В ноябре прошлого года бывшее здание орловской синагоги было передано еврейской общине г. Орла. А несколько дней назад наши читатели сообщили, что с фасада здания исчезли висевшие там мемориальные доски. Одна говорила о том, что здание было восстановлено после войны из руин местными жителями, другая посвящалась курсантам ОСОАВИАХИМа — будущим фронтовым летчикам, получавшим в этом здании, когда в нем был аэроклуб, азы летных знаний.

Я созвонился с раввином г. Орла Александром Гришиным и поинтересовался судьбой досок, спросил, кем и почему они были сняты и где сейчас находятся. А. Гришин ответил. Получился разговор, который уместно процитировать подробно в той части, которая имеет отношение к теме.

Эта тема памяти интересна еще и потому, что аналогичная история несколько лет назад случилась в 909-м квартале в часовне во имя Александра Невского, из которой были вынесены памятные доски с именами погибших бойцов войск НКВД, ценою своей жизни на сутки задержавших наступление танков Гудериана.
Журналист «Красной строки» Андрей Грядунов поразмышлял тогда в своем материале, насколько справедлив подобный избирательный подход к истории, когда погибшие за Родину делятся на «чистых» и «нечистых», и есть ли вообще у кого-то из ныне живущих право подобное деление производить.

А теперь — исчезнувшие доски со здания синагоги, посвященные периоду истории, непосредственно связанному с Великой Отечественной войной. Что за странная тенденция? Или совпадение? Или есть какие-то другие причины, объясняющие происходящее?

Раввин г. Орла А. Гришин, объясняя, почему доски были сняты, заметил, что на одной из них, посвященной восстановлению здания, содержались неверные сведения, поскольку:

—… Здание само по себе уцелело и было лишь частично повреждено в том смысле, что в нем сегодня отсутствует купол, но есть пристройка. Оно не было восстановлено из руин.

Дальнейший разговор, на мой взгляд, показал, что в обществе еще есть темы для дискуссии. Хотя, возможно, мы считаем проблемой то, что на самом деле является недоразумением, которое в скором времени будет разрешено.
(Частичная расшифровка беседы с необходимой литературной правкой):

— Так вы доски сняли по своей инициативе, община сняла?

— Да.

— А тут не возникает никаких проблем с законом? То есть имеете ли вы право по своей воле снимать мемориальные доски, тем более, что здание является памятником истории и культуры, и всякие изменения фасада нужно согласовывать с органами власти.

— Фасад не изменился кардинально, вы же понимаете.

— Кардинально — это как?

— Я имею в виду, что мемориальные доски не являются неотъем­лемой частью фасада. Кроме того, здание нуждается в ремонте. Не может же ремонт проводиться вместе с досками. Здание нужно привести в изначальное состояние, придать ему облик, который у него был до революции. Есть фотографии, как здание тогда выглядело. Должен вернуться купол. Это одно из главных изменений фасада.

— Где мемориальные доски находятся сейчас?

— Внутри здания.

— А кто является их собственником?

— Собственником… Я даже не знаю. Доски перекочевали в еврейскую общину вместе со зданием.

— То есть на новом здании их не будет, я правильно понял?

— Это будет решено коллегиально советом общины. У нас в этом смысле голос народа является приоритетом.

— Мнение должно быть единогласным или решать будет большинство?

— Наверное, большинство. Мы еще вернемся к этому вопросу. Это вам нужно для статьи?

— Да.

— Она будет посвящена отсутствию мемориальных досок?

— Да. Доски исчезли. С моей точки зрения, это неправильно.

— Ну, скажите, а правильно, что на здании синагоги сегодня отсутствует купол? Может быть, стоит начать с этого?

— А чем мемориальные доски мешают восстановлению купола?

— Подождите, подождите. Тогда надо возвращаться к истокам. А чем мешало существование здания, которое имело религиозный характер?

— Мы можем долго дискутировать об истории, и это будет касаться не только синагоги.

— Совершенно верно.

— Так вот частью этой истории и являются мемориальные доски.

— Я все понимаю, только одна из этих досок не соответствует действительности… А почему бы не написать статью о том, как вероломно был разрушен купол и как синагога была отнята у еврейской общины?

— Можно написать и статью о том, как вероломно фашистская Германия напала на Советский Союз…

— Да.

— И как люди, которых готовили в здании, принадлежавшем тогда ОСОАВИАХИМу, спасали эту страну, в том числе и еврейский народ, от уничтожения. Есть и такая тема, согласны? Зачем вырывать из истории целые страницы?

— Хорошо, тогда почему не написать, что в этом здании была синагога, которую экспропри­ировали коммунисты и переделали в авиаклуб?

— Повесьте такую доску, никто с вами не будет спорить. Но все это, с моей точки зрения, нужно согласовывать с общественностью, поскольку мемориальные доски посвящены истории всего Орла, и самовольно распоряжаться такими досками, я считаю, неправильно. Это обедняет историю, как бы вы к ней ни относились.

— Абсолютно верно, но эти мемориальные доски, мне кажется, тоже повешены были не совсем справедливо. Мы говорим «А», но не говорим «Б». Мы говорим, что здание было построено из руин. Хорошо… Был разрушен купол, была создана пристройка… Но не говорить, что в том же здании была синагога, тоже неверно. Значит нужно написать, что это была синагога, а не только авиаклуб.

— Пусть эта мемориальная доска висит рядом со всеми остальными.

— Так я ж сказал, что мы готовим здание к ремонту. Это временное явление — отсутствие мемориальных досок.

— Тогда проблемы вообще нет?

— Наверное. Есть вопросы ремонта, есть проблема восстановления. Здание вернули, но этот процесс не завершен, поскольку зданию не возвращен его прежний облик…

* * *
Хочется выразить надежду, что этот облик будет отражать все страницы своей истории. Хотя бы из чувства благодарности к тем, кто эту историю сохранил.

Сергей Заруднев.