Современный кризис считается «финансовым», то есть кризисом в системе денежного обращения. Главная его составляющая — это «недостаток ликвидности» у банков. Попросту говоря, нет денег. А куда ж они делись?

Ну, во-первых, банки выдали слишком много безнадежных кредитов — таких, которые должники не могут вернуть и выбить из них невозможно. Действительно, кредиты в последние годы были очень доступны. Поглядите на улицы наших городов. Обилие автомашин — следствие кредитного бума. И это лишь частное проявление, причем по невозвращенным кредитам ситуация во всем мире еще хуже, чем по России. Будучи проездом в Афинах, я разговорился с таксистом. Он объяснил, что там нормальное явление — взять кредит на машину без намерения отдать, потому что кредитов миллионы, а пропускная способность греческих судов по взысканию их — тысячи дел в год. Когда еще до меня доберутся! И так по всему миру. «Кредит за 1 день! Кредит за 1 минуту!» А вот сейчас кредиторы начали расхлебывать кашу, которую сами и заварили, списывая многомиллиардные безнадежные кредиты.

А почему 20 лет назад таких кредитов не выдавали, а теперь — пожалуйста? Ответ будет в двух терминах: «дериваты» и «закон 1933 года».

В финансовой системе Запада есть механизмы, для нас не совсем понятные. Там чьи-то долги считаются ценностью, их можно продать или выставить в качестве обеспечения ценных бумаг. То есть банк, выдав кредит какому-нибудь Джону, может выпустить ценные бумаги, так называемые «производные инструменты», или «дериваты», обеспеченные теми средствами, которые когда-то вернет Джон. «Вы купили акцию нашего банка — и теперь Джон должен вам». «Купи себе немножко Джона!»

Немного абсурдно выглядит, что держатели пакетов таких дериватов (скажем, другой банк) также могут выпускать и продавать ценные бумаги, обеспеченные этими самыми дериватами. И их тоже кто-то покупает, образуется целая цепочка ценных бумаг, в конечном итоге обеспеченных только долгом этого самого Джона, который, как вдруг оказалось, он возвращать не собирается. И теперь банковские хранилища набиты ничего не стоящими акциями.

Такое уже один раз было. Безудержный рост кредитования и выпуска банками необеспеченных бумаг уже один раз чуть не привел к краху системы капитализма — в Великую депрессию конца 20-х. Тогда Франклин Д. Рузвельт справился с этой ситуацией с помощью знаменитого закона Гласса-Стигалла 1933 года о контроле над банками. Он, по сути, ввел государственный надзор над ними. Был резко усилен контроль Федерального резерва над денежным обращением, за выдачей кредитов, за созданием кредитных «денег». Даже регулировался процент по вкладам (чтобы не устраивали спекуляций, привлекая вкладчиков высоким процентом).

И так продолжалось до 1999 года. Тогда в прессе проскочила новость — закон о банковской деятельности, введенный еще Рузвельтом, отменен. Тогда еще подумалось: кто это в верхушке США считает себя умнее Рузвельта? Экономисты радовались отмене закона Гласса-Стигалла, запрещавшего банкам торговать ценными бумагами. Этим сразу воспользовались крупнейшие банковские объединения J.P.Morgan, Bankers Trust, Citicorp, Chase Manhattan. А сейчас правительство занимается спасением этих банков, вливая в них сотни миллиардов вновь напечатанных долларов. И десяти лет не прошло!

Вся эта история подтверждает: когда интеллектуальные карлики ломают какие-то экономические механизмы просто потому, что они им кажутся лишними, — добром это не кончается. Это, кстати, верно не только для западной экономики.

Пикантная особенность нынешней ситуации — западные лидеры не очень хотят копировать Рузвельта: он считается на Западе, как ни странно, почти «социалистом». Это можно понять: ведь и Маркс, и Ленин считали первым шагом перехода к социализму национализацию банков — для Запада это сатанинское измышление.

Рузвельт, конечно, не социалист. Как и Медведев, как и Саркози, который предлагает сейчас некоторые меры в отношении банков, подозрительно смахивающие на рузвельтовские. Просто выбор ограничен. Как известно, «необходимость умного ведет, а дурака тащит». Государство должно управлять капиталистами для их же пользы. Ну как не вспомнить Марксову цитату, что за триста процентов прибыли капитал положительно готов сломать себе голову?

Как ни пыжилась либеральная экономическая мысль — а капитализм без госрегулирования приходит к кризису. Оказывается, величайшее достижение западной экономической мысли — это национализация банковской системы. А ведь реформаторы учили нас (а их учили экономисты Запада) совсем другому.

Понимаете, в чем соль — когда мы в конце 80-х решили скопировать капиталистическую систему, она на Западе на самом деле жесточайшим образом регулировалась государством, и в этом-то и был корень ее успехов. А мы слушали песни о «свободной экономике» (певцы, думаю, тоже этого не знали).

Так что же происходит в мире сейчас? Неблагополучные ценные бумаги жгут руки владельцам, они пытаются от них избавиться, а цена на них все падает; поэтому растет спрос на доллары — они нужнее, чем ценные бумаги. И главное — кредиты уже не дают так свободно, как раньше. Поэтому нас кризис коснется напрямую, хотя Россия — не надо иллюзий — не игрок на мировой финансовой арене. США для стабилизации биржевого рынка может за один день вбросить несколько сот миллиардов долларов — больше, чем все валютные резервы России. Причем если внутри США деньги просто перетекли, в основном просто «баш на баш», то в отношениях Запада с остальным миром ситуация другая.

Вот типичный цикл нашей торговли с Америкой: Россия продает Америке нефть — получает доллары — вкладывает доллары в ценные бумаги США — американские ценные бумаги обесцениваются. Вам не кажется, что в этом цикле что-то неправильно? Главное — не подумайте, что это шутка. Именно так все и происходит. Мы находимся в состоянии постоянной утечки заработанных Россией средств, которые уходят, как песок сквозь пальцы. Мы продаем достояние нации, но вырученные деньги не удается ни приумножать, ни даже просто зарезервировать.

Вот пример: в начале этого года в России разразился скандал. Оказалось, что часть наших средств вложены в акции ипотечных компаний США. Сначала речь шла о «нескольких процентах», потом оказалось, что это более 100 млрд. долл. Понять поведение наших финансистов нелегко — проблемы у ипотечных компаний были весь 2007 год, за год их акции потеряли 50—60% стоимости — и за этот же год Россия вложила в них не менее 50 млрд. долл. Вот что сообщила газета «Ведомости»: «На 1 января 2008 г. в облигации Fannie Mae, Freddie Mac и Federal Home Loan Banks было инвестировано 2,48 трлн. руб. ($100,8 млрд.). За прошлый год ЦБ увеличил эти инвестиции в 2,5 раза, и на начало года на эти бумаги приходился 21% «копилки» страны (на 1 января резервы составляли $476,4 млрд.) и 37% от общего объема средств, вложенных в бумаги иностранных эмитентов».

Сейчас эти компании обанкротились, их акции стоят очень мало — несколько процентов по отношению к стоимости полтора года назад. Похоже, миллиарды, если не десятки миллиардов, потеряны. Когда пытаешься узнать о мотивах такого распоряжения резервами, у некоторых должностных лиц разражается форменная истерика: «Нужно, чтобы деньги работали!» Хотя заработки на этих акциях и в лучшие времена были невелики: доходность их была меньше инфляции — примерно 2,1%. Вот такие у нас финансисты, вот такие у нас валютные запасы.

Экономический блок правительства России во главе с их духовным наставником Егором Гайдаром по отношению к экономистам Запада — вторичный продукт. Причем и первичный-то продукт, как оказалось, был не особенно качественным. Без тени иронии могу предположить, что, замени их на команду из просто энергичных продавцов, скажем, автомагазинов — результаты управления российской экономикой хуже не будут.

Несмотря на название «золотовалютные резервы», золота в них всего несколько процентов, в пересчете на вес — около 500 тонн (после войны, когда золотом надо было рассчитываться за некоторые поставки, у СССР было более 2 тыс. тонн). В основном в этих резервах — валюта западных стран, а также ценные бумаги и облигации, номинированные в долларах. И количество золота продолжает падать. Это вообще необъяснимый факт! Все это само по себе многое говорит о нашей «самостоятельности». Сами посудите, возможно ли какое-то противостояние с Америкой, если наши деньги хранятся в США? Как и золото?

Кроме потери резервов, на нашу экономику уже сильно повлияло такое следствие кризиса, как ужесточение предоставления кредитов в западных банках. Кредиты стали дороже, причем и ранее выданные. Большие проблемы из-за этого в частных банках. В развитых странах именно они — мотор экономики. А российские банки — мелкие торговцы чужими деньгами: живут по простой схеме — берут в западных банках кредиты, а затем дают эти деньги в кредит внутри страны, естественно, под больший процент, и этим живут. Понимаете, если вы взяли в кредит автомашину, то должны вы на самом деле не автосалону, а какому-то англосаксонскому банку, через посредничество российского банка и салона. Теперь поток кредитов резко иссяк, а взятое и проценты по нему надо платить. Денег нет: «Спаси нас, Путин!»

Итак, резервов у нас нет (судя по темпам расходования золотовалютных резервов — 71 млрд. долл за октябрь — донышко покажется к середине следующего года). Банковской системы нет. Что есть? Один из деятелей нынешней администрации откровенно сказал пару лет назад: «Экономика России? Нет никакой экономики, есть труба, вокруг нее все и крутится». Так оно и есть. Одни называют это «великой сырьевой державой», другие — «сырьевым придатком Запада». Смысл один и тот же. Когда-то это звучало оскорбительно, теперь выросло и пришло во власть поколение, которое просто не понимает, почему это обидно и чем это опасно.

Сырьевые компании — основа нынешней экономической системы России. Если рублевый бюджет и формируется отчасти другими предприятиями, то валютный — только сырьевиками. А ведь почти вся еда, одежда, автомобили покупаются за границей, на валюту…

Вроде бы в условиях финансового кризиса, когда всякие сомнительные бумажки обесцениваются, должны резко подорожать акции российских сырьевых компаний: нефть, цветные металлы, газ, древесина — все это реальные ценности. А они не дорожают. И понятно почему.

Группа нефтяных компаний (при поддержке Газпрома) подала недавно в правительство слезницу: «Дайте денег! Мы разорены! Нам нужно заплатить срочные долги!» Это не шутка — российские сырьевые компании в долгу как в шелку, это крупнейшие должники. Они постоянно берут кредиты в западных банках, там это целое направление — кредитование российской нефтянки. Правительство с большой помпой рапортовало о снижении госдолга, но в это же время рос огромный долг частных компаний Западу, явно и неявно гарантированный государством.

И очень похоже, что отдавать им нечем; чтобы отдать одни долги — они берут другие. Точнее, брали, до банковского кризиса, — а сейчас давать перестали. А речь идет о миллиардах долларов. Напрашивается вывод, что «эффективным собственником» все продано вперед, продать и заложить больше нечего, одна надежда на правительство, точнее, на те средства, которые предназначались на черный день и на строительство новой, высокотехнологичной экономики.

Вот вам и «становой хребет». Стоит ли после этого удивляться, что акции наших компаний не очень высоко ценятся? Кто станет вкладываться в компании, которые ТАК управляются?

Газпром вроде бы выглядит посолидней — но ведь и он крупнейший должник, его долги западным банкам исчисляются десятками миллиардов долларов. И если он обанкротится, то разве может правительство допустить, чтобы его активы перешли в руки заимодавцев с Запада? Придется спасать. Кто заплатит долги? Да мы, надо — и заплатим. Если денег наскребем.

Выглядит это отвратительно. Сначала достояние огромной страны было захвачено кучкой… непонятно кого. Мы знаем несколько фамилий: основные ли они владельцы, неизвестно. Они это достояние прогуляли в ниццах, лондонах и куршевелях, с управлением экономикой не справились. Теперь этих срамотников спасают (нашими деньгами) добрые дяди из правительства и Центробанка. Выкупают ворованное, причем со словами: «Мы это временно, потом все раздадим взад». Тратят Фонд национального благосостояния, чтобы «остановить падение на биржах». Вообще-то биржевой курс — это градусник, а не сам больной… Интересный капитализм построен в России.

Это уже будет похоже на скверный анекдот, если второй раз в истории построение капитализма в России закончится крахом. Если в первый раз были хоть какие-то причины (все же отсталая страна, неразвитая промышленность, мировая война), то нынешним-то строителям капитализма досталась вторая экономика мира с богатейшими ресурсами, квалифицированные кадры, работящее население — и что? Все раздербанив, не создали ничего. Остается им только ругать «преступления сталинского режима», что понятно — а о чем еще говорить? Промышленности в стране нет, финансовой системы нет, базы для экономики нет.

Нынешний кризис не совсем финансовый, он на самом деле экономический, глобальный и всеобъемлющий. Ох, неспроста рядовые американцы давно перестали платить взносы по ипотеке. Америка начала сползать в кризис несколько лет назад, когда окончательно потеряла контроль за своим торговым балансом, проиграв соревнование с иностранными производителями. Она регулярно импортирует на сотни миллиардов в год больше, чем экспортирует.

Куда же девалась эта разница? Страны, торговавшие с США, вкладывали выручку в американские же ценные бумаги, больше эти сотни миллиардов долларов некуда было девать, так сохранялся баланс. Теперь вкладывать, видимо, не будут. Наверное, американцам придется подтянуть пояса. И с экспортно ориентированными экономиками непонятно что будет — это в первую очередь Германия и Китай. И Россия.

Ничего обнадеживающего впереди не видно. На спасение «жирных котов» уже потрачена значительная часть государственных резервов, а ведь кризис только начинается. Система, построенная на западных кредитах, экспорте нефти и импорте потребительских товаров, разваливается, и нелегко назвать российскую фирму, которая была вне этой системы. Снижение зарплат, увольнения, сокращение рабочего времени, отмена премий — сейчас массовое явление. При неостановленной инфляции в нищету вползают и прежде обеспеченные слои.

На все долги «столпов российской экономики» госрезервов просто не хватит. Если аналогия с Великой депрессией правильна, то продолжится падение нефтяных цен и снижение спроса на сельхозпродукцию. И что будут делать наши крестьяне с урожаем, и как рассчитаются по кредитам? Вот кого придется спасать по-настоящему.

Это если не усугубится сырьевой кризис и не обострится международная обстановка. А похоже, что Западу очень не нравится намерение России самой распоряжаться своим газом. Еще Аристотель заметил, что «трудно одному сохранить то, что нравится многим».

Андрей Паршев.