На прошлой неделе гендиректор ОАО АПК «Орловская Нива» Сергей Будагов, ставший не без стараний областного правительства и губернатора доверительным управляющим холдинга, а фактически — его хозяином всего за 14 млн. рублей, дал пресс-конференцию. Он хотел убедить журналистов, что переплатил. А чтобы его слова звучали весомее, пригласил на конференцию и других руководителей холдинга — своего первого зама Н. Кустову, главного бухгалтера Л. Анисимову, директора СП «Молочный комплекс «Сабурово» А. Стрюкова, директора СП «Фабрика по производству мяса птицы» А. Беленихина, директора ОАО «Змиевский мясокомбинат» и колбасного цеха «Нива-Супермаркет» В. Чанова. Зря он это сделал. Они, конечно, хотели как лучше — рассказать, как раньше, при А. Судоргине, все было плохо (по выражению В. Чанова, — можно было снимать фильм ужасов) и как теперь, при С. Будагове, все на глазах хорошеет. А получилось — только подтвердили, что продажа за «копейки» «Орловской Нивы» — серьезный экономический просчет областного правительства. А начиналось все, со слов С. Будагова, так.

С. Будагов: Меня пригласили к губернатору. Он говорит: «Есть мнение, что «Орловскую Ниву» собираются банкротить. Иди, разберись хотя бы, что там делается, и доложи». Я говорю: «Хорошо, для этого мне нужно всего две недели». Вот я приехал 2 апреля прошлого года. Назначили меня и. о. гендиректора. В первый же день начал искать пути, как можно реанимировать «Орловскую Ниву»…

Начну с хорошего. Сабуровский комплекс неплохой. Коровы породистые, неплохие. Но на вопрос: сколько надаиваете — отвечают: 14 тонн. Почем продаете? — 9,5 руб. за литр. Какова себестоимость? — 10 рублей.

Начал разбираться с супермаркетом (крытый рынок «Орловская Нива» на Лескова, 19. — Е. Г.). Работает убыточно, потому что воду покупаем у «Протона», электроэнергию, тепло — у «Протона», расценки выше, чем обычные.

Рынок дает от 70 до 100 тысяч убытка ежемесячно. Ресторан тоже дает 100 тысяч убытка ежемесячно. Тут можно было сойти с ума!

Птицефабрика. Встречаюсь с руководителем. Говорит: «Пороховая бочка, мы тут денег не заработаем, в прошлом году получили 109 миллионов убытка, до конца ничего не доведено!» Я понял, что птицеводство тоже денег давать не будет.

Осталось в «Орловской Ниве» единственное — Ливенский элеватор. Когда приехал на элеватор, увидел, что это — как брошенный город: стены лет 20 не красились, потолок искореженный. Подсовывают акт техинспекции: элеватор к эксплуатации не допустим, если не примете такие-то меры. 8 миллионов денег нужно было…

Ему вторит его первый зам Н. Кустова:

Глубочайший финансовый кризис постиг «Орловскую Ниву» в 2008 году… Убыток… 109 млн. руб. Рассказывать по поводу пассивов и активов — считаю абсолютно неактуальным. Апрель 2008 года: кредиторская задолженность — 220 млн. 513 тыс. руб., долгосрочные кредиты — 802 млн. руб., краткосрочные кредиты — 357 млн. руб, причем порядка 260 млн. — несубсидированные, прочие долгосрочные обязательства — 444 млн. руб. «Нива» должна 200 млн. Госагролизингу, более 100 млн. департаментам правительства…

Будагов: 801 млн. раздали агрофирмам, их уже нет, обанкротились… Плюс… 54 млн. налоговикам надо отдать за НДС. Получается 855 млн. Они в активах числятся, а их нет, их не вернешь. Почему они оставили? Для того, чтобы был положительный баланс для получения кредитов в те годы. И вот когда мы говорим об активах, вот, пожалуйста, 800 млн. виртуальных, воздушных активов, которые просто пишутся.

Кустова: …Довелось общаться с губернатором — я честно сказала, что чистые активы «Орловской Нивы» — отрицательные. Не говоря уже о показателе ликвидности. К сожалению, об этом показателе никто из вас не пишет…

Вот какой ужас, оказывается, ждал С. Будагова. Мертвое производство, которое невозможно реанимировать. Рухлядь. Пассивы вместо активов. Отрицательные чистые активы.

Не будем в данном материале оспаривать цифры и факты — о многом мы уже писали, часть озвученного на конференции станет предметом анализа в последующих материалах. Сейчас же просто послушаем, даже предположим, что все сказанное выступающими — чистая правда. Что же происходит дальше?

Будагов: Я приехал и пошел к губернатору… Зашел с таким намерением, что никто не заставит меня работать в «Орловской Ниве». Александр Петрович тут же говорит: «Ну что, банкрот?»

Я говорю: «Нет, не банкрот». Гляжу — обрадовался. Я говорю: «Глубочайший банкрот. Вывести «Орловскую Ниву» из такого состояния невозможно».

— А почему?

— Потому что, во-первых, было политическое производство.

— Как политическое?

— Потому что на мясе, молоке никто в нашей стране не заработал… В аграрном секторе можно заработать на растениеводстве. Но на мясе, на молоке никто не зарабатывает и по сей день… Надо банкротить. Я работать все равно не буду, даже не тратьте время!

Он говорит мне:

— Садись, успокойся… Ты хочешь, чтобы город Орел называли город Орел Тульской, или Брянской, или Воронежской, или, я не знаю какой, области тут близлежащей?

— А почему?

— Потому что нет производства.

И это говорит губернатор?!

— Как нет производства?

— Нет производства, нет поступления достаточных денег, идет тенденция к укрупнению областей… Те области, которые не будут обеспечивать себя, могут спокойно присоединить к другим областям.

Я говорю:

— Я не хочу, чтобы Орловскую область присоединили к другой области!

— Тогда давай думать.

— Тогда дайте мне 3—4 дня.

— Я дам тебе 3—4 дня, но учти: не будет «Нивы» — не будет производства, тем более национальные проекты сразу уйдут. Я даже знаю, кому уйдут и как уйдут: конкуренты придут, птицефабрику разволокут, а комплекс — коровы хорошие — могут перекупить за бесценок, потому что во время конкурсного управления можно купить в десять раз дешевле, чем это стоит.

Я приехал, проанализировал, проконсультировался, — все можно сделать, но один шанс из тысячи. Но все равно я принял решение, что нет, невозможно.

Заметили перемену? Стоило подумать 3—4 дня и поанализировать, как оказалось, что «Нива» пригодна к работе, несмотря на «отрицательные чистые активы»!

Будагов: Пошел второй раз к нему. Он собрал всех замов. Говорит:

— Мы не можем «Ниву» сегодня банкротить… Бери кредит.

— Нет, кредит мы не возьмем, потому что все, что есть в «Орловской Ниве», уже заложено.

— Это областная собственность, мы не можем банкротить, нас завтра будут ругать.

— Вы ошибаетесь, что это областная собственность. Где областная собственнность? Сабурово — Россельхозбанка, коровы — Росагролизинга, птицефабрика — Россельхозбанка — миллиард кредита. Оборотные средства — 380 миллионов кредита.

— …Мы все равно банкротить не будем. Я тебя прошу — поработай. Мы приложим все условия. Деньги ты свои обратно заберешь… Ну поработай еще месяц-два, мы найдем покупателей, которые придут, купят и отдадут твои деньги, но банкротить «Ниву» мы не будем принципиально.

У них информации больше было, говорил, мы знаем, что уже есть покупатели, уже разделили.

Вот, оказывается-то, как было. Были какие-то желающие купить «Ниву», но раз в десять дешевле, чем ее реальная стоимость. И они не нравились губернатору. Потому что в десять раз дешевле — это, считал А. Козлов, очень дешево. К примеру, если ориентироваться на уставный капитал холдинга, это получается — миллионов 70. Копейки! Хотя можно все продать врозь — сабуровский комплекс, птицефабрику, здание крытого рынка, Ливенский элеватор и т. д. На круг — несколько сотен миллионов. Тоже мало. Так что трудно не согласиться с губернатором: в десять раз дешевле для «Нивы» — это неправильно, это обидно. Поэтому опыт С. Будагова и деньги благополучной «Юности» были, и потребовались — чтобы увести «Ниву» от банкротства. А там правительство ее намеревалось приватизировать, и уже хорошие люди заплатили бы цену побольше.

Благородная цель.

— И пришлось мне тогда согласиться, — продолжил рассказ С. Будагов. — Может, это было самое неправильное решение мое…

Благородный человек.

Тем более что согласился отдать не только собственные знания, время, здоровье, но и деньги — 526 миллионов рублей вложила «Юность» и группа компаний «Юность» в «Орловскую Ниву», чтобы вывести холдинг из кризиса.

И подчиненные С. Будагова — ему под стать.

Будагов: Когда главбух и первый зам пришли, нам нужны были кредиты: гасить — брать, гасить — брать, потому что без этого развиваться нельзя было. А Россельхозбанк сказал: без личного поручительства мы вам давать ничего не будем. И стал вопрос: или потерять все и уйти, или надо идти на все.

С. Будагов: Я поговорил, и они, рядовые работники, сегодня имеют обременения личного имущества: 115 миллионов главный бухгалтер и 256 миллионов — первый заместитель… Вот вам и областная собственность — никто не подписал из области. Подписали мы — взяли кредиты и выровняли ситуацию.

Л. Анисимова: Полностью картину финансового положения — я пришла 15 мая — я не могла понять, а 20 мая мне уже дали подписывать поручительство на 58 миллионов. У меня был шок, ни родственники, ни близкие никто до сих пор не знают. Это был первый кредит, второй — на 57 миллионов. Сергей Аристеевич сказал: «Не бойтесь, ситуацию выправим!» Я поверила.

Н. Кустова: А я побогаче — взяла 256 миллионов.

Представляете? Наемные работники под собственное, личное имущество берут в банке многомиллионные кредиты для того, чтобы губернатор и его правительство могли пополнить областной бюджет приличными деньгами за приватизацию «Нивы»!

Очень благородно.

Только такое ощущение, что где-то всех нас кидают…

Но вопрос поставлен правильно: почему же наша областная власть не субсидировала «Ниву»? Когда Россию потряс экономический кризис, помнится, путинское правительство тут же выдало огромные кредиты банкам и бизнесу. А наши правители уклонились от того, в чем, по логике, должны быть прежде всего заинтересованы — в сохранении и приумножении государственной собственности. Взяли бы под свою ответственность кредит, отдали его эффективным менеджерам — да хоть тому же С. Будагову, и вперед, развивай производство на благо орловцев, чтобы область Тульской не стала! Или все-таки задачи были другие?

Будагов: Я все теребил: когда вы найдете покупателя? Я тут работать не желаю, потому что все деньги, которые зарабатывает «Юность»… идут сюда… В процессе этой работы потом приняли решение: давайте выдвинем версию доверительного управления. Кто купит — условия такие: рассчитайся с «Юностью» и с людьми, которые работают в «Орловской Ниве», — бухгалтером и моим первым замом.

Вместе, значит, придумали. Приватизировать по привычным схемам расхотели. О том, что еще недавно опасались, что кто-то купит Ниву в десять раз дешевле, чем она стоит, забыли. Цена в 14 миллионов вдруг устроила всех. Что же изменилось? О чем умолчал С. Будагов?

А условия конкурса на доверительное управление — тоже совместная разработка? По оценкам экспертов, они составлены так, чтобы победил в нем конкретный человек. Не знаю, почему до сих пор прокуратуру не заинтересовало, например, такое требование: «Наличие у доверительного управляющего собственной ресурсной базы по заготовке, хранению и переработке сельскохозяйственной продукции, в том числе мощностей по хранению зерна, а также наличие в собственности пшеницы, рапса, кукурузы, подсолнечника». И не просто ресурсной базы, а, как пишет ИА «Регион 57», «с параметрами базы АПК «Юность». В частности, предпочтение отдавалось соискателю, владеющему мощностями по хранению зерна не менее 100 тыс. тонн — запредельных объемов, характерных, к слову, для тех, кто занимается растениеводством, а не животноводством и птицеводством, что требовалось для «Нивы». Очень похоже на сделку с заинтересованностью.

Так что заявления С. Будагова о том, что Нива ему не нужна, кажутся лукавыми. Равно как и его рассуждения о своей экономической «глупости».

— Скажу вам как производственник и экономист: чтобы заработать деньги, ни в коем случае нельзя заниматься животноводством в Российской Федерации. Если подойти к вопросу как к экономическому шагу — это самый глупый экономический шаг. «Орловская Нива» никогда не заработает 2 миллиарда 300 миллионов рублей, чтобы отдать долги даже через 7 лет. Второе. Вы знаете, в какой стране мы живем. Вы знаете нашу непланомерную экономику… Кто знает, можно ли через год заработать рубль и отдать этот долг при таких производственных составляющих… То есть экономически этот вопрос лично для меня абсурдный.

Слушаешь такого специалиста — веришь. Так ведь и есть. И политика непредсказуема, и животноводство никого не прельщает, а тут еще — «Нива» совсем мертвая. Но вспоминаешь про 526 личных млн., которые туда вложил этот опытнейший хозяйственник, и логика рушится. И вдруг:

— Я думал, что нет, работать невозможно. Потом смотрю — кое-что получается… Заиграл азарт менеджера. Я производственник. Я просчитал, что могу выдержать. Хотя бы до осени… Пока на сегодня мы выдержали.

Что же такое «кое-что получается» по-будаговски?

Н. Кустова: Состояние на 1 апреля года текущего: кратко-срочные кредиты — были 357 млн. 484 тыс., в 2009 году — 145 млн., к сегодняшней дате осталось 113 миллионов, из них 99% — субсидируемые; долгосрочные кредиты — были 802 млн., сегодня — 756 млн. Мои первые дни работы — это битва за пролонгацию этих долгосрочных кредитов… Сначала нам пролонгировали на 2 недели, а в ноябре Россельхозбанком было принято решение… рассрочить выплату по этим кредитам до 2017 года с двумя льготными периодами оплаты. Платить начинаем с 1 июля этого года, два года льготных, остальная сумма — равными долями… Теперь это более-менее приемлемо. Можно составить производственную программу… Во все в это можно вложиться.

Кредиторы, поставщики, подрядчики. Было 220 млн. долгов перед ними, сегодня 159.

Сейчас выдерживаем очень жесткий график платежей Рос-агролизингу: и уплату текущих платежей, и погашение сложившейся задолженности, платим 300 тысяч ежедневно. Это очень много… Если такой график выдержим, то тогда до конца 11-го года, как и положено договорами с Агролизингом, вложимся в график и рассчитаемся в положенные сроки.

И это все — на «мертвяке» и рухляди? А Россельхозбанк такой наивный, что в очередной раз под пассивы пошел на отсрочку и рассрочку выплат? Ну да послушаем директора СП «Сабурово» А. Стрюкова:

— По Новосильскому, Дмитровскому, Сосковскому районам люди дохозяйствовались, что осталось по 40 голов коров на район, и те не дают молока… Недавно к нам в Сабурово приезжала делегация из Сосковского района — хотят построить такой же комплекс… И когда люди зашли на комплекс… были просто в восхищении… Только за 3 месяца этого года производство молока возросло на 700 литров на голову, на 500 тонн в валовом производстве, цена реализации в том году была 12 руб., в этом — 15; себестоимость 1 литра молока — 9,6 рубля, а в этом году — 8,55; рентабельность производства в прошлом году была 26%, в этом — 58%! Производство увеличилось на 30 процентов, выручка — на 10 миллионов.

Вот тебе и «глубочайший банкрот»! И убыточное животноводство, которым, как только что нас убеждали, нельзя заниматься в России.

А вот что рассказал директор птицефабрики А. Беленихин:

— Назначен директором 21 апреля прошлого года. Принял производство и сказал: если работать, давайте работать… Для этого нужны хорошие вложения… В 2008 году в 1-м квартале сохранность птицы была 87% — сейчас 94,3%. Так как инкубаторный парк мог обеспечить только на уровне 2008 года, было принято решение по строительству инкубатора. Мы его быстро сделали, это один из самых хороших инкубаторов — в Орловской области. Строительство инкубатора позволило завязать нам птичники по производству мяса на семь оборотов в год.

Запустили семь корпусов, которые раньше использовались под выращивание индюшатины. Убойный корпус бил в сутки 9—15 тыс голов. Поставлена задача довести убой до 30 тыс голов в сутки! Планируем строительство трех холодильных камер.

Раньше продавали мясо птицы в ущерб, поэтому возник вопрос о строительстве цеха глубокой переработки, которое в настоящее время ведется.

Не хватало инкубаторного парка и племенного яйца. Два корпуса мы запустили. За 1-е полугодие прошлого года произведено 500 тыс. инкубационного яйца, в этом — 1 млн. 400 тысяч. С расширением фабрики, пуском новых цехов мы закупили яйца всего 500 тысяч, а в прошлом году, без новых цехов, — 1 млн. А одно такое яйцо стоит 13,5 рубля. За 3 месяца в этом году среднесуточный привес — 51,3 грамма, в прошлом было 46…

Баланс сделали — в прошлом году было минус 38 миллионов, а в этом — будет убыток минимальный.

Любопытен и рассказ директора Змиевского мясокомбината и колбасного цеха «Нива-Супермаркет» В. Чанова:

— Орловский мясокомбинат закрыт, Верховский закрыт, Мценский стоит, не работает, «Орловский Бекон» не работает. Остаются на плаву два предприятия, принадлежащие «Орловской Ниве», Ливенский мясокомбинат, Агровелес и еще несколько цехов райпо. Все. То есть по сути мясной переработки в Орловской области нет.

В 96-м году Змиевский комбинат производил 20 тонн колбасы в день, в 2006-м — 9 тонн в месяц… Благодаря «Орловской Ниве» мясокомбинат держится, по сути это единственное перерабатывающее предприятие в Свердловском районе. Молокозавод закрыт.

Колбасный цех выпускает только ГОСТовскую продукцию. Цех не использует ни сою, ни пищевые добавки. В прошлом году была задолженность перед поставщиками и населением 12 млн., в данный момент — 4 млн., но может быть погашена в любой момент… Предприятие работает. Орловская область должна гордиться, что в «Орловской Ниве» есть колбасный цех, который делает… лучшую колбасу…

Н. Кустова: Прошлый год мы дали 79 млн. убытков… Убыток сложился не от производственной деятельности, а как финансовый результат после уплаты огромной суммы по кредитам.

Будагов: Все предприятия на сегодняшний день работают рентабельно.

СТОП. Если отбросить кокетство, лукавство, недоговоренности и самолюбование, в сухом остатке остается отличная работа хороших специалистов, которые за год добились замечательных результатов в самых малорентабельных областях сельского хозяйства России и даже выполнили политическую задачу — упрочили орловские позиции на рынке молока и птицы. Смешно говорить, что сделали они это на рухляди и пассивах. Урожаев не бывает на засохшем дереве. Мертвые возрождаются только в сказках. А здесь совершенно очевидно: материальная база, построенная в рамках нацпроекта, была настолько серьезной, что показатели за год выросли вдвое-втрое. И идея воспользоваться возможностями нацпроектов была правильной, и то, что надо было брать кредиты под развитие современного птицеводства и молочного производства — верно. Не хватало лишь оборотных средств и опыта. Появились они — и «Нива» пошла вперед семимильными шагами, несмотря на всеобщий кризис.

С. Будагов: Если вступим в роль собственника — разовьем птицефабрику. Думаю, мясо птицы будет дешевле, чем в других областях… надо выдавить всех и идти торговать во всех областях… построим второй комплекс в Сабурово. А третья программа — сделать переработку молока сабуровского, самого качественного, и тоже продавать в Орле и Орловской области по низким ценам.

Прекрасные намерения и замечательные перспективы. Жаль, что не у Орловской области, а лишь у С. Будагова, его семьи и, наверное, двух его ближайших помощниц — главбуха и первого зама, «рискнувших» ради большого дела своим имуществом. Если сюда приплюсовать потерю для области хлебозаводов, Ливенского элеватора и лучшей на Орловщине колбасы — и вовсе обидно. И благородство людей, вложивших свои средства в Ниву, выглядит уже по-другому — как разумное финансирование собственного бизнес-проекта ради будущей прибыли. О том, как выглядит областное правительство, говорить даже не хочется. Но для меня очевидно: продажа холдинга за 14 млн. рублей невыгодна Орловской области.

Кстати, о благородстве. На пресс-конференции С. Будагов не раз подчеркивал, что все, что он делает в «Орловской Ниве», он делает из патриотических соображений.

С. Будагов: Мне «Орловская Нива» не нужна, тут я денег не заработаю… Если рассматривать вопрос, как поступил я по вопросу экономики, — я поступил неправильно. А если рассматривать вопрос о том, что в ближайшее время пострадают все: и производственники, и журналисты, и политики — все, которые живут в Орловской области, и министры, которые есть у нас, потому что их не будет просто (потому что область присоединят другому региону. — Е. Г.), я думаю, что я — патриот».

Как-то неловко об этом говорить, но вообще-то патриот — это «человек, преданный своему народу, любящий свое Отечество, готовый на жертвы и совершающий подвиги во имя интересов своей Родины». Вот если бы Вы, г-н Будагов, жертвуя своими деньгами и возродив «Орловскую Ниву», вернули ее в собственность области, — это было бы патриотично. И я сняла бы перед Вами шляпу, хоть и женщина. А так, извините. Вы просто классический российский капиталист.

И напрасно А. Козлов надеется, что 3,5 тысячи работников «Орловской Нивы» спасут самостоятельность Орловщины и его губернаторские амбиции. Во-первых, работников уже меньше — успешные бизнесмены умеют освобождаться от пассивов, а во-вторых, если команда А. Козлова будет и дальше управлять экономикой области, как управляла этот год, то вопрос о необходимости должности губернатора отпадет, даже если вкус нивской курицы понравится самому президенту.

А может, в том и дело? Может, на нас уже мысленно поставили крест — потому и все равно, в чьей собственности будет «Орловская Нива» и за какие деньги, кто станет хозяином других лакомых кусков, еще оставшихся в областной собственности? Главное — успеть?

Такой вот странный всеобщий патриотизм.

Спасибо С. Будагову за конференцию. Она заставляет более серьезно подумать о том, в каком настоящем мы живем и что Орловщину ожидает в будущем.