Вот и наступил очередной Новый год, в который Орловский военно-исторический музей, являющийся не только визитной карточкой нашего города, но и ведущим центром патриотического воспитания области, входит с тем же грузом неразрешённых проблем, существующих уже долгие годы.

Так сложилось, что многие орловцы, в том числе и высокие чиновники, считают наш музей самостоятельным учреждением культуры. На самом деле мы являемся филиалом областного краеведческого музея. Несмотря на отсутствие помощи от непосредственного руководства, мы проводим активную работу, в том числе и по патриотическому воспитанию молодёжи, которая позволяет, наверное, судить людям о нашей самостоятельности.

Ко всем многочисленным мероприятиям, которые организуют и проводят в военно-историческом музее его сотрудники, дирекция краеведческого музея не имеет никакого отношения. От нее не дождёшься даже денег на цветы ветеранам. Помогают нам такие же нищие, как и мы, организации и люди, которые безвозмездно занимаются патриотическим воспитанием. А дирекция краеведческого музея за все эти годы ни разу нам даже спасибо не сказала за ту работу, которую мы проводим. Звучит только одна критика.

За пять лет работы мы всего два раза получали от краеведческого музея средства для организации и проведения выставок и других мероприятий. (Я не беру в расчёт две выставки в 2010 году, выделить средства на организацию которых было указано вышестоящим руководством).

Руководство краеведческого музея является источником многих наших проблем. Оно, по существу, мешает нам нормально развиваться, пытаясь при этом принизить нашу роль в общественной жизни города и области. В 2008 году, устав постоянно слышать от В. В. Титовой, что денег ни на что нет, я написал заявку на 2009 год с просьбой запланировать на организацию самых значимых выставок и мероприятий выделение минимально необходимых для этого 17 тысяч рублей (для справки: за год военно-исторический музей заработал более 250 тысяч рублей). К моему глубокому удивлению, директор ответила, что я опоздал и планирование уже закончилось. Запрашиваемых денег мы, конечно же, не получили.

Президент России озвучил один из важнейших принципов в работе чиновников: «Власть должна слышать народ». На своём примере утверждаю: не слышит и не хочет слышать. Более двух лет я пытаюсь привлечь внимание вышестоящего руководства, но никому не нужны лишние проблемы.

Да, мы благодарны тем представителям властей, которые хоть что-то для нас делают. Но этих крох далеко не достаточно для такого значимого для города и области учреждения. И поэтому не надо возводить в ранг подвига сделанное для музея по властной воле. Это просто добросовестное выполнение служебных обязанностей — помогать решать проблемы подведомственных учреждений. В том числе — и ставить на место потерявших чувство меры руководителей.

В целом же поражает солидарное безразличие чиновников всех рангов к проблемам руководимого мной учреждения культуры. О чём можно ещё говорить, когда даже бывший заместитель губернатора и председателя правительства области, руководитель блока социального развития В. В. Поляков не захотел решать проблемы военно-исторического музея данной ему властью. Моё тревожное письмо на имя губернатора в ноябре 2009 года, которое, я уверен, к нему и не попадало, было «рассмотрено» Владимиром Викторовичем, который ответил мне классической отпиской.

Прошло почти полтора года, как в прокуратуру Орловской области мною было подано обстоятельное заявление о хищении денежных средств, выделяемых на ремонт и художественно-оформительские работы в военно-историческом музее. Удивляет то, что вся страна во главе с президентом борется с воровством и коррупцией, а наша прокуратура по конкретному факту ничего не делает. Или не хочет этим заниматься, так как дело получится многоэпизодное и потребует длительной работы, или ей не дают этим заниматься. И в том, и в другом случае это не делает чести её сотрудникам. Заявляю об этом как человек, имеющий специальное звание и кое-что в этом понимающий.

Не считал, сколько месяцев лежали в мешках изъятые из краеведческого музея бухгалтерские документы. К ним так никто и не притронулся: якобы следователям мало представили доказательств по фактам хищений. А позвольте спросить: тогда зачем нужны сами следователи? Если бы у меня была возможность эти мешки пересмотреть, боюсь, эпизодов набрался бы не один десяток.

Не удивлюсь, если окажется, что в краеведческом музее потихоньку уничтожают документы — под предлогом того, что его проверяло КРУ. Вот только за все годы моего руководства военно-историческим музеем к нам ни разу не пришёл ни один ревизор и не спросил, выполнялись ли те или иные работы. Что и в каком объёме на самом деле было сделано. Ведь все работы в музее выполняются на глазах его сотрудников, и каждый может сказать, что делалось, а что нет.

Что касается качества выполненных работ. Почти всё делается из самых дешевых, некачественных материалов. Многочисленные недоделки и плохо выполненные строительные и оформительские работы, которыми занимает-ся приближенный к директору О. В. Кваснин, в большинстве не переделываются, несмотря на мои служебные записки на имя В. В. Титовой. И никто за это ответственности не несёт.

Заведующего военно-ис-торическим музеем, лучше которого данное учреждение и его проблемы никто не знает, изолировали от решения практически всех вопросов. Всё, что касается выделяемых денег, смет, актов выполненных работ — всё для меня секрет. Значит, есть что скрывать?

В музее выполняются второстепенные дорогостоящие работы, которые могли бы подождать, а вот главное делать не спешат. Здесь нет нормальной раздевалки, течёт крыша. В туалетах только в декабре 2010 года — через пять лет после открытия музея! — появились двери в кабинках. До сих пор в них нет ни одного зеркала и электросушителя для рук. А ведь наш музей посещают и многочисленные иностранцы.

До сих пор недоделано ограждение смотровой площадки диорамы «Гражданская война», а ведь эта работа оплачена ещё в 2004 году. Музейные смотрители так и не дождались ремонта их помещения. Пять лет они ютились на технической площадке над диорамой, а сейчас находятся в неотремонтированной комнате. Перечень недоделок и недостатков в музее займёт не один лист…

Любой музей — это прежде всего подлинные экспонаты. Наш же напичкан дорогостоящей бутафорией, а многие подлинники хранятся в фондах краеведческого музея, и их и не собираются показывать посетителям. Многочисленные дорогие новоделы и муляжи, которые закуплены для нашего музея, в его экспозиции отсутствуют. Зачем, спрашивается, тратили бюджетные средства? И здесь есть повод поработать сотрудникам прокуратуры.

Более двух тысяч фотокопий, помещённых в экспозицию, постоянно отклеиваются, несмотря на «современные художественные средства», которые применялись при создании музея. Многие оформительские работы недоделаны или выполнены некачественно. Никто не думает, как всё это будут потом эксплуатировать сотрудники музея — лишь бы получить деньги, а дальше — хоть трава не расти…

Надоело краснеть и оправдываться за все это перед посетителями. Создаётся впечатление, что создание экспозиции военно-истори-ческого музея — это не тщательно продуманная и рассчитанная работа, а экпериментальная деятельность с постоянными опытами.

У нас не хватает штатов. То, что музею, площадь которого увеличилась более чем в два раза, необходим завхоз, то, что многочисленные тепловые коммуникации и электрические сети не в состоянии качественно обслуживать два совместителя, работающие на полставки каждый, — дирекция игнорирует. Сотрудники музея и те, кто часто в нём бывает, видят, что заведующий ежедневно лично занимается в основном хозяйственными работами. Ставки, о которых идет речь, — это не только многократное повышение безопасной эксплуатации здания, но и дополнительные мужские руки в музее, кроме рук его руководителя.

Исходя из значимости и увеличивающегося с каждым годом объёма работы, военно-историческому музею необходимы дополнительно научные сотрудники. Как их было трое в музее-диораме в 1983 году, так в новом штате трое и осталось. Практически каждый из нас работает за двоих. В краеведческом же музее, для сравнения, трудится более 20 научных сотрудников.

Сотрудники филиала при этом получают меньшие премии и меньшую материальную помощь. Что же мы люди второго сорта или работаем хуже сотрудников краеведческого музея? В 2008 году на общем собрании коллектива ОКМ я спросил директора, почему она не выполняет свои обязательства по п. 3 части 3 «Коллективного договора между коллективом ОГУК «Орловский краеведческий музей» в лице выборного профсоюзного органа и администрацией», гласящему дословно: «Работодатель обязуется: …3. Обеспечивать гласность приказов по кадровым вопросам, надбавкам к заработной плате, выплатам материальной помощи, премий и вознаграждений». Почему это утаивается от людей? Ответа не последовало. Зато председатель профкома вместо защиты прав сотрудников выступил в поддержку Титовой, которая и до сих пор не выполняет данное обязательство перед коллективом.

Надеюсь, что эту статью прочитает губернатор области. Уважаемый Александр Петрович! Вот уже второй год на своё письмо с просьбой записать меня к Вам на приём я жду ответа от Вашего помощника И. А. Леншина. Оснований для встречи с Вами предостаточно, что и было изложено в моём письме. Но, видимо, Вашему помощнику нужны дополнительные стимулы…

Новый руководитель блока социального развития О. Н. Ревякин, при всем своем искреннем желании оказывать помощь военно-историческому музею, многие вопросы без Вашего участия решить не сможет. Поэтому прошу Вас лично меня принять. Нам нужна Ваша помощь.

Многие ошибочно считают, что, заняв начальственное кресло, они автоматически становятся умнее своих подчинённых. Воспитывать, однако же, надо личным примером, ведь разглагольствовать — не работать. Сотрудники военно-исторического музея — не святые. О своих недочётах и ошибках мы знаем лучше других и работаем над их устранением. И к конструктивной критике, в отличие от дирекции музея, относимся с уважением и принимаем её во внимание.

Кто-то, возможно, считает, что нашему музею достаточно быть «дежурным вариантом»: мол, всегда должны быть готовы показать его заезжим гостям и начальству. Но это заблуждение. Гостям мы всегда рады. Однако военно-исторический музей, прежде всего, служит орловцам, и он ежедневно и ежечасно должен работать для простых людей, особенно для молодёжи, с воспитательными и просветительскими целями. Наш коллектив мог бы поднять эту работу на ещё более высокий уровень, но, извините, из воздуха многого не сделать. Надо нам помогать.

Какими усилиями это достигается, видят все, кроме тех, кто обязан это видеть. Я пришел в музей работать и, пока я им руковожу, буду отстаивать его интересы и интересы возглавляемого мной коллектива. И обогащаться за счёт музея никому не дам. Но при этом за свою должность не держусь и на другие кресла не претендую, никого не подсиживаю. Ведь не место красит человека, о чем, к сожалению, многие забыли…

И последнее. Отсутствие совести и власть денег возносят многих, как им кажется, над Законом. К тому же наше современное правосудие, к сожалению, может чёрное отмыть до белизны, а белое затемнить до необходимого оттенка. Но за свои поступки все мы несём ответственность перед Богом. Он нам судья.