Окончание.
Начало в № 21 (155).

— По народным легендам и преданиям, в карстовых пустотах и пещерах горы (Каменный верх. — «КС») люди находили убежище в периоды княжеских междоусобиц и смутного времени XVII века, следовательно, там могли быть и молельные помещения.

В 1676 г. игумен Евфимий по благословению патриарха Иоанна на месте сожженного в 1615 г. Богоявленского собора Богоявленского мужского монастыря XVI в. основал Успенскую пустынь с постройкой в 1678 г. деревянной Успенской церкви с приделом Святых Петра и Павла, но уже в 1688 г. он же строит Успенский каменный собор с шатровой колокольней.

Успенский собор — одно из древнейших каменных православных сооружений на Орловщине, с обновлениями и переделками он просуществовал 290 лет и был окончательно разобран перед Олимпиадой в 1980 г. С самого начала своего существования Успенский собор служил некрополем для игуменов и архимандритов. В соборе нашел свое упокоение и сам его строитель Евфимий, зачинатель каменного строительства в Орле. Под его руководством возведено около десяти церквей, большое количество жилых и монастырских построек самого различного назначения.

Позднее Успенский собор стал «владычной усыпальницей», в нем, в каменных саркофагах, погребены епископы Никодим (1786—1839), Поликарп (1798—1867), Ювеналий (1817—1914), Митрофан (1863—1914), Ириней (1836—1904).

По Указу Святейшего Синода от 20 января 1820 г. Успенский монастырь был обращен в Архиерейский дом, а монахов перевели в Петропавловский монастырь Мценска. На территории бывшего монастыря возвели двухэтажный Архиерейский дом, каретный двор, служебные корпуса, разбили верхний и нижний сады. Начиная с XVIII века на бывшем монастырском кладбище были похоронены известные и выдающиеся люди Орловщины, герои Отечественной войны 1812 года, а в 1877—1878 гг. — герои русско-турецкой войны.

В 1845 году строится небольшая Троицкая церковь. В 1866—1879 годах по проекту архитектора Н. Т. Ефимова в русско-византийском стиле строится пятиглавый Троицкий собор. В 1905 году в Троицкой церкви для всеобщего обозрения был открыт церковный историко-археологический музей, насчитывавший в своем фонде более 1000 редких экземпляров первопечатных Библий и рукописей, царских указов, многочисленных археологических артефактов из раскопок Херсонеса и других древних поселений XII—XVIII веков.

Комплекс Архиерейского дома, включавший пять действующих храмов, был обнесен оградой с тремя воротами и двумя башнями и слыл одним из лучших в центральной России по представительности и благолепию. Орловчане называли его «лаврою».

В 1918 г. Архиерейский дом был сожжен и разграблен, а окончательно закрыт в 1923 г. От всего комплекса сооружений XVII—XIX вв. до наших дней сохранилась Троицкая церковь 1845 г. и один келейный корпус 1820 г.

Решением мэрии Орла от 20 апреля 1992 г. территория бывшего Архиерейского дома возвращена верующим. Согласно постановлению мэрии от 31 июня 1992 г. и постановлению главы администрации области от 2 сентября 1992 г. по согласованию с Орловско-Брянской епархией на территории монастыря было решено построить храм-памятник с залом памяти павших на орловской земле в годы войн, жертв репрессий, во имя мира и согласия поколений.

Проект храма-памятника согласовали на градостроительном совете. 17 октября 1992 г. был торжественно установлен закладной камень (проект не осуществлен). По заданию Орловского отделения ВООПИиК в 90-е годы выполнен проект воссоздания Успенского собора 1688 г. (проект не осуществлен).

Не осуществлены проекты и деревянной Никольской церкви, сеней, въездных ворот с монастырской оградой. Без надлежащего автор­ского архитектурного и инженерного надзора за ходом производства работ, с упрощением и выхолащиванием всех архитектурно-художественных достоинств построены Успенская (1997—2002 гг.) и Троицкая церкви и часовня (2004—2009 гг.).

Монастыри возникали в России, как правило, в самые трудные, бедственные для нации времена: беженцы и погорельцы, нищие и убогие всегда имели возможность трудиться на обширных монастырских полях, стать послушниками в монастырском хозяйстве и, наконец, посвятить себя служению Богу и ближнему — стать иноками.

Возрождение Русской Православной церкви в наше время прямо зависит от того, насколько успешно будут возрождаться православные традиции монашества, насколько широко откроются души современных иноков и ворота монастырей для миллионов бедствующих, бездомных и нищих, людей, выброшенных за борт жизни, с искореженными судьбами.

Прямо скажу, за все годы строительных работ в Успенском мужском монастыре мне не удалось увидеть иноков в богоугодном деле его возрождения. О существовании мужского монастыря многие орловчане знают только по названию. На просьбу помочь старушкам-трудницам подносить кирпичи рабочим, строящим церковь, один инок ответил: «Мы за вас, грешных, молимся, а вы работайте». А ведь человек не сам себе выдумывает добрые дела, их определяет ситуация…

На территории монастыря сохранились позднейшие служебные и тюремные сооружения XX в., доставшиеся монастырю по наследству от МВД. Их необходимо безжалостно сносить, в восточной части монастыря — строить кельи для немногочисленной монашеской братии. Надо возрождать церковно-археологический музей, вместо ограды заводского типа строить монастырскую ограду с угловой свечной часовней и трехчастными въездными воротами.

Строительство величественного и монументального кафедрального собора на месте древнейших Богоявленского собора XVI в. и Успенского собора XVII в. обоснованно и оправданно. В сводчатой усыпальнице двухэтажного собора найдут себе вечное упокоение орловские епископы. Резиденция Орловско-Ливенской епархии — рядом, не потребуется строительства церковно-причтового дома, блоков служебного и хозяйственного назначения.

— И тем не менее, Михаил Борисович, могли бы, на ваш взгляд, какие-либо ныне существующие приходские церкви в г. Орле принять статус кафедрального собора?

— Из ныне существующих приходских церквей, к сожалению, ни одна не отвечает современным требованиям и нормам, необходимым для функционирования кафедрального собора. Теоретически могут рассматриваться две приходские церкви — Смоленская, построенная в 1867—1908 гг. в русско-византийском стиле по проекту архитектора Н. Т. Ефимова, и Успенская (Михаила Архангела), построенная в 1817 г. в стиле зрелого классицизма (автор не известен).

В 1998 году воссоздано пятиглавое завершение Смоленской церкви, ставшее украшением города. Колокольня не восстановлена, все другие виды работ выполнены с отклонением от проекта. Смоленская церковь стиснута государственным учреждением федерального подчинения и частным домовладением, расширение территории потребует больших затрат и столкнется с неразрешимыми проблемами.

Церковь Михаила Архангела в своем типологическом ряду классических сооружений по категории ценности — одна из лучших в области. Проблему стесненности территории имеет и эта церковь, но она решаема. Трехэтажное ветхое и непривлекательное жилое здание 60-х годов XX в. на 50 семей, примыкающее непосредственно к часовне XIX века при церкви, давно пора сносить, как и все захламляющие центр города внутридворовые бытовые сараи.

Реорганизация всей юго-западной территории площади имени полководца А. П. Ермолова сделала бы окружение будущего конного памятника представительным, а строительство церковно-причтового дома с крестильней южнее церкви позволило бы придать приходской церкви статус кафедрального собора.

— А чем, кстати, отличаются кафедральные соборы от других церквей?

— Православные храмы по статусу делятся на кафедральные соборы (епископские), монастырские соборы, а также на приходские, монастырские, кладбищенские, усадебные, при учреждениях, мемориальные и домовые церкви.

Собором называется главный храм в городе или монастыре. Собор, где находится кафедра архиерея, управляющего епархией, называется кафедральным.

Особенностью планировочной организации собора является многопридельность (от 3 до 8 приделов). Как правило, количество глав собора бывает не меньше, чем количество престолов. Если собор входит в состав епархиального центра, то кроме собора в состав центра могут входить: резиденция епархии, управленческие, просветительские, благотворительные, редакционные, служебные, подсобные и хозяйственные здания. Территория храмового комплекса подразделяется на четыре функциональные зоны — входную, храмовую, вспомогательную и хозяйственную.

В современной России в городах строят кафедральные соборы вместимостью от 3 до 5 тысяч человек, расчет площади для молящихся делается исходя из трех человек на 1 кв. м. Площадь участка всего комплекса сооружений рассчитывается от 7 до 10 квадратных метров на одну единицу вместительности храма. Как правило, вся территория ограждается работающей на просвет оградой высотой до 2 метров. За пределами ограды в 50 метрах от храма устраивается автостоянка из расчета 2 машины на 50 мест вместимости церкви. В дореволюционной России норма возможного размещения питейных и увеселительных заведений допускалась не ближе 40 саженей (одна сажень равна 2,13 м) от храма.

Кафедральные соборы рекомендуется строить на участках с повышенным рельефом местности, ориентированных по оси магистральных дорог в старом центре городов и поселений, по возможности приближенных к местам ранее существовавших, а ныне утраченных церквей, следовательно, на намоленных и памятных местах, закрепленных в сознании поколений как православные святыни.

Должна со­блюдаться традиционная доминантность храма в окружающей застройке. Это может быть обеспечено не его абсолютными размерами, а за счет богатства объемно-пространственной композиции. Стилистика внешнего оформления храма должна соответствовать церковно-каноническим и региональным традициям, не входить в явное противоречие с современной сложившейся окружающей застройкой.

Надо помнить, что в зрительный обзор строящегося храма попадают все примыкающие и окружающие его городские здания: технические и хозяйственные сооружения, непривлекательная старая типовая застройка или экзотическая современная архитектура, вызывающая у человека чувство раздвоенности, раздражительности и дискомфорта. При выборе места строительства храма следует учитывать допустимый по нормам уровень громкости звучания благовестных колоколов. Колокольный перезвон должен охватывать как можно большее пространство, но вместе с тем, как показывает современная практика, навеска колоколов тяжкого боя в густонаселенном районе создает определенные трудности.

В строительстве соборов в современных городах с плотной застройкой надо руководствоваться оптимальностью и разумностью, рекомендуется строить двухэтажные соборы, в которых на первом этаже располагается крестильня и все подсобные и служебные помещения. Как показывает практика, это позволяет на одну треть уменьшить территорию, необходимую для надлежащего функционирования кафедрального собора.

В СМИ промелькнуло сообщение, что предполагается строительство орловского кафедрального собора вместимостью 1,5 тыс. человек и стоимостью 160—180 млн. рублей. Для областного города с населением в 314 тыс. человек кафедральный собор должен быть вместимостью не менее 2,5 тыс. человек, а затрат на его строительство потребуется гораздо больше.

— С учетом региональных традиций в каком стиле, по вашему мнению, может быть построен орловский кафедральный собор?

— К древнейшим сохранившимся постройкам второй половины XVII в. следует отнести семь православных сооружений: Троицкий собор 1668 года под городом Болховом, церкви Петра и Павла и Михаила Архангела во Мценске, Сергиевскую церковь в Ливнах, Рождественскую и Троицкую церкви в Болхове, надвратную церковь Алексея Митрополита Рождественского монастыря в городе Болхове (строилась на рубеже XVII—XVIII вв.).

В XVIII веке в Орловской губернии безраздельно господствовал барочный стиль со всеми его многочисленными «подстилевыми» ответвлениями. Орловское барокко XVIII в. — это наша гордость, бесценное наследие православного зодчества, национальное достояние. Это около 50 памятников в той или иной степени сохранности, что по количеству и по архитектурно-художественным достоинствам опережает все ближайшие регионы центральной полосы России. В Орле сохранились четыре барочные церкви, изначально все они относятся к разным «подстилевым» направлениям XVIII в. В XIX веке все они обновлялись с привнесением классического или эклектичного архитектурного декора.

Первые церкви в классическом стиле появились в России в середине XVIII века, полное затухание классического стиля произошло в 40-х годах XIX века. Архитектурное наследие классицизма подразделяется на три периода: ранний классицизм 1760—1780 гг., строгий, или зрелый, классицизм 1780—1800 гг. и высокий, или поздний, классицизм 1800—1830 гг.

Единственное сохранившееся на Орловщине сооружение раннего классицизма — колокольня Николо-Песковской церкви. Это произведение искусства высокого порядка, в нем чувствуется опытная рука большого мастера (автор не известен). Церквей зрелого классицизма в области только шесть. К этому стилевому периоду следует отнести и церковь Михаила Архангела 1801—1817 гг. Это ценное классическое сооружение является истинным украшением Орла на протяжении двух столетий.

На смену классическому стилю пришли стилизаторство и эклектика, что особенно ярко выражено в русско-византийском стиле, официально утвержденном Синодом и Царствующей семьей к постройке на всей территории России. Жажда экспериментаторства и поиск новых форм в XIX веке привели к появлению на Орловщине церквей с эклектичным декором, подсмотренным и использованным во всех стилях уходящих эпох. К сожалению, именно к эклектике за вдохновением часто обращаются современные архитекторы в проектировании и строительстве храмов.

В противовес эклектичному утилизаторству архитектурных
стилей и форм, с 1870 г. возник псевдорусский стиль, который часто именуют русским стилем. Он восторженно был принят русской общественностью. Самым ярким его представителем стала одиннадцатиглавая Иверская церковь в Орле.

По ретроспективному художественному стилю строительство орловского кафедрального собора предпочтительно рассматривать в стиле зрелого классицизма. Классицизм XVIII—XIX вв. и неоклассицизм середины XX в. — это самые длительные временные стили на Орловщине, живая ткань города Орла, архитектура, близкая и понятная людям. Если возрождать собор по образу и подобию одноэтажного Петропавловского собора, то застройщики рискуют повторить все недостатки архитектурного мышления позднего, увядающего классицизма.

— В области, да и в городе Орле, много церквей, требующих больших ремонтных и восстановительных работ. С какими трудностями сталкиваются приходские советы при их возрождении?

— Совершенно очевидно, что потребность в строительстве новых и безусловное сохранение древних храмов — это две неразрывные темы, которые могут рассматриваться только совместно.

Перестройка древних сооружений, безответственность и непрофессионализм в ремонтно-восстановительных работах на памятниках — столь же разрушительная сила, как и кувалда пролеткультовцев 30-х или динамит фанатичных атеистов 60-х годов. Произведения искусства, отображающие духовное и нравственное состояние общества, строительную культуру, стиль, вкусы, пристрастия и талант народа ушедших эпох, в результате волевых решений и невежества навсегда уходят в небытие.

От физического разрушения такие «ремонтно-восстановительные» работы отличаются только тем, что нам и нашим потомкам остаются изуродованные новоделом памятники, ветхий строительный материал и функционально полезная площадь. Перестройка ценных исторических зданий ведет не просто к бессмысленной трате средств и строительных материалов, а прямо и непосредственно направлена на уничтожение национального достояния.

Чтобы понять, что мы теряем, надо четко и ясно представлять, какими ценностями мы владеем. В области более двух десятков церквей — прекрасных сооружений, которые многие десятилетия стоят без простейших консервационных и противоаварийных работ, медленно умирают, превращаясь в руины. Среди них есть шедевры православного зодчества, достояние и гордость Орловщины.

Например, многие десятилетия раскрыты всем ветрам и дождям своды церкви Михаила Архангела в с. Новомихайловке Корсаковского района (построенна в 1828—1831 годах по заказу князя С. М. Голицына великим архитектором Доменико Жилярди). Проект реставрации выполнен в 1990 году, заказчик — областное управление культуры.

Сказано: «Кто не чтит прошлое, уничтожает будущее». Безразлично и равнодушно наблюдать, как разрушаются древние храмы, и при этом пытаться построить нечто новое — аморально и изначально обречено на неудачу.

Сохранять многовековое наследие и одновременно строить новые церкви — это и есть возрождение православия на Орловщине. Благоговейное, трепетное отношение к православным древностям, сохранение и передача новым поколениям храмостроительных навыков и традиций, основанных на тщательном изучении наследия, прерванного вековой пропастью, — только это, без грубых просчетов, позволит в новом веке строить величественные и монументальные православные церкви.

В настоящее время в Орловской области не больше верующих, чем в целом по России: тех, кто постоянно причащается, исповедуется, соблюдает церковные посты и стремится свою жизнь строить по заповедям Христа, — не более 4%. По данным исследований, позиционируют себя как православные около 40% россиян славянской национальности.

Русское православие — государствообразующее, в период становления Московского государства Трон и Алтарь стали симфонией незыблемости и прочности власти. Трон — светская власть, Алтарь — духовная власть. Это две системообразующие опоры, на которых держался весь небосвод государственных законов и правил общежития в огромной стране.

Для иерархов церкви исповедание правды было столь же обязательным, как исповедание веры. Церковь, как духовная власть, оставалась в стороне от государства, но ни один важный государственный вопрос не решался без благословения церкви. «Не в силе Бог, а в правде» — в этом мировоззрение русского народа.

Русская Православная церковь отделена от государства, но в нашем грешном мире она должна прочно стоять на фундаменте, ее образовавшем, говорить о внутригосударственных социально-общественных проблемах правду, и только правду.

Как мне думается, одна из причин незаполнения церквей на Орловщине — отсутствие местных коренных кадров духовенства. Напомним, что Орловщина жестоко пострадала в годы репрессий. 15 мая 1932 года была объявлена антирелигиозная «безбожная пятилетка», предусматривалось к 1 мая 1937 года закрыть все церкви, заявлялось, что в СССР «имя Бога должно быть забыто». В то же время, по описи населения в 1937 году, две трети селян и одна треть городского населения страны в графе «вероисповедание» писали «верующий».

С 1917 по 1937 годы было расстреляно шесть епископов и архиепископов Орловской епархии, многие из которых возглавляли Орловскую кафедру всего несколько месяцев. Только с 1937 по 1941 годы на Орловщине было приговорено к расстрелу 1209 «церковников и сектантов», а к десятилетнему сроку заключения — 713 церковно­служителей.

Не утихали репрессии и с начала войны вплоть до 3 октября 1941 года. За этот период в области было расстреляно 5 священников, а 91 приговорен к различным срокам заключения. В итоге на Орловщине по существу духовенство к началу ВОВ было ликвидировано, насильственно оборвалась связь поколений церковнослужителей. Как в древние языческие времена, быть проповедником учения Христова в первой половине XX века в России было смертельно опасно. Проповеди живой Христовой истины оборвались, духовный вакуум заполнили псевдорелигиозные организации.

Проблемы с кадрами в Орловско-Ливенской епархии обусловлены и реальной действительностью, имеют длительный, затяжной характер, особенно остро они ощущаются в последние 20 лет. Священники, приглашенные из других регионов страны, трудно адаптируются, порой ведут службы формально, плохо понимают менталитет местного населения. Как с горечью сказал один настоятель церкви, ищущий доверительный контакт со своей паствой: «Нас наняли, мы воины Христовы в чужом доме, мы наемники».

Корыстолюбие, как ржавчина, разъедает души иных служителей церкви, являющихся частью нашего нового потребительского общества. Сказано: «Никто не может служить двум господам: ибо, или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и мамоне» (Мф. 6, 24). Спасителем сказано: «Приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня» (Мф. 15, 8).

Врач лечит тело человека, священник спасает и лечит душу. Как не может врач равнодушно пройти мимо истекающего кровью человека, будь он врагом или человеком с другим цветом кожи, так и священник не может пройти мимо падшего, убогого, заблудшего человека с изломанной душой. Там, где настоятель переживает со своей паствой все житейские проблемы и неурядицы, беды и горести, там его по старинке любовно называют «батюшка», там люди тянутся к церкви как к живительному источнику.

Вот почему и наделение монастырей плодородной землей, которую начинают обрабатывать монахи, послушники и трудники, и возврат к практике сестер милосердия в больницах и домах престарелых, и возрождение меценатства и благотворительности, и укрепление материальной базы РПЦ — моральный и нравственный долг всего нашего общества.

«Красная строка».