Оперативная работа есть оперативная работа — хоть сегодня, хоть пятьдесят пять лет назад, когда школьный преподаватель английского языка Игорь Говядинов поехал в Минск, чтобы освоить эту специфическую профессию в специальном учебном заведении КГБ СССР.

Конечно, с той поры изменилось очень многое — например, произошёл качественный скачок в технике и технологиях. Без компьютеров, интернета, спутниковой и мобильной связи жизнь сегодня немыслима. В прежние времена, скажем, установщик «семёрки» должен был приложить немало усилий, чтобы собрать информацию об объекте оперативной заинтересованности по месту его жительства. А теперь сплошь и рядом можно распечатать о человеке целый том необходимых сведений толщиной с «Войну и мир», даже не выходя из-за письменного стола. Залезай в социальные сети, а там во всяких «фейсбуках», «вконтактах» и «одноклассниках» люди сами выворачивают себя и свою жизнь буквально наизнанку — где и с кем живут, что едят и пьют, куда ходят, чем занимаются, с кем общаются, да всё с подробным фото- и видеосопровождением…

Всё это так, да. Но, тем не менее, агентурная работа была, есть и, без сомнения, будет стержнем оперативно-розыскной деятельности спецслужб, органов безопасности и правоохранительных структур любой страны мира вне зависимости от её социально-экономического и политического устройства, пока будет существовать человечество. А значит, оперативник, в первую очередь, должен уметь разбираться в людях, находить с ними общий язык и получать необходимую информацию. Всё остальное — прилагается.
Так вот, Игорь Говядинов как раз с этим никогда особых трудностей не испытывал. Будучи по натуре и так человеком общительным, он к тому же получил педагогическое образование — сначала окончил педучилище, потом факультет иностранных языков в Иваново, преподавал в школе, да и театральному кружку был не чужд, что в советские времена, впрочем, считалось достаточно обычным делом. Молодёжь тогда жила в реальной жизни, а не в виртуальном пространстве, как сейчас — с головой погрузившись лишь в свои планшетники и айфоны.

Словом, оперативная подготовка легла на хорошую основу, и лейтенант Говядинов прибыл на службу в Орловское Управление КГБ.

Попал он в 1 отделение 2 отдела. Для людей знающих и знакомых со структурой советских органов госбезопасности сказано достаточно. Но, поскольку большинство обычных читателей сегодня об этом понятия не имеет, следует объяснить, что структурные подразделения комитета обозначались цифрами. 2 — это собственно контрразведка, 1 отделение — работа по иностранцам. Начинающему оперуполномоченному со знанием английского поручили «опекать» зарубежных дипломатов…

И вот тут-то, казалось бы, на самом интересном месте приходится остановиться, потому что никогда ни один — ни бывший, ни действующий — сотрудник спецслужб не станет говорить публично о реальных делах, называть имена, обстоятельства и даты, которые позволили бы раскрыть методы работы и, главное, людей, так или иначе причастных к событиям. Вот почему даже о ветеранах, как правило, приходится рассказывать лишь по каким-то официальным вехам их биографии и отдельным штрихам.

Впрочем, даже из такой информации можно сделать выводы. Например, если какой-нибудь самоуверенный дилетант ухмыльнётся: дескать, какая там контрразведка может быть в нашей глубоко провинциальной области, — то это будет означать лишь одно: он просто не понимает сути этой многогранной работы.
Скажем, в 70—80-е годы Орловщина, как и другие регионы страны, была наводнена иностранными туристами. Этот поток было необходимо тщательно просеивать: что за люди, проявляют ли интерес к военным объектам, инфраструктуре, ведут ли сбор другой информации и так далее. Данные накапливали, анализировали, обобщали, информировали центр. То есть это был повседневный, кропотливый и в чём-то даже рутинный труд — без киношных перестрелок и прочих глупостей в духе агента 007 в исполнении Дэниела Крейга. Но именно так и происходит в реальности.

Каким бы пережитком «советской пропаганды» это утверждение ни показалось кому-то, наши тогдашние «западные партнёры» использовали буквально все возможности, чтобы изучать советское государство и общество, находить слабые места и рычаги эффективного воздействия на них. Включая даже такую «экзотику», как секты, которые сегодня принято называть деструктивными — с их финансированием из-за рубежа, нелегальной деятельностью, поставками литературы… Вам ничего это не напоминает из нынешних реалий? К слову, не просто же так орловские органы Минюста недавно всерьёз озаботились деятельностью «свидетелей Иеговы», о чём сообщили практически все местные СМИ? А ведь на дворе 2016 год, и Советской власти давно уже нет…

Были у орловских контрразведчиков и вполне осязаемые результаты — выявленные агенты, выдворенные за пределы СССР эмиссары. В этом была также и частица труда И. Говядинова.

Служба его сложилась так, что ему пришлось поработать почти во всех основных оперативных подразделениях УКГБ — во 2-ом, 7-ом, 5-ом и 3-ем. Мы ведь не случайно в начале упомянули о «семёрке» — так на профессиональном языке и чекистов, и милиции именовалась служба наружного наблюдения, которой Говядинов отдал несколько лет.

В силу особой специфики «наружки» о работе в ней вообще не рассказывают. Поэтому ограничимся тем, что Игорь Михайлович оказался отличным руководителем, взаимодействие было организовано на высоком уровне и сотрудники очень его уважали.

В качестве ещё одного показательного штриха можно отметить, что Говядинов был одним из всего лишь двоих сотрудников Управления, которые прошли подготовку на специальных курсах (назовём вещи своими именами) по диверсионной деятельности, которые возглавлял легендарный «дед российского спецназа» И. Г. Старинов, как известно, уроженец Орловской области.

Напомним к слову, что в прошлом году в пос. Стрелецкий Орловского района была торжественно открыта скульптурная композиция, посвященная памяти Старинова и созданной им в начале войны так называемой «школе пожарников», где готовились диверсанты для партизанских отрядов.

А когда в структуре КГБ начали создаваться так называемые третьи подразделения, возглавить новый отдел было поручено именно И. Говядинову. Эта структура занималась, как тогда было принято говорить, контрразведывательным обеспечением органов внутренних дел. И вот тут-то пригодились добрые личные отношения Игоря Михайловича с сотрудниками милиции, сложившиеся ранее за годы взаимодействия и совместной работы. Теперь это взаимодействие оказалось очень востребованным. Например, в истории с неудавшимся побегом…

Чекисты получили оперативную информацию о том, что заключенный, настроенный резко антигосударственно и отбывающий наказание в одной из орловских колоний, готовит побег и хочет уйти через Эстонию за границу. Именно поэтому органы госбезопасности занялись этим делом сами. Объект уже установил необходимые контакты и обсуждал технические вопросы — транспорт, отключение электричества и так далее. Но сотрудники 3 отдела УКГБ всё взяли под контроль, организовали внутрикамерную разработку, подключили необходимые технические средства и в результате успешно проведённой работы вскрыли замысел, участников и предотвратили побег. Причем вся операция оказалась полной неожиданностью даже для руководителей системы исполнения наказаний.

В других ситуациях Говядинов и его оперативники работали рука об руку с уголовным розыском, который тогда возглавлял А. Худов. Когда в декабре 1984 года в своей квартире в Орле был зверски убит врач Орловской спецпсихбольницы подполковник Д., именно чекисты, отрабатывая версии, пришли к выводу, что убийство мог совершить кто-то из бывших пациентов. Стали сужать круг подозреваемых и вышли на того самого — некто И. Кузнецов с молодости считал себя героическим борцом с режимом, ещё подростком сел в первый раз, потом попался на грабеже, и пошло-поехало… Попал в спецпсихбольницу. Отношения с персоналом сразу не заладились, особенно с Д. Кузнецов затаил на врача злобу и решил убить.

Возможность представилась, когда вышел на свободу. Дважды с подельниками он приезжал из Тулы в Орел на разведку. И вот в очередной раз замысел удался: ворвались в квартиру, супругу жертвы скрутили и заставили принять психотропную таблетку, а самого Д. зарезали. Кстати, именно эта таблетка и навела на след.

Брали убийц орловские сыщики совместно с тульскими коллегами. После ареста у бандитов обнаружили удостоверение Д. и обрез винтовки, благодаря чему раскрыли ещё одно убийство — бойца вневедомственной охраны.

Этот эпизод описан в книге «Уголовный розыск как судьба», посвященной 95-летию службы и изданной в Орле в 2013 году. Правда, про участие чекистов там не упомянуто. Ну, это уже особенности профессии.
В 1990 году Говядинов в звании полковника уволился на пенсию. Его непосредственный руководитель — бывший заместитель начальника Орловского Управления КГБ, Почетный сотрудник госбезопасности, полковник в отставке Ю. Балакин и сегодня даёт Игорю Михайловичу самую добрую оценку — как настоящему профессионалу, преданному Родине, и человеку высоких нравственных качеств.

Некоторое время Говядинов работал в охранных структурах, но по разным причинам оставил это дело. А вот с Управлением ФСБ ветеран не теряет связей. Его не раз приглашали поделиться оперативным опытом с молодёжью.

А поделиться ему есть чем — и не только по службе, но и по жизни: Игорь Михайлович ведь, можно с полным основанием сказать, стал основателем целой династии. Его дочь, психолог по специальности, всю жизнь прослужила в Орловской академии ФСО, вышла на пенсию в звании подполковника. Зять тоже посвятил свою жизнь службе. А теперь их «семейное дело» продолжают внучка с мужем — офицеры, выпускники той же академии. И даже его сестра — подполковник милиции в отставке.

В октябре прошлого года Игорь Михайлович Говядинов отметил 85-летний юбилей. И попросил особо отметить, что со своею женою Тамарой Леонидовной, бывшей однокурсницей, он прожил душа в душу 63 года! И уже только одно это заслуживает глубокого уважения. Советские люди умели и любить, и Родине служить. Дай Бог каждому так прожить свою жизнь.

Юрий Лебёдкин.