Смерть человека делает второстепенными или вовсе не важными околонравственные изыски, позволяющие судить о личности усопшего (погибшего). Выражение «о мертвом — либо хорошо, либо никак» — от осознания невозможности что-то исправить. Будь ты трижды прав в своих суждениях и оценках, что от того? Всё уже в прошлом.

Следствие установит, если сумеет, виновных в гибели В. Соболева, чье имя годами связывалось с «Орелстроем» — самым мощным, самым успешным, самым прибыльным предприятием Орловской области. Нам неизвестны мотивы убийства человека, при котором «Орел­строй» стал тем, чем он стал (эпитеты выше). В. Соболева нет. Но есть «Орелстрой». Почему в общественном мнении он и есть главный «фигурант» дела? Могло бы все сложиться иначе, без трагического финала? Давайте порассуждаем.

За идеи, еще за что-нибудь, помимо денег, в России сегодня убивают редко. «Орелстрой» для тех, кто кормится от его прибылей, не занимаясь производительным трудом, — это, прежде всего, машина для добывания тех самых денег. Очень больших денег.

Мы говорим не о В. Соболеве, мы говорим об «Орелстрое». В. Соболев не был хозяином предприятия, приносящего огромные прибыли, и не он создавал условия, позволяющие эти прибыли получать.

Каким же был и во многом остается «Орелстрой»? Давайте вспоминать недавнее прошлое, восстановим, так сказать, картину происшествия.

Прибыль в строительстве при прочих равных условиях обеспечивается снижением издержек. В жилищном строительстве огромные расходы связаны с социальным обременением — школами, детскими садами и проч., и проч., что обязан создавать застройщик в цивилизованных странах при цивилизованном подходе к жилищному строительству. Вкратце: заселяя людей в новый, возведенный на пустом месте микрорайон, застройщик несет ответственность за то, чтобы люди жили в человеческих условиях, пользовались всеми или большинством объектов социальной инфраструктуры, существующей в нормально функционирующем городе. Если эти объекты не хочет за свой счет создавать застройщик, его это заставляет делать власть, для того она и существует.

Обременения снижают уровень прибыли застройщика, зато создают комфортную среду обитания и экономят средства местного, регионального и федерального бюджетов, поскольку объекты социальной инфраструктуры — хочешь не хочешь — создавать все равно придется; заставят люди, криминогенная обстановка в диких спальных районах и еще огромное количество неучтенных прелестей оголтелого капитализма, не заботящегося ни о чем, кроме мгновенной прибыли. Но создавать все это власть уже будет за наши общие бюджетные деньги.

А теперь давайте посмотрим, как шел в гору «Орелстрой», делаясь все привлекательней и привлекательнее для потенциальных хозяев.

«Орелстрой» за последнее десятилетие, и даже за больший промежуток времени, сумел практически полностью избежать какого бы то ни было социального обременения. Покупатели млели перед стендами организации, обещающей им чуть ли не райское жилье в окружении школ и детских садов в микрорайонах Ботаника, Заречен­ский; верили, что железная дорога, идущая на Брянск, не сегодня-завтра превратится в шоссе, превращающее Ботанику в микрорайон-сад с идеальными подъездами. В итоге люди, кому близко, топают пешком через железнодорожный переезд к ближайшей трамвайной остановке на ул. Комсомольской, а население другого края той же Ботаники выбирается в город через промзону.

На Заречке, на пустой территории можно было создать сказку. «Орелстрой», чтобы сэкономить на подключении к канализации, построил собственные очистные сооружения, выбрасывающие результаты жизнедеятельности целого микрорайона едва ли не под ноги. Одно торжественное вручение ключей новоселам при еще не действующей канализации чего стоило!

«Орелстрой» — едва ли не единственная строительная организация в области и един­ственная с таким масштабом строительства, которая не расселяет людей из ветхого и просто старого жилья. Стратегия экономии проста до примитивности: старые дома продолжают приходить в негодность, превращаясь в аварийные, но «Орелстрой» семимильными шагами идет мимо, заходя на пустыри и застраивая их, чтобы ни одна копейка из разряда «прибыль» не перешла в непозволительный «расход». Школы, детские сады на уже заселенных площадках «Орел­строя» строят город, область и федеральный центр за город­ские, областные и федеральные деньги. И это подкормленные рупоры обставляют как великое достижение власти! Если это не коррупция и не разбазаривание бюджетных средств, которых вечно не хватает в нищей Орловщине, тогда что это?

Вспомните, как присоединялись земли Орловского района с уже начавшимся строитель­ством к территории города Орла. Чтобы избежать обременений, «Орелстрой» и его влиятельные хозяева начали многоэтажное строительство в полях Орловского района, чья администрация стояла по стойке «смирно» и ни о каких обременениях не смела заикаться даже в своих самых смелых и отчаянных снах. А затем те же влиятельные хозяева суперприбыльного предприятия начали нагибать городских и областных депутатов. Впрочем, большинство этих «народных заступников» даже нагибать не пришлось, холуи не нуждались в понукании и быстро сделали то, что им приказали — прирезали огромные куски земли, застроенные многоэтажками — без школ и детских садов, — к городской территории, после чего строительство отсутствующих садиков и школ стало головной болью городского и областного бюджетов. А сверхприбыль, достигнутая за счет такой гениальной экономии, пошла в карман организаторов проекта — влиятельных хозяев «Орелстроя».

Многое с тех пор изменилось? Депутаты, которые прятали глазки, голосуя, по сути, за разворовывание городских и областных средств, обеспечение чьих-то коммерческих интересов за общественный счет, и сейчас в полном порядке, занимают руководящие должности и, как водится, произносят по поводу и без прочувствованные, слегка косноязычные, но все равно волнующие, речи про заботу о народном благе. С ролью неопасных говорунов худо-бедно справляются. За то их во власти и дер­жат, с той целью туда, во власть, и запихивали.

И это тоже «Орелстрой», его часть. Без коррумпированной, бессильной, управляемой в нужном направлении власти он потерял бы значительную часть своей финансовой привлекательности, он, возможно, вообще не стал бы мощной и отлаженной машиной по производству денег — для тех, кто не занят производительным трудом.

А случилось бы то, что случилось 24 сентября в центре Орла, будь «Орелстрой» менее прибыльным, но более цивилизованным; менее привлекательным для жадных хозяев, но более симпатичным в глазах горожан; не стремящимся к прибыли любой ценой и любой ценой ее обеспечивающим, а обычным, одним из многих, пусть посильнее и помасштабней, но не сверхбогатым, а потому социально ответственным, в полном смысле этого слова? Будь у власти не холуи и приспособленцы, а смелые и ответственные люди? Не прячь правоохранительные органы голову в песок по окрику из тех же кабинетов?

Мое мнение — не случилось бы.

Повторюсь: речь идет не о В. Соболеве. Речь об «Орелстрое».

Сергей Заруднев.