Уважаемая редакция! Человек я во многом аполитичный, суету эту не люблю. Но сума-сшедший дом, который наблюдался по всей стране накануне выборов в Госдуму, меня разозлил. Странно, что целый народ держат за дураков. Особенно возмутительно, что альтернативная, как принято говорить, точка зрения как бы вообще не существует. Априори, что все идут в одном направлении, причем неизвестно, куда это направление ведет. А посему делюсь своим собственным взглядом на творимую сегодня в стране политику. Надеюсь, что опубликуете. У нас еще не запрещено иметь свою точку зрения?
Сергей Лютов.

Пока не запрещено, пуб­ликуем. Редакция.

«План Путина» совершенно напрасно поражает таинственностью. Многое уже сделано, и почему не предположить, что сделанное являлось частью плана?

Введение общего подоходного налога в 13 процентов как для миллиардеров, так и для нищих — это, безусловно, пункт. Он настолько важен, что может служить квинтэссенцией всей экономической и социальной политики власти. Политика заключается в том, чтобы максимально защитить доходы богатых. Во всех цивилизованных странах существует прогрессивная шкала налогообложения: чем выше доходы, тем больше налог. Это позволяет сокращать дистанцию между богатыми и бедными и получать средства для социальных программ. Реальность современного мира показывает, что между уровнем подоходного налога и социальным комфортом существует прямая взаимосвязь: чем больше платят со своих доходов богатые, тем благополучнее страна (Норвегия, Швеция, Германия и т. д.) Прогрессивная шкала подоходного налога является экономическим выражением требований социальной справедливости. В уже реализованном «плане Путина» это требование отсутствует.

При введении единого уровня подоходного налога абсолютно для всех — упор делался на удивительные возможности, которые открываются для предпринимателей. Президент даже заметил тогда, что новые условия налогообложения в России — самые либеральные в Европе: меньше, чем в России, богатые не платят ни в одной европейской стране. Таким образом, единый 13-процентный подоходный налог обозначает главный приоритет государственной политики в России — заботу о богатых.

Даже если на государственном уровне зайдут разговоры о введении прогрессивной шкалы налогообложения, уверен, эта реформа будет иметь косметический характер: власть — она же сообщество нескольких сотен самых богатых людей страны — делиться своими богатствами не будет, не для этого они шли к власти. Даже если реформы состоятся, будет придумана компенсирующая потери схема.

Изобретать велосипед не придется, достаточно пойти по пути «материнского капитала» или какого-то другого социального суррогата. Но и «материнский капитал» тоже подойдет: деньги, которые как бы даются матери, оказываются в банке и пойти могут только на покупку жилья, образование ребенка или увеличение накопительной части собственной пенсии, что в последнем случае позволяет воспользоваться «материнскими деньгами» тем же банкам либо в отложенном варианте подводит «капитал» под коррупционные и затратные схемы — вечно дорожающий рынок жилья и столь же затратное образование.

Еще один успешно реализуемый пункт «плана Путина» — заявленное намерение государства — группы самых богатых людей страны, определяющих, по какому пути России развиваться, — полностью устраниться от расходов, связанных с поддержкой жилищно-коммунальной сферы. Это стремление понятно: с точки зрения людей, которые расценивают государственные доходы как источник своего обогащения, расходы на ЖКХ — чистейшей воды убыток, от которого нужно избавляться. В эту категорию переходит и все то население, которое является бедным и нуждается в поддержке. Грошовые социальные доплаты («детские» и тому подобные) и мизерные пенсии для основной категории российских стариков говорят о том, что все это бедное сообщество рассматривается именно как балласт и убыток, а государственная политика по отношению к этому балласту ненавязчиво дает понять, что существование балласта является, с «государственной» точки зрения, нежелательным.

Таким образом, можно сделать вывод о характере еще одного пункта «плана Путина» или о всей его философии: в нашем случае государство и народ поменялись местами. В России теперь не государство для народа, а народ — для государства. Изменение ситуации чревато тектоническими сдвигами всей основы современного общественного устройства страны, когда богатым придется отказываться от незаслуженных привилегий, что означает лишение значительной, а в большинстве случаев — всей доли богатства, поскольку происхождение его или незаконно, или весьма сомнительно.

Источник преуспевания нынешних нескольких сотен людей, являющихся реальными, а не номинальными правителями России, заключается в присвоении общенациональных богатств. Отказ от этих богатств в пользу всего народа означает отказ от власти. Разумеется, власть на это не пойдет.

Отсюда — нотки истерики и угроз, прорывавшиеся в предвыборных выступлениях выставочных фигур российской государственной политики в ходе парламентской выборной кампании. Глашатаи давали понять, что от власти они не откажутся ни при каком раскладе, делая при этом малопонятные ссылки на смутные 90-е. В свете того, что либеральное движение, олицетворяющее те самые 90-е годы прошлого века, в парламент не проходило ни при каком раскладе и поддержкой в обществе не пользуется вообще, остается только одно внятное толкование трудно понятного отсыла, а именно: расстрел Дома Советов в 1993 году. Власть, говоря, что возврата к 90-м годам не допустит, давала понять, что не побоится и повторения кровавого сценария подавления оппозиции.

Итоги выборов в парламент можно признать идеальными: стрельбы и массовых репрессий в стране нет. Надежда в обсасываемой богачами России остается только на то, что эти самые богачи, уразумев, что Западу нужны не они, а их богатства, будут вынуждены строить сильную страну, чтобы эти богатства защищать. Строительство сильной страны потребует изменения политики по отношению к согражданам. Сильная страна подразумевает справедливые законы и примерное равенство, а для этого, хочешь не хочешь, нужно делиться. Таким образом, остается надежда только на то, что делиться неправедно присвоенными богатствами со всей страной нашу власть принудят внешние обстоятельства, которые сильней любых убеждений.

Любопытно отсутствие в предвыборных речах представителей партии власти такой популярной и выигрышной во всех предыдущих кампаниях темы, как Белоруссия. Строительство союзного государства, заявленное как один из приоритетов российского руководства, начиная от раннего Ельцина и заканчивая поздним Путиным, настолько дискредитировано реальными делами, что возвращение к выигрышной теме является невозможным. Достаточно вспомнить ультимативную риторику, с которой «Газпром», а фактически все российское руководство обсуждало с Белоруссией цену газовых поставок в республику. Белоруссия тогда находилась в том же ряду, что Эстония, Грузия или «неправильно» развивающаяся Украина. Но если с Эстонией, Грузией и той же Украиной разногласия во многом носят идеологический характер, то с Белоруссией вопрос был предельно заземлен: речь шла о деньгах, и российское руководство в этом споре показало, что выше всех политических соображений и «славянского братства», понимаемого как политическое вложение в общее будущее наших стран, оно ценит возможность продать газ — российское сырье — как можно выгоднее, и эта возможность является единственным и важнейшим приоритетом российской политики.

Отсюда и сумасшедшая активность по строительству трубопроводов, которые ведут от российских месторождений во все концы света. Зачем строить что-то еще, если можно просто гнать по трубам продукт, не требующий никаких усилий на его создание? Технологии по освоению уже имеющихся богатств хорошо известны еще со времен СССР и больших вложений не требуют. Во всяком случае, эти расходы не сопоставимы с реальными трудностями, сопряженными со строительством высокотехнологичного, наукоемкого производства, доля которого в валовом внутреннем продукте страны из года в год снижается.

Богатых людей — власть — можно понять: зачем тратить на что-то, если деньги сами текут в карман? С точки зрения обогащающегося человека такая экономика является идеальной. Месторождение — труба — доход. Вот схема нынешней российской экономики. Она становится мертвой, как только запасы природных богатств заканчиваются. Ничего другого, никакого другого вектора развития промышленности новая российская власть стране не предложила. Более того, ориентация на выкачивание сырья становится единственным вектором.

Пунктом «плана Путина» безусловно является складывание финансовых ресурсов страны в так называемый стабилизационный фонд, находящийся почему-то в Соединенных Штатах Америки. Эта странность становится такой неудобной, что ее, несмотря на совершенно оголтелое государственное телевидение, все труднее скрывать и нужным образом интерпретировать. Как интерпретировать такую странность, что средства, полученные от продажи тех самых природных богатств России, прежде всего нефти и газа, — хранятся в дешевеющих долларах и вкладываются в ценные бумаги тех же Соединенных Штатов Америки, а не в собственные экономические и социальные проекты? Совсем трудно объяснить парадокс, о котором пугливо начинает говорить даже придавленное властью банковское сообщество: российские банки вынуждены брать кредиты у заграничных банковских структур, в том числе и у американских, чтобы потом кредитовать российские предприятия и граждан России по ставкам, вдвое превышающим процент кредитования за границей. О какой конкурентоспособности российских товаров на мировом рынке после такой политики можно говорить?

Кстати, о векторах развития. Вступление в ВТО, о чем государственная пропаганда по тому же телевидению вещает едва ли не как о преддверии рая, объективно выгодно только российским добывающим отраслям промышленности, всем остальным, в том числе и переработке, — лучше не станет. А скорее всего, станет гораздо хуже. В чем выгода для страны, пропагандисты даже не берутся объяснять — объяснить невозможно. Зато для тех, кто наживается на продаже отечественного сырья, — выгода очевидна. Интересы страны у нас успешно подменены интересами структур, давно ставших частными.

При такой политике волей-неволей нужно участвовать в каком-то патриотическом маскараде, порой довольно затратном. Путин в истребителе, президент в подводной лодке — все это уже не очаровывает; население, поверив, что теперь-то патриотичный президент, продемонстрировавший, кого он на самом деле любит, что ему дорого и близко, ждет более серьезных, настоящих шагов: как минимум, чтобы в небо поднялась новая эскадрилья, а флот и армия приросли новыми единицами и постепенно начали приближаться к мощи, действительно существовавшей во времена Советского Союза.

И вот в небо поднялись стратегические бомбардировщики, а в поход в Средиземное море отправился авианосец «Адмирал Кузнецов» во главе «ударной группировки». При этом почему-то не объясняется, что революционного в штатном авиационном патрулировании старых Ту, и совсем уж умалчивается реальная мощь так называемой ударной группировки, отправившейся в Средиземку. Стыдно, понятное дело, говорить, что «Адмирал Кузнецов» — единственный из непроданных авианосцев — доживает последние дни, что самолетов он носит втрое-вчетверо меньше, чем средний «американец», а вся авианосная ударная мощь «Адмирала» поддерживается силами десятка летчиков палубной авиации — больше летчиков, способных взлетать с палубы единственного авианосца и садиться на нее, в нашей стране попросту нет. Заболеют гриппом эти десять уже престарелых героев — и нет российской палубной авиации. И зачем тогда «Адмирал Кузнецов»? Все остальное, что пошло с ним в Средиземное море, — его охранение.

Да и легенда, конечно, нынешним министром обороны, чья военная квалификация вызывает большие вопросы, выдумана на потеху: для обеспечения безопасности российского судоходства. Можно подумать, что мощные российские пароходства, наращивающие экспансию по всему мировому океану, сталкиваются с противодействием флота США и его союзников. Противодействовать уже давно нечему: от бывшего советского торгового флота остались жалкие крохи, а большинство российских моряков давно плавают под иностранными флагами и работают на иностранные компании. Нужна демонстрация, риторика, видимость.

Ни стратегических бомбардировщиков, ни авианосцев в стране давно не делают, это наследство Советского Союза, которое мы еще пока не проели. Съедим — что будет дальше, что показывать? Или так далеко нынешние патриотические схемы не рассчитываются?

Нищета идеологии и скудость средств, которые можно привлечь для демонстрации патриотичности, особенно проявились при шумихе вокруг отказа от участия в так называемом ДОВСЕ. По-моему, если бы наша пропаганда месяц не шумела, на Западе бы вообще не заметили, что Россия отказывается чего-то там соблюдать. Этого чего-то вообще никто никогда не соблюдал. Не соблюдайте, как и все остальные, чего шуметь? Неужели мы настолько мощны и смелы, что даже в своем носу поковыряться отваживаемся только после мощной пропагандистской подготовки? В общем, грустно.

Кроме постановочных спектаклей — никаких реальных дел, направленных на действительное возрождение страны. Власть «на местах» отдана послушным чиновникам, которым «по барабану», что делать, лишь бы у кормушки усидеть. Особенно показательна ситуация в депрессивных национальных автономиях, где правят кланы. Там, судя по проценту голосов, отданных за правильную партию, все под контролем. Фантастика, конечно: промышленности — никакой, безработица — жуткая, у каждого второго ствол припрятан, но, судя по итогам, — народ доволен. Это называется: прикармливание «элиты» в обмен на тишину в регионах. А возможно, что не прикармливание, а реакция на неприкрытый шантаж: новой войны на Кавказе Россия уже не потянет — мотивации нет. Народ в интернете, который пока еще полностью не цензурируется, глазам своим не верит и откровенно потешается. Одна только реакция на правильные выборы (цитата): «Официальные предварительные результаты выборов по Хабезской области Карачаево-Черкесской Республики (см. сайт ЦИК России). Число избирателей, внесенных в списки избирателей: 17779. Число избирательных бюллетеней, полученных участковыми избирательными комиссиями: 17779. Число голосов за всероссийскую политическую партию «ЕДИНАЯ РОССИЯ»: 17779 (100.00%). Существенных нарушений не выявлено… Обтекайте…»

Что будет дальше — жутко думать. Кончится набор средств из арсенала политтехнологий, народ устанет верить, что все хорошо, глядя в телевизор. Дальше-то что? Одна надежда — буржуи одумаются и начнут-таки строить сильную страну, что предполагает необходимость делиться со всем народом. Трудно, конечно, жаба давит, а что делать? На Западе ведь они никому не нужны. Если нужны, то только в качестве проводников чужих интересов. Но, судя по заявлениям «наших» — взрослых, а не детей — мы проводим суверенную политику. Не очень умную, но суверенную. Или тоже спектакль?