24 июля Центризбирком зарегистрировал федеральный список КПРФ на выборы в Госдуму — но без директора «Совхоза имени Ленина» Павла Грудинина, который шел в списке под третьим номером.
Основанием стала информация о владении долями в белизском офшоре. Грудинин заявил, что вышел из компании в 2017 году, а сама она была ликвидирована в 2018 году.
Мы пригласили Павла Николаевича в студию «Свободной Прессы», чтобы оценить политические последствия решения ЦИК.

— Знаете, я не могу вам объяснить причины решения ЦИК — они иррациональные, и здравым смыслом не продиктованы, — говорит Павел Грудинин. — Понятно, что никаких офшоров у меня с 2017 года не было. В ЦИК это прекрасно знают, у них все документы присутствуют.

Если же посмотреть на документы стороны обвинения, — на заседании ЦИК их показывали на большом экране, — видно, что нет ни подписей, ни печатей, ни записи регистратора. Ничего нет. То есть, это обыкновенные ксерокопии, которые может сделать любой школьник на компьютере.
Поэтому происходящее больше похоже на политическую расправу. А вот кому это нужно — это вопрос.

«СП»: — Хочу уточнить. В 2017 году, в ходе регистрации кандидатов в президенты от КПРФ, вы уже проходили все эти проверки — и ЦИК объявил, что претензий нет. Сейчас проверяют то же самое?

— Да.

«СП»: — Прямо один к одному?

— Фирма, название которой фигурировало в ответе Генпрокуратуры — это та же самая фирма. В 2017-м проправительственные каналы уже обсасывали тему офшоров — и потом [мы] доказали, что ничего нет. И Элла Памфилова за неделю до президентских выборов-2018 вышла и сказала: мы всё проверили, к Грудинину претензий нет.

И вот спустя три года с небольшим опять какие-то претензии возникли.
Там получилось очень интересно. 14 июля некто Булаев такой, первый заместитель Эллы Памфиловой, посылает запрос в Генеральную прокуратуру. То есть, по логике, запрос должен появиться там 15 июля.

15 июля, получается, Генпрокуратура должна запросить кого-то в Белизе — а там ночь, потому что пока у нас здесь день, у них там ночь. Ну, естественно, этот запрос мог дойти в лучшем случае в пятницу, 16 июля. В субботу, воскресенье — кто там им ответит?!

А потом ещё интересный эпизод на заседании ЦИК: выходит юрист, который предоставлен моей бывшей жене бизнесменом Полихатой, который пытается захватить «Совхоз имени Ленина» (Полихата действует по доверенности от экс-жены Павла Грудинина, — «СП») и говорит: мы ездили в Белиз!
Ну слушайте, он что там, где-то под пальмами кого-то нашёл, какие-то документы за деньги купил?! И при чем тут официальные источники?

На самом деле, скорее всего, если Генпрокуратура делала запрос — ответа она не получила, а просто по документам, которые были каким-то образом предоставлены непонятно кем, решили быстро избавиться от нежелательного конкурента.

«СП»: — Вы были третьим номером в федеральном списке — и теперь КПРФ осталась без третьего номера. Политические последствия этого какие?

— КПРФ не осталось без третьего номера. Просто было 15 человек в федеральном списке, ну, будет 14, какая разница.

«СП»: — Осталась без вашей фамилии…

— Без моей фамилии, да. Понимаете, я не думаю, что будут какие-то политические последствия. КПРФ же не партия одного человека, как ЛДПР или какие-нибудь другие партии. КПРФ — это серьезная политическая структура с идеологией, с огромным количеством сторонников, сетью по всей стране.
Не то, чтобы отряд не заметил потери бойца. Но если из армии один героически погибает, это не значит, что нужно все бросить и начинать рвать на себе волосы.

Коммунисты так же будут работать. Я стану доверенным лицом Геннадия Зюганова, если меня Верховный суд не восстановит в качестве кандидата — хотя для того, чтобы восстановить есть все основания. Но зная нашу систему, в том числе судебную, — мы за эти три года прошли больше тысячи судебных заседаний, — надежды есть, но они не такие радужные. Скорее всего Европейский суд по правам человека поставит потом точку в этом вопросе.

Ровно 10 лет назад я это уже проходил. В 2011 году журнал «Эксперт» опубликовал статью, разговор мой с журналистом, после которого меня сняли с выборов в Московскую областную Думу, потому что обвинили в экстремизме. Через 2,5 года я доказал, что никаких слов таких я не говорил, что на самом деле все искажено. Меня вроде как восстановили, я не стал экстремистом — но выборы-то уже прошли.

И ровно то же самое повторяется сейчас. Скорее всего когда-нибудь я докажу свою правоту, только будет уже поздно, выборы пройдут.

«СП»: — По мнению аналитиков, иррациональность ситуации в том, что решение ЦИК власти никак не на пользу. Это решение работает на вашу узнаваемость, и работает против стратегии Кремля на сушку явки. Вы согласны с такой оценкой?

— Любой скандал привлекает внимание. Зачем было устраивать этот скандал —я не понимаю. Логики в этих действиях вообще нет.

Считаю одно — на политическом спектре нашей страны нет оппозиционных партий, кроме КПРФ — системных, я имею ввиду. Есть какие-то движения, какие-то объединения, но единственной политической силой, которая может высказать, что у нас есть стратегическая идеология, — вот у нас предприятие типа «Совхоза имени Ленина», или СПК «Звениговский», или агрокомплекса в Усолье-Сибирском. Всё это предприятия, которые Геннадий Андреевич называет народными — и мы на их примере можем показать, что на самом деле можно было бы сделать, если не выводить деньги за рубеж.

Скажу, кстати, интересную вещь, о ней просто не знают. Вот компания офшорная в Белизе, вокруг которой сыр-бор, не имела расчётного счёта. Есть такое понятие — номинальная компания, она создаётся только для того, чтобы учредить ещё одну компанию, в данном случае российскую.
Как раз эта российская компания была собственником акций «Совхоза имени Ленина». Но поскольку совхоз 26 лет как акционерное общество никогда не выплачивал дивиденды, поэтому и денег в российской компании не было. Нечего было перечислять в офшор — поэтому у офшора не было расчётного счёта.
Поэтому нынешние обвинения — это просто смешно.

Я всегда привожу в пример Советский Союз — там же было по-другому. Земля была государственной, и если у тебя землю изымали, для каких-то нужд, то тебе платили деньги за убытки, упущенную выгоду, потерю сельхозпроизводства. Поэтому, честно, всё давно придумано до нас. Другое дело, что нужно этим воспользоваться, а власти пользоваться этим не хотят.

«СП»: — Что вы будете делать в статусе доверенного лица, если до этого дойдет?

— Ответ короткий: всё что скажет партия.
Дело в том, что я рассуждаю как многие, наверное, здравомыслящие люди. Мы на грани — Россия на грани распада. Сейчас та же самая ситуация, которая была 100 лет назад, когда нужно быстро что-то сделать, чтобы консолидировать людей.

Если вы помните, тогда точно также чиновники воровали, авторитета у власти не было никакого. И в этот момент вышли коммунистам — тогда назывались большевиками, — и сказали: есть такая партия, которая может это сделать.

Четыре коротких лозунга большевиков помните? Землю — крестьянам. Фабрики — рабочим. Вся власть — Советам. И мир обязательно должен быть.
И Ленин, именем которого назван наш совхоз, предложил другую социалистическую схему развития. Это воспринято было большинством людей, и после этого стали собираться обратно под эту идею республики, которые тогда разбежались. И собралась такая огромная в будущем, очень сильная держава -Советский Союз.

Кризис власти однозначно наступил. Вы же видите, какое вокруг количество бедных, нищих людей, которые хотят работать, но не могут, которые не могут содержать семью — их огромное количество в России…

А вот в качестве примера Геннадий Андреевич приводит хозяйства такие как наше. Мы же дворцы и замки построили для детей, лучшую школу им построили. Помощь оказываем пенсионерам, поликлиника у нас классная — там все до последней иголки куплено совхозом.

Мы построили бассейн — таких бассейнов нет нигде, ну разве что у некоторых олигархов, — а в совхозе все желающие в этот бассейн хотят, без исключения. Наши парки детские — ну вы посмотрите, это лучшие парки в России! И они бесплатные! Зона отдыха, помощь пенсионерам, помощь многодетным!
Слушайте, у нас в совхозе нет ипотеки, у нас беспроцентные ссуды на 15 лет в рассрочку с возможность досрочного погашения — и наши люди не беспокоятся, что им нужно там с банком всё время разбираться.

Мы создали предприятие, которым не только можно гордиться, его можно показывать, как эталон. Я думаю, что сейчас наши проблемы из-за того, что правящая партия не может сделать хорошо, и потому решила уничтожить то, что сделано хорошо другими, чтобы сказать — смотрите, везде одинаково плохо.

Андрей Полунин,
svpressa.ru.
(Материал публикуется
в сокращении).