Не раз уже подмечено, что орловская действительность, как в сказке про голого короля, сложна и неоднозначна лишь для тех, кто в этой самой Орловской области боится оказаться «недостойным своего места». А приедут люди из других городов — и без всяких экивоков и с первого взгляда на происходящее говорят: «Да ведь король-то голый!».

Вот и Сергей Васильевич Кузнецов, специалист московского научно-проектного реставрационного предприятия НПРП «Симаргол», оказавшись на суде по делу «Гостиная, 1», недоумевает: мол, что за странная возня вокруг да около, ведь обычная практика такова — если частник покупает памятник в полуразрушенном состоянии, он в первую очередь должен позаботится о его консервации: перекрыть кровлю, откачать грунтовые воды из подвала, если в том есть нужда, подлатать, подмазать стены, где нужно, а потом вместе с чиновниками из уполномоченного органа по защите памятников, в данном случае — областного управления культуры, составить по форме заявку — акт технического состояния, историческую справку, перечень предварительных (консервационных) работ — и ехать в Москву, в Министерство культуры, чтобы из федерального бюджета были выделены деньги на реставрацию. Если собственник ничего этого не сделал и с момента покупки два года держал памятник под дожем и ветром, позволял ему разрушаться дальше, то наступает ответственность по соответствующей статье Уголовного кодекса. Всё очень просто, если речь идет о добросовестном выполнении своих должност­ных обязанностей и об ответственном желании собственника дейст­вительно сохранить историческую городскую среду для будущих поколений.

Что такое реставрация? Для Кузнецова, в отличие от владельцев недвижимости на Гостиной, 1 и чиновников областного управления культуры, это тоже как дважды два: реставрировать объект историко-культурного значения, уверен Сергей Васильевич, — это значит восстановить его первоначальный вид, максимально сохранив уцелевшие элементы конструкции, добавив в изъянах новый, похожий материал. Знает Сергей Васильевич, и где взять такой. Всё, оказывается, есть в нашей России. Только нужно уметь и хотеть взять то, что нужно.

— Как это — нет документов на памятник? — продолжает недоумевать московский гость. — Если объект по адресу Гостиная, 1 входит в заповедную зону города, значит, документация была оформлена по всем правилам, иначе Министерство культуры не утвердило бы границы зоны. А границы этой зоны четко зафиксированы, и комплекс зданий на Гостиной, 1 вместе с крылом по ул. Черкасской входил в неё целиком, что бы там ни говорили собственники здания и представители управления культуры. Есть же схема! И в суде она была предъявлена.

С. В. Кузнецов когда-то работал в Орловском научно-производственном центре по охране памятников. В том самом центре, который выявлял и готовил документы на охрану по многим орловским адресам. Сергей Васильевич лишился работы в родном городе, когда строевская администрация начала ломать старинные дома на ул. Ленина и всех тех, кто пытался этому сопротивляться. Строев избавился от НПЦ в Орловской области. И с тех пор памятники истории и культуры у нас охраняет отдел при областном управлении культуры и архивного дела — подразделение, лишенное даже статуса юридического лица.

Кузнецов перестал работать в Орле, но с тех пор зато приобрел большой опыт работы по реставрации историко-архитектурных объектов в различных регионах России. И поэтому уверенно свидетельствует: такого запустения в деле заботы о памятниках старины нет нигде, кроме как на Орловщине.

Например, в Старой Руссе даже культурный слой охраняется. Однажды инженеры проектно-реставрационного предприятия начали копать грунт внутри сооружения. Тут же, как из-под земли, появился местный инспектор и остановил работы: всё только с разрешения областного новгородского археолога. И это правильно, подчеркивает Кузнецов: если в городе выделены исторические зоны, то значит, не только надземные сооружения, но даже содержимое земных слоев в этих границах должны охраняться.

— В Брянске, в Туле работают штатные археологи, — говорит Сергей Васильевич. — А в Орле? Те, что были, давно на пенсии. И кого-нибудь это волнует?

— Иркутский губернатор, — продолжает наш собеседник, — вместе с местным епископом съездили в Москву, в Министер­ство культуры — и теперь в Иркутске все церкви восстановлены. И даже утраченные в своё время городские Московские ворота есть. В центре города начаты грандиозные археологические раскопки. А что Орел — разве он менее интересен с археологической точки зрения? Ведь городу скоро 450 лет. Когда возводился торговый центр на Черкасской — как раз на границе заповедной зоны, по соседству с Гостиной, 1, — то экскаватор выворачивал из земли огромные блоки тесанного известняка. Что это были за фундаменты, к какому времени относились? В Орле это никого не волнует и не интересует…

А вот ещё один контрпример из не-орловского опыта Кузнецова. В Москве на Большой Ордынке, 38 одна частная фирма приобрела старинный дом, реестровый памятник, находящийся в весьма плачевном состоянии. Начали было его «ремонтировать» по собственному разумению. Так работы были сразу остановлены московской инспекцией: раз проекта нет, разрешений нет — значит, близко к объекту не подходите. Теперь этот дом возрождается под контролем специалистов реставрационного предприятия. Увеличить высоту здания разрешили только на полметра, чтобы не искажалось восприятие объекта в существующей исторической городской среде. Соб­ственнику власти разрешили углубиться в землю — сделать подземный этаж. Но фасад восстанавливают таким, каким он был когда-то. Весь декор, всю лепнину — всё до малейшей детали воссоздается.

Другой пример — усадьба Грибоедова под Вязьмой. По словам Кузнецова, там всё было в руинах. Но восстановили же! В Вологодской области власти не пожалели миллионов, чтобы проложить силовой кабель через Кубенское озеро до острова, где начаты работы по восстановлению церкви 14 века. Тоже одни развалины были, только колокольня частично уцелела. Но дело движется — и за счет областных денег, и за счет средств федерального бюджета.

— Просто уполномоченные чиновники должны работать, а не отбиваться от защитников старины в судах, — говорит С. В. Кузнецов. — Что же касается средств, то могу вас уверить — они выделятся регулярно через Министерство культуры. Только нужно захотеть их взять. Все процедуры для этого есть. И памятники в Орле ещё сохранились. Одни нужно просто приводить в порядок, другие как вновь выявленные — консервировать и добиваться включения их в госреестр. Но в Орловской области до сих пор не издан каталог памятников. Вот у меня на работе, например, на полке стоит целый ряд подобных каталогов. Орловского нет…

Вот такая получается история про голого короля.

Андрей Грядунов.