Зарево над рекой

Михайловка, или Совхоз — так жители моей родной деревни Безобразовки обычно называли это селение. Когда я подрастал, то бегал сюда к одному из монтёров районного узла связи, чтобы починить переносной радио­приёмник «Дорожный». За керосином также ходил в здешний магазин. Помню, что чаще всего это бывало зимой. На санках закреплял верёвками десятилитровую канистру и бегом с горы на гору…

В середине пятидесятых годов наш колхоз имени Мичурина «влили» в совхоз «Хомутовский». С детства я считал посёлок Михайловка на реке Любовше оазисом цивилизации. Здесь было электричество. И когда мы с мамой поздним вечером задерживались в поле с возом сена, то сверху в юго-западной стороне я видел желтое зарево над рекой. Я тогда думал, что в том краю живут очень счастливые люди…

Мне казалось, что я знал все улочки и переулочки в рабочем поселке, притулившемся к старому Мансуровскому парку. Сюда я ездил на велосипеде на «свидание», потом одну зиму вечерами учился на курсах шоферов. Бывал часто и в величественном, с колоннами сельском Доме культуры, который руководство хозяйства построило в конце 50-х над разливом Любовши-реки.

Однако только летом 2016 года я впервые узнал, что прямо напротив сегодняшнего современного здания сельского магазина располагается дом Героя Социалистического Труда, знаменитого директора совхоза «Хомутовский» Василия Степановича Никонова. Он настолько зарос кустарником и деревьями, что не проглядывался сквозь густые ветви.

Вторым от угла в этом переулке стоит ухоженный дом простого рабочего. Возле ворот — добротный подвал, иномарка. Напротив — водоразборная колонка.
Повторюсь, я часто проходил мимо «хором» Никонова и не ведал, что здесь проживал легендарный директор гремевшего на весь регион богатого семеноводческого совхоза.

Причастность

Мне довелось работать при Василии Степановиче — в основном я «содействовал» появлению элитных семян пшеницы, которые расходились по всей огромной стране. Хорошо помню, как мы, молодые ребята, грузили тяжеленные мешки в товарные вагоны на станции Хомутово. Не могу забыть, как вместе с девчонками, нашими одногодками, таскали на спине первоклассное семенное зерно по длиннющей лестнице на чердак трёхэтажной мельницы.

Потом в Государственном архиве Орловской области я найду сведения, что эту водяную мельницу в 1902 году построила на Любовше прогрессивная безобразовская помещица Мария Федоровна Ридель. Встретилось мне это имя и среди основных попечителей народного образования и библиотечного дела в Судбищенской волости Тульской губернии. А однажды в архивном книжном хранилище мне попались пространные ридельские отчёты об устройстве первой библиотеки-читальни в деревне Безобразовке.

Встретил я документы, повествующие и о том, как наши революционно настроенные деды и прадеды в 1918 году разгромили имение помещицы-просветительницы. Правда, за неё хотели было заступиться тульские губернские большевистские власти, но опоздали…

Прошу прощения, что уклонился от никоновской темы и коротко рассказал про безобразовскую помещицу, имя которой не только звучит сегодня в названии Судбищенской библиотеки, но и до сих пор слышится в переливах говорливого ручья, вытекающего из моего родного Ридельского колодца, и в ровных, калиброванных брёвнах с мельницы, из которых, разобрав её, построили склад зерна, и в развалинах здания Безобразовско-Мамоновской семилетки. В дальнейшем своём рассказе о Никонове я снова вернусь к Марии Фёдоровне Ридель.

Жизнь и деятельность Василия Степановича Никонова я тоже изучил досконально по архив­ным документам. Хотя смолоду имел на своего директора большущую обиду…

После окончания в 1956 году семи классов решили мы с моим другом и троюродным братом Павлом Филимоновым поехать учиться на сварщика в мценское профтехучилище. О паспортах в то время не знали не только молодые люди, но и их родители. Из сельской местности выехать было можно лишь с согласия всесильного директора совхоза В. С. Никонова. Волей-неволей пришлось идти к нему и просить справку-разрешение учиться избранному ремеслу.

К директору попали не сразу. Долго сидели молча в тесной приемной, тоскливо поглядывая в окно. Вызвали нас по одному. Я не припомню, что говорил тогда и что отвечал хозяин кабинета. Помню лишь строгую сердитость его, словно перед ним стоял мелкий воришка «конопей» (семена конопли) из совхозного склада. Как сейчас вижу густые, сурово сдвинутые к переносице уже седые брови.

— Нечего по городам ездить, в совхозе позарез нужны рабочие руки. Поработай год-другой, а там посмотрим, — как отрубил Никонов.

Пашка тоже вылетел от директора весь красный.
Ослушаться не посмели.

Делать нечего, я продолжил учёбу в Судбищенской средней школе, а Пашка стал разнорабочим в совхозе. Через год и я примкнул к нему. Директором в хозяйстве был по-прежнему Василий Степанович. Мы с ним встречались очень редко: лишь на больших рабочих собраниях да на торжественных мероприятиях. А однажды он, не ведая того, крепко выручил меня из беды…

Было это, как сейчас помню, в феврале. По календарю ещё стояла зима, а дожди тогда лили не переставая. Чтобы, например, мне от родительского дома дойти до отделенческой «базы», где располагались конюшня, телятник, коровник, склады, надо было по колено в воде преодолеть залитый водой луг.

Возвращались мы однажды заполночь в конном обозе из Верховья. Туда и обратно преодолели более 50 километров. В санях — промокшие мешки с комбикормом. Вдруг напротив Мансуровского парка, на залитом по колено льду реки, в моём «транспорте» случилась поломка — отвалился металлический крюк (завертка), соединяющий оглоблю с копылом саней. Остановился. Снял мокрый ремённый чересседельник и кое-как прикрепил оглоблю к саням. Через 20—30 метров чересседельник перетёрся. Снова в воде наощупь повторил «операцию». Проехав несколько метров, опять стал. Концы ремня оказались короткими, и мне не удавалось сделать хотя бы какой-нибудь узел. Загрустил, сидя на мокрых мешках… Сквозь дремоту заметил в ночи движущую в мою сторону лошадь с санями. Это приехал на поиски отставшего горе-возчика старший по обозу Василий Федорович Жуков.

— Жди, сейчас вернусь, — прокричал он и снова скрылся в темноте. Минут через 15—20 старшой возвратился с оглоблей. Она была заметно длинней моей, белой, без сучка и задоринки…
Дня через два мы прознали, что кто-то из директорских санок-козырьков «позаимствовал» оглоблю… Выходит, что сам не ведая о том, крепко выручил меня однажды Василий Степанович.

С кем рядом ты живешь?

Конечно, все мы знали, что Никонов — Герой Социалистического Труда. Кроме него, в совхозе имели такое высокое звание ещё шестеро рабочих. Признаться, я гордился тем, что работаю в таком доблестном коллективе. Сам тоже мечтал стать Героем…

Громкую трудовую славу свою полеводы хозяйства обрели сразу после окончания войны. В 1947 году совхозу «Хомутовский» за перевыполнение плана весеннего сева и образцовый уход за посевами было вручено переходящее Красное Знамя Орловского облисполкома и обкома партии. В том же году земледельцы получили небывалый доселе урожай ржи и пшеницы. Хозяйство завершило без потерь и уборку хлеба. В конце года 42 рабочих и служащих были награждены орденами и медалями СССР.

А 27 марта 1948 года Указом президиума Верховного Совета СССР семь человек из совхоза были удостоены высшей награды Родины — ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот». Они стали первыми в нашем крае Героями Социалистического Труда. Василий Степанович Никонов возглавлял этот поистине «золотой» отряд земляков.

В начале семидесятых годов прошлого века, работая в новодеревеньковской районной газете «Трудовая слава», я неоднократно и с большим уважением писал о них. А после того, как на Шатиловской сельскохозяйственной опытной станции имени П. И. Лисицина в юбилейный год появилась галерея барельефов знаменитых учёных, предложил тогдашнему председателю моего родного Никитинского сельсовета А. В. Алёшечкину установить памятные доски семи Героям. Что и было вскоре сделано.

Василий Степанович Никонов имел и военные награды. Об этом я узнал уже после его смерти в 1971 году. Работая в читальном зале Государственного архива Орловской области, я как-то наткнулся на биографию своего легендарного директора совхоза «Хомутовский».

Родился Василий Никонов в 1900 году в селе Обидимо Хрущевской волости Тульской губернии в крестьянской семье. Зимой его отец уходил в города на заработки. Мать умерла рано. В 13 лет Василий окончил четыре класса церковно-приходской школы и поступил в училище самоварного производства. Два с половиной года Никонов изготавливал знаменитые тульские самовары, а в 1915 году стал рабочим знаменитого Тульского оружейного завода. Выучился на токаря. Три года вытачивал детали к ружьям и пистолетам.

С 1918 по 1921 год Василий трудился весовщиком по металлу на Тульском патронном заводе. Затем решил в корне поменять профессию. В 1921 году он окончил курсы садовода-огородника. Начал на практике осваивать новую специальность в земельном хозяйстве патронного завода «Поповка», располагавшемся в Чернском районе Тульской губернии.

С 1924 по 1928 год Василий Степанович руководил этим земхозом. Затем — учёба в Москве. После окончания годичных колхозно-кооперативных курсов при ЦК ВКП(б) его назначили заместителем директора совхоза имени Максима Горького в Чернском же районе, а через некоторое время — и руководителем хозяйства.
В Орловскую область Василий Степанович Никонов переехал в 1931 году. Здесь, в Залегощенском районе, он возглавил вновь организованный совхоз «Ржавецкий».

С 1935 года Никонов становится директором семеноводческого совхоза «Хомутовский».
Кроме зернового производства совхоз занимался и огородничеством. Я сегодня затрудняюсь сказать, сколько гектаров было отведено тогда под овощи и ягоды, но в штате хозяйства состоял агроном-огородник. Выращивали помидоры, капусту, огурцы и в нашем отделении имени Мичурина. За одним огородом была закреплена Елена Павловна Филимонова, мама моего друга Павла Филимонова.

Мне кажется, что и появление в райцентре Хомутово завода по переработке овощей произошло не без участия Василия Степановича Никонова…

Они защищали Родину

В 1940 году В. С. Никонов был награждён Малой золотой медалью Выставки достижений народного хозяйства СССР (ВДНХ). Кроме него четверо работников хозяйства удостоились золотых и серебряных медалей ВДНХ. Совхоз получил десять тысяч рублей премии и автомашину.

Перед немецкой оккупацией района Василий Степанович вместе с государственным имуществом и ценностями (так говорится в архивном документе) был эвакуирован на восток страны. Однако вскоре он возвращается домой: были у Никонова партийные поручения военного времени, о которых знал очень малый круг людей.
Вот протокол № 35 заседания оргбюро Орловского обкома ВКП(б) по Новодеревеньковскому району от 26 августа 1942 года (Орел еще был оккупирован. — Г. Л.) «Об организации и утверждении командиров разведывательно-диверсионных групп партизанского движения». На закрытом заседании бюро обкома партии, посвященном этому очень серьезному вопросу, разговор шел о создании районного штаба по руководству разведывательно-диверсионными группами на территории Новодеревеньковского района. Руководящий состав штаба был утвержден в количестве трех человек. В. С. Никонова назначили его начальником…
За годы войны Никонов был награжден орденом «Знак Почета» (1944) и орденом Великой Отечественной войны II степени (1945).

В трудные военные годы под руководством В. С. Никонова мои земляки совершили настоящий подвиг. Они стали инициаторами большого дела, направленного на повышение боеспособности нашей армии, противостоящей фашистской Германии. Ровно 75 лет тому назад, 10—12 октября 1942 года было принято обращение коллектива рабочих, служащих и инженерно-технических работников совхоза «Хомутовский» ко всем трудящимся области с призывом организовать сбор средств на постройку танковой колонны «Орловский партизан». Призыв подхватили и в освобождённых от немцев районах Орловщины. К февралю 1943 года на завод поступило 28 миллионов рублей.

Что имеем — не храним…

Вот почему, как только я узнал о домике Героя, то загорелся желанием найти наследников усадьбы — потомков легендарного директора, чтобы спросить: что они собираются делать с этими «хоромами»? Стал мечтать об устройстве здесь музея Героев Труда. Ведь в совхозе было полсотни награжденных за трудовую доблесть, среди которых, снова напомню, семеро имели Золотые Звезды Героев Соцтруда.

Сегодня термин «трудовой опыт» в России считается архаизмом. Найдёте ли вы в какой-нибудь газете упоминание о нём? Нет. А почему? Да потому, что это понятие сразу ассоциируется с социалистическим соревнованием, а, следовательно, и с недавним нашим партийным прошлым. А вспоминать вчерашнее у нас не любят, так же, как когда-то наши деды старались разрушить всё старое и построить светлое новое общество. Так что много чудесного, полезного, богатого, наработанного опытом остаётся «за кадром» нынешнего нашего бытия. Следовательно, мы, современные «демократы», тоже отрицаем всё «ненужное», «старое», «немодное», «консервативное»…

Полагаю, что сегодня — пока жива память, живы люди, окружавшие в своё время великих творцов — нам необходимо преодолеть эти стереотипы и хотя бы подробно записать, как тот или иной выдающийся человек жил и работал. Да, мне очень хочется восстановить домик Героя Никонова и устроить там небольшой музей Трудовой славы. Родственников, на «содержании» которых, вероятно, находится этот полуразвалившийся домишко, найти не трудно. Стоимость его не велика, разве что земля под ним потянет на тысячу-другую.
Слышу голос моего оппонента: «Окстись, забыл, в какое время ты живешь!»

Простите, напрочь забыл. Я не о сегодняшнем времени веду разговор, а о завтрашнем. А оно когда-то должно стать хорошим. Мне очень, например, симпатичен лозунг — «Всё во имя человека, всё для блага человека!».

Хотя и нынешний период нашей истории меня очень волнует. Только что были обнародованы слова вице-премьера правительства РФ Ольги Голодец, сказанные ею в ходе Российского инвестиционного форума в Сочи на секции, посвященной обсуждению вопросов повышения производительности труда. Она заявила, что почти 5 миллионов россиян получают зарплату на уровне минимального размера оплаты труда.

Мы сетуем на то, что очень мало простому человеку платят денег за его труд. Согласен, очень мало! Зато чиновники не бедствуют. Например, зарплата в органах федеральной власти — президентской и правительственной — ныне составляет более 200 тысяч рублей в месяц, в Думе и Совете Федерации — за 150 тысяч рублей.

Мне иногда кажется, что наше доблестное правительство и наш замечательный президент задались целью провести эксперимент — проследить, насколько простирается жадность «слуг народа» до власти и до денег и до каких высот будет расти «потолок» их алчности. По-моему, это исследование российской властной верхушки обречено на провал. Помните анекдот о том, как у одного огородника жуки съели ботву на его шести сотках, а следующей весной хозяин «фазенды» утроил площадь под картофель. Мол, пусть подавятся. Не подавились. Снова под корень скушали плети… Так и наши госчиновники, депутаты — сколько ни дай, всё слопают, да еще некоторые не постесняются и прихватить с собой «что плохо лежит».

Хочу тем, кто сегодня получает «минималку», пожелать не завидовать должностным лицам с их большой зарплатой (слава Богу, наиболее «рьяных» чинуш ныне стали понемногу отлавливать), а также и посоветовать людям быстрее научиться жить в сегодняшнем мире. Пока что мы сидим сложа рученьки и ждём манны небесной. Посмотрите на свои лампочки, которые горят круглые сутки, посмотрите на свой кухонный стол — сколько хлеба идет на свалку, посмотрите на уличные оголённые трубы «горячие». Мы говорим о глобальном потеплении. Да как же не быть этому потеплению, когда все наши города задались целью «изменить» климат за счёт голых труб отопления и в центральную часть страны «впустить» южное тепло!

Михайловка —
село трудовой славы!

Я не случайно в начале своих заметок повел разговор о помещице деревни Безобразовки Марии Федоровне Ридель. Это очень хорошо, что она оставила свои бесценные записки, которые сегодня в надёжных руках государства. Жаль только, что о самой Марии Федоровне не сохранилось сведений. В Ридельском заросшем саду я искал фундамент барской усадьбы. Не нашел. И его выковырнули «благодарные» мои земляки за заботу о них, за науку, за культуру и прочее. Представьте на миг, что ридельское поместье сохранилось, и в нем — музей сельского помещика… А ведь неплохо было бы сходить в такое ныне редкостное учреждение.
Так и с В. С. Никоновым. Пока живы современники Героя, можно было бы воссоздать картину легендарной жизни директора. Полагаю, что записок вроде Ридельских он не оставил, а жаль. Но твёрдо знаю, что есть архивные документы: платёжные ведомости, приказы, анкеты, наградные листы, хозяйственные и социальные планы, отчеты и т. д., и т. п.

Явственно также представляю на центральной площади в посёлке Михайловка и памятник Василию Степановичу Никонову. Сегодня в Орле ставят монументы сомнительным личностям. А Никонов весь как на ладони: патриот, трудяга, лидер, государственный муж, Герой Социалистического труда СССР. Можно и увековечить его имя в названии улицы, микрорайона.

Конечно, музей, о котором я мечтаю, могла бы устроить местная сельскохозяйственная фирма, потому что все михайлов­ские Герои — полеводы. Правда, тут же спрашиваю себя: а нужен ли он хозяину этой фирмы?
Другой вопрос. Я и мои земляки на страницах газет и журналов давно и не раз поднимали тему о присвоении Почетного звания «Селение Трудовой славы» посёлку Михайловка. Например, наши соседи-туляки уже давно имеют такие отличия. Четыре года назад, 1 июля 2013 года, областная газета «Тульские известия» сообщила своим читателям о том, что губернатор Владимир Груздев подписал указ «О присвоении почетного звания «Город Трудовой славы» городу Новомосковску Тульской области». Согласно указу губернатора, Новомосковск удостоен такой чести «за вклад в развитие промышленного потенциала России и Тульской области, высокие результаты социально-экономического развития».

А вклад в развитие сельскохозяйственной отрасли, который сделали мои земляки из совхоза «Хомутовский», вполне мог бы смело «потянуть» на подобное признание. Кроме того, важно помнить, что и в обороноспособность страны михайловцы тоже внесли свою весомую «стальную» лепту.

В заключение хочу попросить губернатора Орловщины В. В. Потомского не скупиться на почетные звания городам и весям — такие награды греют души россиян и по-прежнему заменяют нам хлеб насущный.

Григорий Лазарев.

На снимке автора: В. С. Никонов.