В начале месяца на заседании Госсовета по противодействию коррупции, которое Дмитрий Медведев провел в Кремле, утвержден Национальный план по борьбе с мздоимством. Теперь выработанный там пакет законопроектов должна рассмотреть Государственная Дума.

На самом деле антикоррупционное законодательство, как известно, было разработано уже лет пятнадцать назад, но все это время его принятие успешно блокировалось. Однако дальше терпеть это уже, видимо, невмоготу. Как недавно озвучил министр внутренних дел Рашид Нургалиев, из-за тех, кто берет на «лапу», наша экономика ежегодно теряет 40 млрд. долларов.

Любопытно, а каков ущерб державе от тех, кто поставил на службу своим семьям и родне целые регионы? Этот вопрос очень актуален и для Орловщины. Но, увы, работники правоохранительных органов, по-видимому, стесняются задавать его высокопоставленным чиновникам. Хотя не исключено, что здесь цифры будут на порядок выше, чем названные главным милиционером страны. Глядя на такую ситуацию, простой люд только и гадает: то ли борьба с коррупцией опять затеяна лишь ради того, чтобы расквитаться с конкурентами, то ли отечественная «коза ностра» столь могущественна, что перед нею пасуют все?

Что же предлагает новый антикоррупционный план? Как сообщалось в СМИ, пакет будет состоять из нескольких частей. Первая — это непосредственно закон о противодействии коррупции, где впервые дается и юридическое определение этому злу. Вторая — изменения в закон о правительстве. Премьера, его заместителей и федеральных министров обяжут декларировать имущество, доходы и «иные имущественные обязательства», то есть акции, паи и прочее. Причем не только свои, но и жен-мужей и несовершеннолетних детей. Точно такие же обязанности по декларациям источников благополучия своего и своих ближайших родственников появятся у всех остальных государственных и муниципальных служащих.

Еще одна новация — достоверность деклараций смогут проверять не только налоговики, но и оперативники. Причем с применением всех доступных им технических средств: «прослушки», наружного наблюдения и т. п. Кроме проверки представляемых госслужащими данных, в перечень оперативно-розыскных мероприятий войдет и поиск имущества, подлежащего конфискации. Правда, порядок применения этих мер еще будет определен отдельным указом президента.

Снизить коррупцию призван и запрет уволившимся чиновникам в течение двух лет занимать должности в коммерческих фирмах, с которыми они были связаны по госслужбе. Кто знает, будь этот закон принят раньше, возможно, орловский вице-губернатор Игорь Сошников не стал бы так усердно перекачивать государственную собственность в Орловскую промышленную компанию, куда затем и сам перешел на работу. Впрочем, так могло быть при первоначальном варианте закона, но, присмотревшись к нему внимательно, кремлевские чиновники ужаснулись суровости придуманного и заметно смягчили проект. Теперь, чтобы стать коммерсантом, экс-чиновнику будет достаточно заручиться согласием своего бывшего начальника.

Ну и отгадайте с трех раз: запретил бы Е. Строев проверенному в общем деле И. Сошникову переходить в Орловскую промышленную компанию? Не исключено, что такой переход и состоялся-то по инициативе самого губернатора. Ведь основные денежные потоки и нуждались в доверенном контроле.

На самом старте новых законопроектов чиновникам удалось обезвредить еще одну опасную для себя «мину»: уже не нужно, как планировалось первоначально, декларировать доходы родителей и совершеннолетних детей. Так что любая Нина Семеновна спокойно переписывает свои акции, счета и должности в банках, в строительных, торговых и прочих фирмах на дочку, внука, свата и брата и живет якобы на одну пенсию, как все. Что даст такая профанация, уменьшит ли это коррупцию? Вряд ли. Разве что окончательно усыпит очень доверчивых следователей.

Зато государственные и муниципальные служащие будут «обременены» обязательством «сообщать начальству о фактах и случаях правонарушений, связанных с коррупцией». Другими словами, чиновникам придется «стучать» друг на друга. Правда, какие последуют санкции за недонесение на сослуживца или если начальник проигнорирует поступившую информацию, неизвестно.

Законопроект призывает сделать более прозрачными проведение конкурсов и заключение госконтрактов, устранить необоснованные ограничения для бизнеса. Но без четких конкретных норм и рамок все это тоже — благие намерения. К тому же непонятно, как быть, например, с теми, кто, как ОАО «Орелстрой», пользуясь привилегиями семейной фирмы, уже запасся строительными площадками без конкурсов и аукционов на десятилетия вперед. Будет ли им разрешено пользоваться плодами явно не прозрачной схемы или придется все вернуть и участвовать в рынке на общих основаниях?

Пока толком не тронута и укоренившаяся традиция подношений подарков начальникам — к праздникам, дням рождения… Народная молва рассказывает, какие очереди, чуть ли не как к мавзолею в лучшие его времена, выстраиваются 25 февраля к приемной Строева. Естественно, такой пример, пусть и в меньшем масштабе, распространяется и на нижний уровень власти. Но там, где холуяж, там обязательно и коррупция. Там важны не деловые качества подчиненного, а его умение предугадать и удовлетворить желания шефа.

Очень важно осуществить, наконец, передачу большего объема полномочий из рук всемогущих федеральных и региональных структур и их вертикалей на места. 131-й закон об основных принципах самоуправления более-менее регулирует эти вопросы, но его специально используют наполовину: передав полномочия муниципалитетам, забывают о финансировании этих полномочий и отдают чиновникам на откуп целые города и районы. Ситуация доходит до абсурда. В одном из своих выступлений накануне выборов в федеральный парламент Е. С. Строев рассказывал присутствующим примерно следующее: я, мол, говорю мэру Касьянову: «Переходи на нашу сторону. И будешь денежки брать там, где есть возможность, и по-настоящему. А иначе будешь всю жизнь брать кредиты и залезать в кабалу».

Только, спрашивается, почему денежки, которые предназначены городу, зависят от благоволения одного чиновника? Будет он доволен — даст.

Помнятся и скандалы, когда областная администрация задним числом пыталась приписать Орлу огромные долги за газ и электроэнергию, потребленную еще в 90-х годах. Но они были накоплены областными учреждениями, и областная власть ранее письменно обязалась по ним рассчитаться. Но, обидевшись на горожан за провал на выборах мэра, в «сером» доме срочным порядком, с грубыми нарушениями фабриковали Орлу долги. Видимо, цель была — опустошить городскую казну и связать руки тогда еще новой городской власти. Об этой истории писала прежняя газета «Город Орел». Насколько мне известно, в тот раз областному центру удалось отбиться. Но очень подозреваю, что нынешняя ситуация с «Орелгортеплоэнерго» — тоже не случайна.

Важно не только то, чтобы вместе с полномочиями на муниципальный уровень передали и финансирование, но и чтобы эти деньги оказались в компетентных и чистых руках. Только откуда такие возьмутся, если на работу чиновников все еще берут не в результате экзаменов и конкурсного отбора, а чаще всего по родству и знакомству, отсекая от управленческих рычагов действительно талантливых, подготовленных и честных. Ну скажите, за какие заслуги сенатором от Орловской области является Марина Рогачева? Ее папаша рассказывает, что она, дескать, принесла в область некие инвестиции. Но чем же тогда занимался сам Егор Семенович, ведь это же самое он приписывает и себе?

Комментируя национальный антикоррупционный план, многие обозреватели отмечают, что главным в новых правилах должен стать такой принцип: работа на государство не может быть использована для целей личного обогащения. Государственные служащие по определению не могут заниматься бизнесом. У нас вроде бы по закону так. Но на практике существует масса способов «совмещения», причем почти легального и на самом высоком уровне, и это никак не пресекается. Орловщина — не исключение. Высшие чиновники являются председателями советов директоров одновременно десятков корпораций, холдингов, акционерных обществ и т. д.

Это дает им возможность использовать инсайдерскую информацию в интересах бизнеса, позволяет получать крупные суммы премий, другие блага за счет трудовых коллективов.

Некоторые СМИ высказывают сомнения в целесообразности предложения самим ведомствам разработать собственные антикоррупционные планы. Дескать, так не бывает. Не козы должны разрабатывать планы по обеспечению сохранности огородов. Механизмы борьбы с коррупцией способны предложить чистая верховная власть, для чего от нее требуется недюжинная политическая воля, и законодательная власть, способная поставить интересы избирателей выше интересов ведомственных. Для успешной борьбы с коррупцией, помимо прочего, нужна законодательная власть, способная к самостоятельному законотворчеству. Пока же у нас большинство законопроектов выходит из недр именно исполнительных органов и ведомств и очень часто сами эти проекты нуждаются в строгом контроле с точки зрения заложенных в них возможностей получения «чиновничьей ренты».

И, конечно, венчает систему коррупции — избирательное правосудие. Посмотрите, стоило губернатору обратиться с иском к якобы оскорбившему его на митинге пенсионеру, и судебная машина сразу завертелась. Но попробуйте подать иск против губернатора, когда он нарушит ваши права. Никто у вас даже заявление не примет.

На том же собрании Е. Строев говорил, что его оппоненты, дескать, ищут какие-то нарушения у него и не могут найти. Давно нашли. Да столько, что уже задумываешься, стоит ли после этого считать такого человека приличным. Но прокуратура и следствие, видимо, ждут руководящих указаний. Может, в новом законе стоит записать такой пункт, чтобы правоохранительные органы больше боялись не коррупционеров (не дай Бог, нарушить их покой!) а, наоборот, своего бездействия в случае сигналов о фактах коррупции.

Президент обратился к Государственной Думе с просьбой «обстоятельно» подойти к рассмотрению законопроектов и предоставить возможность для их обсуждения не только депутатам, но и институтам гражданского общества, то есть, надо полагать, и средствам массовой информации, что мы уже и делаем.

Пакет законопроектов может быть принят в ближайшие месяцы, с тем чтобы он начал действовать уже 1 января 2009 года. Но, по опросам, пока лишь треть российских граждан считает, что новые законопроекты смогут снизить уровень взяточничества, столько же пессимистов и не-определившихся. Вероятно, пишут в СМИ, национальный план в глазах россиян и «заиграет», но только после ряда громких конфискаций незаконно нажитого имущества. Ничего не получится и в том случае, если борьбу с коррупцией возглавят сами погрязшие в коррупции чиновники. Но всем уже точно ясно: без ограничения коррупции (хотя бы) российская социально-экономическая модель так и будет неконкурентоспособной. Если не рухнет совсем.

Иван САВЕЛЬЕВ.