В конце марта этого года Советский районный суд г. Орла принял решение — выселить Татьяну Лукьянчикову с ее родителями, дочерью и сыном-инвалидом из дома № 12 по улице Лескова. Это значит, что упомянутая семья теперь обязана освободить занимаемую ею квартиру № 1 и переехать на ул. Раздольную, 26 — в относительно новый дом, сданный на баланс жилищно-эксплуатационной управляющей организации в 2014 году. Кроме перечисленных лиц в этой семье, переселяемой из двухкомнатной старой в двухкомнатную новую квартиру, числится еще четверо род­ственников. Но мы это оставим за скобками, потому что и без этого «довеска» история получается весьма красноречивой.

Дом № 26 строился на Раздольной в основном для таких, как Лукьянчикова — переселенцев из ветхого аварийного жилья. Не для элиты! Сданный со многими недоделками, дом этот не раз становился объектом пристального внимания журналистов телерадиокомпании «Истоки», куда обращались с жалобами новоселы. Они очень быстро обнаружили в своих «благоустроенных» квартирах и потрескавшиеся стены, и плесень, и провода, торчащие из электрощитов, и массу других «прелестей» небрежного строительства. Для Лукьянчиковой и ее 16-летнего сына-колясочника все это усугублялось и отсутствием того, что на современном языке называется «доступной средой обитания для инвалидов».

«Красная строка» в декабре прошлого года уже касалась этой темы — принудительного переселения инвалидов в неподходящее для них жилье. Тогда властями из аварийного дома был выселен немощный старик. Не понимающий своего счастья сын престарелого инвалида попытался обратить внимание исполнителей федеральной программы по переселению на то простое обстоятельство, что в новой квартире просто физически невозможно передвигаться на инвалидном кресле. И тогда инвалида выселили из старого жилья по решению суда. То есть попросту заставили освободить старую квартиру в аварийном доме, чтобы умыть руки и отчитаться «о принятии мер по обеспечению безопасности граждан». Именно так понимают свою главную задачу орловские чиновники, реализующие упомянутую программу. Старик же инвалид вынужден был поселиться у сына, потому что в новой, предоставленной ему квартире жить ему было невозможно.
История Лукъянчиковых схожая. Только на этот раз в решении суда записано: «Выселить… с предоставлением квартиры на Раздольной… после оборудования подъезда инвалидной платформой (подъемником) … и устранения недостатков квартиры…».

Казалось бы, суд учел интересы и законные требования семьи инвалида. Но вот только в качестве характеристики этого решения очень подходит известная пословица: «Гладко было на бумаге…». По решению суда инвалида Лукьянчикова и членов его семьи власти теперь могут вышвырнуть из старой квартиры, чтобы сломать приговоренный к сносу дом. А вот всё остальное, то есть обеспечение той самой доступной среды, которая вроде бы гарантируется Указом президента «О дополнительных мерах государственной поддержки инвалидов и Федеральным законом «О социальной защите инвалидов…», остаётся весьма неопределенной перспективой.

Вот как описывает всю эту историю сама Т. Лукьянчикова в своем обращении в Общероссийский народный фронт: «…За год до переселения заместителю начальника управления городского хозяйства Г. Итальянцевой был предоставлен необходимый пакет документов по старой квартире, к которому было приложено заявление со справками, что ребенок — инвалид-колясочник, и просьба предоставить при переселении положенный по закону первый этаж… Была устроена жеребьёвка. В жеребьёвке мы не участвовали. Нам сказали подойти к кабинету и дали листочек с адресом «Раздольная, д. 26, кв. 77, второй этаж», с самым маленьким метражом — 45 кв. м. И прокомментировали: «Всё что осталось».

Дом оказался еще в стадии завершения, квартиру посмотреть не удалось. И хотя расселение было намечено на 31 декабря 2014 г., квартиру мы увидели только в феврале, и то ещё без отделки. Маленькая квартира, с узкими комнатками, маленькой прихожей. А ванная комната — вообще не развернешься. Мы обратились к губернатору В. Потомскому с просьбой помочь нам получить другую, более удобную для проживания ребенка-инвалида квартиру, тем более, что была такая возможность: наши бывшие соседи получили нормальные квартиры в нормальном доме и в районе города с развитой инфраструктурой. Нам пришел ответ за подписью руководителя департамента строительства А. Ремиги, в котором было сказано, что администрация Орла не имеет возможности предоставить семье иное жилое помещение. А также было указано, что дом оборудован специальными электроподъемниками…

Далее последовал звонок из администрации Советского района г. Орла. Ведущий специалист жилищного отдела В. Мурыкина предложила съездить на квартиру и подумать, что можно сделать для улучшения ситуации. Мы договорились, что ванную комнату расширят за счет прихожей, причем сказали, что тут уж надо выбирать — либо ванная нормальная, либо прихожая…

После многочисленных звонков, письменных обращений ванную комнату наконец-то расширили. Но тут оказалось, что электроподъёмники уже ставить не собираются, хотя на сайте строительной компании ООО «Унистрой» (она строила дом. — «КС») расписывалось, что есть шахты для электроподъёмников с отдельным входом, что без них никак не обойтись, потому что пролет лестниц на первый этаж такой же, как на второй — 8 ступеней, и что без подъемников проект дома не был бы принят. Мы снова обратились к губернатору, теперь по поводу подъемников. На этот раз пришел ответ из отдела соцзащиты, нас уверили, что электроподъёмники всё же будут установлены до конца августа. Мы созвонились с компанией ООО «Унистрой».

Они нас заверили, что электроподъёмники не предусмотрены. И с сайта организации описание подъемников исчезло. «Унистрой» обещал установить подъемники, лишь уступая просьбам администрации г. Орла. Мы поинтересовались, где будут заказаны подъёмники. Оказалось — в Челябинске. Открыли в интернете ссылку — сразу наткнулись на статью «Челябинские электроподъёмники опасны для жизни инвалидов». А потом нашли и новости «Первого канала», где ОНФ г. Челябинска проводил рейд по поводу электроподъёмников. Наружный подъемник в отличие от шахтного для инвалидов с нарушением интеллекта не подходит: платформа такова, что позади коляски и стать нельзя, нет места. Мы стали ждать, когда прибудет челябинский электроподъёмник. 24 сентября его привезли. Мы на него взглянули и увидели то, что боялись увидеть…».

На суде представитель фирмы-застройщика заявил, что увеличить установленную платформу до нужных размеров невозможно: переустройство приведет к небезопасной эксплуатации. Тем не менее, специалист предположил, что размер подъезда и его площадь позволяют установить платформу нужного размера. Но практическое решение вопроса якобы возможно только после соответствующего заключения комиссии Ростехнадзора и Госстройнадзора.

Госстройнадзор своё заключение для суда сделал, поясняет Т. Лукьянчикова, но можно или нельзя сделать подъемник нормальных размеров, из этого документа, считает мать инвалида, понять сложно. Есть и еще одна неопределенность: санитарно — эпидемиологическая комиссия, которая обследовала новую квартиру по просьбе суда, тоже не смогла сделать однозначных выводов на предмет того, объединены или не объединены вентиляционные каналы кухонь и санузлов дома с жилыми комнатами, исключено или не исключено поступление воздуха из одной квартиры в другую. Не смогла комиссия, считает Т. Лукьянчикова, дать ясную оценку и системе отведения из квартиры продуктов сгорания, образующихся при работе газового котла (в доме № 26 на Раздольной предусмотрено индивидуальное отопление квартир. — «КС»).

Тем не менее, суд ссылается на положительное заключение Центра гигиены и эпидемиологии Орловской области, согласно которому отопление, водоснабжение и вентиляция соответствуют требованиям СанПиН.

Суд потребовал от городских властей устранить вертикальную трещину на межкомнатной перегородке, постелить нормально линолеум, затереть следы залития на стенах, подклеить отслоившиеся обои, закрепить розетки, убрать строительный мусор с балкона и… оборудовать подъезд специальным подъёмником, хотя все эти, мягко выражаясь, недоделки, отягощенные целым рядом технических сложностей, достойны того, чтобы стать предметом специального судебного разбирательства или даже уголовного дела. И уж точно они могли бы стать аргументом для суда в пользу несчастного инвалида, которому власть обязана предоставить другое жильё, подходящее по всем требованиям закона. Заставить власть не просто латать дыры, а предоставить нуждающейся семье по-настоящему благоустроенное жилье — вот это было бы достойное решение. Но, увы!

Спасение орловских жителей из трущоб, которые грозят вот-вот завалиться на голову самим жильцам, оказывается половинчатым решением, потому что людей из ветхого и разрушающегося жилья переселяют в новое, но построенное тяп-ляп, в котором эти спасенные «от смерти под завалами» обречены жить по договору социального найма, то есть вообще без каких-либо перспектив продать, обменять эту квартиру на что-то лучшее и пожить по-человечески. Инвалиды же и вовсе не получают при таком переселении необходимой им доступной среды обитания и оказываются зачастую даже в худших условиях, чем по старому адресу.

И всё это называется громким словами «социальная политика», «федеральная программа переселения из ветхого жилья», «государственная забота», 21 век.

Андрей Грядунов.