Чего уж тут лукавить, вся Орловская область полгода присматривается к своему новому врио губернатора — что за человек, чем дышит, чего от него можно ожидать…
Делала свои наблюдения и «Красная строка». На наш взгляд, об А. Клычкове в Орле складывается мнение как о человеке умном, некорыстном, по-хорошему упрямом, который к тому же умеет держаться на публике и не боится разговаривать с людьми. Впрочем, скептики при этом добавляют: «И недостаточно опытном для такой должности, и без команды профессионалов, которые могли бы подставить ему плечо…»
Вот почему когда у нас появилась возможность взять у руководителя региона первое большое интервью, мы решили с этого и начать.

— Андрей Евгеньевич, «Красная строка» рада приветствовать вас на своих страницах! Скоро уже семь месяцев, как вы возглавляете Орловскую область. В октябре прошлого года вы заявили в интервью федеральным СМИ, что восприняли это неожиданное предложение президента и последующее назначение в Орёл как вызов.

Вас здесь встретили одновременно и доброжелательно, и настороженно: Орловщине не везло с вашими предшественниками-губернаторами, которые вогнали регион в тяжёлые долги, в значительной мере разрушили экономику, а многое было банально растащено…
Как сегодня вам самому представляется: по силам ли вам этот вызов? Здоровое самолюбие молодого политика — это, безусловно, на пользу делу, но… достаточно ли только такой мотивации в тяжёлом орловском случае?

— Дело не в самолюбии. Для меня очень важно доверие В. Путина, и я не могу подвести президента страны. С другой стороны, это профессиональный вызов, а Орловскую область я считаю регионом с большим потенциалом. Я вообще не знаю ни одного человека, который сразу был бы специалистом во всех сферах. Да, за это время со многими сложностями уже пришлось столкнуться, и думаю, что мы будем сталкиваться с ними и дальше. Но это и заставляет учиться, вникать, принимать решения, иногда неожиданные.
Что касается формирования команды, для меня ключевым фактором является профессионализм людей, их умение работать в команде и выполнять поставленные перед ними задачи. Так что никаких братьёв-сватьёв в ней точно не будет.

Сейчас нужно опираться на тех людей, кто уже работает. Хорошо это или плохо — покажет время, и даже, может быть, время даст возможность мне изменить свою точку зрения. Пока же я не сожалею о принятых кадровых решениях. Я говорю о Сергее Петровиче Борзёнкове, Ольге Юрьевне Платоновой, Николае Васильевиче Злобине. И о сокращении одной единицы в правительстве, которая, по сути, дублировала функции.

Но выкидывать людей, увольнять, наказывать лишь для того, чтобы о тебе заговорили: вот, он начал кадровую чистку! — я не хочу. Работа будет идти планомерно, спокойно, с ориентиром на местные кадры. Будем искать, советоваться с профессиональной элитой. Замены на неместных будут связаны только с тем, что я не нашел человека здесь.

Однако есть и такие случаи, когда предлагаешь людям работу, но не всегда видишь желание работать. У некоторых есть желание покритиковать, но включиться в работу — не всегда возникает.

— Давайте разовьём тему на конкретных примерах. Недавно местные СМИ опубликовали стенограмму заседания комитета по экономической политике областного Совета, где депутаты разделали под орех директора АО «Корпорация развития Орловской области» Ольгу Бочмаго, а заодно и её покровителя — зампреда правительства области по инвестиционной деятельности Сергея Филатова.

Внезапные прозрения ранее шёлкового и безгласного депутатского корпуса — это отдельная история. Но вот вы как первый руководитель региона — делаете ли выводы из таких прорывов информации наружу? Ведь, казалось бы, уже должно переливаться через край… Попавшая в федеральные СМИ история с проектом строительства гипермаркета «Леруа Мерлен» в г. Орле и намерением выделить под это дело участок земли без проведения торгов. Провальный отчет С. Филатова в облсовете. Теперь вот — скандал с «Корпорацией развития»… Критическая масса, по крайней мере, в отношении этого конкретного чиновника разве ещё не накоплена?

И вообще: вы в кадровом отношении — жёсткий человек? Или вам, может быть, неловко выгонять людей? Трудно сказать человеку: знаешь что, ты не справляешься с обязанностями, иди!

— Я рассудительный и осмотрительный. И не буду, поддаваясь эмоциям, махать шашкой лишь потому, что у кого-то возникло ощущение, что кто-то вроде что-то украл, а вроде — и не украл… Нужно быть объективным. А для меня характеристика объективности на государственной службе — это эффективность работы. Когда этот критерий для меня будет сформирован до конца, тогда и будет принято решение.

В сентябре у человека, который победит на выборах, будет возможность полностью сформировать свою команду. Я для себя многие выводы уже сделал — по структурам, по многим направлениям деятельности, насколько они слабы или сильны. Ну, если помните, прошедшее заседание правительства по экономической деятельности, раз уж мы затронули эту тему, мне кажется, было критичным, мягко говоря.

Что касается инвестиционных проектов, о которых и говорят, и пишут, то для меня самым важным является создание рабочих мест и поступление налоговых платежей в бюджет области. Вот и с «Леруа» ровно такая же ситуация. И мне даже смешно слышать или читать: вот, здесь такая-то составляющая… Да вы мне назовите ещё инвесторов, кто готов вложить более полутора миллиардов рублей в Орловскую область, чтобы жители могли приобретать качественные и недорогие строительные товары! При этом я абсолютно уверен в том, что вся документация будет детально изучена, в том числе — и нашими правоохранительными органами, и все остальные будут за этим наблюдать. И не дай Бог, какие-то нарушения будут!

Поэтому, кстати, уже на прошлом заседании правительства было дано поручение создать открытую информационную площадку, где все инвестиционные проекты будут представлены с документацией для любого желающего. Будь то сторонник, критик ли того или иного инвестиционного проекта, правоохранительные ли органы, если уж они захотят в таком формате получить документацию, если будут запрашивать…

Но повторюсь: полтора миллиарда рублей, которые придут в область, которые создадут более двухсот рабочих мест — что ещё нужно для региона? Все условия по размещению согласованы в рамках действующего законодательства. Почему нужно мешать этому процессу? Нужно соблюсти все процедуры, и в этом самый главный мой интерес.

— А они провели публичные слушания, которые были заявлены?

— Да, прошли. Всё было, я лично проверял исполнение «дорожной карты».
И когда мы говорим про инвестиционную привлекательность региона, то это, в первую очередь, открытость, прозрачность процедур, на что я и нацеливаю всех, кто работает. Ещё в октябре прошлого года мы сразу же внесли изменения в Положение об инвестиционном совете, ввели туда дополнительных людей. Это форма как раз таки максимальной прозрачности.

Сейчас говорят: четыре месяца для внедрения такого проекта — это слишком быстро! На самом деле четыре месяца — это долго! Все административные процедуры должны быть максимально сокращены.
И ровно по такому же принципу, я считаю, нужно подходить к любому инвестиционному проекту. Наша задача — достаточно быстро пройти период демонстрации возможностей области, создания условий для быстрой, законной реализации инвестиционных проектов, которые интересны региону.

— Некоторые инвесторы, которые заходили сюда при предыдущем губернаторе, столкнулись с чиновничьим противодействием. Сегодня они и рады бы вернуться. Но говорят: так ведь в администрации сидят те же самые люди! Губернатор сменился, а чиновники, которые в первый раз нас «прессанули» — на месте. Куда ж мы пойдем?

— Кто-то на месте, а кто-то — уже в местах не столь отдалённых.

— Да, но этот фактор всё-таки присутствует.

— Присутствует, и я его имею в виду. Но вы же сами прекрасно понимаете, что создавать видимость, будто что-то изменилось в позитивную сторону, потому что «казнили» пять замов…

— Хотя бы одного!

— Вы забыли уже тех, кого убрали?

— Нет, не забыл.

— Так что, ещё хотя бы одного? Или тех не нужно было убирать, они были хорошие?

— К Ремиге были вопросы у правоохранительных органов, насколько мне известно.

— Если мы говорим о том, что должно сформироваться иное восприятие Орловской области с точки зрения кадров, этот процесс должен быть спокойным, он должен быть основан на реальных фактах, реальной апробации результатов деятельности каждого. Повторюсь: эта политика будет продолжена путём спокойного принятия решений.

— То есть вывод следует сделать такой, что после выборов можно ждать каких-нибудь более или менее радикальных решений?

— Чем хороша Орловская область — ты ещё и не подумал об этом, а выводы уже сделали… Даже и не знаю, как сказать, чтобы сохранить интригу тех предложений, которые есть на сентябрь. Действительно, структура областного правительства меня не устраивает, скажу мягко.

— Уже хорошо!

— Но это вопрос уже послевыборный. Потому что ломать работающую — пусть даже не совсем хорошо, не совсем эффективно, систему — неправильно на оставшиеся четыре месяца. Это нужно делать, когда ты понимаешь, что в дальнейшем будешь отвечать за эту работу. Поэтому я готовлюсь. Для себя я уже расчертил всю эту структуру. Со многими мы проговорили целый ряд направлений, потому что я совершенно по-другому вижу работу и того же департамента экономической деятельности, и «Корпорации развития», и многих других. При скудости наших внутренних ресурсов мы порой дважды, трижды дублируем одни и те же полномочия. Причем, в худшем виде дублируем. Не для эффективности, а просто для занятия места. И вот это точно недопустимо при наших возможностях.

— Понятно, что по целому ряду серьёзных причин вам неправильно было бы комментировать прежних губернаторов. Но ведь вы можете рассказать о своем отношении к результатам их деятельности. Например, мы знаем, что вы отказались от сотрудничества со словенцами, от этого проекта с фирмой «Рико» — потому что он мог бы стать этакой второй «Пшеницей-2000» для Орловской области. Может быть, вы это прокомментируете, и тогда думающим людям будет всё ясно? Ведь этот проект настолько был распиарен!..

— Заявлять мегапроекты — это очень красиво. И такие заявления живут какое-то время. А у людей появляется надежда: это рабочие места, это налоги, это возможность перейти на совершенно другой уровень развития региона…

— Ну, конечно, если бы это было сделано так, как декларировалось!

— Вот почему я вынужден вернуться к инвестиционному совету. Мы сразу внесли туда предложения, мы добавили туда экспертов, мы ввели критерии прохождения любого инвестиционного предложения. Мы работаем не в кинокомпании. Мы работаем в системе органов государственной власти, где ты отвечаешь за людей, за их доходы, их возможности, их будущее и их детей — в том числе. Поэтому если ты говоришь о реализации какого-нибудь инвестиционного проекта, то ты должен понимать все риски.
Мы сделали запросы в учреждения, которые для меня являются экспертами, уважаемыми, профессиональными, по оценке данного проекта. И получили заключение о том, что он не может быть реализован в том виде, в котором предлагается.

— Что это за учреждения?

— Это и московские, и орловские научные учреждения, которые занимаются оценкой экономических рисков, перспектив… Это и наши органы власти…

— А правоохранительные органы стоят в этой цепочке, с которой вы консультировались?

— Конечно. Так вот, мы получили ответ, что данный проект не может быть реализован. Я не вижу смысла реализовывать проекты, которые являются прожектами. Притом, что мы заинтересованы в любых предложениях, которые могут послужить развитию региона. Но, отвечая за каждого человека, который живет в Орловской области, его заработную плату, социальные льготы, обеспечение проблемных моментов, — рисковать чужими гарантиями я не могу. Поэтому мы пойдём только на те проекты, которые дают возможность развития без дополнительных рисков.
Я человек, который любит рисковать, но когда это касается только одного меня. Когда это касается большого количества людей, я рисковать не буду точно.

— В Орловской области все предыдущие годы коррупционная составляющая была достаточно явной. И она, к сожалению, не пресекалась в должной мере. Более того, за последние несколько лет между правоохранительными органами начались конфликты. Может быть, они в какой-то мере были вызваны проблемами в личных отношениях между руководителями разных силовых структур, но, в конечном счете, всё это наносило ущерб региону в целом, выливалось в СМИ, будоражило общественность…

Вот конкретная история. После долгой оперативной разработки было возбуждено уголовное дело по продаже при А. Козлове «Орловской Нивы» — за 14 с лишним миллионов рублей при активах в несколько миллиардов. Об этом много писали. Но вот, наконец, Следственное управление СКР «возбудилось». Прокуратура же под предлогом того, что расследование якобы волокитится, стала требовать передачи дела в Следственное управление УМВД. Хорошо, передали. И где это дело? Ни слуху ни духу. Кануло. О нем вообще нет никаких сообщений. Его что — приостановили за отсутствием Козлова? Закрыли за отсутствием состава преступления? И это результат борьбы правоохранителей между собой.

— Я вижу, что у различных правоохранительных органов есть различные точки зрения. Но мне удалось найти понимание со всеми. Мы обсуждаем какие-то проблемные моменты, принимаем меры для того, чтобы их исправить.

Но ведь есть и результаты, просто мы не поднимаем по этому поводу шумиху. Взять «Орелгортеплоэнерго», Дорофеева. Это свежий пример, о котором мы не трубим на каждом углу. По последнему решению арбитражного суда нам удалось уже взыскать обратно в казну 9,3 миллиона рублей того займа, который был выдан в 2016 году. Да и по другим займам, там ведь сумма гораздо больше. Плюс — добавили ещё один эпизод в рамках расследования уголовного дела.

Далее, Дисман… Но, опять-таки, говорить об этом как о свершившемся факте… Задержали человека, но пока решения суда нет. Когда будет решение суда, тогда можно будет ставить точку и говорить: вот это дело мы закончили.

Я за то, чтобы мы все вместе работали, понимая самую главную задачу — развитие области. И я вас уверяю, что у всех здесь нормальные, рабочие отношения. И в этой рабочей обстановке я не вижу критических точек столкновения между всеми нашими структурами. Поэтому результаты и по ММЦ, по «Орелгортеплоэнерго», и по «Орелоблэнерго», и по целому ряду других учреждений показывают, что мы идём в одном русле. То есть все те, кто причастен к хищениям, рано или поздно должны будут понести ответственность.

Вы наверняка знаете, что я не церемонюсь с проверками Счётной палаты. Все материалы мы сразу отдаём в правоохранительные органы. С одной стороны, мы завалили работой Счётную палату…

— Ей полезно…

— Но, с другой стороны, мне нужно понимать, например, куда и почему «уплыла» дорога. Мне нужно понимать, почему у нас не освоено столько денег по капитальному ремонту (а часть из них освоена, но мы не видим результата). По стадиону имени Ленина… Это ведь все те задачи, которые теперь стоят передо мной — разобраться, почему деньги не были использованы либо были использованы на цели, далёкие от тех задач, которые были поставлены при их выделении.

Это касается и наших бюджетных денег — по закупкам, по многим другим проблемам. Все факты, которые мы собираем «в ручном режиме», я сразу передаю правоохранительным органам. И многие здесь, в администрации, за это меня, наверное, не любят. А я по-другому и не умею работать.

Я могу вам больше сказать: нам удалось в последний момент спасти «Орелводоканал». Оставалось буквально два дня до того, чтобы его потерять. Мы предприняли шаги для того, чтобы разрушить схему, которая могла привести к банкротству «Орелводоканала», и спасти это предприятие, чтобы оно смогло существовать под государственным контролем.

— В ваших словах и делах практически не заметна партийно-политическая составляющая. Да, все понимают: губернатор — это вертикаль, это требования Москвы, это администрация президента и так далее, и так далее. Может быть, всё это как-то влияет на то, что вы вынуждены отодвигать на второй план эту партийно-политическую составляющую?

— Я член ЦК КПРФ и член президиума ЦК. И я никогда даже не рассматривал для себя возможности изменения каким-то образом своей партийности, несмотря на назначение на столь высокую государственную должность. Я не для того в партию вступал, чтобы её поменять ради каких-то конъюнктурных моментов. На самом-то деле ко мне никто с таким вопросом сейчас и не приходил. Вот в мою партийную бытность в предыдущий период таких предложений было огромное количество.

— То есть вам предлагали перебежать?

— И много раз. И я всегда это достаточно жёстко пресекал, поэтому больше никто с этим вопросом ко мне и не приходит.

Орловская область всегда считалась оплотом КПРФ, её даже называют «красным» регионом, но здесь живут люди разных политических взглядов. И моя задача — создать условия, чтобы они могли достойно жить вне зависимости от своих политических взглядов. Так что моя партийная составляющая в данном случае имеет большое значение лично для меня, но второстепенное — для решения тех целей и задач, которые я как врио губернатора перед собой ставлю и озвучиваю публично.

Я участвую практически во всех партийных мероприятиях (где успеваю). Для меня это имеет важное значение, потому что я получаю там информацию, в том числе — через срез общества, которое смотрит критично на многие вещи, и мне это очень полезно.

Мне кажется, самым главным позитивом и основой для развития партийной организации в Орловской области будет достижение результатов на моем посту. Вот это и является самым главным смыслом моей партийной работы. Все недоработки — это мои недоработки, все успехи — это будут успехи партийные. Именно на это я и нацелен. Но при этом я ставлю задачу объединить все политические силы, как бы это сложно ни было, потому что взгляды разные, амбиции — разные, но моя задача — эти условия создать. Надо дискутировать, высказывать разные точки зрения, но двигаться вперёд. И на это буду настроен дальше.

К партийным кадрам у меня ровно такое же отношение, как это было высказано в начале нашего интервью. Первый и основной критерий — это не партийность, это — профессионализм. Предложений от товарищей много, но я не готов брать человека на работу лишь потому, что он — член партии. Здесь должны быть равные условия для всех. Мы ушли от системы недоступности кадровых лифтов. Я хочу создать условия, при которых любой человек любых взглядов и любых, скажем так, корней имел бы эту возможность. И мы будем стараться это реализовывать.

Поэтому на последнем пленуме, когда мне было сказано: вот, этого надо взять на работу, а этого — не брать на работу, я предельно конкретно сказал: давайте определимся. Либо мы ко всем одинаково относимся, либо мы выделяем какую-то особую группу. Вот я не сторонник выделять какую-то особую группу для того, чтобы у неё были какие-то привилегированные условия.

— За период губернаторства вашего предшественника, который тоже был членом ЦК КПРФ, в Орловской области прошли выборы в Орловский городской и областной Советы. И компартия резко уменьшила свой депутатский корпус — и там, и там. Губернатор тогда говорил: я — над схваткой! Я не вмешиваюсь, я должен заботиться обо всем населении, а это — выбор народа. Формально вроде как правильно, но на деле получилось, что за время его губернаторства в Орловской области произошло резкое падение авторитета КПРФ. Может быть, это слабость компартии? Или это не «красный пояс» уже?

— Я абсолютно убеждён в том, что выборы не фальсифицируют там, где приходят избиратели. Но при этом невозможно только благодаря одной избирательной кампании получить большинство или значительную часть в законодательном органе. Любая избирательная кампания начинается задолго до начала самих выборов. Это достаточно кропотливая и серьезная работа.

Так вот, моя главная задача состоит в том, чтобы создать условия, при которых компартия получала бы дополнительное позитивное отношение — как организация, которая вместе со мной работает, которая меня поддерживает, как та сила, которая должна становиться не только оппозиционной, но и развивающей.

Что касается самих выборов, то я — не над схваткой. Моя задача — сделать так, чтобы выборы проходили в рамках действующего законодательства. Было бы удивительно, если бы во время предвыборной кампании я отдавал кому-то предпочтение, по закону я не имею права этого делать. И всегда в предыдущей своей деятельности я критиковал тех, кто этим занимался, нарушая закон. И сейчас менять свои взгляды и принципы я не хочу.

Что касается партийной организации, я абсолютно уверен: нам нужно усиливать свою работу, менять её форматы. Нам нужно быть ближе к людям. И тогда партийная организация получит другие результаты. Но это дело не одного дня. Это результат кропотливой, многодневной работы — это и газета, это и люди, это и содержательная часть.

Через некоторое время у нас с вами предстоят выборы и в облсовет, и в горсовет. Я не хочу загадывать. Но как поработаем, таков будет и результат.

— Но прежде будут выборы губернаторские.

— Я намерен в них участвовать, что бы кто ни думал.

— Информационное агентство «Орловские новости» в своей недавней публикации предположили, что основное соперничество может развернуться между вами и депутатом облсовета В. Рыбаковым. «Красная строка» же совсем не исключает того, что действительно серьёзного кандидата может выставить и «Единая Россия». Как вы сами оцениваете перспективы этих выборов?

— Я ни разу не участвовал в лёгкой избирательной кампании. Никогда это не было для меня простой прогулкой. Более того, многими те выборы до последнего момента предрекались как проигрышные для меня. Поэтому я, безусловно понимая сложности любых выборов, к ним готовлюсь.

Для меня Орловская область — это регион, в котором, я считаю, нужно многое сделать, чтобы изменить ситуацию. Мне повезло, что у меня есть возможность достаточно глубоко погрузиться и в проблематику, и в кадровый состав — для того, чтобы не просто прийти и поучаствовать в выборах, а дальше — будь как будет. Я уже по-хорошему горю желанием реализовать свои планы и начинания.
Мы достаточно тесно взаимодействуем с партийной организацией КПРФ, я чувствую поддержку товарищей и планирую выдвигаться от КПРФ.

Что касается «Единой России», отношения в регионе у нас сложились, мы достаточно тесно взаимодействуем по ряду вопросов в рамках объединения политических сил ради главной цели — развития Орловской области. Другой информации у меня пока нет.

Если говорить о других возможных участниках избирательной кампании, то они наверняка будут. Мне претят постоянные рассуждения о том, будто мы будем предпринимать какие-то шаги для того, чтобы создать негативные условия для возможных оппонентов. Я уже об этом говорил и повторю ещё раз: мы создадим все условия, чтобы все желающие могли поучаствовать в выборах. И в этом, наверное, залог успеха кампании. Во-первых, это соперничество. Во-вторых, это возможность публично и максимально эффективно обсудить те проблемы, которые есть в регионе. И не прятаться от них, а иметь их в повестке.

Но, с другой стороны, я не буду никому специально помогать. Как Собянин, например, помогал кому-то там собирать подписи. Не вижу в этом никакого смысла.

С большинством людей, которых сейчас рассматривают как возможных оппонентов, мы находимся в тесных рабочих отношениях и взаимодействуем по тем или иным вопросам. Порой обмениваемся информацией, общаемся, дискутируем, с кем-то даже спорим — и публично, и непублично. Это возможность поднять на более высокий уровень повестку проблематики региона, чтобы искать пути её решения. Именно поэтому мне хотелось бы, чтобы на выборах мы переходили от политиканства к конкретике.

И последний момент. Есть определённый негативный фон — существует много пока не расследованных уголовных дел, много людей, кого нужно проверить, и по ним по всем проверки будут. И я не буду останавливать тот процесс, который действительно требует разбирательства. Но я также и не допущу — в рамках своих возможностей — злоупотребления властью.

— Это один из ваших принципов?

— Вообще-то для меня главный принцип — это социальная справедливость. Я, например, никогда не был и не буду бизнесменом. Это не моё. Не потому что я не могу, или у меня не получится — я не хочу. Потому что я не считаю, что материальными ценностями можно определять цель своей жизни.
Да, у меня есть семья, которую нужно кормить, надо зарабатывать деньги. Но я никогда не стремился жить богато.

— Коли уж мы коснулись личного, расскажите, пожалуйста, немного о себе. Что-нибудь, что вы сами считаете существенным.

— Я люблю животных.

— У вас есть собака?

— Есть.

— Какой породы?

— Голая китайская хохлатая. Милейший пёс, который не видит перед собой никаких авторитетов и, наверное, считает себя доберманом. Сейчас ему уже четырнадцать лет… Кроме того, я очень люблю лошадей. В юности занимался верховой ездой. В общении с лошадью самое главное — не бояться. Если ты боишься лошади, она тебя никуда не повезет. И первая стена или первый барьер — твой. Она хочет освободиться от наездника, который её боится. Если же ты её не боишься, то любая лошадь, как бы они ни кусалась и ни брыкалась, даст себя оседлать и собой управлять. Вот в этом, наверное, смысл: лошади — добрые и красивейшие животные, когда ты их не боишься. Ими нужно управлять.

У меня есть традиция: на свой день рождения ездить на рыбалку. Для меня это форма умиротворения. Само созерцание природы — походить по снегу, по полю, по лесу… Это прекрасно.

— Благодарим вас, Андрей Евгеньевич, за откровенный разговор.

Беседовал Юрий Лебёдкин.