«Россия поднимается с колен» — эта фраза стала по степени общепризнанности наравне с официальными заявлениями государственных деятелей. Вопрос — кто Россию на эти колени опустил и когда это событие произошло. Официальных заявлений по данному поводу — от государственных деятелей — не услышишь (отделываются намеками), поэтому разбираться приходится самостоятельно. Во-первых, интересно узнать, в какой грязи приходилось ползать, прежде чем подняться. Во-вторых, повод подходящий — грядущий государственный праздник День России.

12 июня газеты печатать не будут, и наша не исключение. Приходится размышлять накануне. День России — не день рождения, поэтому страну не сглазим, тем более что и поздравлять не с чем.

12 июня, напомним, первоначально (как государственный праздник) называлось Днем принятия декларации о государ­ственном суверенитете Российской Федерации. Длинно. Суверенитет — не каждый произнесет. Заменить на независимость? От кого? В результате появился День России.

Большинство бед современной России — от трусости и лжи. Впрочем, ложь — тоже от трусости.

Что такое праздник? Праздник — это как памятник в мироощущении целого народа, предельно понятный, прежде всего, идеологически, образ. Без повода (если на трезвую голову) радоваться целый народ не заставишь. Чему государство призывает радоваться 12 июня?

В этот день в 1990 году была принята та самая декларация независимости, после чего последовало уничтожение Советского Союза. Декларация идеологически и законодательно его подготовила. Что отмечаем? Оба события пришлись на правление «первого демократического президента Б. Ельцина», чем этот человек в историю и вошел. Президент нынешней России В. Путин назвал уничтожение СССР самой большой геополитической катастрофой 20 века. Правда, другой президент той же страны (ныне премьер) Д. Медведев, вызывающий у сердобольных женщин слезы сочувствия, с В. Путиным не согласился. Оба упомянуты не случайно, ведь мы размышляем о сочетании несочетаемого, говорим о праздновании катастрофы.

Давайте вообще посмотрим на современные российские государственные праздники. Это очень интересно. Прежде всего потому, что праздники аккумулируют в себе идеологию. Какие же идеологические приоритеты попыталась привить народу власть?

Государственных российских праздников — ровно восемь. То бишь, не семь и не девять. Перечислим. Новогодние каникулы, Рождество Христово, День защитника Отечества, Международный женский день, Праздник Весны и Труда, День Победы, День России и День народного единства.

При внимательном рассмотрении — материал невелик — приходишь к выводу, что главной задачей государственных празд­ников России является обеспечение единства на основе преем­ственности при уничтожении советской составляющей прошлого. То есть идеология, как и в выше приведенном примере, призывает сочетать несочетаемое.

Рассмотрим все по порядку.

Новогодние каникулы — 1, 2, 3, 4 и 5 января. Совершенно деидеологизированный, но очень любимый народом празд­ник. Объединяет, если без алкогольного насилия, большинство страны, поскольку смена серьезных календарных дат — это повод. Несколько дней на подведение итогов, которые, к сожалению, совпадают с Рождественским постом. Весьма характерный для российских государственных праздников парадокс.

Рождество Христово — 7 января. Без вопросов. Единственный минус — вторичность (календарная) по отношению к новогодним каникулам, идущим первыми. Идеально и идеологически правильно было бы совместить новогодние каникулы (как государственный праздник) со Святками, идущими вслед за Рождеством. Однако именно на Святки приходятся суровые посленовогодние будни, в которые приходится работать и православным. Но это не пример сочетания несочетаемого. Скорее, это результат не очень удачного компромисса.

День защитника Отечества — 23 февраля — давно утратил свои исторические корни и советское идеологическое наполнение, превратившись в день, когда женщины, девушки и даже девочки поздравляют противоположный пол. Великий объединяющий праздник. Страдают только извращенцы.

Международный женский день — 8 марта — аналогичное явление. Солидарность, эмансипация переварены русской цивилизацией, оставившей в празд­нике только прекрасное жен­ское начало. Уже немало, принимая во внимание агрессивное наступление с Запада бородатых «женщин».

Праздник Весны и Труда — 1 мая — первая (по календарю) сознательная попытка выхолостить социальное значение события. Согласитесь, что движение в одной колонне трудящихся и миллиардера-«работодателя» выглядело бы комично. Миллиардеры это понимают. В результате — появление совершенно языческого (весна и труд — с большой буквы) и бессмысленного, если вдуматься в название, торжества. По логике: если 1 мая — Праздник Весны и труда, то 1 июня…? Варианты: День Лета и Безделия, празд­ник Лета и тоже Труда? Причина нелепости — борьба с советской сутью явления, ярчайшая попытка сочетать несочетаемое, объединять, разъединяя. Народ воспринимает праздник с новым названием спокойно исключительно благодаря возможности устроить маевку на даче.

День Победы — 9 мая — един­ственный в пантеоне государ­ственных праздников России День с большой буквы, празднуемый в атмосфере торжества. Рождество Христово, обращенное, прежде всего, к внутреннему спасению человека, интимнее. Да и некоторые примеры из жизни отдельных пастырей, возлюбивших мир больше Бога, делают процесс единения с Христом делом еще более личным. День Победы — как последний рубеж обороны некогда великой страны, не отказывающейся от своей легендарной истории; реальная опора, позволяющая не личности, а целому государству встать с колен. Трудно сочетается с бездарными антисоветскими киноподелками и уперто-злобным, хоть и значительно ослабевшим в последнее время антисталинизмом.

День России — 12 июня — антипод Дня Победы. Трусливо и лживо (оба качества идут в связке) из названия убрана суть, объясняющая или обязанная разъяснить причину «торжества». Отмечаем реализацию вековечной мечты врагов России — обрезание великой империи по периметру формально национальных админи­стративных границ. Сегодняшнее «поднимание с колен» — всего-навсего попытка преодолеть последствия предательства, совершенного 12 июня 1990 г. Среди последствий (помимо гибели и страданий миллионов соотечественников, оказавшихся вскорости иностранцами или лицами без гражданства) — такие прежде небывалые парадоксы, как война с православной Грузией и нынешнее противостояние с православной Украиной. Мы отмечаем акт национальной катастрофы. Искренне празднуют только те, кто слова о государственном суверенитете активно совмещал с конкретными делами по приватизации суверенной (прежде государственной) собственности.

День народного единства — 4 ноября — неудачная попытка вытеснить одно историческое событие (революцию 7 ноября 1917 года) другим историческим событием (изгнанием поляков из Кремля силами второго ополчения, победившим отнюдь не 4 ноября 1612 года). Усиление праздника Празднованием в этот же день Казанской иконе Божией Матери лишь заставляет задуматься о допустимости использования святых понятий и смыслов ради достижения политических целей. Празднование Казанской иконе самоценно. Таким и остается. Легитимности 4 ноября в качестве нового государственного праздника «совпадение» добавило лишь отчасти. Главный итог — разъединение не привело и не могло привести к объединению. Праздник не получился. Недружественных поляков щелкнули по носу, но это отдельная тема и слабое утешение.

Итог. Итог неутешительный. Анализ государственных празд­ников России показывает, что процесс поднимания с колен идет пока ни шатко ни валко. Чтобы подняться во весь рост, нужно при процессе разгибания избавиться от противоположно направленных усилий — хотя бы в идеологическом плане. Иначе говоря: или День Победы или День государственного предательства (трусливо обозначенный как День России). Одно с другим никак не сочетается.

Сергей Заруднев.