О том, что это рано или поздно случится, аналитики предупреждали давно. Любое инженерное сооружение не вечно. Тем более, если за ним не ухаживать должным образом, не поддерживать его в рабочем состоянии средствами текущих и капитальных ремонтов. И вот, кажется, зазвенели звоночки: руины на Набережной Дубровинского на виду у всего города, расселённый и едва «живой» дом по Калинина, 2, мост Дружбы. А недавно нам стал известен еще один адрес: переулок Матроса Силякова, д. 3, в Северном районе города Орла.

В этом доме постройки начала 60-х годов прошлого века есть секции-коммуналки. Заходишь в подъезд — вроде бы обычная дверь в квартиру. А за ней — узкий, длинный, тускло освещённый электричеством коридор и несколько дверей по обе стороны — комнаты. Кухня общая.

В далеком 1975 году родители Ирины Ермаковой поселились здесь на правах работников Орловского сталепрокатного завода. Работа на ОСПЗ показалась тогда уроженцам Тульской области хорошей перспективой. Но временное проживание в коммуналке оказалось для семьи постоянным местом жительства. Отдельная квартира родителям Ирины «засветила» к началу 90‑х. Дом на ул. Металлургов один из цехов завода строил хозспособом. Рабочие недополучали премии и прогрессивки — всё шло в фонд строительства. И, наверное, семья, хоть и после 15 лет ожидания, всё-таки получила бы ордер на заветную квартиру. Но случился 91 год. И дом рабочим не достался. Он был продан новыми хозяевами жизни.

Так и выросла Ирина вместе с сестрой в коммуналке. Со временем, уже будучи взрослой, ей удалось занять одну из освободившихся комнат в той же секции № 12. Таким же образом «улучшила» свои жилищные условия и сестра. Мать осталась в своей комнате. Их соседями по коридору в «новейшей», постсоветской истории дома стали юная девушка из числа детей-сирот и некая пьющая пара.

В марте 2009 дом № 3 в переулке Силякова остался без управляющей компании: истёк срок договора. В апреле Государственная жилищная инспекция провела проверку по заявлению И. Ермаковой и констатировала, что в секции 12, в комнатах 62, 63, 64 есть многочисленные трещины, наблюдается проседание полов по всей длине коридора, заметны трещины под потолком. В секции 11 на кухне над дверным проемом также зияют трещины, а сама дверь заметно перекошена. В других секциях — похожая картина плюс просевшие полы на кухнях. И это не считая многочисленных и повсеместных следов залития, разрушения штукатурки и окрасочного слоя. Инспекция засвидетельствовала трещины, разбежавшиеся и по наружным стенам здания.

Тем не менее, межведомственная комиссия в мае того же года приняла решение «о необходимости и возможности» всего лишь капитального ремонта с сопутствующей «реконструкцией или перепланировкой» дома.

Но комиссию собрать и послать по адресу легко. Ремонт сделать — это задача для наших властей практически неподъемная.
Единственное, чего добилась весной 2009 года И. Ермакова, это переселения в так называемый маневренный фонд администрации г. Орла. Ей с несовершеннолетней дочерью предоставили комнату в трехкомнатной квартире в новом доме на ул. Раздольной как временное жильё. В этой коммуналке 21-го века она живет до сих пор, каждый год бегая по инстанциям, чтобы подтвердить своё право на временное пристанище, где её даже не прописывают.

А что же на Силякова, 3? До конца 2016 года обитатели секции 12 так и не дождались капитального ремонта. А 30 декабря 2016 года накануне новогодних торжеств в одной из комнат секции вспыхнул пожар. Его виновники, жильцы комнаты, погибли. Оставшиеся в живых, если и не завидуют мёртвым, то уж точно не благословляют свою жизнь в закопчённых стенах старой коммуналки.

Процитируем ещё один документ. Это заключение Государственной жилищной инспекции от 30 января 2017 года, то есть составленное через месяц после пожара: «Несущие и ограждающие конструкции (полы, стены, перегородки) квартиры № 12 не соответствуют требованиям пунктов 10, 11 «Положения о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу». Основанием для выдачи настоящего заключения является… ухудшение в связи физическим износом в процессе эксплуатации здания в целом, приводящее к снижению до недопустимого уровня надежности здания, прочности и устойчивости строительных конструкций и основания».

Казалось бы, точка! Приговор окончательный и обжалованию не подлежащий: здание нужно сносить, а людей переселять в благоустроенное жильё. Однако, межведомственная комиссия, в состав которой, кроме инспектора жилищной инспекции, входят чиновники управления городского хозяйства и транспорта, отдела капитального ремонта и проч., даёт заключение «о выявлении оснований» для капитального ремонта. И даже не всего дома в целом, как это было в 2009-м, а лишь пострадавшей от пожара секции № 12. Чиновничьей щедрости уже не хватило даже на бумажные намерения.

В марте 2018 года И. Ермакова получила ответ из Государственной жилищной инспекции Орловской области, в котором ей разъяснили, что специальным постановлением от 7 марта 2017 года администрация города определила крайний срок проведения капитального ремонта в секции № 12 дома № 3 в пер. Силякова — до 30 декабря 2018 года. То, что на календаре был март, по логике чиновников, наверное, должно было успокоить женщину: ведь впереди еще девять месяцев! О том же, что с момента обследования пострадавших от пожара помещений год уже прошел, жильцы злосчастной секции, видимо, должны были просто забыть.

Они, может быть, и забыли бы, и пренебрегли, и даже «вошли бы в положение» городской администрации, у которой «не один такой дом». Но в ноябре 2018 года, за месяц до истечения обещанных сроков, И. Ермакова получила ещё один ответ, на этот раз — из областного департамента строительства, топливно-энергетического комплекса, ЖКХ, транспорта и дорожного хозяйства Орловской области. Заместитель руководителя Г. Шайкин объяснил несчастной женщине, оставшейся, по существу, без постоянного жилья, что по данным администрации г. Орла «…в план мероприятий на 2018 год ремонт вышеназванных объектов не предусмотрен» (Стилистика сохранена. — «ОИ»). И далее, чтобы уж совсем понятно было: «Вопрос об осуществлении капитального ремонта жилых помещений (комнат № 61, 63, 64) многоквартирного жилого дома № 3 по ул. Матроса Силякова может быть рассмотрен в текущем году в случае образования экономии денежных средств в рамках осуществления работ, утвержденных планом мероприятий на 2018 год».

Если это не издевательство над здравым смыслом и людьми, то что это?

Впрочем, весной следующего, 2019 года администрация города уже и не пыталась сохранять «хорошую мину при плохой игре». На содержание, благоустройство, текущий и капитальный ремонт в городском бюджете было предусмотрено полтора миллиона рублей, сообщил И. Ермаковой первый заместитель главы администрации О. Минкин, а на исполнение судебных решений, которые обязывали власть отремонтировать всё то, что нужно было давно отремонтировать, требовалось более 40 миллионов.

Скоро эта сумма, видимо, ещё возрастет, потому что прокуратура Северного района подала иск в интересах И. Ермаковой «О понуждении к совершению действий» администрации г. Орла и МКУ «Управление коммунальным хозяйством г. Орла». Прокуратура просит суд обязать власть уже в этом году отремонтировать комнату № 64 и места общего пользования в секции № 12.

Судьба дома № 3 в целом, а значит и благополучие десятков людей, застрявших в этом пятиэтажном строении с прошлого века, осталась за рамками искового заявления. Подождем, пока рухнет?

Андрей Грядунов.