Размышления профессора В. Ф. Харламова, опубликованные «Красной строкой» в последнем номере 2012 года, задели за живое его коллег, в первую очередь — руководство бывшего Орловского технического университета, ныне именуемого Госуниверситет-УНПК. Оттолкнувшись от факта избрания бывшего ректора В. А. Голенкова президентом вуза, профессор, доктор физико-математических наук Харламов позволил себе усомниться в научной полноценности университета, который с недавних пор получил еще и статус учебного научно-производственного комплекса (УНПК). «Президент теперь есть, да вот университета — нет» — так называлась публикация Харламова в нашей газете. А в конце января мы получили приглашение из ГУ УНПК на пресс-конференцию. Нам обещали рассказать всё о научной деятельности университета. Мы поняли — это ответ на критику со стороны профессора Харламова.

Проректор по научной работе доктор технических наук, профессор С. Ю. Радченко с этого и начал: мол, в последнее время пресса проявила большой интерес к научной деятельности университета; но оценки, дескать, были даны только негативные, что не объективно. «Без науки университета не бывает», — сказал Радченко. Но в отличие от Харламова, он исходил из того, что если университет фактически есть, юридически существует и обучает студентов, то, стало быть, и наука в нем тоже делается, по определению, так сказать. Суммы, осваиваемые университетом «на науку», безусловно впечатляют: 66 миллионов 634 тысячи рублей в год, из них 15 миллионов — это деньги по хоздоговорам с различными предприятиями, которым нужна наука вуза, 8 миллионов — собственных средств, полученных от студентов, которые платят за свое обучение. Остальное — результат выигранных конкурсов на федеральном и местном уровне. Мы поняли: раз деньги выделяются, значит, наука в университете должна быть. Впечатляет и другой показатель — сто патентов в год. Оказывается, можно и так измерять научные достижения.

В общем, таковы общие показатели научной деятельности университета. У директора научно — образовательного центра нанотехнологий ГУ УНПК доктора технических наук, профессора Ю. С. Степанова в личном зачете аж 650 патентов. Начало было положено еще в ту пору, когда он был простым преподавателем простого технического института в Орле. Так же давно уважаемый ученый занимается проблемой жидко­струйного резания, что теперь вполне вписывается в понятие нанотехнологий.

Харламов в своих газетных размышлениях, как следовало из контекста выступления Ю. С. Степанова, недооценил современного нанозвучания этой работы. Он посчитал, что Степанов занимается просто технической прикладной проблемой, а не фундаментальной наукой. Коллеги с профессором Харламовым решительно не согласны.

В зачет центра нанотехнологий, по их мнению, вполне можно засчитать и некие исследования университетского института информационных технологий, который активно сотрудничает с осколками орловских предприятий — такими, например, как «Протон», а также московским МИФИ и рядом других организаций. Нечто компьютерно-виртуальное, но имеющее прикладное значение. И поскольку нам, журналистам, как и большинству населения России, вообще трудно понять, что такое нанотехнологии и почему в России это направление курирует Чубайс, то оставалось просто поверить на слово своим собеседникам.

Признаться, лично я не удивился, когда на пресс-конференции были названы основания для присвоения бывшему техническому университету статуса научно-производственного комплекса. Иначе и быть не могло. Мы ведь уже не сомневаемся в реальности всего, что с нами произошло за последние двадцать лет! Другое дело — как мы оцениваем случившееся. Четыре хозяйствующих образования, попросту предприятия, которые по договору с университетом воплощают его научные идеи — это и есть основание для нового названия из четырех букв. Тут и производство супер-смазки для подшипников, и некие компьютерные программы, расширяющие диагностические возможности медицинского оборудования, и кое-что еще.

Но все-таки осталось ощущение, что профессор Харламов, отказывая университету в праве называться УНПК, имел в виду нечто иное. Может быть, разрабатываемая еще с советских времен тема подшипников и производство смазки для них — это и необходимое условие для того, чтобы получить статус УНПК. Но достаточное ли для современного университета? И, в конце концов, разговор на пресс-конференции зашел именно об этом — о недостаточности целого ряда факторов для нормального развития вузовской науки в бывшем Орловском техническом университете.

«Мы кружим в рамках созданных обстоятельств», — почти с отчаянием сформулировала проблему в разгар пресс-конференции Л. И. Поландова — кандидат экономических наук, начальник университетского управления научно-исследовательских работ и, пожалуй, самый решительный оппонент профессора Харламова.

А суть этих обстоятельств очень хорошо объяснил собравшимся доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой мехатроники и международного инжиниринга Л. А. Савин. Несмотря на трудно воспринимаемое и, видимо, весьма наукоемкое название его кафедры, говорил уважаемый профессор очень ясно и от души, пытаясь взломать, подобно Харламову, формальное благополучие сложившейся системы. Савин назвал порочной, перевернутой с ног на голову практику финансирования вузовской науки в современной России и в Орловской области, в частности. Вместо того, чтобы самому определять научные задачи, важные для развития страны, отечественной науки, и привлекать к их решению вузы и научно-исследовательские институты, придавая всей работе цельность и устремленность на результат (как это было в советское время — при завоевании космоса, например), современное российское государство выделяет деньги на инициативы снизу, на научные фантазии местных ученых, нисколько не заботясь о практической пользе от этих исследований. Более того, как отметила Л. И. Поландова, государство из всех проектов выбирает те, которые наиболее дешевы. Этим зачастую пользуется недобросовестный бизнес, который вместо реальных инноваций тратит государ­ственные деньги на покупку заведомо устаревшего иностранного оборудования или технологий. Деньги уходят в никуда. И сколько бы их не выделяли, уверены Савин и его коллеги, науки больше не станет.

У коллег с факультета пищевой биотехнологии и товароведения и кафедры бухгалтерского учета и налогообложения тоже нашлось, что сказать по этому поводу. Как отметила кандидат экономических наук, декан факультета Г. М. Зомитева, университетские разработки в области здорового, естественного питания не находят спроса в Орловской области, так как сохранившимся на плаву пищевым предприятиям выгоднее, а попросту — дешевле приобретать импортные сомнительные пищевые добавки, чем пользоваться рекомендациями вузов­ских специалистов.

А кандидат юридических наук профессор кафедры «Гражданское право», член Российской академии юридических наук А. И. Дихтяр привела такой пример. Пока кафедра сотрудничала напрямую с отраслевым министерством, в данном случае — Министерством сельского хозяйства, орловские научные разработки находили свое отражение в конкретных федеральных программах. Выиграв конкурс по линии Минобразования и получив деньги на разработку темы, кафедра по существу сработала впустую: исследование проблемы налоговой безопасности страны при вступлении в ВТО оказалась абсолютно невостребованным. Дескать, поупражнялись там, в Орле в научном остроумии за государственные деньги — и ладно, до остального государству дела нет. Одним словом, «рамки обстоятельств» действительно есть и кружения — хоть отбавляй!

Есть, оказывается, проблемы и с законом Орловской области о научной деятельности. По словам участников пресс-конференции, согласно этому закону на науку правительство области должно выделять ежегодно 2-3 процента от бюджета региона. Получается порядка 500 миллионов. Фактически же выделятся в сто раз меньше! И хотя проректор С. Ю. Радченко, оппонируя Харламову, и говорит о том, что университету вовсе нет нужды «все иметь у себя» (то есть дорогостоящее научно-исследовательское оборудование), пример Белгородского государственного университета, конечно же, впечатляет всех — и противников и сторонников позиции профессора Харламова. Еще бы: ведь в лаборатории БГУ правительство губернатора Савченко и сам вуз вложили 5 миллиардов рублей!

И тот факт, что орловский ГУ УНПК в свое время «утопил» немалые деньги в новом бассейне, тогда как лабораторный корпус вуза оставляет желать лучшего, — этот «вопрос приоритетов», конечно же, обсуждается «в кулуарах» университета, независимо от того, что думает об этом «излишне эмоциональный» и «необъективный» профессор Харламов. И что в центре нанотехнологий ГУ УНПК нет и в ближайшей перспективе не будет современного наномикроскопа, и что орловским ученым и аспирантам еще долго придется заниматься исследованиями «по кооперации», используя чужие лаборатории в Москве, Кур­ске и том же Белгороде, — этого тоже никто не отрицает. Просто В. Ф. Харламов подобные обстоятельства ставит в вину руководству вуза, а его оппоненты предпочитают говорить о «рамках, созданных обстоятельствами», имея в виду политику государства и регионального руководства. Что ж, Орел действительно не Белгород, а Козлов — не Савченко. Сплошные «рамки обстоятельств»…

Что же до «феодализма» в отношениях внутри самого ГУ УНПК, этот тезис профессора Харламова на пресс-конференции толком не обсуждался. Но вот удивительно! В статье московского ученого М. Зеленского «Как обстоят дела с наукой в России», которую любезно предоставила мне для ознакомления Л. И. Поландова (как серьезное и объективное исследование), я с удивлением вычитал почти харламовское: «Суще­ствует феодальная система распределения ресурсов — сначала своим, затем достойным». Так, может быть, Орловский государственный университет — УНПК действительно кружит в рамках кем-то созданных обстоятельств? Кружит, то есть не пытается вырваться из них? Орловским вообще это свойственно…

Андрей Грядунов.