Даже если поверить, что коронавирусную эпидемию или коронавирусный психоз – мнения относительно происходящего расходятся – можно победить, сидя дома, все равно должен быть кто-то, кто обязан ходить на работу, чтобы в эти спасительные дома шло тепло и электричество, а для этого, в свою очередь, должны работать заводы, обеспечивающие потребности, в частности, электроэнергетики.

Председатель региональной организации Российского Союза промышленников и предпринимателей, имеющей в своем составе более трех десятков серьезных предприятий Орловщины – таких как «Ливгидромаш», Болховский завод полупроводниковых приборов, «Фригогласс Евразия», агрофирма «Мценская», «Эксперт-кабель», — Александр Зубцов к тому же и сам возглавляет мценский электромеханический завод «Форнэкс», производящий целую номенклатуру изделий для линий высоковольтных передач и трансформаторных подстанций.

Вот и узнаем у генерального директора, как его производству, помогающему доносить свет до наших компьютеров, живется в условиях современных ограничений и разного рода страхов, опасностей и предписаний.

— Александр Валентинович, давайте начнем с примитивного – с масок. Они вдруг исчезли, как соль и спички в разгар гражданской войны. Как решаете эту и схожие проблемы?

— Все сейчас думают, где достать маски и дезинфицирующие средства. С масками напряженка – то, что продается, это очень дорого. Судите сами: на моем предприятии около 160 человек, они работают по восемь, а сейчас, «на продленке», за дополнительную оплату, из-за большого количества заказов, по 10 часов. В принципе, каждые два часа маски нужно менять. Одноразовых почти не осталось, ищем по всей стране. Пошли по пути многоразовых, которые стирать можно. Правда, большинство мужчин стирать их не хотят. Еще недавно такие маски продавались не дороже полутора рублей (трех, если совсем в глухой рознице). Теперь они стоят сорок! Пять масок за смену. Двести рублей на человека. Округленно — тридцать тысяч рублей в день только на маски.

Хорошо, что станочники далеко друг от друга, меньше забот. Раньше в курилку набивалось по пять человек, сейчас не больше двух, и чтоб сидели по разным углам. Разрешил перекусывать в любое время – лишь бы скученности не было в пищеблоке. Замеряем температуру бесконтактными электронными термометрами – и не только на входе. Ограничили контакты. Водители, которые приезжают за продукцией, под контролем. Маски, перчатки, прочее, дополнительные средства на дезинфекцию, всего не перечислишь. Поставили скоростные сушилки, никогда не думал, а вот пришлось.

— Зачем они нужны?

— Чтобы не тряпками и полотенцами пользоваться. Диспенсеры… Куча разных предписаний. Дезинфицирующие средства очень дорогие, а некоторые трудно или невозможно достать. Знаете, что сегодня делают: берут чистый пищевой спирт, если есть, смешивают с дешевой водкой, добавляют глицерин, чтобы кожа не сохла – и так вот дезинфицируют.

— Помощь от кого-нибудь есть?

— «Орелэнерго» выделил автобус для рабочих, у которых нет своего транспорта. Возим, чтобы избежать риска заражения в маршрутках.

— Зачем это нужно «Орелэнерго»?

— У нас огромные заказы от электросетей: «МРСК Центра», «МРСК Сибири», «МРСК Приволжья», наше оборудование ждут в Белоруссии. Всюду идут плановые или аварийные работы. Распределительное и коммутационное оборудование на 10 кВ, которое мы делаем, очень востребовано, поскольку используется при подводке электросетей к конечным потребителям в промышленности, сельском хозяйстве, на железной дороге, при подводке к жилью. Заказов сегодня столько, что мы ими завалены.

— То, что вы отправляете продукцию в Белоруссию, как-то странно. Обычно происходит наоборот — из Белоруссии продукцию поставляют в Россию.

— В Советском Союзе трансформаторные подстанции строились на типовых, единых для всех моделях оборудования — когда-то мы жили в единой стране. Эти модели мы производим, поэтому свои изделия поставляем во все страны СНГ. За 12 лет работы наш завод произвел более 190 тысяч разъединителей и приводов для линий высоковольтных передач и трансформаторных подстанций от 10 до 110 кВ.

— То есть на вашем предприятии сокращений никаких нет?

— Наоборот, постоянно даю объявления, что принимаем. Принимаем, в первую очередь, сборщиков электрических машин и аппаратов, токарей-универсалов, наладчиков и операторов станков с ЧПУ, учеников. Принимаем даже временно, если кто-то свою работу потерял, но надеется на нее вернуться.

— Идут?

— Да как-то плохо.

— Зарплата маленькая или нужных специалистов нет?

— Зарплата по нынешним меркам вполне приличная – под 30 тысяч в среднем у рабочего. У ИТР больше. Несколько десятков человек мы сами обучили на токарей, фрезеровщиков, сверловщиков… Кто-то из них прежде вообще со станком дела не имел. Дело в том, что приходят, в основном, из непроизводственной сферы. На днях вот приняли семейную пару. Она — режиссер, он – шеф-повар… У нас уже работает немало таких интересных людей, в том числе с высшим образованием. Есть даже бывший банкир. Больше всего таких на сборке. И все равно туда еще нужно человек двадцать. Так что милости просим.

— Берете только из Мценска и окрестностей, чтобы поближе?

— Можем и из Орла взять, расходы на транспорт компенсируем, но с транспортом стало хуже. Раньше первая маршрутка из Орла до Мценска выходила в 5.35, а сейчас в 6.25. А работа у нас начинается в семь. Тот, кто ездит на этой 403-й маршрутке, опаздывает. К мценскому городскому транспорту тоже есть вопросы. Спасибо «Орелэнерго» — помогло, а то уехать мценскому жителю домой после второй смены невозможно, я всегда такси оплачиваю.

— Кто-нибудь еще помог? Какие-нибудь фонды, государство?

— От государства – пока всё только в перспективе. Всё обещают. Мы надеемся. Ну, вот хотели, например, получить кредит под нулевой процент на зарплату сотрудникам или другие производственные нужды в мценском филиале «Сбербанка», а в ответ слышим, что наш завод «не пострадавшая отрасль». Телевизор посмотришь — все, вроде бы, хорошо, помощь обещана, но в реальности ее пока нет — ни на оборудование, ни на оборотные средства, ни на ту же зарплату — то «завод слишком большой» (больше 100 человек), то «отрасль не пострадавшая»… Я не слышал ни от одного своего коллеги, чтобы кто-то что-то получил.

— А что вы хотите компенсировать, если предприятие работает? Вам позавидовать можно.

— А дополнительные расходы на дезинфекцию и прочее? А то, что несколько человек мне пришлось отправить на карантин из-за того, что их родня из Москвы вернулась? А то, что мы целую неделю не работали? Вы знаете, что это для предприятия, связанного контрактами? Из Белоруссии звонят: «Вы как там?.. Почему продукцию не шлете?». Там же всё работает, от нас ждут выполнения заказов в срок.

— Так вы еще можете поставить под угрозу выполнение контрактов?

— Разумеется. Мы вовремя не получаем те же изоляторы, потому что завод-поставщик тоже принудительно отправлен на карантин. В Перми, например, есть завод «Элиз». Он остановился и не выпускает больше ничего. Это небольшое предприятие, его не признали ни градообразующим, ни каким-то очень важным для города и… остановили. У нас в стране осталось всего несколько таких заводов, это же не Советский Союз! Понимаете, все отрасли промышленности так или иначе пострадали. Мы сейчас ждем изоляторы из Китая и, можете себе представить, из Укра-и-ны! Так Украина тут же задрала цены выше китайских.

Эти изоляторы нужны для оборудования, которое мы поставляем по всей стране. Центр, Сибирь, Приволжье, я говорил, — все ждут. Плановый ремонт — это не квартиру обесточить, чтобы электропроводку поменять; по плану отключаются целые линии, вводятся в действие запасные и резервные мощности, это же не шутки! Или, наоборот, аварийная ситуация, когда восстанавливать подстанции нужно немедленно, а нечем? Прошли ураганы, были обледенения, наводнения, линии в 10 кВ страдают от стихийных бедствий больше всего. И тут такое…

— Продолжим производственно-эпидемиологическую цепочку: допустим, на вашем предприятии появился зараженный коронавирусом…

— Не дай Бог!

— Предприятие закроют?

— Да, всё тогда, сливай воду.

— При этом продукция вашего завода нужна и нашей стране, и всем странам СНГ. Вам не кажется, что помимо коронавируса по значительной части планеты бродит эпидемия разрушительного психоза?

— Я думаю, что противоэпидемиологические меры нужны, да и завод наш не единственный, но ряд вопросов к руководству страны, действительно, есть. Где резерв масок и всего прочего на случай эпидемии? Почему ничего этого нет? В Советском Союзе проблему решили бы давным-давно – и маски бы появились в достаточном количестве не по спекулятивной цене, и всё необходимое. А сейчас – кто во что горазд, а кто-то просто на беде руки греет.

— Какие вопросы вам удалось решить, общаясь с коллегами? Кто кому чем смог помочь?

— Только информацией.

— Подводим итоги: ни МЧС, ни «Красный крест», ни общество дружбы с Китаем, ни ООН, я не знаю, ни Министерство обороны, ни районные, ни какие-то другие структуры конкретной помощи не оказывают?

— Шлют предписания, инструкции, часто дублирующие друг друга, из разных инстанций о том, как бороться с коронавирусом, требуют отчетность. Теперь мы и дополнительные сведения, связанные с коронавирусом, должны собирать. А вот с тем, чтобы обратиться куда-то и оперативно решить текущие вопросы, — вот с этим проблема.

— Какие дополнительные сведения вы теперь должны собирать?

— Допустим, женщина работает на нашем заводе, а ее муж-вахтовик вернулся из Москвы. Две недели этой семье теперь нужно отсидеть на карантине. Нам выдали предписание – мы должны информировать обо всех, кто прибыл не только из Москвы, как неблагополучного региона, но вообще из любого региона. Всех надо ставить на учет, а приехавших и их родственников – отправлять на самоизоляцию. Кстати, сразу возникает проблема: вернувшиеся из-за границы и их родня, если живут вместе, идут на больничный автоматом, а приехавшие из российских регионов, если предприятие помочь не может, остаются без денег. Странно, правда? Единственное – они могут обратиться на сайт «Работа в России» за пособием по безработице, но и там сложности. Сначала тебя должны зарегистрировать, затем дважды предложить какую-то работу. А какая работа может быть у людей, обязанных сидеть на карантине? Об этом и губернатор с недоумением размышлял в соцсетях…

— Как вы узнаёте, откуда прибывают родственники ваших рабочих и служащих? Оперативно-розыскные мероприятия проводите?

— Нет, мастерам, бригадирам — всем, словом, раздали памятки, предупреждающие об ответственности за заражение кого бы то ни было даже по неосторожности.

— То есть, если утрировать, работник сам на себя должен донести?

— Надеемся на сознательность.

— В любом случае, работница, если ее муж приехал из Москвы или другого региона, сама должна сообщить об этом?

— Да. Но не только муж, а любой родственник. Одна наша сотрудница две недели просидела в изоляции – муж вернулся из Москвы, с вахты. Должна уже была выходить на работу, но теперь зять приехал! Всё, сиди снова… Причем женщина эта — бригадир, она очень нужна на производстве, но сделать ничего не можем.

— Спасибо за интересный разговор.

— Да чего интересного? Хорошего ничего нет.

Вопросы задавал
Сергей Заруднев.

В качестве послесловия насчет того, что «хорошего ничего нет». Поверьте, чистое совпадение: 20 апреля у Александра Зубцова — день рождения, 64 года. Поздравляем! День рождения – это хорошо. Вдвойне хорошо сегодня – гостей приглашать не нужно… Шутка! Киргуду.