Две недели назад по социальным сетям стало гулять видео, которое не оставило равнодушными любителей театра и вновь привлекло внимание к Орлов­скому государственному академическому… Любительская съемка, сделанная в разное время, но никак не раньше, чем три года назад, представляла собой в причудливом стиле скомпонованные эпизоды из закулисной жизни актеров главного по статусу орловского областного театра. Причем, эпизоды подбирались так, чтобы атрибутом сцены являлись алкоголь — употребленный или употребляемый — и выражения подцензурного характера.

Следует сказать, что выражения эти использовались героями-актерами смачно, искренне и направлялись в адрес того, что следовало был назвать общей атмосферой театра. Актеры, занятые в «фильме», производили впечатление людей, находящихся на грани отчаянья. Сцены же алкогольного опьянения, в том числе и те, что не несли на себе протестной нагрузки, должны были, по замыслу автора, как думается, свидетельствовать о всеобщем разложении. Тяжелая, трудно переносимая музыка в исполнении двух неизвестных лиц как бы усиливала эффект отторжения, вызванного созерцанием упадка нравов.

Честно говоря, подобный фильм без больших материальных затрат сумел бы снять любой владелец мобильного телефона при условии абсолютного доверия со стороны снимаемых, поскольку в жизни практически каждого коллектива время от времени случаются эпизоды, требующие большой спонтанной эмоциональной и физической разрядки. Другое дело, что подобное «домашнее видео» не принято обнародовать «В контакте».

Однако «фильм» вывешен был. Причем, сделал это бывший актер Орловского государственного академического театра в тот момент, когда обстановка на театре боевых действий обострилась. Обострение было вызвано отставкой Б. Н. Голубицкого с поста художественного руководителя с последующим возникновением слухов, что «Голубицкий-де сказал, что он еще вернется!». В самом деле, в «фильме» о полном упадке нравов и недовольстве актеров жизнью полностью отсутствуют ссылки на временные рамки, в которых создавалось «произведение», а также ни разу не упоминается фамилия самого Б. Н. Голубицкого, в бытность которого худруком театра им. И. С. Тургенева «фильм» и делался.

У людей не сведущих, бывающих на премьерах от случая к случаю, могло сложиться впечатление, что речь в «разоблачительном» ролике идет именно о сегодняшнем положении в храме искусств, поскольку за кадром никто не поясняет: «Вот этого актера в театре уже два года нет, а этого — и вовсе все три».

Люди, связавшие с уходом Б. Н. Голубицкого и сменой театрального руководства надежду на возрождение главной орловской сцены, задумались. «Империя наносит ответный удар?». Уж очень «картина» напоминала диверсию, сознательный вброс компромата с очевидно заданной целью. Дескать, главный ушел — и посмотрите теперь, что сразу началось!

Впрочем, есть и другая версия, объясняющая появления ролика. Театр не продлил с автором — одним из своих актеров — контракт по причине неадекватного поведения контрагента. Творческая личность вела себя столь неадекватно, что коллеги были вынуждены вызвать полицию, дожидаться которую теперь уже бывший член труппы не стал. Не исключено, что, уходя, человек попросту захотел хлопнуть дверью.

Словом, перемены нравятся не всем. Но публика не оставляет надежды, что со сменой театрального руководства одним культурным объектом в городе станет больше. Формально государственный академический театр им. Тургенева имел отношение к культуре и прежде. Но мы говорим о культуре в высоком смысле слова — той, на которую идет зритель.

Поговорим о государственной политике, об областном управлении культуры. Казалось бы, какое отношение структурное подразделение администрации имеет к театру? Прямой связи, дей­ствительно, нет. Принято думать, что государственную деятельность в той или иной сфере возглавляют самые выдающиеся представители этой деятельности — каждый в своей сфере. Но это не совсем так.

Может быть, именно поэтому надежды на перемены к лучшему, на движение в сторону творчества и умного зрителя — надежды, возникшие как в самом областном театре им. И. С. Тургенева, так и за его стенами — сопровождается чувством неуверенности?

Тема отношений культуры и руководства актуальна и по той причине, что грядет 200-летие главной сценической площадки области — в сезон 2014—2015 гг. областной театр будет отмечать эту круглую дату. Удивительно, но праздник грозит обернуться очень серьезным скандалом.

Дело в том, что на юбилейный год управление культуры запланировало капитальный ремонт театра. Продлиться он должен три года, в течение которых труппе, всем сотрудникам театра куда-то следует деться. «Помещение» от них освобождают. Юбилей намечается весьма странный.

Выходит, что ремонт, на который отпускаются немалые деньги — порядка 240 миллионов рублей, — закончится уже после того, как уйдет в прошлое сам юбилей. И кто, интересно, вернется в «обновленный» театр? Некоторым актерам уже сейчас за 70… Молодые, не исключено, просто разбегутся. Где им скитаться три года? Во имя чего? Что будет с декорациями, бутафорским, пошивочным, костюмерным и прочими цехами? С опытными столярами и слесарями, без которых красивый спектакль попросту не поставить? Кто из уважающих себя режиссеров согласится приехать к орловским «академикам», которые в лучшем случае будут ютиться на плохо приспособленной площадке — в качестве приживалок и актеров погорелого театра? Странный способ возрождения академических традиций…

240 миллионов — это серьезные деньги. За три года можно построить многоэтажный дом. Но новый театр им. Тургенева в Орле строить не собираются. Речь идет только о ремонте.

И что же собираются в старом театре менять? Не будем говорить о покраске стен и ремонте крыши в том месте, где она протекает. Три года на эти «сложные» работы не требуются. Установку скамеек по периметру здания и аналогичные дизайнер­ские затеи опускаем, как не имеющие отношения к собственно театру. В любом случае, труппу изгонять из «помещения» для осуществления данных идей не обязательно.

Тогда зачем три года? И на что ещё уйдут деньги? Поразительно, но с самими сотрудниками театра на эту тему никто не разговаривает. Никто в академическом театре им. И. С. Тургенева не знает, как и чем областная власть в лице своего управления культуры их собирается осчастливить. О том, что необходимо театру в первую очередь — о замене устаревшего радио— и осветительного оборудования, например, — речи вообще не идет. Юбилей — это формальный повод для расходования бюджетных средств так, как это хочется расходующим? Театр — всего лишь декорация?

Не ново для Орловской области, если говорить о способах «освоения» бюджетных денег в принципе. Но чтобы дело дошло до культуры? До главной сценической площадки? Да в юбилейный год?! Это, господа, уже чересчур.

Культура — это ведь не только табличка на двери кабинета. А театр — это не только вывеска на здании. Это даже не одно лишь здание. Театр — это еще и люди. Это труппа, сплоченный коллектив. Это обратная связь — зрители. К культуре нужно тянуться, заботиться о ней. Почему не только в театральной среде про грядущую «реконструкцию» Орловского государственного академического говорят в Орле сегодня так: «Хочу ошибиться, но, похоже, это будет очередной «распил» средств»? Господа, это очень тревожный симптом.

Почему, как минимум, не подкорректировать сроки? Театральный сезон заканчивается в мае. Каникулы длятся до октября. Пять месяцев — достаточный срок даже для капитального ремонта, но того ремонта, который действительно нужен театру. Труппа не собирается умирать. Люди только-только почувствовали вкус к творчеству, у них появилась возможность заниматься работой так, чтобы приносить радость зрителю. Поставить крест на всех переменах под видом реконструкции?

Во-первых, это неправильно. Во-вторых, так может рухнуть вся культурная вертикаль власти. Культура — она ведь хрупкая. Тронь — и…

Сергей ЗАРУДНЕВ.