Проблемы России в зеркале автопрома

Состояние автопрома представляет угрозу национальной безопасности. Импортозамещение свелось к приляпыванию российских шильдиков на иномарки.

— В эфире «Свободная пресса». В студии Владимир Лебедев. Поговорим о состоянии отечественного автопрома. Разрулить ситуацию нам поможет Антон Шапарин, вице-президент Национального автомобильного союза. По отечественному автопрому сейчас не проходит только ленивый, а все-таки: какую долю нужно импортозаместить?

Антон Шапарин:
— Знаете, это очень интересно, что вообще мы называем своим. С одной стороны, у нас есть бренды типа «Москвича», которые мы налепляем на китайскую продукцию. И говорим — теперь это наше. «Москвич», он же известен как «JAC». Полностью китайская машина, которая там собирается. Затем с нее снимаются отдельные запчасти и здесь устанавливаются. Соответственно, теперь это наша, отечественная машина.

… «Гранта». Надо понимать, что «Гранта» — это «Калина». А «Калина» — это конструкция из 80-х. В чем, собственно, ее ценность сейчас? Только в цене. Других плюсов там нет. Это безысходность, отлитая в металле. И немножко пластика. Соответственно, как только у россиянина появится что-то другое, он сразу скажет этой поделке «адью, амиго» и возьмет себе другую машину, в которой при аварии он не будет вылетать без подушки безопасности через лобовое стекло на улицу.

— Пару месяцев назад с подачи Мантурова заговорили о восстановлении производства «Оки». У этой идеи есть какая-то перспектива?

— Я интересовался, какой конкретно китайский автомобиль господин Мантуров подразумевал под «Окой», и готовы ли китайцы ассоциироваться с автомобилем, который в российской народный памяти остался только в анекдотах.

Народ прекрасно понимал, что ему продавали. «Ока» — это такая же безысходность. Просто она была самой дешёвой, но имела четыре колеса и руль. И какой-то двигатель то ли от газонокосилки, то ли от сноповязалки, но он приводил конструкцию в движение.

Проблема мобильности, особенно для нашей страны — это принципиальные вопросы государственной безопасности, с нашими просторами, с нашей деградацией системы общественного транспорта… У нас сколько за последние годы поотменяли маршрутов пригородных электричек? А в малые города сколько их поотменяли? А что у нас с автобусным парком? 20 лет плюс — средний возраст автобуса. Об этой проблеме уже говорит президент.

Но иранские автомобили к нам экспортировать не будут. Их в РФ невозможно сертифицировать. Они нашим требованиям типа не соответствуют. «Лада Гранта» соответствует, а эти нет. Мне также очень интересно, как конкретно сертифицируется автомобиль «Нива», которому уже 50 лет, или «буханка». Каким требованиям безопасности соответствуют эти конструкции? Тем не менее, они почему-то проходят испытания. Краш-тесты проходят! Видео, правда, мы не видели, нам никто их не показывает. Но по документам краш-тесты были.

…Все ключевые узлы-агрегаты сейчас китайские, двигатели сейчас ставят китайские, коробки тоже. Наши коробки передач ввиду того, что низкая культура обработки металла, низкое качество самого металла — всё это при минимальной эксплуатации сразу начинает гудеть.

Автомобиль делают люди. Людей сейчас не просто дефицит. Брать людей просто неоткуда. Мы просили правительство: дорогие коллеги, все же знают, что работать некому. Давайте мы введем для сотрудников автопрома такие же льготы, как для программистов: льготную ипотеку под те же проценты, отсрочку от призыва, отсрочку от мобилизации. Тогда на автомобильные заводы и в целом в автомобильную отрасль придут толпы людей, в том числе инженеров. Увы…

Мы умеем отлично рисовать машины. Инженеры и дизайнеры, которые здесь воспитаны, работают во всех без исключения топовых командах западных автопроизводителей. Они рисуют суперсовременные спортивные гиперкары. Рисуют интерьеры мирового класса в «Фиате», к примеру. Но они делают это там, а не тут.

Многие, я знаю, были бы готовы работать и тут. Но людям надо платить деньги — конкурентные! Людям нужно обеспечивать условия труда — конкурентные! А вы сколько готовы платить на «АВТОВАЗе»?
А где деньги взять? Взять их особо негде. Можно было бы порезать все неэффективное, несовременное, на что мы тратим миллиарды, порезать вещи, которые вообще никому не нужны, и направить государственные средства туда, куда необходимо. Но этого не делается.

Мы находимся в состоянии давления со стороны западных компаний в автопроме уже не один месяц и не первый год. Недавно была большая выставка в Москве: автокомпоненты и прочее. Мне было принципиально интересно, что мы такого за этот год современного напридумывали, что готово пойти в серию. Зашел на стенд «НАМИ» (ведущая российская государственная научная организация в области развития автомобилестроения — Ред.). Там было три скучающих человека, ни единого посетителя, потому что «НАМИ» интересно, я думаю, в России только мне.

И стоял разобранный наполовину электромотоцикл, который они рисовали для того, чтобы сопровождать большие делегации. Рынку он не интересен. Он весит 300 килограмм. В нем начинка вся импортная. Вы знаете, что самый дорогой автомобиль на нашем рынке сейчас — это не «Rolls-Royce» и не «Bentley», а «AURUS». Кроме шуток!

Сколько миллиардов рублей государство потратило на этот проект? Сейчас «AURUSы» производятся на конвейере. Кому они будут продаваться? Надо резать это, чтобы производить то, что стране нужно. Страна живет бедно. Почти 90% машин продаются в кредит.

Автопром — это люди, технологии, платформы, потом компоненты. И процесс осмысленной государственной политики. А у нас что, закупали индийские машины, разбирали их до винтика и смотрели, что из этого можно производить? Сомневаюсь. А в советское время автопром развивался именно так. Разбирали до винтика, общаясь с огромным количеством зарубежных компаний.

Недавно читал мемуары сотрудника того самого ФГУП «НАМИ», который еще в 60-е постоянно общался с руководством концерна «Фиат». В глубокие 60-е они выдавали по две модели в год, каждая проектная группа! А какие проектные группы сейчас работают? Захожу на сайт «НАМИ». Что они там напроектировали? 2023 год, самая яркая новость: нарисовали дизайн лифта для компании «Otis». Ну, снимаю шляпу. Лифт тоже движется. Отличный лифт для солидных господ. И все. Если мы скатываемся вот в это, то тогда на наш автопром нужно повесить большой амбарный замок и сказать: «Закрыто. Теперь тут китайское посольство».

Не только в Автопроме такая ситуация. Современные масла и технические жидкости. Мы просим Минпромторг и Минэнерго: «Дорогие друзья, расскажите, пожалуйста, а сколько в России производится современных масел? В ответ: «Маслами Родина обеспечена!»

Но при этом они не говорят, что это минеральные масла, которые подходят для машин из глубоких 80-х. Вот туда наши отечественные масла подходят просто идеально. А попробуй залить это в современную машину…

Отечественные компании завозят все пакеты присадок, потому что в Российской Федерации они не производятся. И я не понимаю, почему не производятся, ведь это критически значимо в том числе и для оборонной отрасли. Это насколько же нужно было быть готовым всегда и все покупать на западе, чтобы столь фундаментальную вещь отдать на откуп?!

— Решение президента пересадить чиновников на отечественные автомобили может как-то повлиять на автопром?

— На самом деле президент на зыбкую, как мне кажется, почву зашел. Попытки пересадить чиновника на отечественный автопром уже были. Что делает чиновник? Вы не даете мне купить, что я хочу? А вы знаете, что я никогда не ездил на сиденье, если оно не из жирафа? И всегда так буду ездить, я возьму ее в аренду, эту машину. У знакомых ребят, под которых будет подогнана тендерная документация, под конкретную модель, под конкретного поставщика и в аренду. И стоимость этой аренды будет гораздо выше, чем если бы эту машину с кожей жирафа купили и наняли штат водителей. А еще есть маржа предпринимателя, долевое участие разных игроков, чтобы документация оказалась такой, какой должна быть, и так далее. Мы же все прекрасно понимаем.

Мне вот что интересно: а с чего наши чиновники вообще должны ездить на государственных машинах? Почему в Норвегии чиновники не пользуются таким благом? Почему они героически преодолевают невзгоды, садятся в личную машину и приезжают на работу? Зачем сотруднику какого-то муниципального бюджетного учреждения иметь тачку на балансе? Почему не пешочком, как все, или на своем личном транспорте?

Ситуация дошла, на мой взгляд, до сюрреалистической. Был на эфире НТВ, обсуждали как раз эту тему. Дама-депутат предложила доплачивать нашим чиновникам за пользование отечественными машинами… Это как шахтерам молоко за вредность, что ли? Они, вытирая скупую мужскую, открывают дверцу, видят салон… «Ну, ничего, мне доплатят». И садятся. Это сюр!
И вот эту систему взялся реформировать президент. Насколько система готова воспринимать слова президента? Я подозреваю, что система, как и многие другие вещи, эти слова спустит на тормозах.

— Вы говорили, что мы в принципе могли бы производить комплектующие на внешний рынок.

— Да. Рычаг подвески состоит из не очень сложных компонентов, точно так же, как тормозные колодки, диски и еще очень много всего. Есть технологические компоненты, которые мы сможем произвести на нашем уровне развития. К глубокому сожалению, в стране нет микроэлектроники. Поэтому нужно брать на себя то, что можешь сделать. Здесь должна быть слаженная государственная политика разных ведомств. Например, существует институт торговых представителей Российской Федерации.

Мне очень интересно, чем заняты эти люди, получающие зарплату в евро? Что они там делают? Что они торгово представляют? Они какую пользу стране приносят? В Минэкономразвития они числятся и в посольствах наших сидят. Во всех странах мира они есть.

Почему по дипломатическим каналам не провести разведывательную операцию, не скупить местные запчасти и не отправить их на родину с тем, чтобы здесь решили, кто из наших доблестных предпринимателей может освоить эти высокие технологии из железа и резинок? Но этого не происходит.

— Существует какое-то организационное, административное решение проблемы, о которой мы сейчас говорим?

— Да. Оно называется «Стратегия развития автомобильной промышленности». Ее недавно приняли. В ней констатируется грустный факт, что мы оказались вот в такой ситуации, и бравурно, маршируя, из нее выйдем. При этом никто не говорит, что мы просто от одной зависимости от западных компонентов и технологий переходим на другую зависимость — от китайских технологий и компонентов. И китайцы точно так же могут сделать нам ручкой, как европейцы. И с чем останемся? С «УАЗиком», боюсь, и технологиями 50-летней давности.

В стране куча талантливых людей. Всё начинается со стратегии, с трезвой оценки и команд, которые получают от государства ресурсы. В перспективе это приведет к какому-то автопрому. А сейчас нам нужно просто на чем-то ездить.

Единственный способ — отменить к чертовой матери технические регуляторные ограничители, которые связывает нас по рукам и ногам. Россия взяла на себя требования, технически более жесткие, чем в Германии! Ну, снимаю шляпу! А зачем мы это сделали? Может быть, для того, чтобы кучка чиновников могла ездить в Женеву? Вы знаете, они до сих пор туда ездят на заседания технических комитетов.
Постоянно набираю. «— Ты где? — Я в Женеве». У них там есть любимые бары, любимые улицы, любимые гостиницы… Они ездят туда технически регулировать… Это не просто избыточно, это выстрел в ногу с последующей ее ампутацией.

Среднему российскому автомобилю уже 15 лет, а ещё недавно было 13. Нам нужно обновлять парк, нам нужны десятки миллионов автомобилей. У нас старых машин больше 20 миллионов. Это много. В Китае, правда, 27 миллионов машин в год производится, но то Китай, там миллиард населения. И у населения там появляются деньги и все больше.

У нашего населения дополнительные деньги не появляются. Поэтому все упирается в платежеспособность. А пока этой платежеспособности нет, нужно выпускать дешевое. Огромное количество стран производят автомобили, которые стоят 300—400 тысяч рублей. И они ничем не отличаются от «Лады-Гранты» по уровню безопасности и комфорта. Они лучше.

Я лично проехал на «Марути Сузуки Альто» 2000 километров. Это очень плохая машина. Но она не хуже, чем «Гранта». И в ней есть подушки безопасности. В ней есть роботизированная коробка передач, в ней есть кондиционер, в ней есть задняя камера, экран, в ней есть паркотроники. Все необходимое для жизни в ней есть. И стоит она 300 тысяч. Сейчас, сегодня. Но мы ее не сможем здесь купить.

Потому что у нас технические требования и растоможка, и утилизационный сбор растет, чтобы «АВТОВАЗ» содержать и денежки в бюджет собирать. При этом бюджет денежек не собирает особо, потому что таможат машины в Белоруссии и в Киргизии, а деньги от этого не в единый таможенный союз идут, а в национальные бюджетики. То есть когда машина идет через льготу 50 % через Белоруссию, 50 % остается у Батьки.

А Минфин нам говорит, что если мы такую же льготу (мы просили его, Минфин, давайте введем такую же льготу, 50% на растаможку автомобилей, как в Белоруссии, для двух категорий россиян, двух всего: многодетных семей и участников специальной военной операции), Минфин говорит, нет, это повлечет за собой потери федерального бюджета! Какие потери, к чёрту, федерального бюджета, если федеральный бюджет эти деньги не увидит вообще?

Эти деньги будут в Белоруссии и в Киргизии. Вот они их увидят. А вы останетесь щи лаптем хлебать.

«Свободная пресса».
Расшифровка эфира «Открытой студии» дается в сокращении.