Так сложилось в мировой практике, что первые шаги президентов и правительств во внешних связях и внутренней политике имеют особую значимость. Вот и у нас состоялись первые знаковые внешние визиты и форумы, принято решение о митингах, принято «долгожданное» решение правительства о второй волне приватизации. Похоже, последнее нисколько не противоречит основной идее одного из лидеров непримиримой «болотной» оппозиции М. Касьянова, который во время последнего визита в Италию сетовал, что, будучи премьером, не смог окончательно убрать влияние государства на экономику.

Видимо, либеральную оппозицию не устраивает не общий курс социально-экономической политики нынешнего руководства страны — курс на приватизацию, преобразовавшую Россию из великой индустриальной державы в сырьевой придаток зарубежных экономик. Недовольство касается в основном деталей: в чьих интересах приватизацию проводить, и поэтому главное — кому достанется право её контролировать. Сохранят ли за собой это право олигархи «в законе» или им придётся частично его разделить с олигархами вчерашнего дня, активирующих прежде всего мелких рантье и офисную публику.

А нужна ли вообще вторая волна приватизации для России, имея в виду подавляющую часть её населения? Проводники этой идеи убеждают, что на нынешнем этапе хозяйственного строительства приватизация остатков государственной собственности даст предприятиям более эффективного собственника. Невольно возникает вопрос: разве руководители намеченных к приватизации Сбербанка, Роснефти, Транс­нефти и ВТБ, которые суммарно в 2011 году получили около 1 триллиона рублей чистой прибыли, — разве они управляют своими ресурсами хуже большинства частных предприятий, особенно малорентабельных либо уже готовящихся к процедуре банкротства? И почему бы не решать в первоочередном порядке вопрос об обязательной реприватизации неэффективно работающих частных компаний?

И вообще, разве кто-нибудь из серьёзных экономистов когда-нибудь на массовом фактическом материале пытался доказать, что государственная собственность в условиях развитого рыночного хозяйства в принципе менее дееспособна, чем собственность частная, если исходить из того, что в обоих случаях в качестве управленцев будут подбираться одинаково грамотные и порядочные специалисты? И наконец, почему для наших либералов не является аргументом высокая результативность государственно-частного партнёрства на уровне предприятий в странах ЕС? Почему они уходят от признания того, что избыточность государства может возникнуть прежде всего по причине неспособности — на всех уровнях руководства этого государства — эффективно осуществлять государственные функции управления?

Идеологами приватизации в РФ (равно как и идеологами либеральной части непримиримой «болотной» оппозиции) сегодня являются в основном повзрослевшие птенцы гнезда А. Яковлева — Е. Ясина — Е. Гайдара — А. Чубайса, уютно устроившиеся внутри и рядом с Высшей школой экономики. Это им доверена разработка и одновременно экспертиза того курса социально-экономической политики, что нам обещает не только вторую волну приватизации, но и вторую волну врастания в ту часть мирового хозяйства, которая не может существовать без платного образования и здравоохранения, безработицы, дорогого коммунального обслуживания и периодических экономических кризисов.

Ну а если мы проявим нормальное для взрослых людей недоверие к либеральным домыслам? Тогда имеет смысл обратиться к представленным в таблице 1 официальным данным, сопоставляющим показатели развития нашей экономики за два периода. Это, с одной стороны, период 1917—1940 гг., когда в нашей стране происходил переход от частной собственности к государственной и кооперативной. С другой стороны, период 1988—2011 гг., когда начался обратный переход — от общественно организованной к по преимуществу частной собственности.

Как видим, все представленные в таблице показатели убедительно говорят (и даже кричат) о безусловных преимуществах государственного, а не частного руководства развитием экономики. И это не учитывая того, что в советские годы были созданы мощное и технически передовое станкостроение, авиа- и судостроение, электроника и робототехника, механизированное сельское и рыбное хозяйство, неплохая лёгкая промышленность. И только приватизация обрекла эти отрасли на вымирание.

А могло ли быть иначе, если приватизация в условиях высокоразвитой экономики — это грудное молочко для искусственного взращивания олигархов, а не для роста численности населения. В итоге мир на нашем примере смог убедиться, что происходит, если управление экономикой передаётся паукам в банке с прибылью, а эту прибыль можно выжимать не обязательно от производства государственно значимой продукции машиностроения, агропромышленного комплекса, за счет развития науки и инновационного обновления материально-технической базы народного хозяйства. Тем более, если олигархам открывается простор для экспорта капитала, для экономии на нецелевом использовании амортизации, на охране труда и среды обитания, на сокрытии доходов от налогообложения и т. д. И, что особенно важно, если создаются комфортные условия продвижения верных и «нужных» людей в структуры управления.

Тогда появляется возможность, с одной стороны, привести к руководству государственными предприятиями именно тех управленцев, чья деятельность убедительно докажет, что государство — плохой менеджер, и поэтому в интересах повышения эффективности производства действительно нужна вторая волна приватизации. А с другой стороны, попутно обеспечиваются более надёжные политические условия, чтобы сохранить рост благополучия тех, под чьим руководством, судя по таблице 1, за последние 23 года удалось и заметно сократить численность россиян, и опустить объёмы производства необходимых стране товаров.

Видимо, не случайно аппетиты героев первой приватизационной волны именно в настоящее время доросли до требования заполучить вторую волну приватизации российской экономики. Думаем, во многом это связано с возросшими угрозами для эффективного приложения и сохранения капиталов, которые они уже вывезли за рубеж и продолжают наращивать в России: в условиях обострения финансового кризиса на Западе становятся весьма выгодными вложения в такие активы, как Сбербанк, ВТБ, Русгидро, Транснефть, Совкомфлот и т. п.

Например, в 2011 году чистая прибыль Сбербанка составила 310 млрд. руб. По данным «Ъ» от 1 июня, правительство готово продать 7,58% его акций за 100 млрд. руб. Несложно подсчитать, что при прочих равных условиях это гарантирует покупателю данных акций, даже если он только паразит-рантье, 23,4% прибыли в год. А если и по остальным объектам будет обеспечена для обладателей тугих кошельков такая же свобода уничтожения государственной собственности, то можно себе представить, насколько больше удастся заработать на приватизации предприятий, обслуживающих здравоохранение и коммунальное хозяйство. Скажем, за счет повышения в этих отраслях интенсивности труда и сокращения рабочих мест, а главное — благодаря новым возможностям роста цен на услуги.

По мнению ректора Академии народного хозяйства и государственной службы В. Мау, первая волна приватизации решала в основном политическую задачу, тогда как грядущая вторая волна будет прежде всего решать задачу экономическую.

О том, как наши либералы умеют решать экономические проблемы за счет изменения способов управления экономикой, можно судить по приведенной таблице, но имеет смысл коснуться еще одного аспекта ожидаемого эффекта второй волны приватизации — роста ресурсов бюджета от продажи государст­венной собственности.

Поскольку программа определения масштабов этой волны еще не завершена, из уст руководителей экономического блока правительства, их советников и комментаторов мы слышим цифры — от 1 триллиона руб. (30 млрд. дол.) до 600 млрд. руб. (менее 20 млрд. дол.). Сопоставим эти цифры с 210,6 млрд. дол. избытка экспорта над импортом РФ в 2011 году, сопоставим с вывозом капитала в первом квартале 2012 года (свыше 13 млрд. дол. в месяц), и невольно возникает вопрос: а не проще ли, вместо потери наиболее рентабельно используемой части государственной собственности (ВТБ, АЛРОСА, Роснефть и др.) перекрыть отток капитала за рубеж и таким способом увеличить доходную часть бюджета?

Вспоминается разговор с американским профессором. Вопрос: «В США огромный государственный долг. Почему бы не погасить его за счет продажи части государственных земель (примерно 60% земли в США принад­лежит государству)?».

И вот его ответ: «У нас президенту на выборах придётся отвечать, почему своё неумение управлять экономикой он покрывает имуществом, принадлежащим не только нам, но еще нашим детям и внукам. Он человек настолько разумный, что такой вопрос предвидит».

Сегодня и перед нашим президентом стоит сложная задача — противодействия мировому финансовому кризису, не говоря уже о необходимости восстанавливать индустриальную мощь страны, поднимать жизненный уровень населения. Здесь нельзя рассчитывать на ручное управление олигархами. Нужно иметь не только политическую волю, но и экономические рычаги влияния на процесс воспроизводства. А как свидетельствует мировая практика, это возможно лишь в условиях усиления экономической роли государства, которая напрямую зависит от наличия в его руках собственности на особо значимые ресурсы.

И всё же это не отрицает того, что частичная приватизация государственной собственности иногда действительно целесообразна.

Например, может оказаться вполне оправданным, причем в высших интересах народного хозяйства, такая форма частичной приватизации, как обмен акциями государственного предприятия с некоторыми частными предприятиями, являющимися для госпредприятия поставщиками либо потребителями продукции. Такой вариант предлагался нами в начале 90-х гг. — в целях создания так называемых производственно-коммерческих центров, но он был отвергнут борцами за полное господство частной собственности. Сегодня с его помощью может быть повышена общая устойчивость воспроизводства и рентабельность, но только если руководство госпредприятия будет находиться под достаточно серьёзным контролем, чтобы не превратиться в коррумпированного прислужника частного бизнеса.

При определённых условиях может стать общественно целесообразным превращение нашего государственного предприятия в совместное с зарубежными частными компаниями. Особенно если нет возможности иным способом улучшить организацию устойчивого сбыта продукции или приобретения сырья, освоения прогрессивных технологий, существенного увеличения инвестиционных ресурсов. Важно одно — не потерять решающего слова в определении общей направленности в интересах отечественного народного хозяйства.

Частичная приватизация может быть оправданной и тогда, когда в целях поощрения творческого вклада рационализаторов и изобретателей, других особо заслуженных работников создаётся акционерный фонд — под часть имущества государственного предприятия. Однако при этом важно позаботиться о том, чтобы выплата дивидендов не подрывала систему стимулирования трудовой активности остальных членов трудового коллектива.

И наконец, можно признать полезной даже полную приватизацию тех предприятий, значение которых в масштабах народного хозяйства экономически и социально незначительно, а также если имеются серьёзные основания считать, что это позволит повысить их рентабельность и социальную эффективность.

Но в любом случае процесс приватизации должен быть поставлен в четко ограниченные рамки реального общественного контроля. Начиная с публичных научных и межпартийных дискуссий — до референдума, поскольку речь идёт не о конкурсном состязании лоббистских потенциалов «равноудалённых» олигархов, а о собственности, которая пока что декларируется как принадлежащая всем гражданам России и лишь временно (до очередных выборов) управляется чиновниками в качестве наёмных якобы «слуг народа».

Так, может быть, народу и нужно дать возможность на референдуме сказать «за» или «против» второй волны приватизации? А если «да», то на каких условиях — в части ответственности за экономическую эффективность использования приватизированного имущества. А также в части ответственности за социальные последствия приватизации. И естественно, с определением, каким государственным и общественным структурам будет предоставлено право регулярного контроля исполнения условий приватизации.

Проф. И. Загайтов,
доц. В. Захаров,
кан. Н. Турищев.