На недавно состоявшейся пресс-конференции, организованной руководством регионального политсовета «Единой России» и поддерживающих эту партию организаций, секретарю политсовета, председателю областного Совета народных депутатов Л. Музалевскому, в числе прочих, был задан вопрос о том, хотел бы он врио губернатора В. Потомского «видеть членом партии «Единая Россия». Этот простой, казалось бы, вопрос поставил лидера местных «единороссов» в затруднительное положение, и журналисты не услышали чёткого, внятного ответа. Поначалу он сказал, что «это… невозможно», потом заметил, что «это… некорректный вопрос», затем заявил, что если Потомский «изъявит желание, напишет заявление — пожалуйста, мы будем рассматривать на политсовете…». Закончил же он свой путаный, как заячий след, ответ таким «тезисом»: «И сразу скажу, что, на мой взгляд, вообще губернатору, как и президенту, лучше быть беспартийным. Партийность — это вторично…».

Лично для Музалевского, наверное, такой порядок был бы желателен хотя бы потому, что это гарантировало бы его от подобных «некорректных» вопросов и, стало быть, избавило бы от необходимости ломать голову в поисках ответа на них. Но, конечно, он имел в виду не только это. Его «тезис» о вторичности партийности следует понимать так, что главное — забота о благе общества, и в полной мере её может проявить лишь человек, лишённый политических пристрастий, т. е., по мнению Музалевского, беспартийный человек, ибо только такой человек может в равной мере беспокоиться о благоденствии всех членов общества, невзирая на их социальные и тому подобные различия.

Но так ли это? Действительно ли беспартийность лишает человека политических пристрастий и превращает его в радетеля общего блага? Нет, это не так. В классовом обществе не может быть общности интересов, поскольку у каждого класса свой интерес. Соответственно не может быть внеклассовой психологии, в классовом обществе может быть только психология классовая. И поэтому ни один член общества не может обладать внеклассовой психологией, т. е. думать о благе и процветании всех классов. Таким образом, всякий член общества, даже будучи беспартийным, не может не иметь тех или иных политических пристрастий, т. е. партийность в широком смысле слова не обязательно означает пребывание в какой-либо партии.

Но предположим, что кому-то, скажем, из «беспартийных» президентов придёт в голову благая мысль сделать всех членов общества одинаково преуспевающими, живущими «весело, вольготно». Увы, ничего, кроме, в лучшем случае, конфуза для такого «новатора-благодетеля» не получится. Чтобы все члены общества получили доступ к благам, нужно, чтобы «работодатели» выделяли для этого свою прибыль, но они этого никак не могут себе позволить, ибо лишение прибыли для них равносильно гибели. Мы сказали, что для «новатора-благодетеля» в лучшем случае получится конфуз, ибо «работодатели» сурово обходятся с теми, кто покушается на их интересы. Всё это означает, что Л. Музалевский, обнародовав «тезис» о вторичности партийности, наводит тень на плетень, ибо он внушает публике, что поскольку у нас президент беспартийный, то он для нас, значит, отец родной.

И. о. губернатора В. Потом­ский формально состоит в КПРФ, но фактически он как бы беспартийный, потому что он общий — В. Путина и Г. Зюганова — выдвиженец. И на этом основании «электорат» призывают отдать голоса за него: он, дескать, верой и правдой послужит и вашим, и нашим.

У «электората» есть ещё время подумать над этим аргументом. Не мешало бы ему призадуматься ещё и вот над чем: разве кто-либо из предыдущих губернаторов, так же сверху рекомендованных кандидатами на эту должность, не клялся и не божился, что живота своего не пожалеет ради общего блага? А где же оно, это благо? Почему его до сих пор нет? Потому ли, что они не являлись «общими» выдвиженцами? Одним словом, как сказал поэт, «ходу, думушки резвые! Ходу!».

Иван Комаров.