Тему для сегодняшней статьи подсказала учитель истории с 40-летним стажем Любовь Владимировна Макеева, человек с активной жизненной позицией и неравнодушный к событиям, происходящим в стране. Любовь Владимировна уже 10 лет как на пенсии, но продолжает следить за изменениями в системе среднего образования.

Постоянную читательницу «Орловской искры» волнует вопрос преподавания истории в современной школе. И дело здесь не только в содержании учебников, но и в новой программе. Проблема состоит в том, что если ранее школьники в рамках основного общего образования изучали историю России вплоть до сегодняшних дней, то теперь учебный план изменился и девятый класс заканчивается началом 20 века, т. е. насыщенные историческими событиями сто лет проходят мимо подрастающего поколения.

Считается, что те, кто не боится ЕГЭ, продолжат освоение отечественной истории в 10 классе. А поступившие в средние специальные учреждения будут изу­чать предмет в техникуме или колледже, однако в последнем случае нет базового изучения дисциплины, программа короче, в некоторых учебных заведениях отсутствуют учебники и учить историю приходится по лекционному материалу. Кроме того, времени для этого выделено недостаточно. Например, на изучение Великой Отечественной войны в средней школе отводится 6 занятий, а в техникуме 2—4.

Следует также напомнить, что с 1992 года после принятия закона «Об образовании» уровень обязательного образования в нашей стране снизился до 9 лет. При этом, возможно, часть школьников не захочет дальше учиться вообще, поэтому глубокие преобразования в стране и мире, произошедшие за последний век, будут неизвестны молодым людям.

В настоящее время многие преподаватели ссузов отмечают крайне низкую мотивацию студентов при изучении отечественной истории, ребята отдают в первую очередь предпочтение предметам профессиональной подготовки.

В итоге мы получим целое поколение молодежи, для которого история России окажется, как история мидян — «темна и непонятна».

А ведь уроки истории должны воспитывать не только любовь к Родине, но и учить мыслить, видеть причины исторических событий, их взаимосвязь, последствия, анализировать ошибки принимаемых историческими личностями решений, умению отстаивать свою гражданскую позицию. Знание прошлого дает возможность правильно понять настоящее.

Для подкрепления вышесказанного приведу небольшую цитату из современного учебника: «Предприниматели главным образом заботились о собственной прибыли за государственный счет, чиновники работали по старинке, проявляя неповоротливость и недостаточную компетентность в новых условиях. При этом и те и другие не доверяли друг другу.» Попробуйте с ходу определить исторический период. Похоже, что отрывок показывает наш сегодняшний день, но данный материал характеризует причины поражения России на фронтах первой мировой войны.

Бывший министр культуры РФ, а теперь советник президента В. Р. Мединский, под общей редакцией которого при содействии Российского военно-исторического общества, в прошлом году вышла линейка новых учебников истории, считает, что в учебном материале должны «с опорой на факты приводиться наиболее достоверные, проверенные оценки ученых с учетом государственных интересов». Однако вышеупомянутое пособие также грешит многочисленными ошибками, которые касаются в том числе и новейшей истории страны.

К примеру, в конце одного из разделов представлен материал, характеризующий результаты выборов в Госдуму в 1999 году. Авторы пытаются уверить учащихся, что «Единая Россия» тогда заняла второе место, получив 23,3 %. Школьникам предложено сделать выводы на основе данных таблицы. А выводы однозначны — информация является не соответствующей действительности, поскольку партия власти «Единая Россия» была образована в декабре 2001 года и, следовательно, в выборном процессе принимать участие никак не могла. Что это — случайная амнезия, намеренное искажение фактов или вопрос на «засыпку»?

В учебном пособии темы, посвященные 21 веку, не раскрыты, много общих, ничем не подкрепленных фраз. «Впечатляющие успехи в первое десятилетие 21 века были достигнуты в области сельскохозяйственного производства.» И никаких цифр.

Еще одно интересное наблюдение: если в советский период временные промежутки отмерялись пятилетками, то теперь сроками президентства. Действительно, чем еще мерить?

Авторы утверждают, что на постсоветском пространстве сложились три группы населения (или классы) по уровню доходов: богатые, зажиточные (средний класс) и бедные. Но при этом не приводится процентное соотношение различных социальных групп, поэтому невозможно определить степень социального неравенства.

Весьма показательно, как авторы проекта интерпретируют невозможность путешествий для большинства жителей страны: «Для тех, кто склонен к домоседству или ограничен в финансовых ресурсах, совершенно новые возможности открылись благодаря компьютеризации страны, открывшей вход в глобальное информационное пространство». Вот он, лайфхак для школьников: нет денег на экскурсии — путешествуйте во времени и пространстве с помощью Интернета!

Определения и выводы противоречат друг другу. «С начала 2000-х наметился экономический подъем». Хорошо бы его увидеть с помощью цифровых данных: сколько фабрик и заводов было построено, насколько увеличились производительность труда и выпуск продукции.
Но оказывается, что «экономический подъем» был связан с ростом цен на энергоносители, а не с увеличением инвестиций, и на кошельках граждан этот «подъем» не отразился: «Несмот­ря на рост за последние два десятилетия доходов населения, уровень материального достатка абсолютного большинства россиян остается еще не слишком высоким».

«С помощью кредитов решается проблема покупки бытовой техники длительного пользования и жилья». Это при экономическом подъеме-то?
Как тут не вспомнить известную ленинскую фразу, которая актуальна и поныне: «Всё увеличение богатства, происходящее от соединенного труда массы рабочих или улучшений в производстве, достается классу капиталистов, и рабочие, трудясь из поколения в поколение, остаются такими же неимущими пролетариями.»

Если «экономические успехи» страны за последние двадцать лет (или четыре срока президентства Путина и один Медведева) не подтверждаются цифрами, то зато подробнейшим образом указано, сколько в период 1989—2019 гг. появилось новых храмов, епархий, монастырей, приходов.
Заканчивается повествование 2019 годом, но о пенсионной реформе 2018 года, её целях, задачах, последствиях для граждан страны нет ни единого слова. Расценить подобное умалчивание можно, конечно, только как «защиту государственных интересов».

Немного непривычно читать и о событиях более ранних. Например, обе революции 1917 года, буржуазная и социалистическая, объединены в одну и названы Великой российской революцией (хотите, как во Франции? — получите). Сразу и не поймешь о чем речь.

Для выполнения самостоятельных заданий не всегда удачно подобраны иллюстрации. К примеру, предлагается сравнить два памятника Петру I работы Церетели и Шемякина и ответить на вопрос, какой из них лучше передает образ царя-реформатора.

По логике авторов предпочтения школяров должны быть на стороне Петра I от мэтра Церетели, но это спорно. В первую очередь вызывает недоумение царская одежда, непонятно, к какой исторической эпохе отнесенная. Или это аллегория? В свое время памятник вызвал волну возмущения у жителей столицы и оказался в списке самых уродливых сооружений мира, расположившись в нем на почетном десятом месте. О том, что с царем сотворил Шемякин, лучше вообще промолчать. Вот такие они, особенности развития современной художественной культуры…
Авторы, описывая кинематограф, путают даты производства советских фильмов, перенося их в другое десятилетие. В этой связи не удивительно, что школьники нередко проваливают такие вопросы на экзамене.

В экзаменационных заданиях прежде всего сделан упор на даты и хронологический порядок произошедших событий.

Создатели тестов так и хотят ввести экзаменуемых в заблуждение. Например, один из вариантов содержит следующий вопрос: «Какой из приведенных культурных объектов находится в том же городу, основанию которому посвящена данная марка?» (орфография сохранена). А ничего, что вместо марки показана монета? А текст задания, вероятно, буквально с английского на русский перевели. Может, «аффторов» самих отправить на сдачу школьного экзамена, но уже по русскому языку?

И подобных ошибок, к большому сожалению, много.

История является не самым любимым предметом у выпускников, большинство вчерашних школьников не имеет охоты рыться «в хронологической пыли бытописания земли». По популярности экзамен по истории стоит на 6 месте, еще меньшее предпочтение отдается таким предметам, как иностранный язык, химия, литература, география.

В этом году по данным Рос­обрнадзора историю в стране сдавали около 90 тыс человек, что меньше, чем в предыдущие годы.

Так Россия последние десятилетия и развивается — шаг вперед, два шага назад.

Елена Боровская.
Член Орловского городского
Совета сторонников КПРФ.