Знакомый юрист на днях поинтересовался в несвойственной для него задумчивой манере:

— Тебе не кажется, что наша страна оккупирована?

Человек он трезвомыслящий, спокойный, поэтому такое направление беседы меня озадачило.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я ошарашено.

— Ну, смотри, — продолжал он столь же задумчиво. — Один из главных телевизионных пропагандистов учит нас каждую неделю русскому патриотизму, имея в кармане британский паспорт. Причем говорит, что никогда этого не скрывал. Жить большинству всё тяжелее, а количество миллиардеров растет. В стране экономический застой, а налоговая отчитывается о рекордных сборах, будто мы вступили в эпоху процветания. С кого они берут эти деньги, если миллиардные состояния — в оффшорах?

— И с кого же? — подвел я его к пугающему выводу.

— А я тебе расскажу, — ответил знакомый с неожиданным оживлением. — Как, по-твоему, работу в Орле найти легко?

— Трудно.

— Не поверишь, но я ею завален, хотя юрист, сам понимаешь, — это не сварщик-универсал и не токарь-виртуоз, профессия не дефицитная.

Оказалось, что клиентский бум знакомому обеспечили в последнее время индивидуальные предприниматели, пытающиеся оспорить налоговые претензии, которые прежде к ним никогда не предъявляли. Схема в большинстве случаев одна — в один прекрасный день в ИП приходит уведомление с требованием пересчитать платежи за несколько прошлых лет, поскольку сделаны они были неправильно. Пересчёт, разумеется, предлагается делать в сторону увеличения.

Одна история показалась мне хорошей иллюстрацией к настроению старого знакомого, впавшего внезапно в задумчивость.

К нему обратился ИПэшник, работавший по льготной ставке налогообложения. Парень создал свой бизнес, как принято говорить сегодня про любое дело с нуля. Работал сам, набирал людей, покупал технику, выплачивал кредиты, встал на ноги, пока зимой прошлого года на микропредприятие, занимающееся, если не ошибаюсь, фотографией и сопутствующим аксессуарами, не пришло уведомление из налоговой инспекции с предложением в очередной раз обосновать использование льготной ставки.

Директор не удивился, поскольку подобные предложения приходили к нему регулярно два раза в год. Бухгалтер готовил документы, он их относил, проблемы отпадали, новые вопросы не возникали. Правда, финансовое положение фирмы стало ухудшаться задолго до этой истории, ещё года два с половиной назад. В этом смысле положение орловского ИП мало чем отличается от истории всей нашей страны на современном этапе. Уменьшилось количество заказов, упала выручка — со всеми вытекающими из этого положения последствиями.

Но государство будет не государством, если не начнёт принимать меры. Именно эти меры и подвели моего рассудительного знакомого к вредным вопросам и тревожному недоумению.

Руководителя ничем не примечательного орловского ИП, которое ныне с трудом сводит концы с концами (доход по сравнению с 2015 годом, несмотря на гарантированные качество и высокую скорость выполнения работ, а также более чем умеренные расценки, уменьшился вчетверо), в налоговой инспекции г. Орла совершенно неожиданно проинформировали, что предприятие задним числом лишено льготной ставки налогообложения, а потому не соблаговолил бы директор самолично, по своей доброй воле пересчитать налоги за весь период, начиная с 2015 года, и эту сумму государству, остро нуждающемуся в деньгах, уплатить? Платежи в новом исчислении составляли около 2 млн. рублей собственно налога, плюс штраф за нарушение, плюс пеня — итого порядка 2,5 миллионов, выплата которых равносильна принудительному закрытию предприятия.

Удивленный директор поинтересовался, прежде всего, в чём состоит нарушение. Ему охотно объяснили, что по льготной ставке авансовые платежи нужно совершать в полном объеме каждый квартал, а он это делал не каждый квартал, а раз в год, правда, полностью, с уплатой пени, но это всё равно нарушение, влекущее отмену упомянутой льготной ставки.

Нарушитель задал логичный вопрос: почему, в таком случае, коль нарушения длились аж с 2015 года, налоговая инспекция его не информировала, не предупреждала, не оштрафовала, в конце концов тогда же? Он бы законопослушно выплатил весь полагающийся штраф, перешёл на новую ставку и в ус бы не дул, не было бы вообще этой истории. Вопрошавшему ничего не ответили, а повторили настойчивое предложение признать свою вину, самому подготовить уточнённую (новую) налоговую декларацию за несколько лет и отдать государству 2,5 млн. рублей (приблизительная сумма).

Любопытно, что никакими документами или письменными распоряжениями эта просьба не подкреплялась, зато сопровождалась вежливой угрозой устроить в проштрафившейся организации выездную проверку, каковую любой опытный бухгалтер обоснованно, со знанием дела сравнивает с запланированной экзекуцией.

Парень обратился к юристу. Он часто видел по телевизору чиновников, говоривших про поддержку малого бизнеса, всегда смеялся над этим, поскольку в личной жизни с подобной поддержкой практически не сталкивался и не встречал людей, не приближенных к власти, которым бы повезло с ней столкнуться. Но такая крутая забота государства о «среднем классе» его просто поразила.
Юрист вник в курс дела и обратил внимание, что срок давности по налоговым делам 2015 года истекает в декабре 2018-го. Уже минус год…

Но парень упорно не понимал самой логики претензий. Регулярно, год за годом, налоговики проводили в отношении его мини-предпрития камеральные (основанные на поданных декларациях) проверки и никаких нарушений не находили. Сколько ещё грехов ему собираются, не исключено, предъявить в ближайшем или отдаленном будущем? Может их, не дай Бог, специально втайне копят, чтобы больше в денежном выражении набежало?

Это что за странная государственная политика? Что за фискальная практика? Что за поддержка уже упомянутого малого бизнеса? Что это просто за отношение к людям? Как государству, ведущему себя подобным образом, вообще можно верить — сейчас и в будущем?

То есть задумался парень, воспитанный на демократических ценностях свободного рынка и невиданных возможностей, о чем беспрестанно твердит поразительная российская власть. А вместе с подведённым под монастырь молодым предпринимателем задумался и мой старый, рассудительный, никогда не увлекавшийся политикой юрист.

— Будто баскаки дань в древней Руси собирают, — раздумчиво поделился историческими реминисценциями невозмутимый знакомец, видимо, сравнивая.

Это он, конечно, загнул. Какие баскаки? Федеральное ведомство, которое тоже работает не по собственному плану, а на основе продуманного, надо полагать, законодательства. Им приказывают — они и… Как говорят в американских фильмах перед тем как прикончить кого-то по финансовой причине, «ничего личного». Бизнес, только в государственном масштабе.

Парень, про которого рассказал приятель, практически уже не работает, то есть созидательным трудом не занимается, а вместо этого ездит в налоговую, из налоговой — к юристу, от юриста — к бухгалтеру, и так по кругу уже четыре месяца. При этом письменных претензий, официального документа, обосновывающего необходимость перерасчета уже выплаченных налогов, новых штрафов и пени, на руках у него по-прежнему нет.

Зато появились требования предоставить хозяйственные договоры с подрядчиками без указания конкретных сроков; начали приходить уведомления о необходимости предъявить договоры аренды, будто это является тайной, и проч., и проч. Последнюю бумагу с печатью принесли крепкие парни, напоминающие бойцов спецназа.

Предпринимателя, по моему глубокому убеждению, дожмут. Если получена команда наполнить бюджет, она будет выполнена, чего бы это Орлу и его населению вместе с многострадальным малым бизнесом, о котором принято заботиться на словах, ни стоило.

Вот это моего приятеля и поразило. Он рассуждает так: сегодня вы затыкаете дыры, гордитесь высокими цифрами собранных налогов, невиданными преж­де рублёвыми «урожаями». Чем вы будете гордиться завтра, если предприятия, которые вы обираете, исчезнут? А многие из них исчезнут обязательно. Главное — ничего не предлагается взамен, ничего или почти ничего не создается.
Вот мой рассудительный знакомый, никогда не впадавший в крайности, и засомневался — а суверенна ли власть, проводящая такую политику?

Задумается, если ещё не задумался, директор фактически ликвидируемого малого предприятия. Задумаются и многие-многие другие.

Никакой конспирологии, обыкновенные рассуждения по поводу разговора с юристом, который прежде никогда не имел такого количества клиентов.

Сергей Заруднев.