В 2008-м, когда ему было уже за 60, он работал в Кувейте: командировали от завода. А в молодости бывал в Турции, исколесил почти всю Восточную Европу: видел и Болгарию, и Югославию, и Польшу, и Румынию с Венгрией. И опять же — ездил по миру не праздным туристом, а как специалист. Так кто же он? Александр Михайлович Жидков, слесарь шестого разряда с завода «Текмаш». А перечисленные страны — это география экспорта продукции орловского предприятия, где Александр Михайлович проработал всю жизнь.

Он был одним из многих — из 3,5 тысяч человек, про каждого из которых, наверное, можно было сказать, перефразируя В. Маяковского: говорим — такой-то, подразумеваем — завод. А за ним — целая отрасль отечественного машиностроения, производящая оборудование для текстильной промышленности, отечественной и зарубежной. На «текмашевских» чесальных и прядильных машинах обрабатывали шерсть и лен в СССР, и во многих других странах.

Александр Жидков, уроженец пригородного села Разуваевка Б.-Куликовского сельсовета (ныне п. Лесной) пришел на завод «Текмаш» после школьной восьмилетки и орловского проф­техучилища № 1 — и сразу стал частью большого общего дела. Тогда, в середине 60-х прошлого века это было в порядке вещей, теперь — как предания об Атлантиде.

— Тогда на заводе еще фронтовики работали, проверяли строго, — вспоминает Жидков.
Сначала он трудился на участке сборки внешнего монтажа. Это когда готовую машину в разобранном виде отправляют заказчику, а следом едут слесари с «Текмаша» и там, на месте, уже собирают ее вновь, «доводя до ума», чтобы работала как часы.

После службы в армии Александр Михайлович занимался почти тем же, но уже на родном заводе. Ведь это далеко не просто — собрать и запустить новую машину из отдельных деталей, которые поступают на участок сборки со всего завода. Как ни стараются литейщики, токари и фрезеровщики, а на сборке всё равно приходится что-то подтачивать, подгонять, зачищать. Из инструментов — только дрель, шлифовальная машинка да напильник. Кто сегодня сможет этим последним незамысловатым инструментом обработать металлическую деталь с точностью до десятых долей миллиметра? Станок с ЧПУ? Современный компьютерный промышленный робот? Только что же нам в таком случае делать прикажете с понятием «золотые руки»? Списать за ненадобностью? Однако как бы потом локотки не пришлось кусать…

— Подгоняли под щуп, — рассказывает Александр Михайлович о своей работе на сборке.
Это значит до минимальных зазоров между деталями механизма. Эти-то зазоры и проверяли добросовестные фронтовики-контролеры.

— Не забалуешься! — улыбается Александр Михайлович.

Он вообще, похоже, любит это слово и словосочетание.

— Избаловались! — так он характеризует состояние советского общества накануне краха СССР.

— Ну вот вы же, да и многие другие удержались, не разбаловались? — пытаюсь возражать.

— Так у всех возможности были разные… — парирует Жидков философски.

Он бы до старости собирал текстильные машины, не выходя из привычного ритма заводского труда и жизни. Но пришлось Жидкову в свои предпенсионные годы стать свидетелем уничтожения былого общего дела, когда производство текстильных машин на «Текмаше» было свернуто, а оборудование, на котором столько лет создавались по-своему уникальные машины, — порезано и продано на металл.

Поэтому, не колеблясь ни минуты, как только Конституционный суд РФ отменил ельцинский запрет на деятельность компартии, А. М. Жидков перерегистрировал свой партийный билет и стал членом КПРФ. Последние полтора десятка лет Александр Михайлович возглавляет первичную партийную организацию № 2 Железнодорожного района. Не забывает он и родной завод, где теперь трудится чуть больше 600 человек.

Недавно А. М. Жидков отметил свое 75-летие. Энергии ему не занимать. Только вот большого общего дела для него больше нет, если не считать партийной работы. И не в возрасте тут проблема, а в отсутствии продолжения, преемственности.

— Жизнь-то всё хуже, сами видите.

И вряд ли это он только о материальном положении: зарабатывать деньги Жидков умеет.
Квалифицированному заводскому слесарю до автослесаря — один шаг. Жидков в свое время его сделал. Да и много ли денег надо человеку в 75 лет? Тут тоска о другом. О чем? Кто работал на советских промышленных предприятиях — поймет. А кто не успел — пусть задумается.

Андрей Грядунов.