Год назад в Орле на улице Автовокзальной произошло ДТП, унесшее жизнь человека. Дело было вечером, один автомобиль выворачивал из второстепенного переулка и, по мнению суда и следствия, не уступил дорогу другой автомашине, двигавшейся по Автовокзальной в попутном уже направлении, но с превышением скорости. В попутном направлении потому, что первый автомобиль с второстепенной дороги вывернуть на главную успел и даже проехал по ней с десяток метров.

Водитель второго транспорт­ного средства применил экстренное торможение — длина тормозного пути больше сорока метров, можно представить, с какой скоростью неслась машина, она задела по касательной автомобиль, выехавший из переулка, оцарапала ему бок и врезалась в опору ЛЭП, в результате чего водитель разбившейся машины получил серьезные травмы, а пассажир, сидевший с ним рядом, на переднем сиденье, погиб.

Виновником происшествия суд счел водителя машины, выехавшей из переулка на главную дорогу. Логика решения проста: не соблюдено правило приоритета, что повлекло за собой… и т. д.

С этой логикой согласиться можно — не случайно же водитель первой, разбившейся, машины применял экстренное торможение, которое, однако, не спасло его пассажира. Но…

И дальше начинаются странности, о которых следовало бы говорить жестче, если бы не погубленная человеческая жизнь, в сравнении с чем все другие беды теряют значительную часть своей драматической окраски.

И все же. На участке дороги, где произошло столкновение, стоял знак ограничения скорости — 40 км/час. Водитель разбившейся машины, в которой погиб пассажир, развил, пока не начал тормозить, скорость под 80 км/час, о чем свидетельствует длина тормозного пути автомобиля.

Вопрос: случилось бы вообще ДТП со смертельным исходом, если бы водитель разбившегося автомобиля соблюдал скоростной режим? Случилось бы вообще ДТП?

Более того, выяснилось, что ни водитель, ни пассажир разбившейся машины не были пристегнуты.

Понятна вся сложность ситуации, в которую попал судья: есть жертва, есть формальное несоблюдение требований приоритета, с чем, кстати, осужденный водитель машины, ехавшей из переулка на Автовокзальную улицу, не согласен (он утверждает, что завершил маневр и выехал с перекрестка), есть несоблюдение скоростного режима пострадавшим…

Выстраиваем логическую цепочку иначе, начиная с превышения скоростного режима: игнорирование водителем машины, двигавшейся по главной дороге, знака «Ограничение скорости», привело к созданию аварийной ситуации, результатом которой… И далее — трагический итог ДТП. Но в этом случае пострадавший — травмы, разбитый автомобиль — оказывается виновником гибели человека, своего пассажира. А водитель, проигнорировавший, по мнению суда, правило приоритета, — пострадавшим? Тогда ему — по логике — и за поцарапанную машину нужно заплатить, а платить, понятное дело, должен тот, кто, по этой логике, спровоцировал ДТП, — водитель, превысивший скорость, врезавшийся в опору ЛЭП и получивший серьезную травму.

Такого решения, понятно, быть не могло. Но почему не учтена вина обоих, почему во внимание принято только нарушение правила приоритета? Суд посчитал, что разбитая машина и травмы — сами по себе достаточное наказание за несоблюдение требований ограничения скорости? Но в приговоре ни слова о таких подходах к отправлению правосудия не говорится.

Виновен один — выезжавший из переулка на главную дорогу и не уступивший… Справедливо ли это? С моей точки зрения — нет. Почему? Потому что правила, если согласиться с тем, что осужденный и в самом деле не уступил, нарушали оба водителя. В чем логика предпочтений? В чем вина одного больше вины другого?

Зададим и такой вопрос: а если бы в результате столкновения погиб водитель или пассажир машины, выезжавшей из переулка на Автовокзальную? Кто бы тогда был признан виновником ДТП — тот, кто вдвое превысил разрешенную скорость, двигаясь по главной дороге, или тот, кто, не рассчитав чужую скорость, его не пропустил?

Но это предположения. А в нашей, реальной истории, тот, кто не пропустил или не рассчитал, получил год колонии, а тот, кто вдвое превысил — пятьсот тысяч рублей компенсации. Правда, он физически пострадал, погиб его пассажир, разбита машина. Но почему во всем этом виновен лишь один?

Фамилии персонажей этого уголовного дела я сознательно не называю. Погиб человек, копание в деталях не убавит горя его родственникам, кто бы ни был в прошлогодней аварии виноват.

Правоохранители в курсе всего, что произошло. Захотят что-то пересмотреть — знают, куда и к кому обратиться. Нет — полезно напомнить, что некоторые странности, накапливаясь, способны создать в будущем, да и в настоящем, серьезные проблемы. Вывод из происшествия, в котором, возможно, виноваты оба, а наказан один, можно извлечь и такой: нарушать закон при некоторых условиях — можно.

Не тревожит перспектива?

Сергей ЗАРУДНЕВ.