Две соседки однажды поссорились, что называется, на бытовой почве: одна семья затопила квартиру другой. Та, что живет снизу, поднялась, чтобы предъявить претензии. Ну, по-женски попререкались, понятное дело. С кем не бывает? Словом, история выеденного яйца не стоит. Вернее, не стоила бы, если б…
Дальше держитесь за стулья, чтобы не упасть, цитируем реальный документ следствия:

«Постановление
о привлечении в качестве обвиняемого

г. Орёл 27 июня 2013 г.

Старший следователь (такой-то), рассмотрев материалы уголовного дела № 28026, установил:

Е. (следуют персональные данные) совершила преступление против конституционных прав и свобод человека и гражданина (!!! — «КС») при следующих обстоятельствах:

20.04.2013 в промежуток времени с 10 часов 00 минут до 11 часов 00 минут Е. прибыла к входной двери квартиры Г., расположенной по адресу: г. Орел (далее следует адрес), с целью выяснить отношения с последней. Убедившись, что Г. не желает с ней общаться, Е., желая продолжить конфликт, решила совершить незаконное проникновение в жилище Г. Реализуя задуманное, в вышеуказанный промежуток времени Е. оттолкнула стоящую в дверном проеме квартиры Г., и осознавая, что нарушает неприкосновенность чужого жилища, гарантированную ст. 25 Конституции Российской Федерации, дей­ствуя вопреки воли (так в тексте. — «КС») проживающих в нем лиц, умышленно, не получив на то согласия, проследовала в помещение коридора квартиры Г., откуда спустя непродолжительное время была выдворена Г. и членами ее семьи.

Таким образом, своими дей­ствиями Е. совершила преступление, предусмотренное ст. 139 ч. 1 УК РФ — то есть незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающего в нем лица.

На основании изложенного и руководствуясь.., постановил:

Привлечь Е. в качестве обвиняемой по данному уголовному делу, предъявив ей обвинение.., о чем ей объявить».

Ну а теперь сопоставьте масштабы событий — мелкая бытовая ссора по поводу залитой кухни и уголовное дело за «преступление против конституционных прав и свобод человека и гражданина», которым занимается Следственное управление СКР по Орловской области! Да просто охр… можно, написали бы мы, если бы за нами не присматривало Управление Роскомнадзора! Когда нормальный человек начинает разбираться во всей этой истории, выдающейся по своему формальному идиотизму, то он просто не находит слов, чтобы всё это пересказать — у него остаются только междометия и многоточия в местах пропусков ненормативной лексики.

Но даже если и удаётся пересказать всю фабулу дела, то и тогда сохраняется ощущение полной нереальности происходившего. Одна соседка залила квартиру другой. Обиженная поднялась, чтобы выяснить отношения — без ружья, ножа или палки. Дело происходило при свидетелях, которые подтверждают, что женщины, да, ругались между собой, но не дрались, в волосы друг другу не вцеплялись, глаза не выцарапывали, в лицо не плевали… Просто одна из них якобы переступила порог (!) квартиры другой.

Постойте, спросит иной обалдевший читатель, а был ли, выражаясь языком следствия, факт залития? Был. 23 апреля из ЖЭУ № 24 приходила мастер, описала повреждения в кухне, кладовке и ванной.

Подтверждают ли это потерпевшие по уголовному делу, они же, так сказать, заливатели? Подтверждают. Муж гражданки, проживающей сверху, приходил в квартиру к гражданке, проживающей снизу, и всё собственными глазами разглядел. Более того, сказал, что всё отремонтирует.

Так откуда же взялось уголовное дело, допросы подозреваемой, обвиняемой и даже очная ставка? Да-да, 28 июня 2013 года следователь в помещении след­ственного отдела СУ СК России по Орловской области провел очную ставку между потерпевшей Г. (которая залила) и обвиняемой Е. (которая вроде бы переступила порог квартиры Г.). Протокол очной ставки — это сам по себе шедевр следственной практики, ибо какого результата ждало следствие от этого важного и ответственного мероприятия? Цитируем.

«Об обстоятельствах, для выяснения которых проводится очная ставка, допрашиваемые лица показали следующее.

Вопрос следователя потерпевшей Г.: «Кем и при каких обстоятельствах было совершено незаконное проникновение в ваше жилище 20.04.2013 г.?».

Ответ потерпевшей Г.: «20.04.2013 г. в период времени с 10 часов 00 минут до 11 часов 00 минут во входную дверь квартиры позвонила, а затем громко постучала Е. Я открыла входную дверь, после чего Е. без моего приглашения и разрешения переступила порог квартиры, оттолкнув меня. После чего Е. устроила скандал по поводу того, что мы затопили ее квартиру…».

Вопрос следователя обвиняемой Е.: «Подтверждаете ли вы показания Г.?». (В ответ Е. излагает свою версию событий, поясняя, что стояла в дверном проеме).

Вопрос защитника потерпевшей Г.: «По вашему мнению, зачем к вам пришла соседка, которая проживает этажом ниже?».

Ответ потерпевшей Г.: «Я не знаю, наверное, покричать».

Допрашиваемые лица вопросов друг другу не задали». (Конец цитаты).

Ну скажите, не бред ли всё это? Конечно, бред — с точки зрения здравого смысла.

А вот теперь, когда читатели окончательно пришли к этому выводу, мы раскроем интригу сюжета, объясняющую всё. «Заливатели», как они сами заявили гражданке Е. во время скандала, работают в УМВД, то есть, проще говоря, в полиции. Е., еще будучи подозреваемой, рассказывала об этом следователю, упоминала о том, что Г. сразу пообещала ей «большие жизненные проблемы, ты не отмоешься», что ее «упекут», «уроют» и так далее.

И если это правда, то она в корне меняет картину, разве нет? И появление уголовного дела в таком случае легко объясняется, и активность следователя… Вот только при этом появляются новые — и куда более серьезные! — вопросы. Например, к руководству Управления МВД РФ по Орловской области: нормально ли это, что ваши подчиненные угрожают с использованием своего служебного положения в мелких бытовых конфликтах и, более того, приводят свои угрозы в исполнение? Есть вопрос и к руководству Следственного управления СКР РФ по Орловской области: разве вашим сотрудникам больше заниматься нечем, кроме как разрешать с помощью уголовных дел пустопорожние, надуманные истории с «нарушением конституционных прав и свобод человека и гражданина»? Вопрос к руководству прокуратуры Орловской области: вы вообще знаете, что в Орле случаются и такие… гм… «преступления»?

Оставим сейчас в стороне личности участников — кто из них лучше, кто хуже, кто умнее, кто крикливее… Проблема в принципе: порядок ли это, когда мощная правоохранительная система области, которая создана и содержится для борьбы с криминалом и реальной преступностью, на самом деле используется ее служителями для того, чтобы настоять на своём в очень сомнительных и мелочных скандалах между двумя тётками, уж извините за такое выражение!

Мы не называем их фамилий, потому что стороны вроде бы решили прийти к мировому соглашению. И всё-таки, и всё-таки…

Юрий Лебёдкин.
(В распоряжении редакции
копии всех документов имеются).