(Продолжение. Начало в № 9 (17) от 12 марта 2008 г.)

В известных письмах от 1867 года И. С. Тургенев своему управляющему имениями дважды упоминает имя старосты (бывшего) Павла Дорофеева (Аникушина).

Имя Павла Дорофеева попадалось и в церковных документах. Так, в метрической книге Покровской церкви, в графе о родившихся, есть строки о том, что 27 декабря 1844 года у крестьянина госпожи Тургеневой Павла Дорофеева и его жены Мавры Ксенофонтовой родилась дочь Меланья…

Совсем недавно, а точнее 6 февраля 2008 года, в разговоре с главой Судбищенской сельской администрации С. В. Кузьмичевым я так, на всякий случай спросил, не знавал ли он лутовиновских жителей Аникушиных. И Сергей Васильевич вдруг сообщил, что в деревне Лутовиново до самого конца жила одна семья Аникушиных. В подтверждение назвал носителя этой фамилии — Евгения Дмитриевича Аникушина, который, женившись, перебрался с семьей в село Дарищи, а потом вроде куда-то выбыл…

Не потомки ли Евгений Аникушин и его дети тургеневского старосты Павла Дорофеевича Аникушина?

Касаясь следующей проблемы, напомню, что в 1858 году по распоряжению И. С. Тургенева многие крестьяне (сохранился список) из деревни Любовши были переселены на хутор Трасной.
Я давно пытался найти это селение, но пока все безуспешно. Не удалось отыскать его названия и на топографических картах. В перечне тургеневских владений хутор Тросны (Тросна) относился к Новосильскому уезду Тульской губернии (и вся информация). По-моему, этот хутор есть не что иное, как сегодняшняя деревня Ново-Лутовиново, отстоящая от Лутовиново и Любовши всего на два-три километра. Недавно выяснилось и следующее: данное селение имело и имеет и такие названия — Казаки, Труженик. О том, что я на правильном пути, говорит и тот факт, что знаменитый на весь край Тросной лес находится рядом с деревней Ново-Лутовиново.

Листая многочисленные старые справки, церковные книги, ревизские сказки, я подчас становился в тупик. В одной деловой бумаге деревня Любовша значится в Судбищенской волости. В другой же — в Паньковской.

Оказывается, ларчик просто открывается. По итогам третьей ревизии населения (1763) у деревни Любовши было два владельца — генерал-поручик князь Сергей Фодорович Хованский и надворный советник Иван Кириллович Лутовинов, двоюродный брат прадеда писателя И. С. Тургенева.

В то время, когда вторая часть принадлежала князю Хованскому, она, как и лутовиновская доля, значилась в Судбищенской волости, а крепостные князя и он сам — в приходе судбищенской Покровской церкви.

Несколько слов о генерал-поручике князе Сергее Федоровиче Хованском (1719—1773). Был участником многих войн. Его московский дом находился в приходе Пимена Великого в Старых Воротниках. Жена, Екатерина Петровна, была моложе супруга на 10 лет. Дети: Анна, Елизавета, Федор. Кроме деревни Любовши Хованские владели подмосковным имением Красникова мыза. В Судбищенской волости представители этой фамилии получили земли и крепостных, скорее всего, потому, что их предок Дмитрий Хованский погиб в героической битве с татарами летом 1555 года. Его прах, очевидно, покоится в судбищенской земле.

После того как они продали часть своей Любовши помещику М. И. Ковалинскому, а тот, в свою очередь, — бригадиру В. В. Артемьеву, имевшему родовую вотчину в соседнем селе Плоском Паньковской волости Новосильского уезда, и произошло официальное разделение Любовши на Паньковскую и Судбищенскую.

Жители тургеневской Любовши крестили новорожденных в Покровской церкви и хоронили усопших на судбищенском сельском кладбище, артемьевцы же, дворы которых располагались через речку, несли и тех и других в Архангельскую церковь села Плоского Паньковской волости…

В. В. Власов тоже, очевидно, пытался в этом вопросе докопаться до сути. Он пишет о том, что для отличия тургеневское имение называлось Лутовиново (Любовша). Мы же, в свою очередь, заметим, что артемьевская Любовша никакой пояснительной приставки в документах не имела. Но в результате многолетних исследований, в том числе с неоднократным выездом на местность, я в конце концов пришел к выводу, что среди здешнего населения широко бытовало другое название артемьевской доли Любовши — Хованово. На картах и в бумагах вы не найдете этого слова. Местные жители указывали мне рукой на холм, на котором когда-то располагалась деревня Хованово, на топографических же картах выведено: «Любовша» — и все тут!

Отмечу, что сегодняшнее население окрестных деревень название Хованово знают лучше, чем официальное — Любовша.

Поначалу я без конца задавал себе один и тот же вопрос: какой фактор повлиял на увековечение князей Хованских в судбищенском крае? Господа Артемьевы строили храм в селе Плоском, на протяжении двух веков, не жалея средств, пестовали его, содействовали народному образованию, учили крестьян культуре земледелия и пр. А Хованские?! Что они сделали для развития региона? Мне лично об этом ничего не известно.

И здесь оказалось все закономерно: надо было различать владения двух хозяев не только на гербовой бумаге, но и в повседневных разговорах, и народ вспомнил о бывшем господине предков-любовшинцев — князе Хованском…

Приведу всего три примера, «регистрирущих» тургеневскую и артемьевскую Любовшу в официальных уездных документах.

В 1863 году из уездного воинского присутствия в Судбищи поступило распоряжение о «сдаче рекрутов… по общему набору Судбищенского (курсив мой. — Г. Л.) волостного… временнообязанных крестьян по 3-му мировому участку Новосильского уезда». В нем предписывалось: «Третьего рекрута взять из семейства д. Любовши временнообязанного крестьянина Ивана Сергеевича Тургенева Ивана Тимофеева Савина сына его Якова Иванова, 19 лет».

Следующий (рекрутский) документ, датированный 1870 годом, повествует о том, что старостой Лутовиновского общества Судбищенской волости в то время значился Дмитрий Николаевич Куликов.

А вот содержание таблицы, в которой четко выделяются и Тургеневская и Артемьевская Любовши. Она находится в «Списке мировых участков и волостей по Тульской губернии к 1 февраля 1874 года». (ГАОО. Ф. 3902.)

В названной книге, в разделе «Новосильский уезд», в Судбищенской волости под № 21 на стр. 11 значится Любовшинское общество помещика Тургенева, за которым числилось 186 душ по уставной грамоте. (Эти грамоты фиксировали отношения помещика с временнообязанными крестьянами по Положениям 19 февраля 1861 г., устанавливали размер надела и повинности за пользование им. Вводились мировыми посредниками. — Г. Л.) Размер крестьянского надела равнялся 500 десятинам.

Владения же помещика Артемьева по указанному источнику также находились в Любовшинском сельском обществе (№ 11, стр. 12), только состоящем… в Паньковской волости. Здесь по уставной грамоте за Артемьевым значилось 100 душ. Размер крестьянского надела был определен в 300 десятин.

Говоря о дальнейшей судьбе деревни Любовши, заметим, что в 1918 году в Любовшинском начальном училище Паньковской волости обучалось 63 ученика и ученицы. Заведовала училищем Мария Ивановна Фирсова.

В мае же 1920 года в деревне Любовше Паньковской волости образовалась садовая артель «Юная свобода». Сад размещался на 3 десятинах земли. Над ним шефствовало одно семейство, но очень большое — 4 мужчины и 4 женщины.

В списке учебных заведений Судбищенской волости в 1920 году значилось Любовшинское начальное училище. В нем давали уроки здешним ребятишкам учителя Л. Х. Самошина и
А. С. Самошин.

Еще один документ начала 20-х: «В деревне Любовше Паньковской волости национализированным плодовым садом, бывшего помещика Пушкина, заведует Пешкова Татьяна Алексеевна».

После революции трудно проследить, к какому сельсовету относилась та или иная часть Любовши. Административная чехарда захлестнула не только мой родной край, но и всю страну…

Ближайшие соседи-помещики

«Соседство» составляет одну из важнейших неприятностей деревенской жизни», — писал И. С. Тургенев.

Мы же с вами поведем разговор не о взаимоотношениях помещиков-соседей с Тургеневым (это, кроме торга с помещиком И. Н. Шатиловым за Любовшу, нам неизвестно) — назовем лишь некоторые имена хозяев ближайших имений, а также заметим, что многие из старых судбищенских землевладельцев, как и Лутовиновы, оставили глубокий след в судбищенской стороне. Некоторые деревни до сих пор носят их имена: Агибалово (Огибалово), Рогачевка, Арапетовка…

Огибаловы

Почти рядом с тургеневским имением Лутовиново находилась деревня Агибалово. Как утверждает наш современник Оксана Леонидовна Кобачек, московский библиотекарь, пытавшаяся воссоздать генеалогическое древо своего рода — Огибаловых, основателем или первым владельцем названного селения мог быть Николай Михайлович Огибалов (Агибалов) — чиновник средней руки. В
г. Михайлове Рязанской губернии он служил предводителем дворянской опеки (1778—1780), председателем во втором департаменте Саратовского наместничества (1784—1785). У Н. М. Огибалова вроде бы значились имения и в Тамбовской губернии.

Сегодня деревня Агибалово представляет собой остовы полурастасканных и вовсе развалившихся домиков.

Наумовы

Помещики Наумовы — одни из самых первых, старейших землевладельцев судбищенского края. Они не оставили после себя одноименного селения, но их фамилия освящена в истории Отечества доброй памятью о героическом предке и на слуху здесь до сих пор…

Многочисленные представители этого древнего дворянского рода были широко известны в России. Художника Наумова Алексея Аввакумовича, например, знаем и мы с вами. Он — автор полотен «Белинский перед смертью» (1882), «Дуэль Пушкина» (1884) и ряда других. Им достаточно много написано образов для церквей.

Наумов Дмитрий (род. в 1886 г.) — духовный писатель.

Наумов Дмитрий Алексеевич (1830—1895) — выдающийся земский деятель. Состоял председателем Московской земской губернской управы более 25 лет подряд.

Наумов Иван Михайлович (1793—1879) — талантливый законоучитель в Санкт-Петербурге.

Наумов Николай Иванович (1838—1901) — бытописатель.

Их предок Григорий Иванович Наумов, по прозвищу Сердце, сложил свою голову во время известной Судбищенской битвы с татарами (1555). Скорее всего, он и захоронен здесь же — в одном из прибрежных холмов.

Помещиков из рода Наумовых, повторюсь, было много, и я писал о них в своей книге «На поющих холмах» (2004). В основном их семейная вотчина значилась в деревне Верхняя Сторожевая, Огибалово (Агибалово) тож. Небольшое владение было и в Судбищах.

Последний землевладелец, Владимир Александрович Наумов, познал все «прелести» Октябрьского переворота, но он не покинул своего имения и продолжал с семьей проживать в родовой усадьбе. Известна его записка от августа 1920 года, адресованная в Новосильский Совет, в которой он пытался защитить себя от произвола новых властей.

В архивном документе, датированном 1921 годом, говорится о том, что национализированный сад помещика Наумова в Судбищах размещался на 4 десятинах.

Местные старожилы говорят, что лет двадцать тому назад в Судбищи приезжали кто-то из Наумовых. Их видели в Судбищах, Агибалове, Рогачевке…

(Продолжение следует.)

Григорий Лазарев, краевед, заслуженный работник культуры РФ.