдут в рост. Возвращение В. Ничипорова — тому пример. Самая большая проблема в том, где найти профессионалов. Их мало.

— Вы довольны работой директора ТТП Митина?

— Я не стал бы так ставить вопрос, тема МУП ТТП — сама по себе очень сложная. К Митину есть замечания по 48-му и 15-му маршрутам.

— Это же родная для Митина Выгонка, от которой директор ТТП избирался в депутаты!

— Меня эта ситуация тоже удивляет, особенно накануне выборов. Выгонка — «горячая точка», но проблем гораздо больше. В «час пик» автобусы — битком практически всюду. В 909‑м квартале маршрутки еще недавно как поезда метро ходили — одна за другой, сейчас промежутки увеличились. Мы столкнулись с неожиданной проблемой — не хватает водителей, причем не только в ТТП, но и на частных маршрутах. Плюс пошел отток водителей от частников к нам, поскольку у нас — социальный пакет, 30 тыс. — гарантированная зарплата и 8-часовой рабочий день, а у частного перевозчика — работа на износ и денег, сколько получится заработать. Но даже при этом 8 муниципальных автобусов стоят без водителей. Мы провели новый аукцион — впервые ТТП получило больше 30 процентов рынка. Когда я пришел, было 18%. Мы закупили 30 новых ПАЗиков. Они комфортны, удобны. Правда, достаточно дорогие, но люди должны ездить с удобствами.

— В Москве у муниципалитета — 100 процентов маршрутов?

— С Москвой сравнивать не обязательно, есть сопоставимые регионы. В Твери у МУПа 90% маршрутов, а прежде ездило только несколько муниципальных троллейбусов и трамваев. За год ситуацию изменили кардинально — купили 450 автобусов! Но сделали это под эгидой области. Если состоится агломерация Орла и Орловского района, нам тоже нужно идти по этой схеме. Мы избежим дублирования маршрутов, ведь формально пригородные автобусы большую часть прибыли получают в городе. Нужно сделать одну маршрутную сеть. В Твери так и поступили. Причем там есть и большие автобусы типа ЛиАЗов, и маленькие «ГАЗели».

— Где брать деньги?

— Мы провели ревизию более 400 участков, выданных в городе, и выявили, что кадастровая стоимость 80 из них существенно занижена. Часть данных отправили в БТИ, там признали — да, стоимость занижена, будем ставки повышать.

— Под чем земля?

— Под торговыми объектами, в основном. Материалы будем отдавать и в правоохранительные органы, ведь просто так подобные вещи не происходят. Если участок впервые сформирован, то возможно всякое, но если история длится десятилетиями, пора задавать вопросы, в том числе и чиновникам. Я тут не буду стесняться. Город мне передали в плачевном финансовом состоянии, если говорить откровенно. А заниженная кадастровая стоимость земли — это недополученные бюджетом средства.

— Насколько плачевна ситуация?

— Мы планируем выйти на 2,3 млрд. рублей собственных доходов в год при кредиторке 1,1 млрд. рублей… Это задолженность перед предпринимателями, уже выполнившими работу. Долг до сих пор не погашен. В прошлом году при поддержке губернатора и правительства 120 млн. мы сумели погасить. Стоять с протянутой рукой, к счастью, не пришлось, Андрей Евгеньевич прекрасно понимает ситуацию, поэтому когда пришла дотация из федерального центра, львиную долю отдали г. Орлу. Как результат, в декабре и январе были разблокированы счета наших подведомственных учреждений — школ и детских садов.

— Предприниматели, выполнившие работу, но не получившие за нее деньги, терпеливо ждут?

— Нет, уже есть исполнительные листы по многим контрактам.

— А как подобное вообще могло произойти?

— Полагаю, это случилось из-за того, что раздули городской бюджет: под нереальные доходы заключили контракты, их выполнили, а доходы так и не появились.

— Новый бюджет, в который включили надежду на продажу 100% акций «Орёл-Отеля» за нереальные деньги, не заставит ситуацию повториться?

— Вы же знаете, первоначально мы сверстали бюджет без «Орел-Отеля», предложив выставить на торги два здания районных администраций в г. Орле. Но горсовет посчитал, что их оценка занижена. Однако прошло уже больше двух месяцев, а предложений от горсовета, сколько эти здания должны стоить, мы так и не получили.

— А кто эти предложения должен делать?

— Бюджетный комитет, наверное, который продажу двух зданий и зарубил.

— Как ведется строительство народного предприятия «Леруа-Мерлен?»

— Активно. В конце года, полагаю, объект сдадут. А почему народного?

— Новое предприятие — новые налоги. А деньги решают большинство современных городских вопросов. Вот богатые орловские предприниматели где платят свои налоги, где они зарегистрированы?

— Давайте оставим вопрос открытым, я непременно поинтересуюсь. Что касается заниженной кадастровой стоимости земли, мы обязательно доведем эту тему до практических решений. Если нарушение есть, человек будет платить, каким бы статусом он ни обладал и под каким бы партийным знаменем ни выступал.

— Боюсь, что в кабинете мэра, Юрий Николаевич, мы с вами встречаемся в последний раз…

— Почему? Не будет поступков — не будет доверия к власти, в том числе и со стороны активной молодежи. Но я скажу — не только она двигает жизнь вперед. Старшее поколение обладает колоссальным опытом. Именно эти люди построили наш город. Да, и сейчас появляется новое жилье, детские сады, школы, оборудование обновляем, но масштабы несопоставимы. До нас построили всю систему канализации, водопровода, мосты после войны, всю инфраструктуру города. Мы сегодня что-то строим на базе, созданной в советское время. Там есть чему поучиться. Может быть, нужно подумать и о плановой экономике, и о новых пятилетках — с учетом санкций, которые на нас сегодня накладывают. Я это серьезно говорю.

— В компартию вступить не хотите?

— Я член «Единой России», причем не рядовой.

— 2025-й — последний год существования МУПов. Не начинается движение со стороны тех, кто хотел бы прибрать МУПы к рукам?

— Начинается. Возможно, какое-то предприятие мы и приватизируем. Например, мне до сих пор непонятен функционал муниципального предприятия ритуально-обрядовых услуг. Сегодня это фактически коммерческая структура, торгующая венками, гробами. А кладбищами распоряжается Управление коммунального хозяйства. Ну, и где прибыль? Вот прибыльные муниципальные аптеки, я считаю, городу нужно сохранить. Ведь только через отлаженную систему муниципального управления, а на уровне области — через «Орелфармацию» нам в пандемию удалось обеспечить орловцев дефицитными лекарствами. Я на себе прочувствовал весь этот бум.

— Почему сеть прибыльных муниципальных аптек не расширяется?

— Подумаем над этим. Обещаю твердо: хозрасчетные МУПы, способные зарабатывать, будут иметь план по доходам, расходам и взносам в городской бюджет.

— Зарабатывают сегодня, в основном, аптеки и кладбища.

— Не совсем так, но демография в Орле, действительно, тревожная. Если в начале 2020 года в областном центре проживало 308 800 человек, то в конце — только 304 тысячи с небольшим. Убыль в 4 тысячи человек за один год — это очень много для Орла. Колоссально много! Давно такого не было. Одни миграционные потери составили 1796 человек за год.

— Чем можно похвалиться?

— Более-менее удалось наладить ситуацию с вывозом мусора. Когда я вступил в должность, город был мусором просто завален. Мы неоднократно общались на эту тему с губернатором, очень нелицеприятные разговоры велись с «Зеленой Рощей». В результате руководитель там поменялся. Точечные проблемы с уборкой остаются, но шквала жалоб, как прежде, уже нет.

— Скажите, Юрий Николаевич, а зачем нужно было трогать ярмарки?

— Мы действительно предлагаем больше мест, и они хорошие. Щепной рынок и площадка перед «Модусом» неподалеку от больницы им. Семашко — с парковкой и туалетами. Ведь туалетов нет нигде. Вы не задумывались, где моют руки люди, торгующие мясом, овощами и всем прочим? Далее — площадки перед «Линией» на Михалицына, «Лентой», рядом с «ГРИННом», площадки перед «Европой» на Московской и «Европой» на Алроса.

— Вы же понимаете, что это самоубийство. Вас сразу обвинят в лоббировании крупных торговых центров. Почему на «Модусе», кстати, а не как раньше, на Приборостроительной, когда ее перекрывали напротив 19-й школы? Фантастически популярная была ярмарка.

— А почему мы не слушаем тех, кто в этом районе живет?

— А что они такого рассказывают?

— Сами, наверное, догадываетесь. Углы и целые дворы многоэтажек во время ярмарок превращаются в туалеты. Вам понравится, если в пять утра в субботу под вашим окном начнут заводить дизельные генераторы? Шум, гам, мат…

— На Жукова — огромное пространство, кто там жалуется на мат? Там только пятиэтажки с одной стороны.

— Вот они и жалуются. На Комсомольской площади вообще один дом. Но там тоже люди. Почему их права должны нарушаться? От этой проблемы никуда не деться, ее нужно решать, но не с шашкой наголо: «Все на «Модус!», а умно, беседуя с каждым, как сейчас мы с вами. Поэтому я и отменил решение о переносе ярмарок еще до вмешательства прокуратуры. Почему, кстати, никто не рассуждает и на такую тему: площадь Жукова, то, как она сейчас выглядит, достойна имени великого полководца?

— Площадь Ленина — достаточно красива, но это не значит, что там нельзя в волейбол поиграть…

— Давайте и площадь Жукова сделаем красивой. Будем и ярмарку выходного дня там устраивать, если люди этого захотят. Но на время строительства ее все равно придется убирать.

— Цирк уберите… От этого шапито веет холодом и пустотой.

— Уберем, суды уже выиграли, есть производство. Будем сносить, если сами владельцы не захотят этого сделать. Слава Богу, хоть животных в цирке уже нет.

— Ярмарки — сложная тема, каким бы в итоге ни оказалось решение.

— Одна из самых сложных.

— А вот интрига, парализовавшая на время горсовет, — кто из ваших двух первых замов первее, — потихоньку умирает… И всё-таки кто в ваше отсутствие будет исполнять обязанности мэра?

— Ирина Проваленкова и Олег Минкин — оба достойные люди. Минкин работал в областном управлении архитектуры, Проваленкова была начальником областного управления образования. У Минкина в подчинении будет все городское хозяйство, у Проваленковой — аппарат, внутренняя политика и социальная сфера. Кого назначу, тот и будет исполнять.

— Новые люди в администрации не появились?

— Появились «новые старые» — Вадим Ничипоров, например, о котором мы уже упоминали.

— Репрессий, смотрю, пока тоже нет.

— Кто-то сам принял решение уйти, Данилевская, например. У нас даже разговора с ней на эту тему не было. Шатохин, по моей информации, тоже собирается. Скорость работы, несмотря на то, что я переболел ковидом, не снижается, и люди это видят. К тому же, я не стесняюсь строго спрашивать. А какие у меня еще есть рычаги? Премий нет пока, и не будет. Шатохин получил замечание за прием 15-й школы, не готовой к отопительному сезону. Я же езжу по городу и проблемы вижу. 15-я школа к отопительному сезону готова не была. Жуткий холод, на третий этаж поднимаюсь — батареи отрезаны от системы отопления. Ну, хорошо, нет у вас денег на новые пластиковые окна, но заклеить старые окна вы можете? Это же элементарно, мы всегда этим занимались. И руководителю школы досталось, и Шатохину.

Меня ведь сложно обмануть. Когда я приезжаю в школу, а потом моим друзьям их дети рассказывают: «У нас дядя Юра был, нас так кормили, так кормили! Пусть дядя Юра в нашу школу еще приедет!», то о чем тут вообще говорить? Не надо мне лапшу на уши вешать, я же местный. Сегодня утром знакомые водители-маршрутчики прислали фотографию Воскресенского переулка: знак «Остановка запрещена», а на обочине машин наставлено так, что невозможно объехать. Воскресенский переулок — это один из путей объезда Красного моста. Мы неделю людям дали, чтобы они привыкли к новым знакам, никого не штрафовали, но кто-то принял шаг навстречу за слабость. Будем штрафовать.
По социальным сетям мне присылают в день по 30—40 жалоб и обращений, а губернатору еще больше. Это же город.

— Юрий Николаевич, я желаю вам, восстановив силы после ковида, не утрачивать необходимую руководителю города гибкость. Её отсутствие может обернуться корректировкой планов и неприятностями.
Возможно, это не самый яркий пример, но когда мы в прошлый раз говорили о красоте детского парка в Орле, я упомянул горку, с которой дети катались, катаются и будут кататься впредь. Проблема в том, что если траектория катящейся плюшки упирается в фундаментальные качели, ребенок может получить травму. И такой случай уже был. В результате — качели все-таки пришлось снять, а родители продолжают дежурить в качестве мягких отбойников у неубираемых качельных опор. Рано или поздно придется убрать и их. Разве это нельзя было предусмотреть? Я к тому, что упёртость не всегда бывает полезна.

— Вы же наблюдаете за мной. Я не ставлю задачу упереться головой в стену, пытаясь ее проломить. И у меня никогда не было иллюзий, будто можно в одиночку сдвинуть гору. Для этого требуется помощь очень многих людей. Работа впереди очень сложная, и справиться с ней я смогу, только опираясь на поддержку орловцев.

— Спасибо за беседу.

Вопросы задавал
Сергей Заруднев.