Авдотья Чубайс (известная в миру как Дуня Смирнова) поделилась с российскими зрителями размышлениями на «вечную тему»: интеллигенция и народ. Сделала она это в своём новом фильме «Кококо», и размышления эти получились более чем необычными…

Поначалу ничто не предвещало беды и, в общем-то, соответствовало духу знаменитой кинематографической фамилии (Смирновы) и их новой родни (Чубайсы). Интеллигенция — она толстая и некрасивая, зато добрая и с идеалами. А народ — он грубый и необразованный, вместо «рококо» говорит «кококо» (отсюда название фильма), но тоже хочет пожить.

А вот дальше начинает складываться воистину притча про нашу жизнь: народ (Вика) и интеллигенция (Лиза) едут из Екатеринбурга (родина народа и Ельцина) в Петербург (родина интеллигенции и Путина). В поезде их обкрадывают (нездоровые ассоциации с приватизацией и Днём независимости), и народ (Вика) остаётся без паспорта и средств к существованию. Интеллигенция (Лиза) тоже остаётся без паспорта и средств к существованию, зато со связями и жилплощадью. Интеллигенция (Лиза) приглашает народ пока пожить у неё, и благодарный народ (Вика) начинает убирать в квартире столетнюю грязь (попутно портя бесценные художественные раритеты) и приобщает интеллигенцию к горячительным напиткам.

Интеллигенция (Лиза) в свою очередь начинает приобщать народ к прекрасному и обучать мудрёным словечкам типа «рококо». Правда, собственно культурный досуг интеллигенции народу — не очень, и исполнение сорокалетними лысеющими «Лёньчиками» (они тоже интеллигенция) народных песен с подвывом и присюсюком народ (Вику) почему-то не смешит.

И тогда народ начинает приобщать интеллигенцию (Лизу) к своему досугу: ночным клубам со всё теми же горячительными напитками. Наутро у интеллигенции болит голова и терзают смутные воспоминания о спонтанной личной жизни.

Здесь надо сделать одно очень важное уточнение: интеллигенцию Дуня берёт самой низкой и презираемой («хозяевами жизни») разновидности — НИИшную, то есть вузовскую. Которая и в самом деле ближе к народу (по уровню жизни). Куда ей до киношной «творческой» (которая с «хозяевами жизни»).

Поэтому сарказма (со стороны торжествующей «творческой» интеллигенции) — хоть отбавляй. Тут и издевательские и почти уже религиозные камлания в защиту Ходорковского, и параллельная этому грызня из-за грантов и поездок за границу, и небритые ноги как единственное утреннее воспоминание о спонтанной личной жизни.

Народ, напротив, выглядит у Смирновой гораздо симпатичнее: в отличие от интеллигенции (Лизы), у которой ничего, кроме волос на ногах, не растёт, у народа (Вики) от рок-музыканта (впоследствии — священника) растёт дочь, да и вообще — с генофондом и фигурой всё в порядке. Настолько в порядке, что интеллигенция («Лёньчики») в полутёмном углу бесстыдно предпочитает некультурный народ (Вику) культурной интеллигенции (Лизе). Так как Лиза становится свидетельницей этого, отношения народа и интеллигенции приобретают уголовно-драматический характер. Настолько драматический, что вспоминается другая коллизия полуторавековой давности, где тоже интеллигенция (Раскольников) пытается по-своему решить отношения с народом (процентщицей и её бедной слабоумной сестрой).

Правда, в отличие от Раскольникова, Лиза идёт к спящему народу (Вике) не с топором, а с подушкой. Но тоже терзается.

Впрочем, проще оказывается сдать недодушенный и беспаспортный народ в милицию, обвинив во всех тяжких. Но торжество освобождённой интеллигенции оказывается недолгим — уже через минуту она (Лиза) ощущает своё онтологическое одиночество, а через две — устремляется обратно в милицию вызволять народ из-за решётки. Народ (Вика) изо всех сил отбивается и возвращаться к интеллигенции не хочет.

Такова, в двух словах, притча об интеллигенции и народе, поведанная нам Авдотьей Смирновой-Чубайс. Для традиционного (по линии Смирновых) отношения к народу (см. «Бытие одной жабы») ничего нового, но вот по отношению к интеллигенции — добавилось (от Чубайсов). Потому что такого открытого презрения к низовой интеллигенции в прежние времена представители «творческой» (если и питали) демонстрировать себе не позволяли. В фильме же Смирновой-Чубайс мессидж, посылаемый нам, народу и интеллигенции, оказывается предельно ясным: вы друг друга достойны, вы — неудачники, и поэтому обречены навечно жить друг с другом в этой стране, после того как мы с «хозяевами жизни» из неё свалим!

Что тут добавишь — уж валили бы поскорее…

Алексей Шорохов,
поэт, секретарь Союза
писателей России.
«Русская народная линия».