Похоже, эволюция взаимоотношений Орловско-Ливенского епархиального управления и орловской власти достигла своего апогея.

«Тишайшая епархия», как назвал в свое время церковную Орловщину покойный патриарх Алексий II, прежде характеризовалась лишь пассивным ожиданием милости от светских властей. Так, при архиепископе Паисии в Орле и области потихоньку при административной и материальной поддержке со стороны губернатора открывались существующие храмы, построенные до революции. Священноначалие примиряло с высшей областной властью уже то, что бывший первый секретарь обкома КПСС Е. С. Строев, не смущаясь, целовал икону. Такое признание сделал однажды один из руководителей Орловско-Ливенского епархиального управления.

Лично мне довелось однажды наблюдать, как тот же бывший секретарь полушутя заставил священника сократить молебен на освящении первого камня будущего жилого дома для сотрудников МВД. Егор Семенович тогда изрядно повеселил сопровождавших его лиц своим остроумием. Совершая обряд, священник начал было читать Евангелие и вдруг услышал из уст губернатора насмешливо-добродушное: мол, хватит, все равно всю книгу не прочитаешь! Священник растерялся. «Евангелие, Егор Семенович», — пытался он вежливо вразумить бывшего, но уже целующего иконы первого секретаря обкома. Кончилось тем, что батюшке пришлось совершить молебен к Богу в одиночестве, после того как нетерпеливые гости покинули стройплощадку.

В епархии предпочитали не замечать такие вот странности дружественной власти. Следующий епископ, сменивший почившего Паисия, при всей своей молодости, в общем остался верен старым традициям «тишайшей епархии». Епископ Иероним обиделся на нашу газету, которая первой из орловских СМИ опубликовала его интервью, — только за то, что газета оказалась оппозиционной действующему губернатору. В беседе с глазу на глаз молодой епископ откровенно признался, что не может дружить с критиками строевской политики, потому что тогда потеряет моральное право просить у него что-либо для нужд епархии, например библиотеку им. Бунина для переделки ее в кафедральный собор.

Иеронима сменил архиепископ Пантелеимон. И отношения, основанные на ожидании милости и вынужденной лояльности, сменились взаимовыгодным сотрудничеством. Нынешний глава Орловско-Ливенской епархии прекрасно понимает, что не стоит мешать губернатору в его планах построить на бывшей Воздвиженской площади в историческом центре города современное «торжище» — торгово-развлекательный комплекс с американским «Макдоналдсом». Но зато и власть готова пойти навстречу епархии, и вот уже согласна отдать под строительство кафедрального собора (о чем прежние орловские епископы могли только мечтать) кусок муниципальной земли. Да не где-нибудь, а в самом центре города, причем потеснив городской парк культуры и отдыха с того его края, где расположены дет­ские площадки и аттракционы. От собора будет выход к Оке с красивой лестницей и набережной. Главный храм, обещает заместитель начальника городского управления архитектуры В. Б. Фомин, будет доминировать над городом.

Кафедральный собор во имя апостолов Петра и Павла воссоздадут по старым чертежам, привезенным из архивов Санкт-Петербурга. Когда-то он стоял на месте, которое теперь занимает библиотека им. Бунина. По всем историческим данным, это сооружение никогда не было архитектурным украшением города Орла. Построить собор задумали орловские помещики в конце XVIII века. И по какому же поводу? В благодарность Богу за подавление крестьянского бунта! Амбициозному и кощунственному проекту мстительных орловских дворян не суждено было осуществиться в течение 40 лет: «Бог гордым противится»! Но даже тогда, когда собор, наконец, построили, карающий перст Божий коснулся его — храм треснул и стены его накренились так, что возникла угроза обрушения всего сооружения. Собор был закрыт еще на четыре десятилетия. И только в 1895 году в нем начались богослужения. Простояв до 1940 года, храм был взорван по распоряжению Советской власти.

Власть нынешняя устами мэра города В. В. Сафьянова заявляет, что строительство нового Петропавловского собора по старым чертежам — это восстановление исторической справедливости. Но в таком случае почему в Орле не предпринимаются попытки восстановить еще более знаменитую и значимую для Орла и его коренных жителей Крестовоздвиженскую церковь рядом или даже вместо кинотеатра «Родина»? Почему на этом историческом и сакральном месте власть хочет поставить непременно торгово-развлекательный комплекс, а не храм? Где же тут историческая справедливость? Почему до сих пор не предпринята попытка воссоздать один из красивейших орловских храмов, называемый в народе Никола Рыбный, который стоял когда-то на углу Черкасской и нынешнего Рыночного переулка и был жемчужиной нарышкинского барокко — стиля, полностью утраченного в Орле? Почему, наконец, не довести до ума реставрацию существующих и уже действующих храмов — Василия Великого, Смоленской иконы Божией Матери, церкви Богоявления? Этого тоже требует историческая справедливость.

На брифинге, посвященном планам строительства кафедрального собора, глава Орловско-Ливенского епархиального управления архиепископ Пантелеимон привел слова покойного патриарха Алексия: «Чем больше в России храмов, тем меньше понадобится тюрем». И добавил от себя, что «каждое место, которое посвящено Богу, оказывает благотворное влияние на души людей…» Очень хотелось бы согласиться с уважаемым архиепископом, но опыт последних лет активного храмового строительства в Орле убеждает в обратном: люди у нас не становятся лучше, преступность молодеет и становится все изощренней, а массовое признание Бога не мешает им быть алчными и жестокими друг к другу. Поколения советских людей на этом фоне выглядят куда человечнее. Страх Божий, увы, не стал основой нравственного возвышения, а скорее укоренился в массовом сознании как еще одно суеверие, которое, впрочем, легко преодолевается в борьбе за существование и за материальное благополучие. С другой стороны, вера стала оправданием социальной и нравственной пассивности, сна разума и совести. А такой сон, как известно, рождает чудовищ.

Короче говоря, обилие храмов при одной единственной на всю область православной школе не сделает общество лучше. Колокольный благовест без ежедневной христианской проповеди и ежедневного понуждения граждан к христианской жизни, без кропотливых трудов по воспитанию подрастающих поколений в конце концов станет лишь таким же фоном нашего животного существования, как и «клубная», сатанинская по своей сути, музыка, сотрясающая воздух в салонах автомобилей, в том числе и возле храмов в дни великих православных праздников. Без христианского миссионерства вне храмов они будут оставаться полупустыми от Пасхи до Пасхи, а христианская вера будет восприниматься «толерантным», то есть всеядным, обществом как «одна из форм» общественной жизни и не более того.

Кстати, новый собор будет очень близко соседствовать с известным «Колизеем» — местом сомнительных развлечений молодежи. Там и сегодня висит афиша некоего шоу: полуголая девица в кокошнике и с балалайкой в руках завлекает публику. «Колизей» так и останется «Колизеем» — местом неоязыческих зрелищ. Собор ему не помешает. Собору же придется делать вид, что ничего греховного рядом не происходит. Кощунство? Ну что вы! Это и есть толерантность: каждый проводит свой досуг, как ему нравится. Придется с этим смириться, если уж так нужен кафедральный собор именно в этом месте.

Так что же остается в сухом остатке, если в связи с планами строительства собора мы зададимся простым вопросом: «Зачем?» Возведение над городом, на самой его высокой горе ничем не примечательного по своим архитектурным формам сооружения, да еще и за счет ущемления центральной городской зоны отдыха, может объясняться только одним — стремлением орловской светской и духовной власти символически закрепить свой нерушимый союз, сблизиться, наконец, территориально. Здание областной администрации, здание мэрии и главный храм Орловско-Ливенского епархиального управления теперь окажутся в буквальном смысле на одном берегу, в шаговой доступности друг от друга. Когда собор будет построен, весь губернаторский пул, как в дореволюционные времена, сможет без лишнего труда и неудобств присутствовать на торжественных пасхальных или, скажем, рождественских богослужениях, которые будет совершать глава местной церкви. И однажды сюда войдет и Патриарх всея Руси. И единство власти будет продемонстрировано в полной мере.

Только будет ли это равноправное единство? Власть светская всячески стремится подчеркнуть его. Ей нужно благоволение церкви как еще одна «крыша» — идеологическая. По крайней мере на местном уровне, в нашей «тишайшей епархии», такое стремление проявлялось с каждым годом все заметнее. Но вряд ли губернская или городская власть смиренно и по-христиански воспримет голос местной церкви, если та отважится когда-нибудь — нет, не осудить — хотя бы предостеречь от неправедных шагов. Поводов для такого предостережения за последние годы было более чем достаточно, но мы не слышали внятного голоса церкви ни разу. Так что же это — нравственная слепота или политический расчет? Сознательная отстраненность от светских дел или банальный страх «потерять милость господина»? В таком случае — какое же это единство?

Когда кафедральный собор потеснит городской парк культуры и отдыха, когда власть совершит очередное преступление и разрушит памятник истории архитектуры, чтобы построить вместо него «Макдоналдс», когда разразится очередной коррупционный скандал, вопросы эти только обострятся и вряд ли прибавят авторитета нашей «тишайшей епархии».

И. Рябов.