Реконструкция орловских театров к славной 450-летней дате несколько затянула культурную паузу в городе Первого салюта, которая чем только ни заполнялась. Отрадно, что в это трудное время в «Русском стиле» не только прошла премьера, но родился еще один театр под названием «Орловская антреприза». Два события слились в одно по той причине, что Валерий Сергеев, еще два года назад руководивший Орловским государственным академическим театром им. Тургенева и ушедший оттуда, на этот раз вернулся в качестве продюсера и антрепренера. Он привез в Орел спектакль под названием «Сартаковская мадонна» — драму о судьбе русской женщины военной поры. Правильнее будет сказать, что спектакль этот в Орле был сделан, поскольку заняты в нем только орловские актеры, причем сразу из трех театров — им. Тургенева, «Свободного пространства» и «Русского стиля», на сцене которого родилась «Орловская антреприза» и прошел сам спектакль.

Валерий Сергеев — человек интересный, как минимум. Покидал он пост руководителя Орловского государственного академического громко, совершенно не в орловских традициях высказывая в лицо власти почти все, что он об этой власти думает. Власть ответила в своей традиции — бузотера «ушли». Театр, разумеется, проверяли, ничего полезного, что имело бы судебную перспективу, на возмутителя спокойствия не нашли, письма обиженных и оскорбленных, не найдя подтверждения, уже забыты. Словом, все вернулось в свои берега, а перед В. Сергеевым извинились. Любопытно, что извинились следственные органы, а физические лица, как принято сегодня про некоторых людей говорить, либо исчезли с орловского горизонта, либо затаились. Но поскольку лиц этих только могила исправит, они не будут темой данного материала.

Тема — театр. Грех не воспользоваться визитом недавнего орловца в город разных искусств, чтобы не поговорить о прекрасном и производстве. Театр — это ведь не только вдохновение, это еще и довольно сложный производственный процесс, которому много чего для успешного результата нужно. С этого мы нашу с В. Ю. Сергеевым беседу и начали.

— Валерий Юрьевич, главная причина вашего конфликта с прежней орловской областной властью заключалась в разных представлениях о том, как следует реконструировать театр, руководить которым вы были поставлены. Давайте вернемся на два года назад. Что вы предлагали? Во что всё вылилось? Это интересно еще и потому, что нынешний губернатор Орловской области В. Потомский заявил, что после празднеств в честь 450-летия города и запуска юбилейных объектов он обязательно напустит на эти объекты проверку. Это в интересах всех горожан. Давайте поможем губернатору Орловской области.

— Я не знаю В. Потомского, никогда с ним не общался, но, по моему мнению, если человека назначили на должность и он намерен разобраться в проблемах, то, делаем вывод, чего-то он все-таки хочет добиться. Поэтому я написал ему письмо о состоянии культуры в Орловской области и людях, которые этой культурой управляют. Мне ответили восьмистраничным, совершенно, прошу прощения, дурным отчетом, где рассказывалось о состоянии орловской культуры за последние три года и делался вывод, что состояние орловской культуры просто отличное.

— Кто подписал документ?

— Подписал Ревякин перед своим уходом.

— Успел-таки…

— Да.

— Честно говоря, я спросил немного про другое, поскольку, если бы отчет подписал кто-то другой, картина, нарисованная в отчете, думаю, вряд ли бы изменилась. Что скажете по поводу реконструкции театра драмы?

— Что тут сказать? Сердце у меня от этой реконструкции болит. Мне известно все, что происходит в театре им. Тургенева, поскольку я поддерживаю постоянную связь с актерами и сотрудниками театра, часто с ними общаюсь в соцсетях, созваниваюсь по телефону. Нынешняя реконструкция ужасает. Руководя театром им. Тургенева, я внес 190 официальных поправок в проект реконструкции. Они были приняты и утверждены тем же Ревякиным, Гармашем, Егоровой и губернатором Козловым. Однако ни одна из этих принятых и утвержденных поправок не была реализована!

— Что было самым существенным?

— Самое существенное — это деньги. Деньги, к моему удивлению, уже успели израсходовать. Реконструкция и ремонт театра должны были начаться 10 июля 2013 года, на этот год выделялась определенная сумма. Более значительная сумма выделялась на 2014 год, и закончиться все работы должны были в феврале-марте 2015-го. Однако по второй юбилейной программе, утвержденной Д. А. Медведевым, театр должны были сдать 7 октября 2015 года, то есть к юбилею самого театра. Но юбилейный сезон прошел, его, извиняюсь, похерили, а театр в обусловленные сроки не открыли. Суммы на ремонтные работы были выделены явно недостаточные. По этому поводу коллектив театра написал открытое письмо, это обращение известно. Прежде чем письмо возникло, я проанализировал ситуацию в десяти российских театрах, в которых начался ремонт в одно время с Орловским театром драмы. Там деньги выделялись совсем другие. Другая там сейчас и ситуация.

— Какие технические предложения не были реализованы?

— У театра есть, упрощая, кишки, сердце, мотор, есть, скажем так, внутренние технические органы и коммуникации, без которых театр мертв. Относим сюда звуковое, светотехническое и сценическое оснащение. Должны работать круг, вращающий сцену, дорожки, софиты, колосники и много чего еще. Это оборудование стоило тогда около 185 млн. рублей. Почему на реконструкцию всего театра было выделено 286 миллионов, из которых 56 млн. куда-то испарились, непонятно. Но и на оставшиеся 200 с лишним миллионов ничего из того, что следовало сделать в первую очередь, сделано не было. Во время ремонта в театре демонтировали все, сняли даже старое световое оборудование, а новое, нужное, не приобрели. Разобрали крышу. Я категорически запрещал это делать. Здание открыли, лил дождь, сыпал снег. Сделали в результате только косметику — в каких-то кабинетах покрасили, побелили, не более того. Воздухоочистительная система не заменена, все канализационные дела — прежние. В театре уже плывет фундамент, в подвалах стоит вода. Причем это не просто подвалы, это технические этажи, где располагаются конструкции, оборудование. Все это затапливается. Пандусы, проржавевшие до того, что от металлических частей начал отваливаться бетон, обшили дешевым сайдингом. И при всем этом безобразии уже сменились три подрядчика! Тут деньги кончились, наступил юбилейный год.

— Несколько слов об интерьере.

— Я просил, умолял оставить дубовую облицовку. Она уникальна, она редка, она безумно дорогая! Куда все это делось, я не знаю. В театре всего-навсего побелили стены и поменяли окна. Зимний сад уничтожен… А в фойе второго этажа и трогать ничего не нужно было, оно в великолепном состоянии и еще сто лет прослужит, поскольку сделано там все из очень дорогих природных материалов. Боюсь, что театр могут попросту разворовать. Актеры рассказывали мне, что строители уже даже им предлагали по дешевке купить стройматериал — цемент, что-то еще. Как-то еду по Красному мосту, вижу — сотрудник театра, фамилию которого я называть не стану, тащит на себе огромную дубовую театральную дверь, которая стоит очень больших денег.

— К театру тащит или от него?

— От театра тащит, от…

— Закончим с техническими вопросами и перейдем к творчеству. Вам сегодня в рамках «Орловской антрепризы» удалось объединить актеров нескольких орловских театров. Как они между собой ладят?

— Прекрасно. Но мы объединили не только актеров, вся художественная и постановочная группа — целиком орловцы. Они говорят, что на репетициях «Сартаковской мадонны» ощущали себя в атмосфере, которую удается создать только на лучших театральных «капустниках», когда творчество и праздник неотделимы.

— Однако про Орел вы говорили и другое…

— Говорил другое я про орловских чиновников, про типажи, которые в других местах еще поискать надо, а в город Орел я влюблен.

— Да, Орел благодаря своей власти всегда подарит смешной и запоминающийся сюжет. В этом смысле вы уже внесли свой вклад в орловскую культуру. Я имею в виду громкую историю, приключившуюся с губернатором Козловым и вами, когда во время орловских гастролей Гергиева Александр Петрович Козлов, двигаясь со свитой в государственный академический театр им. Тургенева, резко изменил курс и направился к вам, спокойно курящему в сторонке. Пос­ле чего он, надо полагать, большой театрал, сказал, обращаясь к вам, Сергееву В. Ю.: «Товарищ Гергиев! Все, что вы делаете в театре, мне очень нравится!». И пошел дальше. В этой истории мне кажется смешным даже не то, что орловский губернатор ошибся. С кем не бывает… Любопытно другое. Если бы вы в ответ на речь А. П. Козлова согласно покивали, то этим вы Александра Петровича публично бы унизили, поскольку совершенно очевидно, что Сергеев и Гергиев — это разные люди, о чем А. П. Козлову рано или поздно бы доложили. Но с другой стороны, если бы вы сразу начали отрицательно мотать головой, утверждая, Сергеев — это не Гергиев, Александру Петровичу стало бы еще обидней. Что оставалось делать? Оставалось только курить, что вы и продолжали делать. Так?

— Да.

— Но каково было Александру Петровичу? Губернатор в глаза хвалит «Гергиева», а тот мрачно курит и молчит! Может, обнаружил в Орловской области недостачу? И Александр Петрович быстренько разворачивается и вместе со свитой — прочь от «Гергиева»! В общем, беда с этой властью.

— А звонок другого видного орловского культурного деятеля того же времени в хор им. Пятницкого с просьбой позвать к телефону товарища Пятницкого?

— Это бриллиант, который не следует брать в руки слишком часто.

С Валерием Сергеевым беседовал
Сергей Заруднев.